Ты - Моё Море

Для Лоры бег — не просто спорт. Убегать — ее вторая натура. От родителей в семнадцать лет? Легко. От серьезной компьютерной системы, защищающей организацию, что взламывала Лора? Проще некуда. Вдобавок, она тщательно заметала следы, никто не мог выследить бесшабашного наглого хакера. От Северова? Два раза получилось. Позже организует третий, пусть не надеется, что окончательно удалось ее запугать. Не сейчас только. Сейчас не хватит сил. Соберется с мыслями, и вот тогда… а сейчас… не может… От жизненных проблем и неприятностей? Довольно просто прячется, погружаясь в любимые компьютерные игры и работу. Лора всегда убегает.

В груди саднит непонятная боль. Мучительная и беспощадная. Разрывает грудную клетку на мелкие части. Кажется, очаг возгорания, зародившийся в груди, увеличивается, распространяясь пылающим безжалостным костром по всему телу, уничтожая все на своем пути. Внутри сожжено все без остатка. До тлеющих частиц. До вулканического пепла. Ничего не осталось. Пусто. Вырвали. С корнями отодрали. Плюнули, потоптали и ноги вытерли. В очередной раз. Почему с ней так можно поступать?!

Слез нет. Лора не плачет. Лора бежит. Вперед. Всегда. Без исключений. Потому что Лора — боец. Она — чемпион. Пусть и побитый. Сломанный. Никем не понятый и отвергнутый. Никому не нужный. С легкостью выброшенный за ненадобностью.

Откуда-то издалека доносится голос человека, подобравшего ее, как бродячую дворняжку. Все выходить ее пытается. Образумить, на путь “истинный” поставить. Хочет подмазаться, понравиться. Зря. Лора не ставится, не вписывается и не подходит ни под какие стандарты. Е..анутая белая ворона. Всегда такой была. Для всех и каждого. Теперь же ко всем прочим ее существенным изъянам добавилось сломанное крыло и вырванное с корнями разбитое сердце.

Только не останавливаться. Бежать, опять, снова, всегда… Бежать прочь от регулярных побоев, от непонимания окружающих, от всеобщего осуждения, от вранья и предательства, от всего… вперед… без ненужных остановок, без долгих раздумий…

Лора на грани. Резко, в последнюю секунду затормозила. Только бы не сорваться. Вниз. Взгляд сам собой опускается… Каменистое ущелье…

Держать баланс. Не упасть. Одной ногой на пятке удержаться пытается, другой шатко стоит на кончиках пальцев. Машет руками, пытаясь вернуть себе равновесие. Не помогает. Ее затягивает. Каменистое ущелье засасывает. Срывается. Летит… цепляется рукой за каменистую выпуклость. Удерживается на весу. Сил надолго не хватит, она рухнет. От страха теряет голос. От чего надрывно шепчет:

— Помогите…

— Л-о-о-о-р-а-а-а!

Вадик видел, как она падала. Мало что в его жизни было страшнее такого ужасающего зрелища. Он на бешеной скорости подбегает к краю обрыва. На секунду предположил самое худшее. Хватило, чтобы на лбу выступил холодный пот, кровь отхлынула от лица и взмокли ладони. Еле заставил себя посмотреть вниз. Выдохнул, как увидел Рыжика, цепляющуюся за выпуклый камень. Держаться! Сейчас для приступа не время.

— Вадик! — шепчет она ломким обрадованным голосом.

— Спокойно, Рыжик, ща… — Вадик ложится на землю, тянется к ней. Сука, не достать!

— Вадик, я боюсь. Я упаду, — хнычет испуганная Лора.

— Рыжик, спокойно, ща вытащу! Только не дергайся! Все будет нормально, — убеждает то ли ее, то ли себя. Он поворачивает голову к подбегающим охранникам и орет: — Ремень! Живо, оба!

Парни быстро снимают и протягивают ремни. Вадик молниеносно их связывает и скидывает конец Лоре.

— Вадик!

— Держись, Лора! Цепляйся за ремень. Давай! — кричит он ей, но Лора поддается панике, сильно болтает ногами и даже не пытается ухватиться за скинутый ей ремень.

— Че стали, ноги мне держите! — орет он парням, улегшись на землю, пытается дотянуться к ней поближе.

— Я упаду! — орет она.

