Л.И.С. Любовь.Измена.Свобода

У нас была невероятная любовь, страсть, эмоции. Не было и дня, чтобы я сомневалась в его чувствах ко мне. Я не была обделена вниманием, подарками, временем. Всё как раз таки наоборот. Этого было иногда даже через чур.

Спустя год после нашей свадьбы у моего отца случились серьёзные проблемы. Под него начали копать и вскрылись незаконные поставки, долги и куча проблем. И тогда, мой Тимур, без задней мысли ринулся на помощь тестю. Он вытащил папу буквально из зала суда!

А потом и Костя со своей сетью заправок. Так же всё поплыло, не пошло, но и тут Зуев помог. Мы же родственники. Если есть возможность, нужно помогать друг другу. Из своего кармана дал брату больше двухсот тысяч евро, конечно же безвозмездно, и у того всё пошло в гору.

Моя семья обожала Тимура, как и я сама. Так была благодарна за помощь. Ах… если бы я только знала, чем всё обернётся. Если бы только знала, какой негодяй Зуев. Никогда бы не влюбилась. Никогда бы не поцеловалась за школой. Никогда бы не вышла замуж…

— Тимочка, Алисочка. — К нам выбежала на улицу мама. Невероятно красивая, нежная, ласковая, доверчивая. Женщина обняла любимого зятя и чмокнула в щёку. Затем посмотрела на меня с застывшими слезами в глазах. Видимо мой внешний вид оставлял желать лучшего… Похудела на пять килограмм, синяки под глазами появились и легко читаемая застывшая боль в хрусталиках.

Без лишних слов мама притягивает меня к себе, и я чувствую, как мне передаётся дрожь её тела. Знала, что будет тяжело. Но чтобы настолько. Смотрю коротко на Зуева, а тот виновато отводит от меня взгляд.

— Ты как? — Тихо-тихо спрашивает мама. Вкладывая в каждую букву всю свою материнскую любовь. На что я просто молчу. Что я могу ответить? Всё прекрасно, вот только мой муж не хочет становиться моим бывшим? Угрожает? Шантажирует? — Там Костик приехал с Евой. — Голос мамы дрогнул. Волнуется.

— Хорошо. — Заглядываю в серо-зелёные глаза мамы и сердце ёкает. — Мам, я вижу, ты хочешь мне что-то сказать.

— Я… — Смотрит на Тима ища в нём поддержку. Но не нужно, мамочка, этот мужчина способен только на предательство.

— Мам… — Мягко говорю и даже выдавливаю улыбку. — Всё хорошо, правда, говори.

— Алиса. — Слышу голос Кости и оборачиваюсь к крыльцу.

Брат был очень похож на отца. Русые волосы, вытянутый прямой нос, узкие губы и карие глаза. Симпатичный зараза. Помню, как злилась каждый раз, когда у него появлялась новая девушка. Мне ни одна не казалась достойной. Во всех девицах видела минусы.

Ева тоже не стала исключением. Меня раздражали её веснушки по всему лицу, отталкивал почти прозрачный цвет глаз и смотрелись они смешно с Костей. Он атлет под сто девяносто ростом и Ева полторашка с фигурой груша.

Костя крепко держит за руку жену, та в свою очередь одета в мешковатую одежду, что не свойственно ей. Взгляд сам падает на живот, который слегка выпирал. Попытка спрятать выпуклость — провалена.

— Я так понимаю ваши траурные лица связаны с беременностью Евы? — Улыбаюсь сквозь боль. Рада за брата и его жену, искренне. Но… сразу вспоминаю свои долгожданные две полоски. Я же даже насладиться этим не успела, осознать, что-то понять. Чувсвую зависть, которая пожирает изнутри, убивает. Я ненавижу себя за это, но ничего не могу с собой поделать. — Сколько уже?

— Пять месяцев… — Шепчет одними губами девушка.

— Почему так долго скрывали?

— Хотели убедиться, что нет никакой угрозы и с малышом всё в порядке. — Включается в разговор Костя.

— Доченька, они нас собрать хотели на выходные, но ты тогда… в больницу попала и… — Начинает шмыгать носом мама. Вот этого только не хватало. Наревелась уже за месяц. Смирилась и больше испытывать это чувство жалости к себе не хочу.

