Контракт. Полное подчинение

Столько лет прошло, а его неуёмное желание при виде жены не проходило. Как вообще можно так любить человека? Сильнее с каждым днём. Возможно ли это вообще. Или только им двоим выпал шанс на этот бесценный дар? Он одним плавным движением вошёл в неё, наполняя до предела, смотря в её тёмные от страсти глаза. Она же тонула в синеве его глаз, жадно глотая воздух ртом. За все эти годы он досконально изучил её тело и знал, как доставить ей удовольствие своими прикосновениями. Вскоре Амина тяжело задышала ему в шею, заглушая громкие стоны, вырывающиеся из груди. Через пару мгновений и он присоединился к ней, запечатывая их общие стоны поцелуем.

Амина засыпала с улыбкой, надеясь, что возможно этот вечер зародит в ней новую жизнь. Через три года после Дани они вновь пытались забеременеть, но случился срыв и они остановились. А несколько недель назад решили вновь попытаться и Амина прекратила пить таблетки. На быстрый результат она не рассчитывала, но всё же… Вдруг, случится чудо?

Утром, когда она проснулась, Богдан всё ещё спал. Амина сходила в ванную, затем спустилась на кухню, чтобы приготовить завтрак. Обычно после завтрака она отвозила сына в школу и ехала на работу в город. Она работала в одной частной фирме помощником руководителя. Её начальница была приятной женщиной лет пятидесяти и Амина очень любила свой коллектив и работу.

Привычно пролистывая телефон, она наткнулась на новость, которая глубоко взволновала её.

"Вчера вечером на Киевском шоссе произошла авария со смертельным исходом. Погибла молодая актриса Анастасия Шурейман. Известно, что в момент аварии в машине находилась её трёхмесячная дочь. О состоянии девочки ничего не известно. Подробности страшной аварии выясняются."

И ниже фотография покорёженного автомобиля.

Эта новость в ближайшие дни стала вирусной и обросла массой домыслов. Амина даже прочитала, что есть очевидцы, подтверждающие причастность к аварии Руслана Сабурова. Но она не верила. Ни одному лживому обвинению в этом новостном портале. Не мог Руслан сделать хоть что-то, что могло бы навредить его собственной дочери! И никак не могла отделаться от мыслей о его малышке. Всё ли с ней порядке? Таблоиды, поливающие грязью Руслана, не писали ничего о её состоянии.

— Я позвоню ему, — сказал в один из вечеров Богдан.

Амина видела, что он переживал за брата, как бы он ни пытался это скрывать. Богдан набрал номер и поставил на громкую связь.

— Слушаю, брат, — послышался резкий голос Руслана.

— Здравствуй… — Амина видела, как Богдану нелегко даётся общение с братом, — хотел узнать как ты? Как твоя дочка?

— Тебе правда важно это знать? — напряжённо спросил Руслан.

— Я переживаю, брат, — спокойно ответил Богдан.

— Малышка уже вне опасности, — ответил Руслан, — я в порядке.

— Я рад. Рад за вас обоих.

В трубке воцарилось молчание, тяжёлый вздох.

— Спасибо…

И связь оборвалась.

— Ты веришь в то, что он причастен к аварии? — спросила Амина.

— Это же Руслан. Он может сделать всё, что угодно…

Но Амина не верила. Возможно, она была единственная, кто думала о том, что Руслан не виноват. Потому что в СМИ его распяли. Особенно тогда, когда началось следствие и его допрашивали. Но не нашли никаких подозрительных концов. Пресса кричала, что он скрыл улики и проплатил следственным органам.

Но вскоре от всего этого Амину и Богдана отвлёк Даня, который катался, с приехавшим погостить к ним Давидом, на коньках и сломал руку. Перелом оказался сложным и пришлось делать операцию. Амине казалось, что она никогда прежде так не волновалась, как перед его операцией. Она даже вместе с приехавшей с отдыха Асият ходила в православный храм и ставила свечи за здравие своего малыша. Но всё прошло хорошо и уже на второй день после операции, Даня заявил всем, что станет знаменитым хоккеистом, как его дядя.

Давид же и правда играл в Центральной Канадской хоккейной лиге и был весьма популярен у фанатов хоккея. Он раздумывал над тем, чтобы вернуться на родину, но ещё не был в этом уверен. Теперь же он почти всё время проводил в палате у племянника, балуя его разными играми и вкусняшками.

В начале февраля Давид улетел, а Даню выписали домой. Рука его по-прежнему была в гипсе, но он уже страшно просился в школу. Амина созвонилась с учительницей и договорилась, что Богдан будет привозить Даню на некоторые уроки, не требующие участия правой руки. Ребёнок был безумно рад и горд своим гипсом, который одноклассники тут же разрисовали фломастерами.

А в начале марта Амина взяла путёвку в близлежащий санаторий. Дане нужно было окрепнуть. И она, взяв часть отпуска, поехала с ним.

Уже находясь в санатории, Амина узнала, что Руслан Сабуров уехал вместе с дочерью за границу. Новость о гибели его любовницы уже немного поутихла, сменившись другими, более громкими скандалами.

Богдан приезжал к ним практически каждый вечер и уезжал рано утром, благо санаторий находился всего в пару часах езды от Нижнего Новгорода.

Но однажды вечером он не приехал. И телефон его тоже не отвечал. Амина утром позвонила матери, и попросила её мужа съездить к ним домой. Тот съездил, но ворота были закрыты и сколько бы он ни звонил, никто ему не ответил. Амина позвонила на работу мужа, но секретарь ответила, что он вчера был, а сегодня ещё не появлялся.

Амина подождала до обеда. Но телефон Богдана так и не отвечал. И на работе его не было. Чувствуя необъяснимую тревогу, быстро собрала сына и отправилась в дорогу. Она сразу поехала к маме, чтобы Даня остался у неё.

— Аминочка, а что же случилось? — тревожно спросила она, забирая ребёнка.

— Мам, пока не знаю. Но на Богдана это не похоже: не давать знать о себе столько времени.

— Только бы ничего не случилось! — всплеснула мать руками, — ты сразу же мне позвони, как всё прояснится.

— Хорошо, мама.

Амина поцеловала мать и сына и поехала домой. Но чем ближе к дому она подъезжала, тем более тревожное чувство испытывала…

Оставив машину у ворот, она открыла их магнитным ключом. Пешком пошла к дому. Тревога усилилась, когда Челси не выбежала встречать её из всегда открытого вольера. Она заглянула туда. Вольер был пуст.

Она подошла к входной двери и потянув за ручку поняла, что она открыта. Зашла в прихожую.

— Богдан, ты дома? — громко спросила она.

Ответом ей была звенящая тишина. Она прошла в большую гостиную, кухню, затем в их спальню. Пусто. Зашла и проверила комнату Дани. Там всё было точно так же, как и до их отъезда.

Амина застыла перед гостевой комнатой. Страх. Всеобъемлющий, иррациональный, до мурашек по коже, охватил её. Она осторожно открыла дверь гостевой комнаты и замерла на пороге. От увиденной картины свет померк перед её глазами и она упала в обморок.