Рождественский пирог
- Автор: Лора Локингтон
- Жанр: Современные любовные романы
- Дата выхода: 2004
Читать книгу "Рождественский пирог"
Глава пятнадцатая
Проснулась я с опухшими от слез глазами и долго плескала в лицо холодную воду. Настроение было похоронное, но я успокаивала себя тем, что, если бы великолепная Клавдия объявилась не вчера вечером, а сегодня утром, все могло бы выйти еще хуже. Или нет? Было бы хоть что вспомнить — ночь безумств, а теперь я чувствовала себя обманутой и изо всех сил старалась не распускаться.
Но стоило только мне взглянуть на Джики, как я опять разревелась. Ведь сегодня мы с Дэйви должны отвезти его в питомник. И хотя манеры у этого зверя были отвратительные, я все равно буду по нему скучать. Когда вошел Дэйви, я все еще всхлипывала.
— Да, вечерок вчера выдался жуткий, — сказал он, заметив мое опухшее от слез лицо и сопливый нос. — А я и забыл, какая мама бывает, когда ей кто-то не нравится. Опасная женщина! Ну, перестань, Клавдия ужасная злыдня, так что можешь не волноваться: Алекс ускользнет от нее на одну ночь, если ты по этому поводу переживаешь.
Утешил, называется.
Я была слишком расстроена, чтобы объяснять Дэйви, что Клавдия, может быть, и злыдня, но она великолепна, и мне вовсе не хочется, чтобы Алекс ускользал от нее ко мне на одну ночь. И как Дэйви вообще мог подумать, что я мечтаю поразвлечься с Алексом, когда в соседней комнате спит его подружка? Я-то знала, что хочу гораздо большего. Возможно, кратковременный флирт меня бы и устроил, когда я только познакомилась с его братом, но теперь мне хотелось продолжения истории — на годы, десятилетия, с подарками на годовщины.
Я взяла корзину с Джики и вышла из комнаты, надеясь, что мне не придется столкнуться нос к носу с Клавдией, усталой и счастливой после ночи примирения с Алексом. Если честно, я всю ночь провела мучаясь подозрениями и представляя себе, как эти двое вытворяют всякие штуки и смеются над несчастной простушкой.
Мы спустились на кухню выпить чаю. Я посмотрела в окно — обнаженные деревья клонились под ветром. Надеюсь, в новом доме Джики будет тепло — у них там наверняка есть специальное отопление. Хотя, если он смог вытерпеть собачий холод в замке, теперь его ничем не испугаешь.
— А где все? — спросила я.
— Думаю, спят. Так что давай поскорее разберемся с этим делом, — сказал Дэйви тоном, не терпящим возражений. Так говорят родители с детьми при посещении стоматолога.
Мы допили чай и вышли. Я хотела как можно скорее пристроить Джики. Спортивная машина Дэйви подскакивала на ухабистой подъездной дорожке. Помахав Тому, вылезающему из своего «Лендровера», мы свернули на проселочную дорогу. Вокруг было серо и пусто. Я содрогнулась. Возможно, в действительности пейзаж был прекрасен, просто в моем нынешнем настроении я воспринимала все в черном свете. Снова всхлипнув, я заставила себя собраться с силами.
— Не отвлекай водителя, — предупредил Дэйви, — это опасно. Еще раз шмыгнешь — и аварии не избежать. Давай же, взбодрись. Джики поселится в новом милом доме, найдет себе подходящую женушку и прекратит ублажать сам себя. Наверняка к нашему возвращению Джокаста уже успеет прикончить Клавдию, и мы без помех станем готовиться к вечеринке. Все самое интересное у нас впереди, дорогая. Договорились?
— Ладно.
Мы ехали и подпевали Джуди Гарланд, безбожно фальшивя, так что мне и вправду немного полегчало. Когда мы прибыли в питомник, на душе было уже не так тоскливо.
— Боже мой, с виду так просто частная школа, — постарался утешить меня Дэйви. — Надеюсь, другие мальчишки не станут его обижать и макать головой в толчок. Хотя, если учесть, какой наш Джики счастливчик, ему должен попасться симпатичный голубой обезьяныш, который будет таскать ему виноград.