— Было очень неуместно тебе сообщать о том, что мы с Евой ребёнка ждём. — Ставит точку в рассказе брат.

— Ну вы бы ещё рассказали тогда, когда ребёнок родился бы. Чтобы наверняка меня не травмировать. — Шучу и улыбаюсь во все тридцать два. Подхожу к Еве и заключаю её в объятия. — Поздравляю, коротышка. — Затем обнимаю брата. — И тебя длинный, тоже поздравляю. Безумно за вас рада.

И это правда. Мне безусловно больно от того, что мой шанс на беременность улетел, как птица в тёплые края. У меня с двумя трубами то получились заветные полоски только спустя пять лет, что уж говорить про оставшуюся одну трубу и слабый яичник.

Я за месяц в Тае смерилась с тем, что мамой не стану. И не только из-за того, что это очень сложный для моего организма процесс. А ещё и потому что не хочу ребёнка от Зуева. Хочет, чтобы я была его женой? Пожалуйста. Но насильно мил не будешь. Так что, все гормоны, таблетки, я заменила на обычные витамины. Захочешь детей, Тим, оплодотворишь одну из своих шлюх.

Мы сидим за обеденным столом и уплетаем приготовленный мамой ужин.

— Как ваша компания поживает Александр Арсеньевич? — Интересуется Зуев кидая на меня не двусмысленные взгляды. Напоминает, чтобы лишнего не ляпнула.

— Цветёт и пахнет, Тимур. — С сияющей улыбкой на лице отвечает отец. — Сейчас у нас всё идёт ровно. Прибыль стабильная. А нет ничего лучше, чего? Правильно — стабильности, ведь так? — Папа подмигивает мне.

— Угу… — Мычу в ответ. — Стабильность и постоянство, это же так здорово.

— Иногда нужна разрядка. Впустить в однотипность, в приевшуюся рутину новую жизнь. Встряхнуться. — Голубые глаза мужа впиваются в мои. — Это залог успеха и роста.

— Так можно и доиграться теряя абсолютно всё. — Цежу сквозь зубы. Между мной и Тимом давно уже не идёт речь о карьере. Перешли на личное и стоим на такой шаткой грани. Я уже замечаю на себе недобрый взгляд брата.

— Я прислушаюсь к твоему мнению, Тимур. Может и правда стоит рискнуть и поднять планку повыше. — Задумчиво кивает головой папа.

— Вот видишь, дорогая, твой папа меня понимает. — Слова Зуева болезненно ранят. Сколько можно пытаться мне внушить то, что его измена, это нормально?!

— Так кто у нас будет? — Решаю перевести разговор совершенно в другое русло. — Мальчик или девочка? — Складываю ладони в мольбе. — Господи, хоть бы девочка! Я так обожаю маленькие девчачьи вещички! Платья, бантики, заколочки!

— Дочка у тебя будет, — Подмигивает мне Костя. — Ты о ней всегда грезила. А у меня сын будет!

— А я вот девочку тоже хочу. — Мечтательно вздыхает Ева.

— И я за девочку. — Не сдерживает улыбку мама.

— Значит у нас мальчики против девочек? — Смеётся отец. — Я вот с внуком бы на рыбалку и охоту ходил!

— С девочкой тоже можно. — Ворчу. — Что за разделение полов?

— Лис, угомонись. — Аккуратно закрывает мне рот муж. Он терпеть не может, когда я начинаю говорить за равенство. Прям беситься начинает.

— Мы ещё не знаем кто у нас. — Замечает напряжение Ева и поэтому решает всё же ответить на мой вопрос. — Ждали пока ты вернёшься из отпуска.

— Устроим гендер-пати на следующей неделе. — Лыбится, как идиот Костя. Как счастливый идиот, от чего мне самой становится так хорошо на душе.

— Да-а… — Хлопает в ладоши Ева и подпрыгивает от радости на стуле. — Всё уже готово, осталось нам всем только собраться!

***

— Нахер это гендер-пати нужно. — Возмущается за рулём Тимур, когда мы возвращаемся домой. — Не знают уже на чём цирк устраивать.

