Принесите повару воду для супа

— А ребята из инженерных отсеков все еще на смене? — мой вопрос, адресованный неизвестно кому, повис в воздухе.

— А где им еще быть? — удивленно осведомился Макс. — У них сейчас столько же работы сколько и у капитана с помощником. Следят за состоянием корабля.

Я почувствовал укол совести:

— Мне, наверное, нужно на камбуз, готовить ужин…

— Ой, Джек, да брось. Ты забыл, что в чрезвычайных ситуациях мы переходим на пайки? — напомнил мой помощник.

— Да у тебя все ситуации чрезвычайные! — беззлобно огрызнулся я, пытаясь подняться с дивана.

Макс только усмехнулся, а Сэмюэль, протянув руку слегка толкнул меня обратно в кресло.

— Все в порядке, старина. Мы переживем один день без твоей стряпни, хоть это и нелегко. Пока мы тебя ждали чуть не умерли тут, сидя на чертовых пайках!

— Да, кормит Джек что надо. — весело кивнул Чарли.

— Смотри, не перехвали нашего скромняжку. Ну во-от я же говорила, накидали песку! — проворчала Сандра.

Её слова сразу же вогнали меня в краску. Все засмеялись, особенно Макс, а я сидел смущённо уставившись на свою банку с пивом. Признаться, меня уже разморило, и я вряд ли я потянул бы сейчас готовку запоздалого ужина на всю команду разом. Ребята продолжили оживленно обсуждать что-то, а я притих, наслаждаясь моментом. Хоть и корю в шутку Макса за его лень, но и сам люблю такие неожиданные ситуации. Они вырывают из привычной колеи, ставят нас в неловкое положение, объединяя всех участников инцидента резко переключая от повседневных забот на непредвиденные обстоятельства. Особенно когда ты вообще ничего не можешь сделать, и вынужден просто отдыхать и растерянно хлопать друг на друга глазами в поисках решения. Видимо затем мы и пропустили по пиву, чтобы расслабиться и с пользой провести это время, вместо того чтобы сидеть несколько часов, как на иголках. Я почувствовал какое-то необъяснимое ощущение благодарности ко всем, собравшимся здесь. Вместе с тем пришла, наконец, уверенность: мое решение заступить на службу не было ошибочным. Я с самого начала знал это, но человеческие сомнения штука отвратительная, если в голове засядут — то долго еще переживания будут терзать тебя, пока не найдешь способ от них избавиться. Так я и сидел, пытаясь не взорваться от переполнявших меня эмоций и наконец найти выход из безвыходной ситуации. Между тем буря продолжала завывать за обшивкой корабля.

— Я пойду проверю показатели. — Томас решительно поднялся и зашагал к выходу.

— Удачи!

— Не заблудись там.

Наши ученые даже не заметили его ухода, оживленно что-то обсуждая.

— …Это может и сработать! — услышал я оживленное восклицание Дэйва, тот искренне улыбался обдумывая идею своей коллеги. — Нам нужно будет обсудить все это с капитаном.

— Мисс Эмма, мне всегда было интересно узнать побольше о процессе добычи воды, вы можете рассказать что-нибудь об этом? — спросил я у нее, пока алкоголь придавал храбрости, — А то в водозаборный отсек меня не пускают.

— Джек, я уже вам рассказывала кое-что мельком. — она встряхнула золотыми локонами и с притворным недовольством нахмурилась, я уловил хитрый блеск в ее глазах.

— Простите, после работы я в какой-то степени страдаю потерей концентрации. — с улыбкой я развел руками.

— Ну что тебе сказать, Джек. Во первых что с членами экипажа можно на «ты», никто не обидится. Я все-таки не капитан. — под общий смех сообщила она. — Во-вторых не думаю, что после пива твоя концентрация сильно улучшилась.

— Простит… Прости! — я вновь покраснел, — это просто привычка.

— Удивляюсь, откуда у шеф-повара такие привычки. — улыбнулась девушка — В-третьих, в самом процессе добычи воды нет ничего интересного. Инженеры просто обрабатывают почву в секторе, в котором наши сканеры засекли присутствие жидкостей. Единственная трудность для них — когда вместо воды пробивается нефть. Это действительно печально, в наш век электричества нефть, как ты знаешь, никому не нужна. Разве что лощеным холуям из мегаполиса для их раритетных игрушек. Прости, я отвлеклась. Что я могу сказать, так это то, что добыть воду — это только полдела, Джек.

— Неужели? — я удивленно вскинул брови, — а вторая половина дела — откачать полученную воду в цистерны?

Эмма вскинула глаза, словно разговаривала с деревенщиной, но улыбка не покидала ее милого личика:

— Нет, Джек, вовсе нет. Дальше образцы воды переходят к нам, и тогда мы принимаем решение: можно ли гнать ее через фильтр в резервные цистерны корабля? Или она загрязнена радиацией, бактериями и прочей дрянью, на которую можно напороться в пустыне. Не забывай, что после пустынных бурь катаклизма под почвой пустыни остались целые города. Иногда мы натыкаемся на их руины, наверняка ты видел. В общем тут у нас кипит настоящая работа. Ведь нужно не только оперативно делать анализы, и формировать наше решение дать добро этой партии или забраковать, нужно ещё и почву досконально изучать. А доклады капитану… — в общем, столько работы, не напоминай даже! — она звонко рассмеялась.

— В любом случае спасибо, я буду иметь в виду. Я то в вашем деле вообще профан.