— Да, ему бы это, наверное, пришлось по вкусу, — согласилась я, оглядывая огромную территорию, огороженную проволочной сеткой. Видимо, чтобы обезьяны не сбежали. Или люди не залезли. По-моему, заведение сильно напоминало тюрьму.
— Надеюсь, ты не забыла собрать его игрушки и пришить метки на одежду, как положено. Знаешь, дети бывают очень жестоки по отношению друг к другу.
— Заткнись, Дэйви, я и так нервничаю, — сказала я и позвонила.
Нас встретил бородач. Он прочитал нам короткую лекцию для поднятия духа — о том, как славно живется обезьянкам в питомнике, и о том, как он постепенно приучит мою мартышку к новому обществу. После чего засыпал вопросами, на которые я не знала ответов. Сколько Джики лет, чем он болел и откуда родом.
— Послушайте, история моего знакомства с Джики очень проста — однажды за ужином он просто свалился мне на голову. И я согласилась привезти обезьяну сюда. Я вообще ничего о нем не знаю.
Бородач поднял корзину, потом попросил меня выпустить обезьяну, что я послушно и сделала, и Джики тут же вскарабкался мне на шею. Бородач быстро его осмотрел и покачал головой.
— Что такое? — спросила я.
— Боюсь, он для нас слишком стар. Видите, какие у него зубы? По ним всегда можно определить возраст… Он не сумеет приспособиться к стае. Извините, я не могу вам помочь.
— И что мне теперь с ним делать?..
Бородач снисходительно улыбнулся и пожал плечами. Я перевела взгляд на Дэйви, но он тоже пожал плечами. Похоже, Одесса была права: обезьянке суждено остаться со мной.
— А сколько ему лет? — спросила я, рассеянно поглаживая Джики и размышляя, разрешит ли мне Дэйви брать его в магазин.
— Точно сказать трудно, лет восемь или девять.
— А сколько они обычно живут? — поинтересовался Дэйви.
— Десять, иногда одиннадцать.
— Понятно.
Мы с Дэйви направились обратно к машине. В воздухе медленно кружились снежинки.
— Как ты? — спросил Дэйви. — Как тебе перспектива поселиться с престарелым обезьяном-онанистом?
Ответа у меня не было. Утром, перед расставанием с Джики, я плакала, но теперь осознала, насколько неудобно жить под одной крышей с мартышкой. Обидно, что его не взяли в питомник. Как если бы человек приехал в дом престарелых, а ему отказали, потому что слишком стар. Я наверняка разорюсь на винограде. Может, удастся приучить его к более дешевой пище, к морковке например?
— Поппи?
— Ой, извини, задумалась о морковке.
— Ну конечно, а почему бы и нет? Я всегда считал, что люди недооценивают этот овощ. Если сделать морковное пюре и смешать с черешней и петрушкой, получается отличнейшая вещь.
Мы рассмеялись и отправились обратно в замок.
Рассматривая опустевшие поля, я наконец спросила Дэйви о «Плейбое». Он покраснел, смутился и ответил, что пока не готов дать мне исчерпывающий ответ. Я решила оставить его в покое и не мучить расспросами.
Небо окрасилось в жемчужно-серый цвет, когда мы подъезжали к замку, снег прекратился. На кухне Одесса, засучив рукава, раскатывала тесто для праздничного пирога.
— А, доброе утро. Где это вы шлялись? — спросила она, ловко орудуя скалкой.
Я рассказала о поездке в питомник, и она довольно хрюкнула в ответ. Одесса, конечно, не сказала «а я что говорила?», но это читалось на ее лице.
— Мистер и миссис Стентон завтракают в постели, Табита гуляет, Алекс помогает Тому загонять овец, а эта женщина, американка, возится в туалете, — сообщила Одесса последние новости.
— А что она там делает? — поинтересовался Дэйви.
Мы все еще хихикали, когда в кухню вошла Клавдия. Губы у нее были поджаты, в руках она несла бутылку отбеливателя. На ней был тоненький кашемировый свитерок с таким же шарфиком и шифоновая юбка до колен, но я точно знала, что ей холодно не меньше, чем мне: под тонкой шерстью отчетливо угадывались соски.
