Я назову твоим именем сына. Книга 2. Юлия

— Алё! Юль, извини, долго не отвечала - занята была, Макса кормила.

— Ритуль, ты с Максимкой пойдёшь гулять? Если - да, то я с вами! У меня тут кое-что произошло, поговорить надо, посоветоваться. И ещё я ужасно по Максику соскучилась! Наверное, совсем большой стал! Здоровенный!

— Подрос немножко. У меня тоже произошло! Такое! Ты не поверишь! — послышался голос из трубочки, — хотела тебе позвонить, но сама понимаешь, закрутилась, с ребёнком в туалет-то некогда сбегать, не то, что по телефону болтать.

— Да ты что? Ладно, расскажешь! Через сколько за тобой зайти?

— Я теперь там не живу! Записывай адрес.

— О! Вы квартиру поменяли? — Юлька левым плечом прижала телефон к уху, вытащила из шкафчика письменного стола клочок бумаги, ручку и, под диктовку Ритки, нацарапала адрес. На другой стороне трубки послышался плачь младенца, призывающего мать.

— Ну, всё, Ритуль, не отвлекаю! Тебя, я слышу, вызывают! — скороговоркой протараторила она в трубку, — буду подъезжать - позвоню.

— Ладно! — Ритка отключила связь и поспешила к Максимчику.

Юлька подошла к зеркалу, внимательно всмотрелась в отражение: миловидная девушка, гладкие тёмно-русые волосы почти до середины спины, серые глаза, аккуратный, слегка вздёрнутый носик, невысокая грудь, тонкая талия, может быть, чуть полноватые бёдра и ноги. Юлька поморщилась: надо худеть. Надела сарафанчик кораллового цвета, выгодно подчёркивающий тонкую талию, тщательно расчесала волосы, тон на лицо, на щёки немножко румян для свежести, подкрасила ресницы, чуть тронула губы помадой. Готова! Ах, да! Французский аромат! Брызнула на волосы туалетной водой, надела лёгкие, удобные босоножки и выскочила за дверь. Некоторое время потряслась на общественном транспорте, вышла, позвонила Ритке:

— Я недалеко от тебя!

— А мы тебя видим и машем тебе ручкой!

Юлька почувствовала на себе взгляд. Неподалеку, правее от остановки, стояла Ритка, рядом детская коляска. На руках младенец. Она помахала его крошечной ручкой Юльке. Младенец скривил личико и разразился громким плачем.

— Сю-сю-сю! Тю-тю-тю! — ворковали над ним юная мать и её подружка.

— Максик! Ты тётю Юлю забыл? Редко я к тебе прихожу? Да, мой хороший? Так редко, что ты меня испугался? Ти, мой золотой!

— Спать хочет! — юная мать отличалась от подруги небольшим опытом в воспитании младенца и понимала причину его плохого настроения. Поскорее уложила его, сунула пустышку в крохотный ротик и потрясла коляску, пытаясь укачать малыша. — Пойдём в сквер, подальше от шума, — она мотнула головой в сторону, манящего тишиной и прохладой, сквера.

Младенец в коляске затих, сладко чмокая во сне пустышкой, давая возможность молодой мамочке поболтать с подружкой.

— Ты первая, Юль! Я - вторая! Что у тебя приключилось?

— Максимилиан на свидание позвал! — Юлька посмотрела на подружку - понять какое впечатление произвели на ту её слова.

— Да ты что! Вот уж никогда бы не подумала! — Ритка, от удивления, остановилась, не забывая чуть покачивать коляску - как бы малыш не проснулся и не начал капризничать. Ну, рассказывай-рассказывай! — поторопила она подружку.

Они подошли к скамейке, стоявшей под развесистой яблоней-дичком, сели, Юлька подробно, в лицах, рассказала о встрече с Максимилианом, их прогулке по дендрарию и их первом обжигающе - беззащитном поцелуе. Она, вдруг, именно сейчас, почувствовала вкус его поцелуя на губах. Она провела кончиком языка по пересохшим губам - да! Определённо, она чувствует вкус его поцелуя. Какой он? Она не смогла бы ответить на этот вопрос. Сложный. Вкус поцелуя мужчины, того, кто ей нравится. Как бы поняв её мысли, Ритка спросила:

— Он тебе нравится? Максимилиан? В лагере не замечала между вами симпатии! Ой, Юль, извини, я и забыла, что у тебя роман с Юркой был. С ребёнком, вообще, обо всём забудешь.

