Жареный плантан

7

День клонится к вечеру — на часах половина шестого. Бабушка замариновала курицу на завтра, для воскресного ужина. Сейчас она подметает пол в кухне, хотя там и подметать-то нечего. Однако такие мелочи не имеют для нее значения. Всегда найдется где навести лоск. В детстве меня раздражало, что бабушка бесконечно сама себе создает работу, в то время как для нее уборка равнялась противостоянию дьяволу.

— Мне надо идти, — говорю я.

— Уже?

— Скоро стемнеет.

Она прекращает подметать, прислоняет ручку швабры к кухонному столу и подходит ко мне.

— Сначала съешь булочку с сыром.

— Нет, спасибо, — отвечаю я, вставая и направляясь в прихожую. — Не хочется.

— А мороженое? У меня есть в запасе шоколадное, ты же его любишь.

— Я правда наелась.

— Да, тебе немного надо. Давай я хотя бы заварю чаю с мятой — он полезен для пищеварения.

— Я не люблю чай.

— Знаю, и все-таки…

— Бабушка, — перебиваю я, — я хочу домой.

Возникает пауза, и я думаю, что сейчас она заорет, а то и ударит меня или рискнет позвонить матери, но она только хмыкает и возвращается в кухню.

— Тебе долго ехать.

Она подходит к посудомоечной машине, открывает дверцу и выдвигает поддоны; в них громоздятся полиэтиленовые пакеты и пустые упаковки из-под маргарина и йогурта. Вряд ли бабушка когда-нибудь использовала посудомойку по назначению. Она раскладывает в контейнеры остатки жареного плантана и немного риса с бычьим хвостом, который достает из холодильника, и заталкивает все это в желтый пакет с логотипом дешевого супермаркета.

— Съедите дома вместе с мамой.

— Ладно, — тихо отвечаю я, беря у нее пакет. — Съедим.

— Ну все тогда.

Она стоит в дверном проеме между кухней и прихожей и смотрит, как я надеваю сандалии. Мой взгляд падает на цветную репродукцию с изображением ямайского рынка на берегу моря, чуть-чуть надорванную по краю, — она едва не пала жертвой того скандального вечера.

Не забудь поделиться с мамой, хорошо? — говорит бабушка.

Я киваю и стискиваю ручки пакета, ощущая вес полных контейнеров из-под маргарина и йогурта, вспоминая вес всей той еды, которую бабушка каждый раз вручала мне с собой все эти годы. Слегка улыбаясь, я поворачиваю к двери.

— Спасибо за угощение, бабушка.