— Привет! — оскалилась она. При дневном свете на ее зубы было невозможно смотреть без солнцезащитных очков. — Веселитесь? А я тут убираюсь — дом просто зарос грязью, и, если не соблюдать мер предосторожности, мы все непременно что-нибудь подцепим. — Она повернулась к Одессе: — Так, унитазы продезинфицированы, а где тут хранят спрей для полировки мебели?
— Да нигде не хранят, — ответила Одесса, прожигая Клавдию ядовитым взглядом. — Раз в три месяца всю мебель в доме полируют пчелиным воском. А если тебе не терпится заняться чем-нибудь полезным, поди достань стаканы к вечеринке.
Клавдия поняла, что это сражение она проиграла, и ретировалась в холл, вооружившись кухонным полотенцем и парой резиновых перчаток. Одесса послала ей вслед полный ненависти взгляд и набросилась на тесто с удвоенным энтузиазмом.
Мы с Дэйви переглянулись, и я робко спросила Одессу, чем ей помочь. Она приветливо улыбнулась, и вскоре я, обернутая в фартук, уже шинковала картошку, морковь и лук для начинки.
— Ерунда, — ворчала Одесса. — Уборные здесь чистейшие. Она думает, у нас тут что, больница? «Подцепить что-нибудь»! Кукла размалеванная. Если б я захотела, уж она бы точно подцепила.
Я подавила смешок. Не подкупить ли мне Одессу, чтобы она наслала на Клавдию какую-нибудь дрянь? Ничего ужасного, но что-нибудь пренеприятное. Например, бородавки покрупнее. Или чтобы у нее зубы пожелтели. Пустячок, а приятно.
Одесса хитро глянула на меня и усмехнулась:
— И не вздумай меня подбивать, милочка!
У меня аж дыханье сперло.
— Да ладно, у тебя на лице написано все, что ты думаешь! На Алекса глаз положила? Ну, не ты первая и, думаю, не ты последняя, хотя как знать? Что будет, то будет. Так, а теперь заканчивай с овощами и давай выпьем чаю с твоими пирожками, еще осталось немножко.
Я слабо кивнула и принялась за картошку. Одесса — ведьма, никаких сомнений.
Над ее словами про Алекса я предпочла не задумываться.
Дэйви обходил замок, наводя лоск — расставлял свечи, посуду. А также прятал ценности в оружейную комнату. Заглянув в кухню с огромным хрустальным канделябром в руках, Дэйви прохрипел:
— Умоляю, пить! Я умираю от жажды.
— Чаю или покрепче? — уточнила я.
— О, от чаю я бы не отказалась, — сказала Клавдия, появляясь на пороге. — У вас есть ромашковый? Он так успокаивает. Одесса, мне нужна новая тряпка. Эта уже грязная. — Она помахала испачканным полотенцем.
Одесса молча протянула ей чистое. С минуту Клавдия придирчиво изучала его. Кажется, полотенце прошло тест на пригодность, и я с облегчением вздохнула. Открытые военные действия между Клавдией и Одессой нам сейчас ни к чему. Хотя я и не сомневалась, на кого надо ставить. Дэйви у меня за спиной поперхнулся смешком, и я поспешно переспросила:
— Значит, чаю? — И ринулась ставить чайник на плиту.
Пока вода закипала, я угостила Джики сельдереем, и Одесса посоветовала мне выпустить его из корзины:
— Он там еще насидится сегодня. Пусть мальчик побегает.
Я согласилась и чай заваривала уже с живым воротником на шее. Я точно помнила, что где-то на кухне видела травяной чай, но найти так и не смогла, поэтому налила Клавдии чашку слабо заваренного зеленого чая и крикнула, что все готово.
Клавдия вошла на кухню и вскрикнула:
— О господи! Ты что, готовила с этим животным на шее? Ты с ума сошла! Это же негигиенично! Убери его сейчас же, слышишь!
Только я открыла рот, как на плечо мне легла рука Одессы.
— Так, прекрати орать! Животное? Да он почище тебя будет. К тому же бедняжка замерз и сидит себе тихонько и никому не мешает. Оставь его в покое. Поняла меня? Оставь! — И Одесса даже ногой притопнула.