— При том что Джек, кстати, в свое время хотел учиться на инженера, чтобы работать на колодцах! — встрял Макс, довольно наблюдая на удивлением ребят. Всегда приятно знать о чем-то, чего не знают остальные а потом вываливать это вот так просто.

Я недовольно на него посмотрел, но промолчал.

— Ну что же, никогда не поздно. — серьезно кивнул Дэйв.

— А я все же чувствую, что для меня поезд уже ушел. Хоть я заработал достаточно для калибровки в инженерный штат. Но вместе с тем я потерял желание и, наверное, силы. Меня спасло только письмо нашего капитана, заниматься уже привычным делом мне куда проще. А так не то чтобы уже и хотелось — соврал я. Конечно мне по прежнему хотелось, но объемы материалов которые необходимо изучать вкупе с упущенным временем были пугающими.

— У тебя еще будет много времени чтобы все взвесить и обдумать, поверь мне. — сказал Хардман, не отрываясь от своих заметок в планшете.

Мы допили пиво, но новое открывать не стали, ограничившись холодным лимонадом. Через несколько часов буря стихла, и за оживленными разговорами нас застало объявление Гордона об окончании режима ЧС.

Я встал, собираясь тепло попрощаться с остальными и пойти к себе, но Макс схватил меня за руку.

— Ты что, не выйдешь на свежий воздух? мы пережили бурю и выжили! Пошли посмотрим, что там, наверху. — он обнажил ровные зубы в очередной улыбке.

Я обдумал его слова: я бы и правда посмотрел бы на последствия бури. Мы вместе побрели обратно на монорельс, направляясь на верхнюю палубу. К нам присоединились Сэмюэль, Чарли и Сандра. Я с любопытством рассматривал иллюминаторы и панорамные окна, но они по прежнему были задраены бронированными панелями. Взобравшись по лестнице к люку и распахнув его ребята предусмотрительно отскочили в стороны, а меня, зазевавшегося от неожиданности, засыпало песком. Под общий смех я отряхивался и отплевывался. Песок застил глаза, зажмурившись, я утирал лицо руками. Кто-то из ребят ободряюще похлопал меня по плечу, выбивая пыль из одежды, кто-то с другой стороны сунул в руку капсулу воды, помогая подняться на мостки. Я почувствовал, как толстый мягкий слой песка под ногами скрежещет по стальному настилу. Он был настолько теплый, что мне внезапно захотелось стянуть обувь и почувствовать его босыми ступнями. На палубе меня окутала горячая вечерняя духота. Плеснув в лицо водой из капсулы и открыв глаза, я увидел потрясающую картину: нашего корабля не было. Он утонул, исчез под слоем рыжего песка, напоминая теперь очередную дюну, странной угловатой формы. Лишь перила и солнечные батареи корабля остались торчать над поверхностью, да и те хорошенько припорошенные песком. А на восточном горизонте виднелась уходящее облако бури. Ее и все песчаные волны вокруг окрашивало заходящее солнце с запада. Создавалось впечатление, будто мы одни впятером стоим посреди безграничного моря пустыни, которое разрослось за последние десятилетия до безграничных масштабов. Я судорожно выдохнул:

— Вот это да!

— Вот видишь, а ты хотел на боковую пойти. — рассмеялся Макс.

Да, было действительно здорово, этот момент я запомню и сохраню в памяти на всю свою жизнь. Я вдруг подумал о том, что было бы здорово постоять здесь с нашим судовым медиком — рыжеволосая Хлоя Уайт, похоже, приглянулась мне.

— А где Хлоя? — спросил я.

— На своем рабочем месте, разумеется. Врач тоже должен быть на посту. В режиме ЧС вся аппаратура у Хлои в режиме полной готовности! — откликнулся Чарли.

Мы оперлись на остывающие перила, торчавшие словно из песка, и наслаждались видом песчаных холмов, пока голос Гордона не вернул нас в реальность:

— Сандра, доложи, как обстановка на палубе?

Девушка вытянулась по струнке, выставив перед собой браслет с голограммой помощника капитана, выжидающе смотрящего на неё:

— Корабль сильно занесло, мистер Флорес. — деловым тоном отрапортовала она. — На горизонте чисто, противника и дружественных единиц не наблюдаем.

— Почему вышли на палубу без штатного оружия? Будьте внимательнее Сандра! Чарли, Сэмюэль, к вам это тоже относится!

Было забавно наблюдать, как обычно боевая Сандра стоит понурившись как провинившаяся девчонка. Субординация на нашем колодце соблюдалась несмотря на дружбу между членами экипажа.

— Так точно, сэр! Приношу извинения, мистер Флорес!

— При все уважении, сэр, вообще то не без оружия. — В руках у Чарли откуда-то возник причудливый карабин. Сам я в оружии не разбирался да и чурался любого с ним взаимодействия.

— Понял, возвращайтесь на борт! Мы взлетаем, нужно стряхнуть с корабля весь этот мусор.

Я с грустью проводил полоску почти исчезнувшего солнца над темнеющей таинственной пустыней — закат у нас на юге был ранним. Может когда нибудь я и привыкну к величию стихии, окружавшей нас, и однажды она даже мне наскучит. Но я романтик по своей сути, так что могу наслаждаться еще долго. Надеюсь, так оно и будет. Когда мы спустились в недра «Колодца-1» корабль, словно очнувшись, вздрогнул всем своим нутром: заревели двигатели, наша старушка нехотя пробуждаясь от своей дремы, стряхивая с себя тонны песка и собираясь вновь бороздить пустынное море.