Роковое пари

Глава 14. Бонни: научи меня драться, а я научу тебя любить

— Не знаешь, я правда могу ему нравиться?

Вопрос Мелиссы застаёт меня врасплох, и, видимо, она сама это понимает, потому что тут же оговаривается:

— Нет, не отвечай. Не хочу об этом знать.

Я чувствую её взгляд и виновато отвожу глаза. Я не знаю. Ро говорил, что она забавная, но нравится ли она ему по-настоящему? Это знает только он сам.

И тут я снова вижу его машину…

Это очень сильно становится похожим на преследование. Впрочем, именно это он обещал, когда пытался облапать меня в «Кризо».

Я хватаю Мелиссу за руку и разворачиваю нас обратно, через секунду раздаётся хлопок дверцы машины, а следом и его насмешливый голос:

— Ты не можешь всё время от меня бегать, красотка.

Я резко останавливаюсь и тихо замечаю:

— И правда, пора это прекратить. — Затем я смотрю на Мелиссу: — Найдёшь моего брата?

Та кивает и передаёт мне свою подушку:

— Оружие, конечно, так себе, но вдруг пригодится.

Я непроизвольно улыбаюсь, провожая спину Коллинз к главному входу в дом Вуллорда, а затем разворачиваюсь лицом к Заку Треворсу:

— Оставь. Меня. В покое.

— Брось, красотка, — хищно улыбается он, делая шаг вперёд. — Ты же только что избавилась от подружки, чтобы остаться со мной наедине. Я не прав?

— Не прав. Мелисса пошла за моим братом, раз меня ты не понимаешь, — стараюсь я держать спину прямо.

— О, сейчас я должен испугаться?

— Значит, мне лучше обратиться в полицию?

— Что лучше, так это — сесть в мою машину и провести со мной ночь. Тебе понравится, обещаю.

— Ни за что и никогда.

Парень хмыкает, отворачиваясь в сторону, а затем неожиданно подаётся вперёд и хватает меня своими ручищами за талию и скулы:

— Думаешь, слишком хороша для меня? Не обманывайся, красотка, ты такая же, как все. Падкая на мускулы и смазливые мордахи. Думаешь, я не видел с каким вожделением ты смотрела на Холда? Так я гораздо горячее него. Обещаю, ты будешь стонать подо мной и выкрикивать моё имя, требуя ещё и ещё…

— Отпусти меня!

И он отпускает. Но не по собственной воле.

Случившееся происходит так быстро и неожиданно, что меня ведёт назад, и я не удерживаюсь на ногах, выпуская из рук подушку. Ладони, врезавшиеся в асфальт, жжёт боль. Но это пустяки по сравнению с тем удивлением, что я ощущаю, видя напряжённую спину Холда.

Дилан отбросил от меня Зака на его же машину, и теперь набрасывается на него, схватив за грудки. Рычит у его лица:

— Какого хрена ты пристаёшь к моей девчонке, Треворс?! Тебе мало того, что я делаю с тобой на ринге?

— К твоей? — насмешливо откликается тот. — И давно она твоя?

— Всегда была ею.

— Не заливай, Холд. У этой девки никого нет, я проверял.

Я испуганно охаю, когда Дилан врезает свой кулак Треворсу в живот. Тот, с шумом выпустив воздух, сгибается пополам.

— Это за девку, — комментирует Дилан, за шиворот выпрямляя парня, и бьёт его снова: — А это за то, что ты её преследуешь. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Стив будет недоволен, — тяжело выдыхает тот. — Дерёмся вне ринга из-за какой-то…

Теперь он получает коленом в нос. Я с ужасом наблюдаю, как из него хлынула кровь.

— Стив меня поймёт, — холодно бросает Дилан. — Хорошо бы и ты меня понял.

Парень сплёвывает кровь на тротуар и распрямляется, обхватив пальцами переносицу. Улыбается. Окровавленными зубами. Но не успевает ничего сказать.

— Бо!

Я смотрю в сторону брата, который спешит ко мне, вижу за его спиной Томи Брауна, Вуллорда — хозяина вечеринки и Мелиссу в отдалении.

— Ладно, — зло бросает Зак, открывая дверцу машины. — У вас численное преимущество. Ещё увидимся.

