Милость Монтуна

Глава 30

Этот день начался для Лиары не слишком радужно, а закончиться обещал и вовсе катастрофой. Сперва ей пришлось выслеживать кроликов для того, чтобы раздобыть еды их наскоро собранному отряду. Пока она бродила по лесу, боясь потеряться, ей попалось пугающего вида лицо без носа с белой кожей, торчащее прямиком из земли. Тогда она с трудом удержалась от крика и драпанула в другую часть леса, искать кроликов там. Затем Фэй и Баллира отправились за загадочным существом, отрезающем языки и их отряд сократился вдвое, хотя, навряд-ли стоило считать дайгонца со сломанной ногой полноценным бойцом. Этот самый дайгонец как будто в отместку за то, что не может сам нормально ходить, заставил Лиару бегать по поляне и при этом кидался в нее камнями, удары вызывали боль и неимоверно раздражали. Она бегала — скажем прямо, не лучшим образом, постоянно запиналась и падала так часто, что растеряла все силы. А заключением этого дня обещала стать атака озлобившихся фаргов, которые легко могли превратить все живое на поляне в отбивную, своими атаками с неба разорвать живую плоть неугодных им существ на куски и смешать ее с грязью.

Лиара уселась на камень посреди поляны, куда ее жестом поманил Кенрон, их разговор не клеился, поначалу дайгонец принялся расспрашивать ее, кажется, она сказала что-то обидное и на этом беседа закончилась. Не придумав ничего лучше, Лиара принялась напевать мелодию, которую однажды слышала ночью в Оружейном Доме. Один из кобольдов в комнатушке по соседству напевал о давнишнем, происшествии, когда несколько работников Дома превратились в монстров и их одного за другим истребил сын известного охотника Дарлида Амелота. Как именно и почему кобольды вдруг принялись в кого-то превращаться, в песне не уточнялось, хотя, намекалось на то, что сын охотника в этом сам как-то замешан. Уже пропев половину мелодии, Лиара взглянула на Кенрона и вдруг поняла, как неловко бы почувствовала себя, если бы добавила к мелодии слова. Она сочла за лучшее сделать вид, что ничего особенного не происходит и о тексте исполняемой ей мелодии она ничего не знает.

Пока она напевала привязчивый мотив, Лиаре пришло в голову, что она сбила Кенрона с какой-то мысли. Не ко времени она сказанула о том, что у него нет ничего ценного в городе. Глупо вышло, он считался одним из самых богатых людей в стране, жил с отцом и братом. Наверняка у него хватало друзей и подружек, что нужно девушке для счастья, как не богатый муж. Наверняка он обзавелся массой дорогих ему вещей, непонятно только почему он сознался в обратном и казалось даже обиделся. А может, его задели слова о том, что в других странах ему не обрести счастья. Если подумать, откуда она могла знать, так это или нет. Она сама не путешествовала дальше Дйгона и Долины Кобольдов, настоящее название которой давно позабылось ее народом.

Азар собирался вернуться через час или около того. Лиара не слишком хорошо отмеряла время, она всегда смотрела на часы в городе и даже сейчас по привычке искала огромный циферблат поверх деревьев. Возможно оставался час, может, минут пять, она подумала, что неплохо бы извиниться, если она и вправду сказала что-то не то. Она частенько говорила что-то невпопад и потом жалела об этом. Даже Баллира, вечно всем недовольная, подбирала слова и время для них столь удачно, что, казалось, никогда не несла ответственности за сказанное.

Лиара считала, что просить прощения — то же самое, что просить денег. Деньги нужно не просить, а зарабатывать, как говорил мастер Венни. Как же заработать прощение? Можно подшутить над собой или рассказать Кенрону какой-то личный секрет. На счет секретов она сомневалась, что у нее найдется хоть один. Шутки не приходили в голову, и все же, она перестала напевать и произнесла:

— Наверно выглядело глупо, как я тут падала. Неужели, ты ни разу не засмеялся, скажи честно.

Лицо Кенрона оставалось весьма мрачным, насколько Лиара могла судить о человеческой мимике.