— Не дергайся, Лора! Просто зацепись за чертов ремень, — она не слушает, продолжает шевелиться, от чего рука начинает соскальзывать. Лора визжит, смотря вниз на каменистое ущелье.

— Лора! На меня смотри! — рявкнул Вадик. От неожиданного окрика Лора с ошалевшим видом уставилась на него, перестав ошалело махать ногами. — На меня смотреть, поняла? Цепляйся за ремень.

Лора стала напоминать робота, молча выполняющего указания и четко следующего полученным инструкциям. Она потянулась, схватилась сначала одной, затем другой рукой за протянутое ей подобие веревки.

— Я держу!

— Вадик…

— Лора, давай, спокойненько… Держишься? Молодец. Давай, золотая, ножкой упрись в камень и поднимаемся, да? — упрашивал он ее, пытаясь сохранить спокойствие.

— Я не могу, — она попыталась упереться в выступающий камень, но он слишком хлипко держался и покатился вниз.

— Не отпускай меня Вадик, пожалуйста! — взмолилась она. Лора проследила за падающим камнем и вновь задергалась от ужаса. Если она соскользнет, хана Рыжику. Высота такая, да и камни кругом, соскребать будут один фарш.

— Рыжик, мать твою, в глаза мне смотри! Я держу тебя! Я тебя не отпущу! Поняла? Не дергайся, — заорал ей Северов, пытаясь вытащить. — Попробуем еще раз.

— Не могу.

— Ты все можешь.

— Я соскальзываю!

— Мы медленно, да Рыжик? Давай, золотая, по одному шагу. Ну?! — Лора сможет. Обязательно. Просто упрется ногой в более устойчивый камень. У них получится. Иначе, хана не только ей. Им обоим.

— Ты только держи меня, ладно? — не переставая, просила она.

— Я держу тебя, Лора!

— Ты же не отпустишь?

— Я не отпущу, давай, золотая моя, давай, по шагу, вот так! — Лора, упираясь ногами в камни, по шажочку стала подниматься, каждый раз упрашивая его не отпускать ее. Хрен пойми, что с ней творилось. То ли она сомневалась, что он физически способен удержать ее вес. То ли че? Не до анализа было. После каждого шага наверх Лора снова задавала чертов вопрос: отпустит ли он ее или нет. Вадик еле сдерживался, чтобы не гаркнуть на нее. Ага, а то типа он собирался скинуть ее вниз в ущелье. Совсем от страха сбрендила, девка. Однако почему-то ей было важно знать его ответ. Лора помогала поднимать себя только после его заверения, что он ее вытащит. Оставалось совсем немного. Вадик резко потянул ее на себя и повалил на землю, подальше от края обрыва. Быстро стал ощупывать ее тело.

— Где болит? Скажи мне, где болит? — орал он, хотя прекрасно видел, что у нее всего лишь пару царапин, а в остальном Лора в норме.

— Нигде, все нормально, — ответила запыхавшаяся, живая и невредимая Рыжик.

Вадик с облегчением выдохнул и уперся мокрым лбом в ее живот. А потом привстал над ней и отвел испуганную до чертиков душу, заорав в своей обычной психованной манере:

— Лора, твою мать! Ты дура, что ли? А если бы меня рядом не было?! Ты башкой своей соображаешь, что ты делаешь? Куда ты смотрела, когда бежала? Совсем идиотка?!

Лора приподнялась с земли, уселась на задницу, подтянула колени к себе и тихо прошептала:

— Я не дура. И не идиотка.

— А кто ты, мать твою? Ты кому че доказать хотела? Тормоза есть ваще или нет? — рявкал Вадик, обидным жестом указывая на висок. — Из-за гондона своего убиться хотела? Из-за мрази этой конченой? Ты вообще соображаешь или отупела в корень?

— Почему ты кричишь на меня? Почему ты все время на меня кричишь? — сказала Лора, шмыгая носом. — Что я тебе лично сделала, что ты все время срываешься на меня и орешь? — из Лориных зеленых глаз покатились ручьем слезы.

— Я не кричал, я голос повысил немного… — стушевался Вадик. Кажись, переборщил он в воспитании. Снова. До этого Рыжик никогда не истерила и не плакала.

