Добрый дракон

* * *

На следующий день Никос проснулся даже раньше родителей. Умылся, наскоро позавтракал и стал готовиться к предстоящему путешествию, пока они не встали. Сердце просто выпрыгивало из груди, когда он думал о вчерашнем полете. Он никогда ничего от них не скрывал. Но вот так, запросто, объявить о своей дружбе с драконом… Нет, пока он был к этому не готов. Вместе со скромным обедом он положил в сумку одну овечью шкуру. Вспомнил, как было холодно над скалами, и захватил куртку потеплее. Взял свой посох и вышел на улицу.

Все в этот день казалось необычным. Солнце светило ярче, чем всегда. Птицы пели громче прежнего. И на душе у Никоса было легко и радостно. Только овцы сегодня, кажется, не разделяли его ликования и плелись как-то особенно неторопливо. Маленький пастух постоянно их подгонял, боясь опоздать на встречу с Добружем.

Однако самое томительное ожидание началось позже, когда отара уже паслась у ручья. Никос все время оглядывался и высматривал небо над горами, надеясь увидеть знакомую тень. Он даже успел расстроиться и подумать, что дракон сегодня не прилетит.

Но он прилетел. Правда, уже ближе к полудню. Никос был рад и счастлив. Значит, это ему не показалось, не приснилось! Значит, у него точно есть новый друг.

— Привет, Никос! — гаркнул Добруж, подлетая.

— Привет! — радостно замахал ему пастушок.

Дракон опустил морду в ручей и сделал несколько больших глотков:

— Какая же вкусная вода в этом ручье! — фыркнув, произнес он. Затем распрямился и, смерив мальчика взглядом, церемонно произнес: — Ну, господин пастух, готовы ли Вы лететь ко мне в гости?

— Готов, готов! Вот даже теплые вещи взял, — засуетился Никос, опасаясь, что его новый друг передумает.

— Молодец, сорванец! Вижу, ты запасливый. Ну, что ж, тогда забирайся, — и Добруж опустился животом на лужайку. Никос накинул куртку, взобрался на спину, и принялся расстилать приготовленную утром овечью шкуру.

— Ты что там делаешь? — спросил, обернувшись, дракон. — Седло что ли прилаживаешь? Я все-таки не лошадь!

— Извини, это овечья шкура. Уж очень жестко сидеть, — начал оправдываться мальчик. Добруж усмехнулся и буркнул:

— Что правда, то правда! Броня моя крепка! Особенно на спине… Ладно, я не против. Усаживайся, и полетели.

В этот раз Никос уже не закрывал глаза. Он видел, как с каждым взмахом крыльев земля уходила все дальше, и это было, пожалуй, самое страшное. Но когда, набрав высоту, дракон начал планировать, пастушок окончательно успокоился. Его больше не трясло от страха, а зубы не стучали от холода, хотя стало заметно прохладнее. Выступ Гордецов остался позади. Под ними был Овечий обрыв. Впереди на фоне заснеженной Драконьей гряды угадывались очертания Скалы одиночества. «Все-таки не зря я взял куртку», — подумал мальчик и спросил:

— Далеко еще до твоего дома?!

— Уже нет! Вон моя пещера, — мотнул головой крылатый друг и начал снижаться.

Он спланировал прямо к едва заметному входу в пещеру. С высоты Никос его не заметил и удивился, как дракон ориентируется среди столь однообразного каменистого пейзажа.

— Прибыли! Гостей просим сойти на землю, — пошутил хозяин пещеры.

Никос сложил шкуру в сумку, спустился со спины на камни. Добруж терпеливо дождался высадки. Затем важно проследовал ко входу и, слегка пригнувшись, первым вошел в пещеру:

— Проходи, Никос! — зарокотал его голос изнутри. — Эта пещера и есть мой дом, мое логово, хе-хе, — и, видя, что гость, сделав несколько шагов, застыл в нерешительности у входа, добавил: — Да ты проходи, не стесняйся!

Однако мальчик не тронулся с места. Он ожидал увидеть все, что угодно — мрачную холодную пещеру, опутанную лабиринтом тесных коридоров и, чего он в тайне опасался, драконье семейство. Но то, что он увидел, превзошло все его ожидания.