Я могу ошибаться, но, кажется, последнее предложение предназначалось для меня.

Треворс взвизгивает шинами и уезжает ещё до того, как Ро и остальные добираются до нас. Холд протягивает мне руку, но на меня не смотрит, отчего я чувствую ядовитую обиду, но помощь принимаю. Прикосновение пальцев тёплое и… надёжное.

Я оправляю юбку, а в следующий миг на меня налетает брат:

— Ты в порядке, Бо?

— Благодаря Дилану, — тихо говорю я.

— Это был тот парень? Снова?

— Да.

— И ты его просто отпустил?! — взрывается Ро, повернувшись к Холду.

— Ронни, не надо…

— Остынь, Лейн, — ровно замечает Дилан. — Я донёс до него всё, что нужно было донести.

— Очень надеюсь, что так, — всё ещё злится Ро.

— Ладно, народ, — подаёт голос Вуллорд, — я, пожалуй, вернусь к гостям, раз хорошая драка сорвалась. Ты со мной, Томи?

— Спрашиваешь! Ты это, Ро, зови снова, если что.

Парни уходят, а недалеко от меня появляется Мелисса, чтобы поднять с асфальта свою подушку. Я благодарно ей улыбаюсь, она кивает в ответ.

Воцарившуюся тишину прерывает шорох шин по асфальту, мы все разом поворачиваем головы в сторону подъезжающей к дому машины жёлтого цвета.

— Наше такси, — говорю я Мелиссе очевидное.

— Знаешь, Бонни, — скромно тупит она взгляд, — я подумала, что мне лучше вернуться домой.

— Правда? — неожиданно расстраиваюсь я.

— Не хочется обманывать родителей, понимаешь?

— Конечно. Ро? Ты со мной или останешься?

Брат бросает взволнованный взгляд на Мелиссу, и я вдруг понимаю, что она ему нравится. По-настоящему.

Мою кисть обхватывают тёплые пальцы. Я поднимаю на Холда озадаченный взгляд, пока он говорит моему брату:

— Проводишь Мэл, ладно? Мне нужно пообщаться с твоей сестрой.

Он не ждёт от Ронни ответа, утягивая меня к такси. Я взглядом прошу брата не вмешиваться. Он не выглядит довольным, но просьбу мою исполняет, напряжённо кивнув.

Мы с Диланом садимся на заднее сидение машины, и она трогается с места.

Через десять минут напряжённой тишины я замечаю:

— В приложении такси указан адрес моего дома.

— Я догадался.

Я сглатываю и киваю. Самой себе. Потому что Дилан, не отрываясь, смотрит в окно. Нахожу пальцами колечко и тоже отворачиваюсь к окну.

Он правда хочет со мной пообщаться или попросту отправить меня домой?

И снова я чувствую обиду. Не должна, но, разве, сердцу прикажешь не реагировать на безразличие парня, который тебе нравится? В последнюю нашу встречу, Дилан предложил мне повзрослеть… С тех пор, я не предпринимала каких-либо действий, чтобы с ним сблизиться, более того, я готовилась к поражению в споре с братом. Мы, в принципе, зря повелись на провокацию Паолы Хайт. Это было глупо.

Но тогда я этого не понимала.

Тогда это было хорошим поводом, о котором я догадалась лишь некоторое время спустя.

Когда машина подъезжает к дому 1919 по Бродвей, я лезу в сумочку за наличкой, но Дилан успевает заплатить за такси раньше меня.

— Не стоило, — тихо замечаю я.

Холд бросает на меня нечитаемый взгляд и говорит таксисту:

— Спасибо.

Тот кивает, а мне не остаётся ничего больше, чем выбраться из машины вслед за Диланом. И я решаю сразу отправиться в дом, но через пару шагов разворачиваюсь лицом к парню:

— Знаешь, провожать меня было недальновидно. Ты же сам мне сказал, чтобы я повзрослела. А как я это сделаю, если…

— Как давно Треворс тебя преследует? — перебивает он меня. Голос ровный и спокойный. Всё, как всегда.

Я опускаю глаза:

— Три недели.

— Почему не рассказала мне?

— Не хотела услышать от тебя то, что я сама виновата. Я и так это знаю.

