Одержимый

Глава 1. Сабрина

Если ты одержим какой-то мыслью, то она подстерегает тебя на каждом шагу, даже в воздухе ты чуешь её запах. (с) Томас Манн

Я избегала этого момента столько, сколько могла.

К сожалению, тянуть и дальше больше не вышло.

Я сбегаю со ступенек библиотеки Банкрофт, попадая в марево калифорнийского воздуха, и щурюсь на верхушку башни на площади Кэмпанил Эспланаде, — местная достопримечательность университета Беркли, — чтобы посмотреть время.

У меня в запасе ровно пять минут.

Не густо.

Но и спешить, сломя голову, я не собираюсь. Папа простит за опоздание — он у меня человек отходчивый.

Итак, сегодня у университетской команды по бейсболу последняя, а потому и главная, тренировка перед открытием сезона. Завтра они будут играть со Стэнфордом.

Именно поэтому папа настоял на том, чтобы я пришла посмотреть на тренировку.

Когда-то мы с ним обожали обсуждать его тренерские навыки и игру отдельно взятых участников команды. С тех пор прошёл целый год, но папа не согласен мириться с тем, что за это время я стала равнодушна к бейсболу.

И это он ещё не в курсе, что вообще-то я его ненавижу.

По причинам, о которых он знать не может и не должен.

Я содрогаюсь от нахлынувших неприятных воспоминаний и переключаю мысли на другую тему.

Сегодня профессор Томсон спросил, есть ли у нас литературный кумир. Для меня это, без всяких сомнений, Стивен Кинг, живая легенда в жанре ужасов. Однажды, я стану, как он. Потому что намерена писать что-то стоящее, а не ту слюнявую чушь, что пишут некоторые…

Я морщусь с отвращением, как это часто бывает, стоит вспомнить о женщине, которая дала мне жизнь.

Примечаю впереди одно из главных университетских зданий Науки о жизни долины и возле него сворачиваю на Спикер-плаза, уютную парковую улочку, которая и выведет к стадиону.

Меня встречает монолитная бетонная стена с объёмной надписью красивыми буквами, расположенная полукругом — вход на стадион для зрителей, и во рту образуется горьковатый привкус. Больше года у меня получалось избегать походов на стадион, но теперь, когда я стала учиться в Беркли, буквально в шаговой доступности к нему…

Я делаю глубокий успокаивающий вдох и на выдохе направляюсь к открытым сетчатым воротам, расположенным между бетонной стеной и учебным зданием. В просвет между ними видно лишь внешнее поле и огромные плакаты с бейсболистами на стене здания у восточного края стадиона.

Звук удара меча о биту заставляет меня тревожно вздрогнуть, я стискиваю зубы и упрямо шагаю к тренерской зоне за металлической сеткой, где собрались больше половины команды по бейсболу, тренера и скауты. Ладони предательски потеют, и я вытираю руки о ткань широкого, джинсового комбинезона. Папа находится на поле и не обращает внимания ни на что вокруг, кроме игроков, и я слабовольно думаю о том, что лучше бы развернуться обратно и уйти.

Любопытные взгляды парней-бейсболистов — жутко нервируют. Кто-то из них меня узнаёт и приветливо машет рукой. Я тоже узнаю некоторых из них, но не реагирую на приветствие. Хочется провалиться сквозь землю. Но меня радует, что большая часть из них мне абсолютно не знакома. Разве что…

Я приятно удивляюсь, глядя на своего нового приятеля, и напряжение немного отступает.

— Фрейзер! — окликаю я одногруппника. — Ты играешь в бейсбол?

С этим парнем мы как-то сразу нашли общий язык на одном из первых занятий и сдружились. Мы оба учимся в школе Литературы и Науки, и больше половины предметов посещаем совместно.

Даже не думала, что он может увлекаться бейсболом, и тем более, играть в составе университетской команды.

Дерек тоже выглядит удивлённым, он пихает локтем одного из глупо улыбающихся парней в бок и спешит ко мне навстречу:

— Остин! Вот это сюрприз! Любишь бейсбол?

