Вера в сказке про любовь

Глава 10

Что не смогу уснуть – это я знала, что буду усиленно анализировать и перетряхивать память – тоже, но вот, что несколько часов спустя в пальто, накинутом поверх ночной рубашки, буду стоять у дверей Пандоры – это я не предугадала.

Время застыло где-то между понедельником и вторником, сердце тоже замерло в груди. Причина, по которой я вела себя сейчас, как окончательно свихнувшаяся, проста и незатейлива. Если Свет расценит мой побег и последующее молчание логично, то с утра он не напишет и встречать не попытается, и целовать тоже. Зачем, если женщина не хочет, верно? Только женщина хотела, очень хотела, просто трусиха. А он не в курсе, что она – трусиха. Самым правильным мне привиделось срочное и радикальное исправление ситуации. Ключевое слово «радикальное». И вот она я!

- Кто там?

Судя по голосу, гостя ночного незваного он линчевать желает. Ну и ладно.

- Вера.

Дверь запищала.

Пока в лифте поднималась, успела и зубами поскрипеть и пальцы позаламывать – полный набор сумасшедшей.

Он меня в проеме открытой двери ждал. Щурился от света, волосы взъерошенные. Обнаженный по пояс – да, это я тоже заметила. Такое попробуй не заметить. А на лице явное беспокойство. Нормальные ж люди посреди ночи прибегают, когда ситуация из ряда вон. Пожар, наводнение, ранение… Будем считать, что у Веры тоже ранение.

Ничего не говоря, я стремительно к нему подбежала и поцеловала. Пришлось правда чуть ли не на пальцах подняться на манер балерины, но зато в душе покой обосновался и удовлетворение. Он точно от меня не поцелуя ждал. Сначала растерялся, потом коротко засмеялся мне в губы и наклонился. За последнее ему спасибо, балерина из меня никудышная, еще доли секунды и ступни бы судорогой свело…

- И? – Карина нетерпеливо подалась вперед.

- И все, - я смущенно покрутила бокал с кофе в руках. – Поцеловала, покраснела, кажется, даже что-то невнятное такое сказала, и убежала.

Каринчик сделала нарочито подозрительное лицо:

- Кто вы, мамзель? Где моя умная Вера? Сознавайтесь!

Я нервно засмеялась.

- Пала в неравном бою.

- Погоди. Он ничего не сделал и не ответил?

Перед глазами тут же возник полуобнаженный Свет. Нет, он ничего не сделал, только улыбался так искренне ласково, обворожительно и, может быть, немного довольно. Это из-за его улыбки я покраснела и сбежала опять.

- Дай угадаю, - не унималась подруга. – Тебе сейчас стыдно за ночной прикол?

- Есть такое.

- Так, он до сих пор не семафорил? Или ты просто, как подтаявшая снегурочка, половину моих вопросов не слышишь.

Я прикусила губу:

- Второе. Он в восемь написал «доброе утро».

- Хм, - Кариша озадаченно нахмурилась. – Это все?

- Все.

Вообще-то нет. Там было «доброе утро, кошечка». Но этого я в жизни никому не скажу. Это только мое, собственное, особенное.

- Значит, жди. Должен под вечер объявиться.

- Жду. Ты так и не рассказала, куда Жорик тебя везет.

- Да еще бы. Ты меня из колеи выбила со своим Хуаном.

- Он не Хуан, - твердо заявила я.

Карина нахмурилась:

- Ты уверена, что все мне о нем рассказала?

- Да, вроде, все.

И тут слукавила. Про Артёма промолчала, точнее про его своеобразности, а сама Каринчик не догадалась. И дело не в доверии, как можно решить, исходя из моего поведения. Дело в том, что у меня язык не поворачивался в принципе. Словно это чужая жизненно важная тайна, в которую меня посвятили по случайности. Не имела я никакого права ее раскрывать.

- Нет, не все, - Карина сердилась. – Я тебя знаю. Ни деньги, ни внешность, ни обходительность, ни самые милые детишки не заставят тебя быть такой. Тебе вообще потрясающе наплевать на все эти важности. Не можешь его проанализировать – это привлечет, но не настолько, чтоб ты плевала на свой самый главный в жизни страх подпустить к себе мужика ближе желтой черты. А он у тебя явно и сразу шагает за эту черту. Так в чем подвох?

