Добрый дракон

* * *

Отступление было поспешным. Получив приказ воеводы, гвардейцы вместе с епископом погрузились на оставшиеся повозки и, не мешкая, покатили по склону к Луговицам. Оружия из рук никто не выпускал. Сзади верхом ехали Тордье и Жуаез, также готовые встретить дракона в случае погони.

Однако Добруж не собирался их преследовать. Он лишь покружил над местом битвы, пока отступавшие не скрылись из виду. Добруж увидел старосту и его сына, пасущих овец на привычном месте, но подлетать к ним не стал. Кто-нибудь из оставшихся на поле боя раненых мог видеть это. Дракон дорожил дружбой и не хотел навлечь на друзей подозрения. Вместо этого Добруж привычно покачал крыльями в знак приветствия и полетел в пещеру. Все-таки он очень устал за эти два дня. Было необходимо восстановить силы. Грело душу, что теперь, когда люди герцога уйдут из деревни, они смогут встречаться с Никосом, как прежде. Добруж очень на это надеялся.

Об этом же мечтал и Никос, стоя рядом с отцом и глядя вослед крылатому другу. Они победили. Дружба и верность победили алчность и предательство. Во всяком случае, сегодня. Злодей, покусившийся на чужое, получил по заслугам. Жаль только, что пострадал не он один. Как последний трус и настоящий злодей, он прятался за спины верных ему людей, прикрываясь их стойкостью и отвагой.

— Он победил, папа! Он прогнал их! — радостно закричал Никос, дергая отца за рукав.

— Вижу, сынок, вижу.

— Людей, правда, жалко, — добавил Никос, глядя на луг с телами раненых и дымящими проплешинами обгоревшей травы.

— Да. Но, с другой стороны, каждый сам выбирает свой путь. С кем быть. Кому служить… — Коста вздохнул. — Ладно, пойдем. Надо помочь раненым.

К их радости из пяти лежавших на поле гвардейцев погибших не оказалось. Все были живы, хоть обожжены и ранены. Двоих пришлось перевязать сразу, останавливая кровотечение. Но больше всего опасений вызывало состояние Бриссона, лежавшего на спине без признаков жизни. Коста с трудом нащупал пульсирующую жилку на шее рыцаря и сказал:

— Плох, но живой… Надо попытаться привести его в чувство. Никос, принеси воды.

Мальчик сбегал к ручью. Коста плеснул студеной воды в лицо Бриссону. Тот застонал, приоткрыл глаза. Огонек жизни тлел в его взоре. С минуту он смотрел на Косту и Никоса непонимающим взглядом, силясь вспомнить, что с ним произошло. Затем зрачки его расширились, в глазах с новой силой вспыхнул огонь жизни и заполыхал пожаром ненависти. Он все вспомнил. Не сказав ни слова, он встал, поднял с земли свой меч и, пошатываясь, побрел в горы.

— Куда вы? Деревня в другой стороне! — крикнул ему Никос. Затем повернулся к отцу и с удивлением спросил: — Он что, умом тронулся?!

— Оставь его, сынок, — тихо сказал Коста: — Он выбрал свою дорогу. Он воин. Хороший воин… Жаль.

— Чего жаль?

— Что он выбрал не ту дорогу. Любой был бы счастлив, иметь такого друга.

— Неистовый Бриссон лучший друг?! Но почему?

— Потому что он смелый. Потому что верный. Потому что упорный и настырный… Ладно, потом поговорим об этом. Раненых надо скорей доставить в деревню. Нужная повозка. Сбегай в деревню, найди воеводу или Жуаеза. Скажи им, что дракон улетел и можно забрать людей. Надеюсь, обратно ты приедешь уже на повозке.

Никос все сделал, как велел отец. Тордье сразу выслал обе повозки, в которых разместили раненых гвардейцев. Через пару часов на лугу остались только овцы и Софиади. Отец с сыном сидели на нагретом за день валуне и смотрели на солнце.

— Да-а, — прервал молчание Коста. — Кто бы мог подумать! Сколько людей пострадало из-за маленького медальона. Сколько крови пролилось напрасно.

— Не из-за маленького медальона, пап, а из-за горы сокровищ в пещере дракона, — поправил Никос.

— Да, но если бы не королевский медальон, то о драконе и его сокровищах никто бы и не вспомнил.

— Это верно. Теперь-то я понимаю, что не надо было его брать… Просто он мне очень понравился.

— Да ладно, не переживай, твоей вины тут нет. Не забудь, что в город я его повез. Все хорошо, что хорошо кончается.

— Ты думаешь, все кончилось? Они больше не вернутся?

— Честно говоря, не знаю. Не уверен, — признался Коста. — Но хотелось бы на это надеяться.

— Но почему так происходит? Почему из-за какого-то куска золота люди начинают лгать, обманывать, рисковать собственными жизнями, жертвовать чужими. Они готовы забрать чужое, как свое. Как легко разбудить в людях зависть и ненависть! Где же любовь к ближнему? Где справедливость? Неужели жизнь на самом деле такая, и Добруж прав, утверждая, что взрослые люди неискренние?

Коста тяжко вздохнул:

— Тяжелые времена настали, Никос. Люди окрысились. В ответ на несправедливость они все чаще делают что-то не вопреки, а назло, поступая не по совести. Зло и несправедливость от этого только множатся. Получается порочный круг, разорвать который можно только добром. Но добрых людей осталось мало. По-настоящему добрый человек в наше время на вес золота.

— Но ведь золото — тоже зло.

— Да, конечно. Но я говорил образно, в переносном смысле. Надеюсь, ты понял.

— Да, папа.

Коста положил правую руку на плечи сына, улыбнулся и продолжил.

— Вся эта злоба, зависть, алчность — просто пена на беспокойном море жизни. Слишком много ее стало в последнее время. Но когда зло разрастается во всем мире сверх меры, всегда происходит самоочищение. Как видно, драконы помогают этому процессу, устраняя самых алчных, жадных людей. И пусть пока штормит, но рано или поздно жизнь, как и море, успокаивается, а весь сор оказывается на берегу. И море снова синеет, солнце светит ярче, дышать становиться легче. И хочется жить с новой силой. Жить, любить и радоваться жизни.