Волчье золото 2

Глава 1. Пациент.

Он злится? Пусть так, главное чтобы не боялся. Мои страхи не позволили мне жить, как хочется. Надо сказать ему, что нельзя ничего боятся. Влад выпрямляется. Нож горит на солнце – на ноже блестят алые капли. Быстро подходит. Вижу его совсем близко. Хочу произнести его имя, но не могу. Язык не шевелится совершенно. Мужчина поднимает руку. Во взгляде застыли белые льдинки безразличия. Резко опускает нож мне в грудь. Сердце разрывает болью. Последние что вижу, любимые голубые глаза.

Очнулась с судорожным вздохом. По телу тремор, но лежу на мягком и вижу двумя очами, что не может не обнадеживать. Ничего не болит, а на грани сознания прыгает полная сил волчица. Сон, это был всего лишь сон… По крайней мере последняя его часть. Память услужливо выдала все произошедшие события. Усталая радость от собственного освобождения, сменилась щекочущим и осторожным чувством удовлетворения – Игоря больше нет. И доктор мертв? Мне ведь это тоже не приснилось? Нет, кажется, сон от реальности отличаю. Значит, правда мертв. Вот уж по кому скучать не буду. Интересно, а что случилось потом? Нетерпение заставило приподняться. Несмотря на слабость, хотелось встать и бежать за ответами.

Оглядела место, где нахожусь: просторная комната с бежевыми стенами и минимум мебели. Справа два тонких, лаконичных белых столбика, в полтора метра высотой. Слева тумбочка. У дальней стены два кресла и столик. Единственное окно без штор. Зато широкое, позволяющее наполнить светом всё помещение. Я лежу на кушетке-трансформере. Могу предположить, что палата больницы. Очень странная, но палата – это единственное разумное объяснение. Привычно вдохнула воздух на предмет запахов и ничего не почувствовала. Стерильность зашкаливает. Тут же испугалась, что потеряла свои способности. К горлу подступила тошнота, как же неуютно. Волчица отозвалась моментально – мол, всё хорошо, мы в безопасности. Ей уже лучше, она пришла в себя раньше и успела оценить качество медицины. Даже для духов тут есть медицинская страховка. Тут? Где мы?

Сейчас надо разобраться с насущным. Вопрос актуальный, что это за место и куда подевались люди? Спустив ноги на пол, заметила чудные салатные тапочки. Сама я одета в светло-зеленую сорочку с бирюзовыми волнистыми узорами. Покинув уютное тепло одеяла, выяснила, что меня порядочно знобит. Оббежав взглядом комнату, нашла на спинке кушетки халат в пол. Расцветка в тон, потому я решила, что оставлен для меня. Укутавшись, блаженно зажмурилась. Так, а это что? Мягкая ткань приятно легла на кожу, но жесткие выступы на рукаве, выбивались из текстиля. На левом манжете впаяна черная глянцевая полоска. Провела по ней пальцем: на ощупь, как стекло. Тут маленький экранчик засветился и выдал дисплей. Первые две графы показывали ничего незначащие для меня цифры и символы. Но судя по тому, что они мигали и незначительно менялись, халатик меня сканирует. Думаю, что-то вроде фитнес браслета, только тут показывается не пульс и сердцебиение, а что-то другое. Справа горела красная кнопка с символом одной из забытых во внешнем мире буквиц. Хватило ума не нажимать – и так понятно, что кнопка вызова врача. Или, как тут принято называть: балия. Я на Севере… Сердце ускорило бег. Поверить не могу. Однако не думаю, что все эти вещи можно вывозить во внешний мир.

Я не спешила выходить из палаты. Любопытство привело к окну. Сделав шаг к идеально чистому стеклу, я обомлела. Во-первых, я находилась на третьем этаже. Примерно так оценила высоту до аккуратного зеленого парка на земле. Извилистые каменные дорожки, резные лавочки, вдалеке виднеется кованная решетка ворот. Восторги, кстати, вызвал не парк, а одно единственное дерево. Даже не дерево, а древо. Навскидку пять метров в диаметре, а высоту и вовсе подсчитать невозможно: просто не вижу. И как такая махина солнце не загораживает? Уверена здания строилось исходя из габаритов древа.