- Желтой черты? – удивилась я странному сравнению.

Подруга поморщилась:

- Ну, да. В метро недавно проехалась, аналогия сама напросилась.

Я грустно улыбнулась. Она действительно меня знала очень хорошо, так же хорошо, как я ее.

- Ты боялась того же самого. Почему замужем сейчас?

Карина мгновенно стушевалась, причем настолько, что на спинку стула откинулась, руки на колени убрала. Вот так из нападения сходу убежала в смущение и отстраненность.

- Ты ведь, как я, в людей никогда особо не верила. Люди – всего лишь люди. Не хорошие и не плохие. Каждый способен предать, стоит лишь спровоцировать. Каждый способен сказать «люблю» сегодня и «не люблю» завтра. Просто слово в устах просто человека: любит, не любит, снова любит – бесконечная история длинною в столетия. Иногда в этой веренице попадаются те, кто чувствуют «люблю» только раз. Какова вероятность, что судьба сведет таких двоих? Ты такая, я такая. Мы всегда сходились с тобой на этом страхе раствориться в том, кто имеет точку зрения на отношения, отличную от нашей. Я прячусь от боли за романами и юмором, ты пряталась за сарказмом и цинизмом. Так что сделал он такого, что ты растворилась в нем? Ты бы сбежала, так же, как я, не будь Жорик тем самым.

Никогда не видела у Карины такого выражения лица. Ее разом одолели нежность, покой и вина. Она ласково и беспомощно улыбнулась.

- Я сбегала.

Я растерянно на нее уставилась. Секунду назад речь сказала длинную, но исключительно из желания не быть пойманной на утаивании важной информации. В итоге же прямой наводкой попала в чужой секрет.

- А по порядку?

- По порядку… - Карина вздохнула, подняла руку и поводила пальцами по краю стола. – Я после бассейна того, когда уже все устаканилось, вдруг обнаружила, что рядом со мной мужчина. Слишком близко мужчина, и хуже всего, что он меня самой обычной видел: без косметики, с больными ногами. Я в азарте боя просто не заметила, что не ставлю границ для него. Вер, я в жизни так не паниковала. Резко прекратила отвечать на его звонки, а приехал - не открыла. Как школьница, честное слово.

- И он перестал звонить и приходить, - догадалась я.

Карина кивнула.

- Перестал, как только из-за двери сказала, что ничего со мной не случилось, и я просто не хочу его видеть. Он-то перестал, а у меня ломка началась. Помнишь период, когда я не могла с работы никак уйти?

- Помню.

- Ну, вот это я не «не могла», это не хотела. Плохо помню, что вечерами одна делала. Короче, здравствуй, депрессия, я так скучала. Неделю так убила, пока этот чудак средь бела дня пьяный не заявился ко мне на работу. Мимо охраны как-то прошел, он сам не знает точно как, говорит, там вроде никого не было. На весь офис требовал объяснить, что с ним не так. Ты смеешься, а я себе тогда не поверила. Он, дурень, решил, что я еще с кем-то встречаюсь.

Кариша снова ласково улыбнулась.

- Я тогда не рассердилась, испугалась только, его на улицу вывела. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Наехал на меня, да еще злобно так. Говорит, такие, как ты, живут за счет мужиков. Еще пару вещей выдал в том же духе, совсем неприятных…

- И ты его побила, - спрогнозировала я реакцию подруги.

Она засмеялась.

- Не угадала! Разревелась я. Неделя предыдущая сказалась. Вместо того, чтоб разозлиться, я позорно обиделась. Себя стало жалко до слез. Жорик аж побледнел и протрезвел. Вот так и стояли мы на парковке: он меня обнимает и нелепые извинения в три этажа строит, а я реву навзрыд. Под конец всей этой эпопеи несчастным голосом карты раскрыл. Оказалось, Вер, что я чертовски красивая и умная, и еще много чего, и для меня надо быть, как минимум, в половину таким же. Он, чудак, ждал с самого начала, что я его брошу, и не удивился, когда перестала отвечать на звонки.

- И?

- Что «и»?

- И дальше? Чем дело на парковке закончилось?