Пещера оказалась небольшой, но с высоким сводом, сухой и достаточно теплой. А в центре лежали самые настоящие сокровища!.. Проникающие через проход солнечные лучи отражались от груды драгоценностей, плясали на стенах драконьего логова разноцветными бликами.

Никос стоял, как зачарованный, и не мог наглядеться.

— Какая красота! — только и смог выдохнуть он.

— Тебе нравится? — удивился дракон и внимательно посмотрел на мальчика, как будто в первый раз.

— Да, очень! — восхищенно ответил Никос, не замечая подозрительного взгляда своего друга. — Такого я еще ни разу в жизни не видал.

— И ты считаешь это красивым?

— Конечно! — мальчик приблизился к сокровищам. — Посмотри на эти разноцветные камни. Как они играют на свету, как переливаются, кажется, свет перетекает из одной грани в другую… Посмотри, как меняется все вокруг, если глядеть через камень. Вот, все стало зеленым, как будто мы снова на лугу!.. А теперь красным!.. Как здорово! — радовался Никос.

— Я знаю, — грустно заметил Добруж. — Да, именно кроваво-красным…

Он улегся в дальнем углу пещеры, а мальчик начал обходить золотую гору:

— А эта… — начал говорить Никос, но внезапно обо что-то споткнулся. Посмотрев на каменный пол, он увидел золотой медальон, лежащий в стороне, почти у стены. Цепочка его была оборвана, но сам он был прекрасен. Мальчик поднял его. Медальон был округлой формы, ровно ложился в ладонь, наполняя ее приятной тяжестью. В центре его красовался вензель буквы «Б» с алыми рубинами по краям.

— Вот это да-а, — протянул пастушок. — Посмотри, какая штука! Настоящий медальон. Да какой красивый… Просто королевская вещь!

— Если хочешь, возьми его, — безразлично сказал Добруж, даже не взглянув на медальон.

— Нет, что ты, — испугался Никос. — Он же, наверно, ужасно дорогой.

Дракон повернул свою голову к мальчику и промолвил:

— Не дороже нашей дружбы… Считай, что это подарок.

— А что я скажу дома?

— Правду! Только правду… Но, знаешь, мне почему-то кажется, что тебе все равно не поверят, — усмехнулся хозяин пещеры.

— Уж это точно, — в задумчивости произнес пастушок, разглядывая медальон.

— …Знаешь, ты лучше не показывай его никому, — вдруг с раздражением молвил дракон.

— И даже родителям? — удивился мальчик.

— Ну-у, если только родителям, — буркнул Добруж и отвернулся к стене.

Только теперь Никос заметил, что дракон помрачнел:

— Ты чем-то расстроен?.. Разве тебе медальон не кажется прекрасным?

— Нет… Совсем нет.

— Но почему?

Дракон молчал.

— Почему? — повторил свой вопрос пастушок. — Что тебя так расстроило?

— …Когда-нибудь эта красота погубит мир, — медленно выговорил Добруж. — …Видишь ли, Никос, радость от обладания богатством кратковременна. Сокровища не только не приносят счастья. С ними приходит беда, от которой уже никакие богатства не спасут. Сокровища… Ты только вслушайся: «Со-Кровища»!.. У каждого из предметов, лежащих здесь, своя кровавая история. Море крови и океан слез были пролиты из-за этих сокровищ, и объединяет их убийство.

— Убийство?! — испуганно переспросил Никос.