— Терпеть не могу, — хмыкаю я. — Но так вышло, что мой отец — главный тренер. Почему не говорил, что играешь?

— Твой… — хмурится Дерек, отчего на его веснушчатом лице появляется глубокая морщинка между бровей. — Тренер Остин — твой отец? Вот это новость! Почему не говорила?

— Говорить о бейсболе я тоже не люблю, — отвечаю я тогда, когда народ шумно кого-то приветствует.

Дерек реагирует на шум, оборачиваясь на поле, и замечает с воодушевлением:

— Гилла поставили в нападение! Посмотри, это интересно!

Тайлер Гилл, ага, слышали.

Выдающийся беттер, или по-простому: отбивающий, университетской команды. О нём разговаривают, как и в аудиториях учебных кампусов, в целом, так и у меня дома, в частности.

Из слов отца следует то, что этот парень всегда настолько филигранно отбивает мяч, что тот летит ровнёхонько к концу внешнего поля и никогда не уходит в аут. Весь последний месяц, как только вернулась в дом к отцу, слушаю об этом.

Разумеется, папа таким образом, вынуждает меня вспоминать о том, что и я, в своё время, была достаточно хороша в отбивании. Впрочем, и броски у меня были, что надо.

Я не хочу смотреть на поле, не хочу видеть знакомые лица, в которых буду искать то самое, но Дерек хватает меня за руку и тянет ближе к сетке.

— Тай — мой кузен, — хвалится Дерек родством, словно это его личная заслуга. — Да ты, наверное, слышала о нём?

— Доводилось пару раз, — хмыкаю я, разглядывая высокого брюнета на домашней базе.

Парень красуется перед зрителями, ловко перекидывая биту из одной руки в другую, вертит ею на манер лопастей вертолёта и широко улыбается, сверкая белоснежными зубами. Из-под красной кепки торчат вьющиеся волосы. А под спортивной одеждой играют мускулы.

А он хорош собой, этот Тайлер Гилл. Плохо, что бейсболист.

Представление заканчивается, и парень встаёт в позу, ожидая подачи питчера. Ощущение, что и сам воздух меняется вместе с его настроением. Становится тяжелей, и словно электризуется на кончиках пальцев.

Я в недоумении смотрю на мурашки, которые покрывают кожу предплечий, и вновь поднимаю глаза на парня.

Вау.

Больше никаких голливудских улыбок, красивое лицо сосредоточенно, руки и ноги напряжены. Чистая демонстрация серьёзного настроя и силы.

Питчер выбрасывает мяч. Мгновение, и он отскакивает от биты, как попрыгунчик, взмывая высоко вверх.

Я прослеживаю за дугой его полёта и воочию убеждаюсь в словах отца — мяч камнем падает у ограничительной полосы внешнего поля и замирает там почти бездвижно.

Потрясающее мастерство.

Тем временем, пока защитник бежит за мячом, Тайлер Гилл прогулочным шагом добирается до первой базы, а затем и до второй. Сокомандники ликуют; папа, улыбаясь, качает головой; Дерек смотрит на своего брата так, словно он, по меньшей мере, только что спас планету от вселенского зла.

— Когда-нибудь я буду играть так же, — выдыхает мой приятель.

— Главное, человеком хорошим останься, — тихо замечаю я и отворачиваюсь от поля, чтобы сесть на свободную лавку.

Дерек присоединяется ко мне почти сразу, снимает кепку и по-мальчишески взлохмачивает пальцами медные кудри:

— Я не играю, как видишь. Сижу в запасе большую часть времени. Но мне нравится быть частью команды и этой игры в целом. Ощущение причастности…

— К чему-то по-настоящему важному, знаю, — договариваю я за него, и тут же морщусь, добавляя: — Отец всю свою жизнь посвятил бейсболу.

— Ты поэтому его не любишь? Потому что из-за него редко видишься с отцом?

Нет, тренерство папы никогда не мешало нам общаться — он всегда брал меня с собой. Мы были неразлучны до тех пор, пока я не уехала жить к бабушке год назад.