— Нет, ты кричишь! Постоянно! На меня! — Лора не выдержала и зарыдала во весь голос, жалобно закрывая лицо обеими ладонями.

— Рыжик, ну ты че… я ж просто… бл*дь… — Вадик растерялся. Успокаивать девиц в слезах он не умел, че делать — не знал. Оглянулся на охранников, ища помощи или подсказки, но двое недоумков быстро отвернулись и отошли подальше. Деликатные уроды. Лора продолжала рыдать не переставая. Япона мать! Лучше бы врезала!

Вадик присел перед ней, нерешительно стал поглаживать спину.

— Ну, ты это… слышь, Рыжик, завязывай, мокроту разводить… все ж нормально, обошлось.

Неожиданно Лора развернулась к нему, уткнула голову ему в середину груди и еще пуще зарыдала. Он не удержал равновесия на корточках и упал на колени. Она никогда не дотрагивается до него первой. Всегда старается, если это возможно, минимизировать любой физический контакт. А тут… потянулась к нему… сама…

Вадик не знал, сколько времени простоял в неудобной позе. Колени затекли, но он не шевелился, поглаживая плачущую Лору по голове и чувствуя себя конченым мудаком. Не самое приятное ощущение.

Хоть Лора и упиралась, к врачу они все же поехали. Ее осмотрели и сделали рентген. Вадик хотел убедиться, что Лора ничего себе не повредила. После осмотра, пока Лора одевалась, Кирилл позвал его к себе в кабинет.

— С ней все в порядке, в принципе, небольшой ушиб колена. Пара царапин и испуг. Для ноги пропишу мазь. Неделю никаких тяжелых нагрузок на ногу. Бег исключен.

— Понял, сделаем. Спасибо, Кирилл, — Север протянул ему руку.

— Погоди, — остановил его врач. — Скажи мне вот что: она в аварию попадала?

— Не знаю, а что?

— Колено мне ее не нравится. Ей бы периодически обследовать его. Курс лечения проходить. Она говорит — спортивная травма. Может быть. Но остальное… — Кирилл многозначительно замолчал.

— С коленом разберемся. Будет лечиться как миленькая. Что остальное?

— Вадик, ты настоял на полном обследовании. Ей сделали рентген. У нее следы переломов руки в двух местах, нескольких ребер, ног опять же, челюсти. И, насколько определил рентгенолог, это не единичные случаи. Некоторым ее травмам очень много лет, другие относительно старые, — объяснил Кирилл.

— Я ща не понял… ты че имеешь в виду?

— Либо в аварию попала. Но тогда несколько раз выходит. Либо ее избивали. Причем, сильно. И сама барышня зажатая. Не исключаю и психологическую травму. Хотя, возможно, из-за сегодняшнего испуга такая.

— Слышь, Кирюха, ты мне из нее психичку не делай, а? Адекватнее бабы я вообще не видел. У нее мозг фурычит получше некоторых! Хочешь найти психа, на меня посмотри! — вступился за нее Вадик. Лору п*здили? Да нет. Слишком дерзкая для забитой девахи.

— Вадик, ты не псих — это раз. Два, я тебя предупредил. И раз уж сам заговорил, когда на обследование ляжешь? Давно не проверялись, — Кирилл вновь начал старую заезженную песню.

— Позже, — буркнул Вадик, пожал врачу руку и вышел из кабинета.

— Север, ты от меня уже год бегаешь! — возмутился вслед ему Кирилл.

Когда, когда? Да никогда! Толк был бы с этих обследований. Одно и то же ему талдычат. Нифига, по собственной воле больше не ляжет. Хватит с него положения подопытного кролика.

А вот с Рыжиком он потолкует насчет аварий. Где, с кем и как угораздило разбиться, да и несколько раз еще? Дала же деру от его ребят, такие фортеля на автомобиле вырисовывала! Наверняка по молодости по пьяни вляпалась по самое не балуй! Куда глядел товарищ лауреат Нобелевской премии? Отец называется!

Сегодняшний спортивный инцидент был шокирующим. А по-простому, это было, п*здец, как стремно. Как вспоминает, так немеет правая часть тела и тремор конечностей начинается. Вадик закинулся таблетками, надеясь, что удастся заснуть и выбить из памяти неприятный утренний забег. С Рыжиком же-ш все нормально. Вон, дрыхнет под боком.