Дилан молчит. Я чувствую на себе его тяжёлый взгляд, но боюсь поднять глаза, а когда, не выдержав, делаю это, он бросает:

— Пошли.

Куда?

Задать вопрос вслух я не успеваю, потому что парень стремительно направляется через пустующую дорогу. Я не сомневаюсь ни секунды, прежде чем отправиться за ним.

Мы подходим к зданию со спортзалом, в который Дилан ходит, и направляемся к его торцу с левой стороны. На углу есть лестница, ведущая вниз. Холд по ней спускается, присаживается у двери и достаёт ключ из-под коврика с популярной надписью «Добро пожаловать». Я сглатываю удивление и тоже спускаюсь вниз.

Дилан открывает дверь и молчаливо пропускает меня вперёд, затем щелкая выключателем, чтобы загорелся приглушённый свет.

Я прохожу квадратный коридорчик, сплошь заставленный велосипедными тренажёрами, и попадаю в тот самый боксёрский зал, в котором Холд тогда тренировался.

Смотрю в отражение зеркал и вижу, как Дилан останавливается в трёх шагах позади моей спины. В горле мгновенно сохнет, а сердце набирает обороты, отчаянно барабаня в груди.

Мы здесь совсем одни…

— Зачем… зачем мы сюда пришли, Дилан? — тихо спрашиваю я.

— Твой брат не всегда сможет быть рядом, Лейн, — негромко отвечает он и обходит меня, чтобы встать ко мне лицом, скрестив руки на груди. — Ты говорила, что когда-то хотела научиться драться. Может, всё же стоило?

— Ты запомнил…

Дилан секунду хмурится, а затем направляется к рингу:

— Хочу показать тебе один полезный и действующий приём.

— Но… на мне юбка… узкая.

— Не страшно, — бросает он, приподняв верхний канат ограждения. — Давай, Лейн.

Я быстро киваю, а через полминуты забираюсь на ринг. Дилан пролазит через канаты вслед за мной. Берёт меня за плечи и серьёзно смотрит мне в глаза:

— Представь, что на тебя напал мужчина. Обхвати мои руки. Сожми пальцы сильнее, не бойся. Да, так. Отставь правую ногу немного назад, чуть согни её в колене, вес перенеси на левую. Молодец. А теперь приготовься… — Дилан склоняется ко мне и выдыхает на ухо: — И когда в следующий раз Треворс или кто-то другой схватит тебя, не задумываясь, бей ему между ног, после того как выполнишь все эти действия.

Дилан отпускает меня и делает шаг назад. На губах играет призрачная улыбка.

— Всё ясно? — усмехается он.

Он что, смеётся надо мной?

— Ты… только что пошутил? — округляю я глаза. — Не могу поверить, что ты умеешь веселиться!

Дилан снова усмехается, возвращая мне мои слова:

— Не могу поверить, что ты не знала об этом приёме. Почему не сопротивлялась, Львёнок?

Я жму плечами, отхожу к канату и сжимаю его пальцами. Говорю себе за плечо:

— Всё случилось так быстро… Наверное, не успела сообразить. — Я разворачиваюсь к Холду и спрашиваю: — Как давно ты дерёшься, Дилан? Я к тому, что никогда не видела на тебе синяков. Как можно скрыть, например, разбитый нос, ума не приложу.

— Я не позволяю бить себя по лицу, — пожимает он плечами. — Остальное легко спрятать под одеждой.

— О…

Мой взгляд непроизвольно опускается ниже его шеи, исследует грудь и живот, обтянутые чёрной футболкой, словно я намереваюсь разглядеть побои сквозь ткань. Дилан на это усмехается и одним смазанным движением снимает с себя футболку. Сжимает ткань в кулаке.

Я поражённо выдыхаю.

В полумраке зала хаотичные подтёки на тёмной в этом свете коже кажутся почти чёрными. Один ползёт со спины на талию, второй тянется от груди к плечу, третий расползся под ребрами с левой стороны тела.

— Они болят? — поднимаю я глаза на лицо Дилана.

— Только, когда задеваешь, — хрипло отвечает он.

Я иду ближе, из-за чего Дилан едва заметно покачивается в сторону, но остаётся стоять на месте, и осторожно касаюсь подушечками пальцев синяка на груди:

— Так?

У Холда дёргается кадык, но в следующую секунду он усмехается: