Чикита

Глава XII

В гостях у Элизабет Симан. Как одна юная репортерша посрамила Филеаса Фогга. Нелли Блай обещает помощь. Кубинский полк. В «Пальме Деворы». Якоб Розмберк и Geheimsprache der kleinen Leute[64].

— Так вы, стало быть, и есть та самая «Чикита с попугаями»! — воскликнула Элизабет Симан вместо приветствия и придержала свою мальтийскую болонку, жизнерадостного кобелька Дюка, чтобы тот не кинулся на гостью. — Я мечтала с вами познакомиться.

Дом Симанов стоял всего в десяти кварталах от «Хоффман-хауса», и Криниган велел кучеру сначала прокатиться по кварталу Мюррей-Хилл. Он хотел рассказать возлюбленной о жизни удивительной женщины, к которой они собирались в гости. Сопровождавшая их Рустика уставилась в окошко, делая вид, будто не слушает, но на самом деле старалась разобрать слова.

До свадьбы со сталелитейным магнатом Робертом Л. Симаном Элизабет была известна в Штатах под псевдонимом Нелли Блай. Двадцати лет от роду она выбрала это имя для работы в питтсбургском издании «Диспэтч» и им подписывала свои статьи о работающих девочках, о праве женщин на голосование и о таком неоднозначном явлении, как развод.

Однажды она попросила главного редактора отправить ее корреспондентом в Мексику, поскольку хотела со знанием дела писать об этой близкой, но такой незнакомой американцам стране. Начальник попытался ее разубедить, пугая кишевшими в тех краях бандитами, но он настояла на своем и отбыла на юг в сопровождении собственной матушки в роли дуэньи и с купоном на бесплатный проезд по железной дороге.

Мексиканским властям совсем не понравились репортажи Нелли. А как же иначе, если вместо кактусов, текилы с червяками и ярких накидок-серапе она взялась описывать ужасающие условия жизни бедняков и повсеместную коррупцию? Нелли Блай полгода разъезжала по Мексике и уже немного заговорила по-испански, когда ее статья о журналистах, посаженных или расстрелянных при тогдашнем режиме, переполнила чашу терпения. Пришлось ей убираться подобру-поздорову.

Нелли ненадолго вернулась в Питтсбург, но женские странички в «Диспатч», куда ее определили, ей быстро осточертели, и она вместе с матерью переехала в Нью-Йорк, чтобы наняться в крупную газету. После долгих мытарств ей дали шанс в «Уорлд».

— Женщины тогда писали о моде, о еде и о детях, но Нелли это все не интересовало, — вспоминал Криниган, пока они по Пятой авеню ехали на север до Западной 37-й улицы, где располагался особняк Симанов. — Сначала мы над ней подтрунивали, но, когда она притворилась сумасшедшей, чтобы попасть в лечебницу для душевнобольных на острове Блэкуэлл, и опубликовала душераздирающие репортажи о ледяных ваннах, отвратительной кормежке и крысах, свободно шастающих по кроватям пациентов, мы поняли, что она куда смелее любого из нас. Нелли была безрассуднее всех блэкуэллских психов, вместе взятых. Свои невероятные задумки она без колебаний воплощала в жизнь: однажды подстроила, чтобы ее обвинили в краже, а потом написала про жизнь в тюрьме; в другой раз переплывала Гудзон на пароме и бросилась в воду — проверяла, хорошо ли работает служба спасения. И репортажи ее пользовались таким успехом, что очень скоро она стала любимицей Пулитцера.

Вдалеке уже показался двухэтажный особняк Симанов, и Криниган поторопился рассказать Чиките про самое головокружительное приключение мисс Блай. Ей, поклоннице Жюля Верна, захотелось побить рекорд Филеаса Фогга и объехать вокруг света меньше чем за восемьдесят дней. В газете с воодушевлением отнеслись к этой идее, но засомневались, не опасно ли отправить женщину в такую долгую дорогу. Не послать ли лучше мужчину? Того же Патрика Кринигана… Нелли впала в ярость и пригрозила, что в таком случае она сама совершит кругосветное путешествие, а репортажи продаст конкурентам. «Ладно, — сдался Пулитцер. — Послезавтра сможешь выехать?» «Хоть сейчас», — с вызовом ответила Блай и отправилась в «Гормли», магазин robes et manteaux[65] на Пятой авеню, за добротным платьем.