— Я бы больше порадовался, если бы ты пробежала эту проклятую поляну и не запнулась.

— Зачем я вообще это делала? — Лиара вспомнила, что уже задавала этот вопрос, вот только ответа не получила, если Кенрона придумал какой-то план борьбы с Азаром, раскрывать его нужно было или сейчас, либо уже никогда. — Фарги летают так высоко, они могут рухнуть на нас в любую минуту. Какой толк от того, что я бегаю туда-сюда?

— Ты же не можешь махнуть руками и взлететь к ним в небо. — Кенрон усмехнулся собственной шутке. — Когда они вернутся, нам обоим придется сделать лучшее, на что мы способны. Если у тебя есть еще какие-то навыки, кроме бега, самое время об этом сказать.

Лиара задумалась, она попыталась вспомнить, в каких делах ей удавалось преуспеть. Все, что приходило в голову, оказывалось так или иначе связано с бегом или ходьбой на длинные дистанции. Ей стало грустно от того, как мало она умела по сравнению с той же Фэй, которая быстра записалась в помощницы мастера Венни. Лиара бы многое отдала, чтобы оказаться на ее месте. Пожалуй, все, что только можно было отдать.

— Наверное, нет, — созналась она. — Я курьер, иногда подрабатываю на раздаче оружия, там тоже приходится немало ходить и даже бегать.

— Это лучше, чем-то, что могу сейчас я, — сказал Кенрон. — А могу я сидеть здесь и трепать языком. Мне и мечем толком не взмахнуть, слишком болят руки.

— Ты отлично кидался в меня камнями, — напомнила Лиара.

— Если мы доживем до вечера, можешь кинуть камнем в меня, — предложил он.

— Вот еще, — фыркнула Лиара. — Я придумаю что-то другое в отместку за эту тренировку.

Неожиданно она осознала, что ее попытка извиниться пока что проходит крайне скверно. Теперь она заставила извиняться Кенрона, что он сделал весьма ловко. А еще она принялась выпытывать у него о его плане, хотя, собиралась рассказать что-то о себе. И все же ей страшно хотелось знать, что Кенрон задумал.

— У меня действительно есть, — сказал Кенрон. — Не хотел говорить тебе раньше, ведь ты могла случайно выдать план Азару, не словом, так делом. Он наверняка следит за нами. Сейчас терять уже нечего.

— Так план все же есть, — с надеждой сказала она.

— Да, вот только он хреновый, — сознался Кенрон. — Для начала нам не стоит надеется на твоих подружек.

— Мы так и не успели подружиться, — уточнила Лиара. — Я всегда считала, что Фэй выше меня, а Баллира ниже. По званию, я имею ввиду. Мы из разных кругов или типа того.

— Что же ты думала обо мне?

— Когда ты пришел в Оружейный Дом и попросил меч для своей знакомой, я решила, что ты убьешь меня за какую-нибудь провинность. О тебе до сих пор ходят множество слухов. Говорили, несколько лет назад тебе что-то не понравилось, и ты прикончил четверых кобольдов.

— Ясно, — сказал Кенрон, опустив взгляд, будто и вправду чувствуя вину за провинность. — Я как-нибудь расскажу тебе, как все произошло на самом деле. Сейчас не лучшее для этого время. Мы не сможем вылечить мою ногу за оставшийся час. Значит, я не смогу отвлечь их стаю, пока ты бежишь к городу. Вот, о чем я подумал, если найти в лесу достаточно твердый предмет, птицы могут рухнуть на него и расшибиться насмерть. Для этого кто-то должен отвести стаю к этому предмету, приманить их туда, понимаешь?

— Отличная идея, — воскликнула Лиара. — Я бы никогда не догадалась.

— Ужасный план, — процедил Кенрон. — Он состоит из двух неработающих элементов. Во-первых, ты бегаешь медленно и запинаешься. Они вмиг настигнут тебя и убьют.

— Может, мне все же повезет и когда надо я побегу быстро. Или на пути не встретится препятствий.

