Судья. Том 1

Интерлюдия.

В отделении травматологии, стоя перед койкой, на которой лежал выглядящий чуть живым, краше только в гроб кладут, его племянник, склонился глава отдела тяжких преступлений Стив Хоган, как раз сейчас он размышлял, а не отправить ли ему в отставку своего племянника. Но сначала все же нужно было выслушать версию событий того и подумать, что с этим можно будет делать.

— Племянник, я тебя совершенно не понимаю. Как так то получилось? Зачем ты сначала притащил в наше управление эту мелкую девку, но да хрен с ней, но зачем ты так потом подставился?

Видимо, сморщившись от боли в загипсованной полностью руке и облизав сухие губы, тот ответил.

— Дядя, давай я тебе все расскажу, как это видел я и предпосылки всех моих решений, а уже дальше решай, что с этим совсем делать. Ну ты сам подумай, уж слишком много непонятного связано с этой Новак. Посуди сам, сначала это дело в Джексоне, заметь, от линчевателя ни слуху ни духу, на все проводимые нами розыскные мероприятия — эффекта полный ноль. Я склоняюсь к выводу, что скорей всего она его прикрыла, а данный ей фоторобот сплошная фальшивка. Затем следи дальше за моей мыслью. Далее мы переводим эту дрянь в приют в Бостоне, ты же мне как раз с выбором того помогал. Помнишь?

— Надеюсь, ты не думаешь что я был в курсе всех тех дел, о чем сейчас визжат СМИ на каждом углу? — нахмурившись, Стив поинтересовался у Аэрона, перебив того.

— Конечно нет, за кого ты меня принимаешь. Да и не важно это. По моему мнению, этой дряни там было самое место.

Слегка успокоившись словами племянника, мужчина, несмотря на табличку на стене о запрете курения, достав из пиджака сигарету, вопросительно глянул на него, но тот отрицательно помотал головой и от предложенной сигареты отказался, вместо того чтоб закурить, как дядя продолжил рассказ.

— Ты только подумай. Я специально навёл справки, суток не прошло. Все работники приюта исчезают, а курировавший это заведение монастырь, причем, они там были не простыми гомосеками, как старается их показать Святой престол. Многие прошли не одну горячую точку, Афганистан, южная Америка. Это настоящий педрильно гомосячий спецназ Ватикана и их всех вырезают словно скот на бойне. Ничего не напоминает?

Пуская дым от куримой им сигареты и сохраняя молчание, мужчина обдумывал нарисованную племянником картину. А ведь в кое то веки племянник походу прав. Эта мелкая, похоже, может быть триггером, за которым следует линчеватель, если конечно она сама не является его соучастницей.

— Хорошо. Что ты предлагаешь? Но учти, мне стоило большого труда прикрыть то дело в Джексоне и тогда она в нем была свидетельницей. Прокурор ни за что не пойдет на то, чтоб открыть его снова, тем более ей, если и можно будет предъявить обвинение, то только в соучастии в убийстве тех маньяков. Нас просто не поймут люди. Уж слишком много тогда было погибших, эксперты и криминалисты до сих пор там еще работают.

— Дядя, я в курсе. В этом вся и проблема, привязать ее к делу об уничтожении монастыря тоже нельзя, а сотрудники приюта банально испарились, частицы же крови, обнаруженные на месте, с таким же успехом могут принадлежать как пропавшим, их ДНК в нашей базе данных нет, так и сиротам, обитавшим в приюте.

— Так может и нет никаких трупов? А персонал, узнав откуда-то, что крышевавшему их Монастырю хана, решил пока не поздно, испариться. К тому же, представители Церкви, а ты ещё говорил что я тогда зря поехал с прелатом играть в гольф, сообщили мне совершенно конфиденциально, что у настоятеля монастыря была большая слабость как к камушкам так и золотишку, а на месте ни того ни другого обнаружено не было, как и изрядного запаса наличности. Оказывается уж очень во многих схемах фигурировали монахи и не только города, а всего штата. Я уже молчу об исчезнувших сбережениях приюта. — Высказал свою версию дядя.

— Так может ты прав и я зря затеял всю эту катавасию с этой…, ведь моя единственная зацепка — это то, что перед своим исчезновением отец Теодор как раз и собирался заняться Джейн Новак, фактически она последняя, кто его и персонал видела тем вечером и то это со слов любимчика этого монаха, одного из так сказать постояльца приюта, которого все в нем устраивало.

— Нет племянник, — отрицательно покачал головой мужчина. — В моих рассуждениях есть большой пробел. Допустим, этот линчеватель отправился по доброте душевной за нашей подозреваемой. И вуаля. Вместо того, чтоб покарать сотрудников приюта, состоявших из сплошных педофилов, он отправляется в другое место. Опять же, если они всё-таки сбежали, тогда зачем на себя выкладывать в сеть такой компромат. Ведь айтишники точно определили, что компрометирующая многих уважаемых людей информация изначально поступала из двух мест, сначала с айпиадреса монастыря, потом уже в сети обозначился приют. Ты мне лучше скажи, как так получилось, что ты ее под камерами решил отмудохать, да еще так сильно повредил свою руку?

— Сам не понимаю что на меня нашло. Но сам посуди, пока что предъявить ей нам по факту нечего. Привязать к монастырю мы её не можем, обвинить же в смерти сотрудников приюта мы не можем, так как нету тел. На контакты с моей группой идти она не хочет, причем у этой мелкой чертовски сильное обаяние, уже больше половины всего Вашингтонского отдела начинает задавать вопросы на каком таком основании мы ее тут держим. А эта мелкая дрянь смотрит еще так, будто все про тебя знает, так снисходительно и еще и законы цитирует слово в слово, да еще так что не придерёшься, и она знает, о чем говорит. Меня же наоборот при ее виде буквально вымораживает от бешенства… вот и сорвался, тогда все было словно в тумане.

— Хорошо, племянник. Спишим твое нападение на нее на помутнение рассудка, тебе, естественно, придется пройти курс лечения и реабилитации, прежде чем я тебя смогу восстановить на службе. По Новак же я принял решение. Поместить ее в следственный изолятор тюрьмы на время проведения следствия. У нас будет три месяца на то, чтоб как то привязать ее к приюту или монастырю.

— Спасибо дядя. — Облизав сухие губы, племянник снова откинулся на подушки койки, видимо беседа с дядей далась ему не легко.