Карина пожала плечами:

- Ничем особенным. Сказала, правду. Во-первых, что боюсь предательства и никого к себе не подпускаю. Во-вторых, что он дурак.

- Радикально.

- А кто б говорил! – кажется, Карочка начала приходить в себя.

- Ну, вот и славно. Не одна я такая двинутая.

- Не стоит благодарностей. Значит, не хочешь говорить, что в нем такого особенного?

- Не то чтобы не хочу, не могу пока, - решила я быть абсолютно честной. – Ты не обижайся.

- И не собиралась. Там с парнем что-то, да? Мужик, судя по твоей реакции на него, - загляденье. Загляденье в одиночестве не ходит без веской причины. И вдруг тебя подпускает, значит, веская причина нейтрализовалась. Ты, судя по твоим рассказам, общий язык с кидом нашла. Я в теме?

- Очень.

- Тогда продолжу развивать мысль. Найти общий язык с ребенком задача не настолько сложная. До тебя бы с ней справились точно. А раз не справились, значит, там какая-то сложность, - Карина стала совсем серьезной. – Вер, у него же не рак какой-нибудь?

- Нет! – сама перепугалась я. – Ничего подобного. Нет.

- Ну, и слава богу, - подруга облегченно выдохнула. – А то у меня вчера, когда сообразила, аж сердце в пятки ушло.

- Нет. Не грузись. Ты лучше скажи, куда тебя повезут?

- Меня-то? На родину товарища Буонапарте.

- Ого, - восхитилась я. – Там живет романтика?

- Не знаю, - Карина пожала плечами. – Я впервые расслабилась, поэтому не спрашиваю. Понятия не имею, что он задумал, и самое занятное, что мне это начало нравится.

- Когда отбываете?

- Завтра. За тебя волноваться?

- Не стоит, - я отмахнулась. – И чтоб ты заметила, тебе звонят. Экран моргает.

Карина вздрогнула и мгновенно ответила на вызов. Поминали Жоржа, вот и получайте, дамочки. Он прямо тут, за окнами кафетерия, требует внимания законной супруги. Супруга, конечно, строптивость для приличия проявила, но я-то знала, что ей эта строптивость в тягость, потому отпустила предательницу с миром.

Кто для нее я, и кто он? Не зря ведь мы когда-то давно договор заключили о взаимном недопущении друг друга до своих мужчин. Это она Света видела не раз – так сложилось, а Жорика мне официально не представляла больше полгода. И сейчас если я попытаюсь моргнуть глазом ее суженому, хоть намек на флирт выдать, она меня живьем закопает. То же самое относительно нее и Света с моей стороны. Кто-то, наверное, скажет, что это не настоящая дружба. Что настоящая дружба преодолевает все. Что ж, у каждого свои убеждения, - отвечу я.

Преодолевает все. Такой восхитительно идеальный возвышенный образ, такой сказочный, такой сладкий… Жаль, что нереальный. А наша дружба вполне реальная. Кривая, косая, с оговорками, зато реальная. Мы честно скрываем друг от друга самое сокровенное, честно не уступаем друг другу понравившихся мужчин, честно не раскидываем взаимных комплементов. Ни пижамных вечеринок, ни совместных походов в спа, ни парного гардеробного пасьянса. Она – это она, я – это я. В чем-то разные, в чем-то схожие друзья, мы во всем порознь. Как не бывает двух хозяек на одной кухне, так не бывает двух подруг на одной охотничьей территории.

Рассчитавшись, я отправилась обратно в школу. Там как раз положенный всем сотрудникам обед в школьной столовой к концу подходил. Обед классический: первое, второе, чай и булка. Все на высоте, очень вкусно, и я часто пользуюсь этой замечтательной привилегией, но иногда меня тянет к изменам. Прямо, как сегодня. Во-первых, кофе в школе в принципе не водится, а я без него никуда, во-вторых, на привилегию стекается весь рабочий коллектив, а это тихий ужас. По отдельности нормальные люди образованные, убежденные. Все вместе – клуб вязания и феминизма. Проще говоря, толпа женщин, обсуждающих все и вся, плюс пара-тройка мужчин, которых обхаживают, как королей, плюс я, из которой упорно вытягивают подробности личной жизни. Меня порой терзает смутное сомнение, что Люсинда вегетарианкой заделалась только по причине не посещать столовую.