— Мы не можем рассчитывать на везение. Нужно понять, что мешает тебе бегать, как в городе и как на кобольдских тренировках, когда тебя обучали. Вторая проблема — я не знаю, что в лесу может быть тверже камня. Фарги уже доказали, что падение на камень и даже на сталь им не вредит. Я не представляю, что может быть прочнее. Разве что животное с магическим хитином, но здесь их водиться не должно.

— Будет сложно, — добавила Лиара, — заставить всю стаю из нескольких десятков фаргов врезаться в какое-то животное на земле.

— Соображаешь, — кивнул Кенрон.

— Тогда у нас нет плана, — Лиара принялась разглядывать Кенрона, надеясь, что он ее немедленно разубедит.

— Если только мы не починим его шаг за шагом, — сказал он, выдержав неприятную для нее паузу. — Начнем мы с того, что сейчас ты не можешь бегать достаточно быстро и не запинаться на каждом шагу. Если не исправить эту проблему, вторая часть плана не будет иметь никакого значения. Я расспрошу тебя о твоем прошлом и будем надеяться, что все выяснится.

— Ладно. — Лиара энергично закивала. — Только не задавай слишком сложных вопросов.

— Перед уходом Фэй сказала, что у тебе выставили отличные оценки по бегу в вашей кобольдской учебке. Это правда?

— Меня хвалили за работу курьером в городе, ни единого нарекания, — сказала Лиара после чего надолго замолчала, пока наконец не изрекла. — Про учебку, как ты ее называешь, я говорить не могу.

— Я хочу понять, почему ты иногда бегаешь быстро, а иногда плетешься, как черепаха, — сказал Кенрон чуть медленнее, чем обычно, он понял, что встретился с сопротивлением, но не торопился ломать преграду. — Если в городе ты могла бегать, как надо, причину нужно искать в том, что с тобой произошло до попадания в Дайгон.

— Я понимаю, — сказала Лиара, которая замедлила темп речи вторя собеседнику. — Но мастер Венни строго настрого запретил говорить о том, что происходило с нами раньше. Он много лет обучал кобольдов не отвечать на такие вопросы, это очень важно.

— Я же не выпытываю у тебя какие-то зеннатские тайны, — сказал Кенрон. — Я не хочу о них слышать, я хочу увидеть, что там творится лично, своими глазами. И у тебя тоже наверняка есть планы на будущее. Если нас убьют на этой поляне, никакого будущего для нас не настанет.

— Мастер Венни рассердится, — воскликнула Лиара, — и накажет меня, когда узнает, что я начала болтать. А мне придется ему рассказать об этом разговоре, я не могу его обманывать. Он сильно помог мне в прошлом.

— Тогда прими это наказание, — сказал Кенрон спокойным тоном, словно давал ей небольшое поручение. — Если ты хочешь еще раз увидеть своего ненаглядного Венни, это твой единственный шанс. Ответь на мои вопросы.

— Я хочу с ним еще встретиться, пусть и для наказания, — вынуждено признала Лиара. — Ладно, я расскажу, что случилось со мной, но никаких секретов Зенната не выдам и не надейся.

— Когда ты поняла, что можешь быстро бегать? — получив согласие на расспросы, Кенрон произнес это чуть ли не скороговоркой.

— На первом же году обучения. — Лиара опустила голову, она чувствовала, что делает что-то постыдное, говоря о своей жизни до прибытия в Дайгон. — Ты говорил про учебку, у нас ее никто так не называл. Называли Ведром, Ульем, Муравейником, Землями Знаний. Мы учились в огромном стальном здании со множеством этажей. В подвалах кобольды появлялись на свет. Выбирались из стеклянных банок высотой до потолка. Кобольда тут же заставляли коснуться волшебного шара, и он за мгновение узнавал несколько языков и немного об окружающем мире. Затем четыре года кобольд учился, в различных классах и залах Ведра. В основном бегать и выполнять команды, немного подрастал. Затем его отправляли на работы в какую-то страну чтобы отдать Зеннату долг, который каждый кобольд получает при рождении.