— Я ненавижу Юрку! Подлец! Тупо использовал меня просто для секса! Урод! Если бы я знала, что он женат и у него ребёнок, послала бы его сразу же куда подальше! — она вскочила со скамейки, нервно прошлась взад-вперёд, снова села, от охватившей ярости, грудь её высоко поднималась и опускалась.

— Ну, ты же не знала! — Ритка тронула подружку за плечо, пытаясь успокоить, — понятно, если бы он тебе честно сказал обо всём, ты бы послала его, как говорится: «Далеко и надолго, а может, и навсегда!» Да пошёл он! Переживать ещё о нём! Тебе нравится Максимилиан? Или так - ты с ним от скуки?

— Нравится! — Юлькины щёки слегка зарумянились, — он такой смешной! Всё время меня смешит! — она улыбнулась, припоминая его беззлобные выходки. — И вот сегодня, почти с самого утра, он написал мне - зовёт на свидание.

— Ты пойдёшь? — Ритка искоса взглянула на подружку, та задумчиво улыбалась, припоминая что-то приятное, известное только ей.

— Ты пойдёшь? Юль? — повторила Ритка.

Та не ответила, просто кивнула. Помолчала.

— Я думала, что мне уже никогда в жизни не понравится ни один мужчина. У меня же после Юрки больше никого не было. Ты же знаешь.

Ритка кивнула:

— Знаю.

— У тебя-то как, Ритуль? Что новенького? — она всмотрелась в личико спящего младенца, — твоя копия!

— Ага! На своего отца только именем походит. Новенького? — она завела за ухо выбившуюся прядь, тронула большим и указательным пальцами маленькую золотую серёжку в виде кленового листочка. — Представь, сижу дома с ребёнком, звонок в дверь. Смотрю в глазок - за дверью он! — она прижала руки к груди, глубоко вдохнула, заново переживая вспыхнувшие воспоминания. — Я к зеркалу, вид - страшнее не придумаешь: домашний костюмчик, волосы, забранные кое-как в пучок, на лице ни тени косметики, под глазами «фонари» от бессонных ночей. Жуть!

— Кто он, Рита? — перебила подружку Юлька, — ничего не пойму! О ком ты?

— О Максиме! О ком ещё?

— Макс? Приходил к тебе? Его отец? — она выразительно мотнула головой, в сторону лежащего в коляске младенца.

— Ну, конечно же, он. Кто ещё мог прийти! — удивилась непонятливостью подруги Ритка.

— Ну-ну! — поторопила её Юлька, — Дальше что? Рассказывай- рассказывай!

— Подошёл к кроватке, Максика на руки взял, на меня даже не посмотрел. Спросил: «Мальчик или девочка? Как зовут?» Потом мне говорит: «Собирайся и ребёнка собирай. Поехали!» Я оторопела: «Куда поехали, Максим?» Он: «Ко мне! Куда ещё!» Всё! — она выжидательно посмотрела на Юльку, как та отреагирует на её слова. — Теперь мы втроём. Здесь живём, с папкой, да Максик? — она наклонилась над младенцем.

— Ну, дела-а-а! — протянула Юлька, — ты же говорила, что знать его не хочешь.

— Если бы всё не произошло так спонтанно, я, наверное, не поехала бы к нему, — Ритка прикусила губу, как бы обдумывая, что бы произошло, если бы Максим не возник в их с малышом жизни так внезапно.

— Значит, ты простила его? — Юлька искоса взглянула на Ритку, — его похождения?

Ритка пожала плечами:

— Да. Если безумно любишь человека, ты его простишь. Ведь так, Юль?

— Не знаю, Рита. Я никогда никого безумно не любила. Интересно получается: Милка и с твоим Максимом по лесочку прогуливалась и с Максимилианом встречалась. Везде успела!

— С Максимилианом она тоже встречалась? — вытаращила глаза Ритка, — ну, даёт! Я думала у них с Максимом и после лагеря шуры-муры были.

— Максимилиан сам мне сказал об этом, ещё, когда мы первый раз случайно увиделись: «Встречаемся и не только!» А вчера сообщил, что между ними всё кончено - не сошлись характерами, всё у них было сложно, расстались.