— Да, да, убийство. Жестокое убийство… Ты видишь, я одинок, эта пещера мрачна и пустынна. А когда-то здесь было весело и уютно. Мы жили здесь с родителями и горя не знали. Тогда мне эти сокровища тоже казались красивыми. Я любил играть ими… Но однажды сюда пришли люди. Они пришли забрать сокровища и ради них готовы были убить нас. Отцу пришлось сражаться с ними, и он победил. Но с тех пор спокойная жизнь закончилась. Почти каждый месяц к пещере стали приходить любители легкой наживы, желающие быстро разбогатеть. Обратно в долину они уже не возвращались. Отец был еще не стар, силен и полон решимости защитить нашу семью… Но однажды пришло слишком много людей… Они были хорошо вооружены. Схватка была неравной. Сначала погиб отец… Затем мать… Меня ждала та же участь, но в последний момент пещера спасла меня. Старый проход обвалился. Под этими камнями, — кивнул с саркастической ухмылкой дракон на стену, у которой мальчик подобрал медальон, — лежат самые богатые на земле люди. Сокровища, о которых они мечтали, покоятся рядом с ними. Чего еще желать?!.. Ты знаешь, это, наверно, самая дорогая усыпальница в мире!

Добруж снова замолчал. Глаза его блестели то ли от праведного гнева, то ли от слез. Мальчик погладил друга по голове и с участием спросил:

— А как же ты спасся?

— Я подумал, что буду замурован вместе с захватчиками, — закончил рассказ дракон, — но в момент обвала открылся новый проход, через который мы сегодня вошли с тобой.

— И давно ты живешь здесь один?

— Давно. Очень давно… Я устал от одиночества, Никос, — дракон, с грустью и тоской поглядел мальчику в глаза. — Я хочу не молчать, а слушать; не скалиться, а улыбаться; не рычать, а разговаривать… Посмотри на эти сокровища. Желтый отсвет золота похож на теплый свет солнца. Лучи играют на гранях драгоценных камней, и кажется, что они живые и с ними можно общаться. Но это мертвый груз. Они не согрели еще ни одно существо на свете. Потрогай золото — оно холодное. Посмотри на камни. От их блеска веет ледяным безразличием… Единственное тепло в мире, которое греет сердце — это тепло живой души. А душа раскрывается в общении.

— А как же солнышко? — возразил Никос. — Ведь от него тоже тепло, оно нас согревает и зимой, и летом, заботясь обо всех живых душах на земле.

— Солнце? — переспросил дракон. — Солнце — это хорошо… Оно лучше сокровищ, хоть и недосягаемо. Но оно греет только тело. А чтобы согреть душу, нужно тепло другой души, — вздохнул Добруж.

Возникала пауза. Никос думал о словах дракона, который также погрузился то ли в размышления, то ли в воспоминания. Первым молчание прервал мальчик. Он снова ласково погладил друга по голове, затем обнял его за шею и извиняющимся голосом зашептал:

— Послушай, не хочу показаться не вежливым… Мне у тебя очень понравилось, честное слово. Но пора возвращаться. Я за овец отвечаю, а они одни остались…

— Да, да, конечно, — встрепенулся Добруж. — Я готов доставить моего друга и гостя, куда он пожелает.

Выйдя из пещеры, Никос убрал в сумку подаренный другом медальон, вновь вынул овечью шкуру и взобрался на спину дракона. Устроился и, вытянув руку вперед, торжественно скомандовал:

— На луг! К ручью!

Никос был в прекрасном настроении. У него появился новый друг. Никос видел пещеру с сокровищами, и теперь у них есть общая тайна. Это было просто здорово!

Радостный пастушок стал высматривать внизу овечек. Не разбрелись ли они? Глаза слезились от встречного ветра и, Никос не сразу разглядел, почему овцы сбились в кучу и шарахаются с одного края луга на другой. «Испугались дракона?» — подумал мальчик. И только тут услышал, что прорычал ему Добруж, повернув назад голову:

— Волки! — Дракон начал снижаться.

Никос сморгнул слезы, и картина прояснилась. Он увидел серебристо-серые крепкие спины и обмер. Так и есть! Альпийские волки! Самые хладнокровные и безжалостные хищники здешних мест. Любая овчарка была вдвое мельче этих зверюг. Два года назад они уже терроризировали округу, но после облавы, когда отец лично убил двух серых разбойников, они пропали. В прошлом году ни одна овца не пропала. Никос уже и думать про волков забыл и теперь терзался угрызениями совести. Как он мог оставить отару без присмотра! Ох, и влетит же ему от родителей!.. Но это потом, вечером. А что делать сейчас?