Чтож, теперь очевидно, что я на Севере. Решив, что дерево вещь занимательная, но не выходящее за рамки привычного, я отправилась к новым впечатлениям. За дверями меня ждал карман на еще три палаты, а дальше выход в коридор. До лестницы вообще никого не увидела. Лишь спустившись вниз и выйдя с пролетов, застыла памятником смущенному инопланетянину. Так я себя чувствовала, разглядывая разношерстную массу народа. Балии и другие работники больницы выделялись светлой формой и крупным узором-символом на груди. Оттенок ткани варьировался. Пациентов, одетых, как я, немного. Остальные принарядились кто во что горазд.

Превалировала обыкновенная одежда: брюки, свитера, пиджаки, платья, даже джинсы. Но встречались и люди в мантиях, традиционных сарафанах и необычных костюмах. Вот прошла девушка в военной форме, заполняет какие-то бумаги мужчина в одних шароварах, зато покрытый по пояс татуировками. Пациентов я могла узнать лишь по салатным тапочкам.

Само помещение напоминало приемную поликлиники лишь отчасти. Миллионы запахов, однако не раздражали. Всё чисто, стерильно и даже симпатично. Размером с маленький вокзал, здание представляло собой овальную площадку, со сквозным потолком. В центре стояла большая статуя. По периметру анфилада. За арками, как бы отделяясь, имелось несколько окошек регистратуры, информационные проекции стендов, лавочки, и большой настенный телевизор. Последний играл фоном, его почти никто не слушал. Над потолком, висели флаги: сорока на зеленом фоне.

Заставила себя сделать несколько шагов вперед. На меня никто не обращал внимание, позволяя осмотреться. В первую очередь направилась к статуе. Обойдя её с лицевой части, вгляделась в, искусно созданную, скульптуру девушки. Сотворенная из изумруда, она словно светилась изнутри. Камень для традиционной одежды плотнее, потому лицо и тонкие пальцы выглядели более легкими, даже невесомыми. Струились каменными жилками волосы. Изящная талия, полные бедра; в заботливом жесте открыты ладони: сразу ощущение, что она обнять тебя хочет. Опустила взгляд к подолу изумрудной красавицы и ниже, к серебряным буквам на глыбе постамента: «Славься Богиня Жива. Славься хранительница жизни и мира». Вспоминания уроки языка, слово «мир» здесь использовано в значении явного, физического мира. Рядом на импровизированных ступеньках лежали цветы в горшочках, ленты и хлеб.

Интересно: Влад не рассказывал мне о богах. Как тут дело обстоит с религией? Почтительно улыбнувшись, прошла дальше. Туда, где за арочным пролетом виднелся телевизор. Статуя являлась центральной фигурой, от нее галереей отделялись сегменты. Сев на одну из лавочек стала рассматривать людей. Если во внешнем мире северяне предпочитали скрываться, то здесь люди совершенно другие. Вспоминая празднование Купалы, теперь я понимаю, что они очень сдерживались. Дома люди колдуют не таясь: над головой то и дело проносятся бумажные птички, а порой пролетают и люди. Вот мимо пробежало три волчонка. Вздрогнула, когда на каталке быстро провезли получеловека-полумедведя – парень явно застрял между обращениями. Это какой-то сюр! Скинула тапки и поджала под себя ступни.

Чтобы хоть куда-то деть глаза, отвлеклась на телевизор, или тонкий голограмный лист, что его заменял.

– Я считаю, что мы не можем позволить себе подобную детель! – Потрясал кулаком сухонький мужичок в наряде шамана. Густая, темная борода, забавными пружинками торчала во все стороны. – То, что вы баете, неприемлемо!

– Позвольте, профессор, с вами не согласиться. – Оппонент шамана явно моложе. Мужчина лет тридцати, с правильными чертами лица и длинными светлыми волосами. Одет в голубую мантию. Символ и узоры на ней, для меня ни о чем не говорили, но для местных были вполне опознавательными знаками. Я заметила, тут многих можно определить по одежде. – Ежели мы хотим возродить и иные области человеческого мозга, а не только те, что открываются нам от рождения, то и развивать их должны. Досюльняя система образования не позволяет оного!

– Мы хранители знаний, а не экспериментаторы! – Шаман ударил кулаком по столу.

