Эффект Сюзан

10

Я ворочаюсь в постели, пытаясь заснуть, но ничего не получается. Внезапно я слышу какой-то звук за стеной на улице. Даже не то чтобы слышу, я улавливаю едва заметное колебание в атмосфере. И тут дверь в мою комнату открывается. Ночь пасмурная и темная, но возле больших водных пространств всегда светлее. Я не вижу лица вошедшего человека, но тело принадлежит Оскару.

Я одеваюсь, мы идем в гостиную. Через минуту появляются Лабан и дети. Мы садимся за стол.

— Мне позвонили. Вас должны забрать послезавтра вечером. Через час после вашего отъезда прибудет новая команда. Шесть человек. Они пробудут здесь шесть часов. Чтобы все убрать за вами.

— Что тут делать всем им шесть часов? — спрашиваю я. — Тут у нас чистота и полный порядок.

— Нужно убрать все следы. И все отпечатки пальцев. Это большая работа. Провести уборку, чтобы даже судебно-медицинская экспертиза не смогла доказать, что вы здесь были.

Он отводит взгляд. И кладет на стол ключ. Когда он снова начинает говорить, он по-прежнему не смотрит мне в глаза.

— Это ключ от пикапа, он стоит в гараже. Если вы поедете прямо на восток, то упретесь в ворота. Они закрыты цепью с замком.

Он кладет второй ключ рядом с первым.

— Вы останавливаетесь за триста метров до ворот и ждете. Через час, в четверть второго, должно отключиться электричество. На десять минут. В это время и камеры, и датчики будут отключены. После этого у вас есть сорок восемь часов.

Я беру ключи.

— Дети останутся здесь, — говорит он.

Близнецы взвиваются с места. Как кобры. Я парализована. Для меня физически невозможно расстаться с ними.

Лабан опирается руками о стол.

— Если у нас с мамой все получится, мы заберем вас в течение полутора суток. Если не вернемся за это время…

Они с Оскаром смотрят друг другу в глаза.

— …то электричество отключится еще раз. И вы поедете в Копенгаген либо автостопом, либо на автобусе. И пойдете в Министерство иностранных дел на Странгаде. Там передадите от меня привет и скажете, что хотите поговорить с Фальк-Хансеном, министром. Я немного с ним знаком. Расскажете ему все.

Близнецы не верят своим ушам. Лабан не отдает приказ. Потому что приказ, по крайней мере теоретически, можно и не выполнить. Он констатирует неизбежный факт.

Я разворачиваю копию списка Магрете Сплид. Протягиваю ее Харальду.

— Последняя фамилия, — говорю я, — Гейтер. В Дании такой не нашелся. Не встречал ее в статьях?

Мы не слышим, как включается его память. Но догадываемся.

— Х. Роуэн Гейтер. Бывший президент фонда Форда, возглавлял исследовательский комитет, созданный Эйзенхауэром. В пятьдесят седьмом году они написали отчет. В нем рекомендовалось увеличить ядерные силы США в семь-десять раз. И начать строительство ядерных убежищ стоимостью сорок миллиардов долларов. Они были убеждены, что американское население сможет выжить в ядерной войне. Если хватит убежищ.

Я собираю небольшую сумку и возвращаюсь на кухню.

Оскар встает, я провожаю его. Мы стоим друг против друга в ночи, перед дверью.

— Твои эксперименты с растениями, Оскар, и все эти поставки. Риса и всего остального. Ведь должен быть какой-то план? На сколько человек все это рассчитано?

— На четыре тысячи.

И он уходит обратно к себе.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