Она отплыла из Нью-Джерси на судне «Августа Виктория» с единственным чемоданчиком, где лежали платья, карандаши, ручки, чернила, бумага, термос, баночка кольдкрема и револьвер для самообороны. С этой минуты читатели едва ли не дрались за экземпляры «Уорлд», лишь бы не упустить ни одной подробности приключения.

Впечатления от изматывающего путешествия мелькали как в калейдоскопе: один за другим сменялись корабли, поезда, порты, города Европы, Африки и Азии. Наконец Нелли Блай вновь ступила на американскую землю в Сан-Франциско. А когда поезд подвез ее к точке отправления, тысячи поклонников встретили ее фейерверками под гром оркестров. В Нелли видели настоящую героиню. Ей понадобилось всего семьдесят два дня, шесть часов, одиннадцать минут и четырнадцать секунд, чтобы обогнуть земной шар.

Патрик признался, что еще до кругосветного путешествия у них с Нелли случился короткий роман. Но по возвращении она не захотела к нему вернуться. Пока она преодолевала 24 899 миль, у нее нашлось время подумать об их связи и не усмотреть возможного совместного будущего. Лучше, решила она, остаться друзьями и коллегами.

— Прошлым летом Нелли вышла замуж за семидесятидвухлетнего миллионера, — продолжал Криниган, поднимаясь с Чикитой к парадному входу в особняк Симанов. — Не хочу думать, что по расчету, — прошептал он, когда мажордом уже вел их в гостиную, — но кто поверит, будто она влюбилась в человека, который ей в деды годится?

— Еще и не такое бывает, — тихонько отшутилась Чикита. — Например, некоторые здоровые лбы забавляются с сеньоритами ростом двадцать шесть дюймов.

Никита сразу же подметила, что отважная Нелли — или Элизабет, как представилась хозяйка дома, — совсем не похожа на прочих миллионерш, которых в городе пруд пруди. Она была смуглая, худощавая, с милым живым лицом и в свои двадцать девять сохраняла фигуру и энергию юной девушки.

Элизабет выразила сожаление, что газета не ей заказала статью о Чиките: у нее получилось бы гораздо лучше, — заметила она и насмешливо глянула на Кринигана. Бывший возлюбленный пропустил это мимо ушей и рассказал, что один из братьев Чикиты воюет вместе с повстанцами на Кубе. Нелли отнеслась к новости с большим воодушевлением. Она сама выступает за независимость Кубы и полностью поддерживает мятежников. Более того, мечтает описать сражения испанцев с мамби и взять интервью у главных противников — Вейлера и Масео.

Беседа, как можно было предвидеть, плавно перетекла к неслыханным приключениям Нелли. Самой лакомой темой стало, естественно, кругосветное путешествие. От этой одиссеи у Нелли осталось множество сувениров. Например, сингапурский раджа подарил ей обезьяну, которой она дала кличку Мак-Гинси. Чикита настороженно заерзала: а вдруг этой обезьяне взбредет ворваться в гостиную и кинуться на нее? И с болонкой-то никакого сладу: так и норовит обнюхать ее туфли и подол! Но сеньора Симан сказала, что примат гостит в Кэтскилле на тамошней вилле ее супруга, после чего продолжила перечислять свои сокровища. От мимолетного пребывания в Исмаилии у нее сохранился свиток папируса с изображениями фараонов и разноцветных птиц, который теперь украшает стену ее студии, а из Иокагамы она привезла премилую трехструнную гитару. «Звучит ужасно, но очень красивая». А самый любимый ее сувенир — древняя обшарпанная медная монета, купленная на базаре в Коломбо. Костлявый длиннобородый факир, продававший монету, утверждал, что она отгоняет зависть и сглаз. Нелли закатала рукав сливового кашемирового платья и показала им инкрустированный монетой серебряный браслет.