— Вот они где!

Ритка порывисто оглянулась на знакомый голос:

— Максим! Ты нас потерял? — она бросилась к нему, обвила его шею руками, звонко чмокнула в щёку.

— Ага, потерял! — он наклонился к Ритке, взял её левую руку, повернул запястьем вверх и нежно поцеловал.

— А к нам в гости Юлия приехала! Повидаться! Сто лет не виделись!

— Привет, Юль! Ну, гуляйте-гуляйте. Я тут неподалеку был, заехал на обед, жевну что-нибудь быстренько и снова по делам, — он заглянул в коляску, указательным пальцем осторожно провёл по нежной, бархатистой щёчке младенца, — мой сын! Когда у тебя такой появится? — он, чуть склонив голову влево, взглянул на Юльку, улыбаясь, — слабо?

Юлька, вдруг, вспыхнула, лицо залила краска.

— Шучу-шучу!

— Я так и поняла, шутник ты наш!

— Я пошёл, пока! — он прикоснулся к Ритке - приобнял её за плечи, потом указательным пальцем правой руки, чуть приподнял её подбородок и нежно, легко, точно лепестками роз, коснулся её губ губами.

— Безумно люблю тебя, — прошептала она ему в ответ на невесомый поцелуй.

— Ты сводишь меня с ума, когда говоришь такие слова, теперь буду весь день в «приподнятом» настроении, — шепнул он ей на ухо так, чтобы никто не услышал.

Ритка хихикнула:

— Иди-иди, обедай!

— Иду! — он шутливо погрозил ей пальцем, — лучше бы ты сказала мне это вечером.

— Скажу! И вечером тоже! Ну, иди уже! Иди! — она легонько ущипнула его за бок.

— Будь умницей, люби мужа и сына! — он снова погрозил ей пальцем и ушёл.

— Мужа! — фыркнула Юлька тихонько, так, чтобы услышала Ритка, — вы поженились? Ты ничего не говорила.

— Нет, — покачала головой Ритка, — какая разница! Что может изменить штамп в паспорте? Ничего!

— Не скажи, разозлится и вытурит тебя с ребёнком! И куда ты? Снова к маме?

— Не говори так, Юль. Ну, пожалуйста-пожалуйста, не надо! Прошу - не говори! — она умоляюще сложила руки на груди.

— Если называет тебя женой - пусть женится! Все ему тридцать три удовольствия: девушка по боком - секс, когда захочешь, и ребёнок, и никаких обязательств!

— О, Юля! Я не хочу, не только разговаривать об этом, но даже думать не буду!

— А надо бы подумать! — жёстко, с нажимом, произнесла Юлька.

— Мы вместе совсем недавно и сразу заставлять его жениться? Нет, не хочу и не буду. Для меня важны чувства, отношения, а не штамп в паспорте. Не хочу! — она брезгливо передёрнула плечами, точно увидела что-то отвратительное.

— Как знаешь, — Юлька поднялась со скамейки, — пойду я, Ритуль. Рада была повидаться с тобой и с Максимкой. Звони! Ладно?

Ритка кивнула:

— Позвоню. Ты тоже. Расскажешь, как вы с Максимилианом встретились.

Юлька помахала рукой и ушла. Ритка осталась наедине с мыслями, на душе стало грустно, противно и уныло. «Зачем она завела эту тему. Всё было хорошо: встретились, поболтали. У меня настроение было отличное, нет, надо, обязательно, всё испортить дурацкими советами. Вообще-то, советы дают тем, кто их спрашивает. А я не спрашивала её совета и нечего лезть в чужую жизнь. Мы с Максом сами разберёмся! — она разозлилась на Юльку, — ещё подруга называется! Я тоже могла бы брякнуть что-то типа: «Ну, не знаю! Зачем тебе Максимилиан? В лагере за мной бегал, потом на Милку переключился, сейчас на тебя. Думаешь, ты ему по-настоящему нравишься? Может быть, он думает: «Авось, что-нибудь, да отломится. Белобрысому отломилось, может, и мне кое-что перепадёт!» Она поднялась со скамейки, покатила коляску в сторону дома. У подъезда остановилась, позвонила Максиму:

— Максим, выйди, помоги мне коляску в квартиру поднять.

— Иду! — он вышел и сразу заметил резкую перемену в её настроении, — что случилось, Марго?