Камера взяла общий план, показав просторную студию. Два шамана сидели напортив, за полукруглым столом.

– Профессора, ну право слово! – Между гостями сидел ведущий: молодой курносый парень в красном пиджаке.

Они перешли к дальнейшему обсуждения, а я невольно улыбнулась. Какие, однако проблемы у них.

– Ишь ты! Яко вои[1], – раздался слева веселый голос.

Я вздрогнула и повернулась. Рядом сидел старик. Серый балахон почти без узоров. Седые волосы струились вниз и сливались с такой же длинной седой бородой. Несмотря на лучики морщинок взгляд оставался чистым светлым, а не замутненным, как это часто бывает у немощной старости. В руках он держал трость: прямая деревянная палка снизу и кривая загогулина сверху. Не видела здесь еще кого-то с тростью. Из стариков он вообще тут был единственный. Когда успел появиться? Даже волчица его не заметила, от нее пришло недоумение.

– Что простите? Как вы тут оказались? – Я выучила уже много слов, но всё же решила переспросить. Старик меж тем гневно сощурился, явно собирался возмутиться. Потом оглядел меня с ног до головы.

– Ааа… с внешнего мира что-ль? – Теперь он стал говорить нарочито четко. Буд-то вспоминал слова. Я только и смогла кивнуть. – Тогда понятно. Только такие как ты всё головой вертят, да в стороны шарахаются.

– Извините.

– Ничего, ничего. Привыкнешь. А лучше в храм загляни, творец тебе, конечно, не ответят. Но можа кто из богов подсобит.

– Зачем в храм? Почему ответят?

– Глупая! – Мне легко, но обидно прилетело тростью в лоб.

– Старик, да ты что?! – Я схватилась за пострадавшую часть. Увидев, как он нахмурился, сразу дала заднюю. – Мне никто не рассказывал ни про Богов, ни про Творца. Да и зачем мне храм сдался?

– Такмо понятно! – Старик хмыкнул в бороду. – Не многие догадаются. Это ж само собой, разумеющее. К тебе вот приедет иностранец, ты ему будешь рассказывать, как кран открывать? Нет? Потому, как для тебя это естественно, что у всех есть. А ежели иностранец с племени какого и кранов в жизнь не видывал? Вот то то же. Лады, смотри уж.

Старик нагнулся к серой котомке, на сидении рядом. А я и не заметила, что у него есть сумка. А узрев глянцевую досочку вполне современного планшета, мое лицо вытянулось в немом удивлении.

Он нажал на пару сенсорных кнопок и на экране появилось четкое изображение. Скрытый стеной стометровых деревьев, храмовый холм становился входом в сказку. Здания замысловатой архитектуры и формы расположены полукругом. В центре площадь и памятник. Величественную скульптуру трудно не заметить. Представить себе не могу что руками человека можно создать что-то столь грандиозное.

– Раз ты попала сюда недавно, потом сможешь пойти на курсы, где расскажут более подробно про историю, язык, научат пользоваться энергией, объяснят законы и принципы нашей жизни. – Прокомментировал новый знакомый, ловким движением руки смахивая с экрана картинку. Тут же возникла объемная проекций. – Но думаю именно это место расскажет основное.

У меня перехватило дыхание от красоты и монументальности. Технологиям, позволяющим в объеме рассматривать предметы, я уже не удивлялась. Но само место было интересным. Каждое здание вокруг площади отдельный шедевр: от деревянной избушки на сваях, до причудливых изгибов в стиле Гауди; от строгой кельи, до купольных башен с изразцами. Зато все примерно одного размера. Но центральная композиция затмевала всё. Высотой метров двадцать, если судить по пропорциям. Скульптура мужчины и женщины в полный рост. Стоят плечом к плечу, на лицах бесстрастные маски. Одежда свободная, даже летящая. Ни по лицу, ни по наряду непонятно к какому роду и племени принадлежат эти двое. Но Боже, где они нашли столько золота и серебра? При чем, не смешанного. Протянув руку, я невольно приблизила изображение скульптуры. Женщина в основном из серебра, мужчина из золота. Но у каждого есть детали иного металла. Например, в одежде четко прослеживаются рисунки созвездий, выполненные на контрасте материалов.