До Гарри

Глава 7

1-й день в Йорке

Ребёнок Кейла мёртв.

— Нет, — прошептала я и шагнула назад.

— Мне жаль, что ты узнала об этом вот так, сладкая, — произнёс отец, посмотрев на могилу ещё раз. Я подняла руки к лицу и прикрыла рот, качая головой в отрицании.

Это не может быть правдой.

— Пап, — прошептала я, не зная, что ещё сказать.

Я переместила руки от лица к шее, так мне было легче сглотнуть желчь, которая угрожала подняться выше. Я уронила одну руку на живот, когда мой желудок закололо, и зажмурилась, изо всех сил стараясь не заплакать.

— Мне жаль, Лэйн.

Я открыла глаза и посмотрела на своего отца.

— Кейл… его ребёнок мёртв?

Отец выглядел сломленным, когда он кивнул. Я обхватила себя руками и медленно закачалась из стороны в сторону, чувствуя, как внутри зарождается боль. Я даже представить себе не могла, каково это было для Кейла и Дрю. Рука отца сомкнулась вокруг моего тела, когда он притянул меня к себе и крепко обнял.

Я не знала, как долго мы так стояли, но, когда мы разошлись, я больше всего на свете хотела вновь оказаться в его объятиях.

— Я… Я не могу в это поверить, — прошептала я, качая головой, в полном шоке и смятении.

Отец потёр лицо рукой.

— Я знаю, милая, всем ещё очень трудно смириться с этим.

Я заморгала.

— Как можно смириться с чем-то подобным?

Мой отец поморщился.

— Я не так сформулировал. Я должен был сказать, что всем по-прежнему очень трудно с этим жить.

Я не думала, что смогла бы жить с чем-то подобным. У меня не хватило бы сил пережить потерю ребёнка. Я едва могла пережить потерю Кейла и моего дяди, не говоря уже о такой душевной травме, как потеря ребёнка.

— Я была так сосредоточена на том, чтобы не обращать на него внимания, что даже не заметила, как сильно он сейчас изменился, — сказала я, глядя вдаль кладбища и вспоминая нашу с ним недавнюю встречу. — Его глаза стали холодными и темными… И такими опустошёнными. Теперь я знаю почему.

Кейл больше не был тем Кейлом, так же как я больше не была той Лэйн, которую он знал. Теперь мы оба были другими людьми, и это меня огорчало.

— Теперь он почти никогда не улыбается и не смеётся, если только мы не упоминаем о тебе, — заметил мой отец.

Я с удивлением посмотрела на отца.

— Обо мне?

— Да, — сказал он, и его губы слегка дрогнули. — О тебе.

Я не знала, что ответить, поэтому промолчала.

— Твой дядя Гарри всегда держал нас в курсе того, чем ты занималась, а когда он рассказывал нам некоторые твои сообщения, это заставляло Кейла улыбаться и смеяться, — усмехнулся мой отец, вспоминая те времена. — Первые несколько месяцев, после смерти Кейдена, мама Кейла умоляла меня брать его к Гарри. Когда он был там, то мог слушать о тебе и улыбаться.

Бабочки заполнили мой желудок, прежде чем их сменил ужас.

— Это было очень давно, — прошептала я. — Должно быть, теперь он меня ненавидит.

— Почему Кейл должен ненавидеть тебя, дорогая?

Я судорожно сглотнула.

— Потому что меня не было рядом, когда он больше всего во мне нуждался. Я бы не стала винить его, если бы он меня возненавидел.

Мой отец щёлкнул языком.

— Лэйн, ты не могла предвидеть того, что случилось, как и все мы.

Но это не оправдывало моего отсутствия.

— Я должна была приехать ради него, — сказала я, нахмурившись. — Если бы я не была такой упрямой и не попросила дядю Гарри молчать о вашей жизни, возможно, он мог бы…

— Кейл не хотел, чтобы ты знала, — мой отец прервал меня на полуслове.

— Ч-Что? — я заикнулась.

— Когда Кейден умер, Кейл первым делом заставил Гарри поклясться о его молчании. Он знал, что тебе всё ещё очень тяжело, и не хотел ничего усугублять.