— Они создают положительные эмоции в своей семье, хотят узнать пол со всеми в один день, хотят разделить радость с родными и близкими. Что в этом плохого? — Начинаю закипать, как перегретый чайник на плите.

— Это цирк. — Ещё раз цедит сквозь зубы муж, стреляя в меня взглядом полным возмущения.

— Ты можешь не ехать на представление, раз это для тебя цирк. — Язвлю в ответ. — Никто не расстроится. Уж поверь мне.

— Перестань со мной так разговаривать, Алиса!

— Так это как? — Кривлю лицо и отворачиваюсь к окну.

— Дерзко и через губу.

Смеюсь не в силах сдержать это в себе. Мой муж болен, раз думает, что я буду любить его так же, как и раньше. Может быть, если бы его измена была единичным случаем. Оступился. Перепил. Бесс попутал…

Но я видела ту бл*дскую коробку. Тот царапающую душу красный бархат и трофеи в нём. Одна девушка — одни трусики.

Фетишизм? Маниакальные наклонности? Идиотизм? В любом случае, этих тонюсеньких рюшечных ниток было слишком много, чтобы я простила.

3 — глава

— А ты видела ту… ну, с кем он тебе изменял? — Подруга крепко обхватывает чашку с горячим чаем и не смотря мне в глаза отпивает.

— Нет, не смогла зайти. Хотя, очень жалею.

Мне даже снилось, как я застаю мужа врасплох. Как он быстро выныривает из шлюхи и трясущимися руками застёгивает ширинку. Как бегают от растерянности глаза. Как начинает осознавать, что теряет меня. А я бы с каменным лицом провела мымре скальпирование, а мужу обрезание члена под корень.

— Так может не он там был? — Вдруг оживилась Тати. Глаза сразу заблестели и, кажется, дыхание стало ровным. А я и ответить ничего не могу. Только брови вверх вскидываю, да смотрю, как на умалишённую. Будет пытаться его оправдать? Убедить меня в том, что я дурочка, раз собираюсь уйти от него. — Не смотри на меня так, Лис. Просто, это никак не может уложиться в моей голове.

— Тимур оказался очень хорошим актёром, Тати.

— Да разве можно любовь такую играть? — Злится девушка. — Он же дышит тобой. Без умолку болтает, обнимает, целует. Притворяться столько лет невозможно. Когда-нибудь, да расколешься.

— И он раскололся. Это была не одна измена… Их там с два, а то и с три десятка. — Скукоживаюсь от отвращения. Перед глазами назойливо маячат картинки Тимура с другими девушками.

— Так может это за всю жизнь. — Продолжает настаивать подруга. — Ему тридцать два года, Лис, ты не могла быть его одной и единственной.

И меня раздражало то, что Тимура постоянно хотели оправдать. Навязать то, что если и изменил, то была на это причина. Что сама может быть спровоцировала, ведь Зуев влюблён в меня по уши. Фраза от лучшей подруги вообще меня выбила из колеи: «Да прости ты его и живи, как раньше. Ты же так счастлива была! Не мучай мужика».

А саму аж от злости потряхивало. То есть, когда ей муж изменил и она подала на развод, это дело одно. А у меня совсем другое? Ведь её муж был обычным работником банка, в то время как мой, их владельцем. Как говорится, за деньги можно и потерпеть? Ну уж нет, я точно не отношусь к этой категории дур и терпил.

— Куда собираешься? — Спрашивает Тим проходя в нашу берлогу любви. Господи, сколько же видели эти стены… А ему, как оказалось, было мало…

— Тебя это не касается. — Брыкаюсь, как рыба, пойманная в сеть. Можешь удержать штамп в паспорте, но не меня, Зуев. Любовь мою — не вернёшь.

— Я твой муж. — Чуть с надрывом говорит и подходит со спины. Кладёт руки на талию, а лбом прижимается к чувствительному местечку между лопаток. По телу проносится дрожь отвращения и… теплых воспоминаний.

Несмотря ни на что, я до сих пор помню ту любовь и как мне было с ним хорошо. Как умирала в ласке тех самых мощных рук, как утопала в омуте прекрасных голубых глаз и как любила целовать его кривые губы.