Тирза

Супруга тяжело вздохнула и опустошила бокал:

— И что ты им говоришь?

— Тогда я спрашиваю у них, — сказал Хофмейстер, — хотя тебя, возможно, удивит этот вопрос, но я спрашиваю: «Нужно ли тебе чистое полотенце?» Вот что я у них спрашиваю. Но как знать, может, у тебя на этот счет будут другие идеи и вопросы получше, может, мне стоит спрашивать у них: «Не желаете ли бокал шампанского, мой юный друг? Вы хорошо перепихнулись? Надеюсь, вы использовали презерватив, но если нет, то тоже ничего страшного, лишние люди нам тут не помешают». Ты бы, конечно, поступила по-другому, я знаю, ты всегда завидовала, что у твоих дочерей такие кавалеры. Но я просто спрашиваю: «Нужно ли тебе чистое полотенце?» И больше ничего.

— Прекрати! — крикнула она.

Все стихло, а потом Хофмейстер сказал:

— Мы орем друг на друга.

— Да, — кивнула она. — Это глупо. Мы опять орем, хотя у нас нет ни малейшего повода.

Она направилась к дивану, достала из сумки сигареты, закурила и вернулась к столу.

— Очки тоже французские? — Хофмейстер показал на солнечные очки с нелепо огромными стеклами, которые все еще были у нее в волосах.

— Итальянские. Это туфли французские, а очки из Италии.

Его ужасно раздражал дым, но он ничего не сказал.

— Ты настроил ее против меня? — спросила она. — Или это случилось само собой?

— Это произошло само собой, — ответил он. — От меня не потребовалось никаких усилий.