Мне казалось, что мое горло вот-вот разорвётся.

— Он думал, что новость о смерти его сына добавит мне ещё больше переживаний? — спросила я, сжимая руки в кулаки. — Я бы первым же рейсом прилетела домой, чтобы быть с ним. Даже если бы это было просто присутствие на похоронах или в церкви. Я бы сделала всё, что угодно.

— Он знал это, Лэйн, но мне кажется, что он бы не справился с этим, будь ты рядом. Всё вокруг него буквально разваливалось на части.

У меня защемило сердце.

— Но, может быть, я смогла бы ему помочь, — прошептала я.

Руки отца сжали мои предплечья.

— Слушай меня внимательно, — твёрдо сказал он. — Мы постоянно были рядом с Кейлом, но сам он отсутствовал. Ему потребовалось много времени, чтобы хоть как-то начать жить заново. Ты не смогла бы ему помочь. Он так ушёл в себя со смертью Кейдена, что никто не мог до него достучаться.

«Я бы смогла», — произнёс голос внутри меня.

Я заморгала.

— Неужели Дрю не могла ему помочь?

Отец покачал головой.

— За несколько месяцев до смерти Кейдена они расстались и расторгли помолвку. Напряжение из-за болезни Кейдена вбило клин между ними, который не получилось преодолеть. После смерти Кейдена, они ещё прожили пару месяцев вместе, пытаясь помочь друг другу справиться. Но Кейл, в конце концов, съехал, а Дрю осталась в их доме. Она не хотела съезжать, потому что ещё ощущала связь с Кейденом там. Сейчас она с кем-то другим и кажется счастливой, но Кейл, с тех пор, никогда ни с кем не встречался. Потеря Кейдена чуть не убила его, и каждый день для него — это отчаянная борьба.

Раньше я мечтала об их расставании и представляла, как Дрю исчезнет из его жизни раз и навсегда. Но, когда это случилось, я вдруг осознала, что больше всего на свете хочу снова видеть их вместе. Может быть, она сумеет ему помочь, и он не будет так печален и одинок.

— Жаль, что я ничего не могу сделать, — прошептала я.

Отец поцеловал меня в макушку.

— Разве это так, милая?

Я откинула голову назад и уставилась в звёздное небо, наблюдая, как воздух при выдохе превращается в туман. Снаружи было очень холодно, но я бы ни за что не заметила этого. Мое тело онемело так же, как и сердце.

— Теперь ты точно можешь кое-что сделать.

Я посмотрела на своего отца, когда он заговорил, и сказала:

— Прошли годы, что я могу сделать для него?

— Просто будь рядом — это уже может помочь. Ты не представляешь, как он тебя обожает, Лэйн.

Я облизала пересохшие губы.

— Он боготворил девушку из своего прошлого, пап, но я уже не та Лэйн, которую он или кто-то из вас знал. Она ушла, — прошептала я напряжённым от волнения голосом. — Я так изменилась, что даже сама себя больше не узнаю.

Мой отец обернул руку вокруг моего плеча и притянул меня к себе.

— Ты должна быть здесь, Лэйн, вместе с нами. У тебя получится снова обрести себя и, возможно, помочь и Кейлу.

Я глубоко вздохнула и посмотрела на его морщинистое лицо.

— Это очень много, что нужно успеть за такой короткий срок.

Он подмигнул мне.

— Твой дядя Гарри верил, что ты достигнешь великих высот. А я верю в его здравый смысл и в тебя. Ты можешь сделать всё, что захочешь, моя любовь.

В горле у меня образовался комок.

— Из-за тебя желание снова сбежать становится практически невыполнимым.

— И это хорошо, — быстро ответил отец. — Время для побега ушло, милая. Настало время взглянуть правде в глаза.

Чёрт бы его побрал!

Я вздохнула.

— Я чувствую, что ты был бы очень крутым наставником.

Мой отец усмехнулся.

— Может быть, это моё призвание, но сейчас я уже на пенсии. Возможно, я стану им в следующей жизни.