Но Фрейзеру мне проще согласно кивнуть, чем вдаваться во все эти непростые подробности.

Дерек на это улыбается с сочувствием и в знак поддержки сжимает моё плечо пальцами. Я благодарно хлопаю своей по его руке.

А в следующий миг все снова кого-то приветствуют. Я смотрю в сторону столпотворения и неожиданно ловлю на себе пристальный взгляд Тайлера Гилла. Парень принимает похвалу, пожимая бесчисленные руки в ответ, и ни на секунду не отрывает глаз от моего лица.

Мне становится как-то не по себе, и я ёжусь, отворачиваясь первой.

— Сейчас я вас и познакомлю, — замечает Дерек, выпрямляя спину.

Я понимаю, что Тайлер Гилл направляется к нам…

Парень останавливается в метре от нас, я смотрю на его кроссовки и до сих пор ощущаю на себе его тяжёлый взгляд. Вот с чего бы ему так пристально пялиться на меня?..

— Тай, ты, как обычно, на высоте! — ликует Дерек, поднимаясь на ноги и хлопая брата ладонью по плечу. Молчит мгновение, потому что тот не реагирует на его реплику, и тогда трогает пальцами другой руки уже моё плечо: — Знакомься, это…

— Я знаю, кто она такая, — припечатывает Тайлер, словно выносит приговор.

Знает?

Я вскидываю на него глаза, и на секунду теряюсь. Из-за его глаз. Глаз, цвета грозового неба, насыщенного и впечатляющего своей мощной красотой.

Молнии в них тоже сверкают, вот только не ясно, когда я умудрилась его разозлить.

Очень странно.

— Именно о ней я тебе рассказывал… — продолжает Дерек, озадаченно хмурясь.

— О ней? Серьёзно? — усмехается Гилл, склоняя голову вбок, и разглядывает меня уже с пренебрежением. — Немного ли чести?

Я сужаю на него глаза и уже хочу возмутиться, но Дерек меня опережает, замечая примирительно:

— Эй, полегче, Тай. Сабрина — мой друг.

— Сабрина — маленькая ведьма, — кивнув, с издёвкой улыбается этот кретин.

Кто бы мог подумать, что он знает о существовании такого сериала. Совершенно девчачьего, между прочим.

Я снова открываю рот, чтобы постоять за себя, но на этот раз мне мешает собственный отец.

— Эй, запасники, дуйте на поле! — кричит он во всё горло издалека.

Дерек по очереди смотрит на нас с Гиллом, словно сомневается в том, что стоит оставлять нас наедине, но через секунду жажда поиграть в бейсбол побеждает, и он, развернувшись, спешит к полю.

— Ещё увидимся, Остин! — через плечо на ходу бросает Дерек.

Я смотрю вдаль и ловлю взгляд отца, он улыбается мне и делает вид, что отбивает мяч невидимой битой в руках. Так он даёт мне знак, что сегодняшняя тренировка проходит отлично.

Чувствую, как губы растягивает улыбка, а в груди образуется комочек тепла — я скучала по папе-тренеру.

А дальше происходит то, чего я, собственно, и боялась.

Меня замечают «старички» папиной команды и идут приветствовать под предводительством Энтони Ульмана. Он, кстати, никогда мне не нравился, но играл в то время отлично и был своего рода кумиром среди своих же. Нам по неволе приходилось общаться.

— Сабрина, быть не может! Неужели, это ты? Глазам не верю!

Я стискиваю кулаки с такой силой, что в кожу впиваются ногти. Но мне плевать на боль. Сейчас я просто хочу дрожать не так очевидно.

Это один из них. Кто?..

Одна улыбка, вторая. Карие, голубые и снова карие глаза. Лиц так много, что голова кружится. Не хочу их видеть. Я не должна была сюда приходить. Но мне нужно было побороть свои страхи.

Что ж, не судьба.

Я подскакиваю на ноги и, сломя голову, несусь к спасительному выходу. Кажется, задеваю плечом несравненного Тайлера Гилла, на что он справедливо возмущается, но просить прощения мне некогда. Мне хочется поскорее убраться отсюда как можно дальше.