— У меня тоже есть талисман на удачу, — призналась Чикита, вынула из-за пазухи шарик и рассказала, от кого его получила.

Услыхав имя великого князя Алексея, Нелли подпрыгнула в кресле. Она ведь с ним знакома. Через несколько месяцев после кругосветного путешествия она вернулась в Европу — на сей раз просто проводила отпуск в компании матери — и на одном званом ужине в Париже оказалась с князем на соседних стульях.

— У него такой пронзительный взгляд, что я не знала, куда себя девать, — вспомнила она. — Ему было уже под сорок, но я нашла его весьма привлекательным.

Криниган саркастично ввернул, что в этом нет ничего удивительного. Некоторые мужчины, сколь ни странно, очаровывают дам и в самом преклонном возрасте. Например, в семьдесят два…

— Просиди я еще хоть пять минут рядом с этим Романовым, непременно влюбилась бы, — сказала Нелли, игнорируя выпад Кринигана.

Не то же ли чувствовала и Сирения? Чикита сняла амулет и протянула хозяйке, чтобы та рассмотрела его хорошенько. В мгновение ока блаженная мина исчезла — теперь Нелли смотрела цепким взглядом журналистки, учуявшей новую тайну.

— Вы пытались выяснить, что означают эти письмена? — спросила она, поднеся талисман к самому кончику носа.

Чикита сказала, что много лет назад прибегла к помощи одного полиглота, но он только и предположил, что это письменность некоей древней цивилизации либо тайный алфавит.

Элизабет улыбнулась, еще поизучала шарик и вернула Чиките с обещанием помочь в разгадке.

— Радостно слышать! — вновь перешел в наступление Патрик. — Я уж было опасался, любознательная Нелли Блай погребена под горой долларов.

Отнюдь нет, — благодушно отвечала госпожа Симан, — горько ошибаются те, кто так думает. Муж никогда не просил ее бросить журналистику. Нелли Блай в добром здравии и еще не раз поразит читателей «Уорлд» своими расследованиями.

По дороге в «Хоффман-хаус» Чикита заметила, что Нелли просто душка, и мягко упрекнула Кринигана за несколько воинственный настрой.

— Не переживай, — ответил он. — Старушка Нелли — тертый калач, издевки ей нипочем.

Всякий раз при встрече он и вправду пеняет ей на то, что читателям она уделяет все меньше времени, но она научилась стойко выносить шуточки старого товарища. «И бывшего любовника», — процедила Чикита. Пользуясь тем, что экипаж они наняли закрытый, а Рустика задремала (или притворилась спящей, вконец рассерчав на их шушуканье?), Криниган пощекотал ушко Чикиты рыжими усами и шепотом осведомился, уж не ревнует ли она.

— Ревную? — живо ответила Чикита. — Что вообще значит это слово?

Три дня спустя Элизабет Симан в жемчужно-сером платье и при темной вуали поджидала Чикиту у черного хода «Дворца удовольствий».

— Это шампанское никогда не выветривается, — сказала она и ткнула себя пальцем в грудь. — Если Нелли Блай обещала, значит, в самом скором времени исполнит. Я нашла кое-кого, кто мог бы разгадать знаки на амулете, — и, несмотря на протесты Чикиты, затолкала ее в роскошный экипаж. — Не беспокойтесь! — крикнула она остолбеневшим Рустике и Сехисмундо, делая кучеру знак трогаться. — Через пару часов верну ее вам в отель целой и невредимой!

Нелли приподняла вуаль, подмигнула Чиките и сказала, что они направляются к Якобу Розмберку, хозяину эзотерической книжной лавки на Клинтон-стрит в Нижнем Ист-Сайде. Квартал, конечно, не из лучших — всего несколько месяцев назад она брала интервью у тамошних малолетних проституток, — но дело того стоит. По ее сведениям, Розмберк занимается не только торговлей редкими и старыми книгами, но также изучает оккультные науки, иероглифические письмена и тайные языки.