Я рассмеялась и снова обняла отца, крепко прижимая его к себе.

— Я люблю тебя, папа.

— Я тоже люблю тебя, милая, — ответил он и поцеловал меня в макушку.

Несколько мгновений мы молчали, а потом разошлись.

— Ты не хочешь навестить Лаванду, пока мы здесь? — тихо спросил меня отец.

«Ты никогда не будешь одинока, Лэйн Эдвардс, мы навсегда останемся лучшими друзьями».

Я покачала головой и стряхнула с себя её голос.

— Я собираюсь провести с ней время в понедельник, когда здесь будет меньше народу.

Отец кивнул и протянул мне руку.

— Пойдём домой, дорогая.

С комом в горле я взяла отца за руку и держалась из последних сил. Я знала, что в конце концов мне придётся все отпустить, как бы сильно я не хотела обратного. Рука об руку, мы вместе пошли к дому моих родителей. Когда мы вошли через парадную дверь, нас встретила тишина.

— Останься здесь на ночь.

Я колебалась, прежде чем ответить, поэтому он быстро сказал.

— Проведёшь последнюю ночь с Гарри здесь, с нами.

Когда он так выразился, у меня больше не осталось никаких сомнений насчёт места моего ночлега.

— А в моей комнате ещё есть кровать? — переспросила я.

Мой отец поднял бровь.

— Твоя комната совсем не изменилась с момента твоего ухода.

Я моргнула.

— Она такая же?

Отец склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня.

— Почему бы и нет? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Я подумала, что вы захотите превратить её во что-нибудь другое.

Он фыркнул.

— Например, во что?

Я взглянула на его живот.

— Очевидно, не в спортзал.

Он протянул руку и щелкнул меня по уху, заставив рассмеяться.

— Дерзкая кобылка, — усмехнулся он.

Я улыбнулась и легко ответила.

— Я просто шучу, но я действительно думала, что вы сделаете из нее кладовку или что-то в этом роде.

Отец покачал головой:

— Мы бы никогда этого не сделали. Комната твоих братьев осталась без изменений. Они оба часто заходят сюда и спят. Мы оставили твою комнату без изменений по той же причине.

Они надеялись, что я заскочу и посплю здесь. Интересно, как долго мои мать и отец молились об этом? Прежде чем снова заплакать, я наклонилась к отцу и в последний раз обняла его. Пройдя в гостиную, я нашла там маму и бабушку, спящих на диване напротив Гарри. Я смотрела на двух самых важных женщин в моей жизни и молча поклялась всегда быть рядом с ними, чего бы мне это ни стоило. Они потеряли сына и брата, я бы не хотела добавлять к этому списку дочь и внучку.

Я взяла одеяло со спинки дивана и накрыла обеих, поцеловав их в лоб.

— Я так сильно люблю вас обеих, — прошептала я.

Постояв так какое-то время, я повернулась к дяде Гарри, и без всяких колебаний слёзы хлынули из моих глаз.

— Завтра будет худший день в моей жизни, — прошептала я ему. — Я думала, что худший день случился много лет назад, но твой уход, перевешивает всё остальное.

Как и прежде, я ждала ответа, а когда его не последовало, мое сердце сжалось от боли.

— Спокойной ночи, дядя Гарри, — шмыгнув, прошептала я. — Увидимся завтра.

Я проигнорировала голос в своей голове, который жестоко прошептал: «В последний раз».

Я поцеловала дядю в лоб, а затем тихо выскользнула из комнаты и поднялась наверх, в свою старую спальню. Я положила руки на недавно отшлифованные и покрытые лаком перила. Моя рука плавно скользила по полированному дереву, ощущая их гладкость. Я покачала головой, когда ступила на лестничную площадку, и половица прямо перед ванной громко скрипнула.

«Эта грёбанная половица», — подумала я про себя. В юности, она сдавала меня всякий раз, когда тайком в ночи я спускалась вниз, чтобы перекусить.

Я прошла мимо ванной и кабинета отца, прежде чем подошла к знакомой двери моей старой спальни. Я протянула руку и провела пальцами по табличке, которую гордо повесила в тринадцать лет.