Параллельно любви
- Автор: Екатерина Риз
- Жанр: Современные любовные романы
Читать книгу "Параллельно любви"
— Всё ты врёшь. Я ни одному слову твоему не верю!
— Я должна по этому поводу расстроиться?
Соня неприятно усмехнулась.
— Вот ты какая… Понять не могу, чем ты его к себе приворожила. Ты же обычная, ты же…
Марина даже улыбнулась, не смогла удержаться.
— Соня, если ты этими словами пытаешься меня обидеть или задеть, то зря. Если бы ты знала, сколько раз я это слышала. И я Лёшку не привораживала, как ты сказала. Что случилось в нашей жизни, то и случилось. И тебя это не касается, так же, как меня не касается ваша жизнь. Если ты на самом деле хочешь… наладить ваши отношения, то тебе сейчас не здесь нужно быть, а дома.
— А что мне там делать? Меня там никто не ждёт!
— А сын? Он тоже тебя не ждёт?
— Не трогай моего сына!
Марина отвернулась от неё.
— Я не трогаю.
— Нет, трогаешь. — Соня глубоко вздохнула и выпалила: — Ты думаешь, я не знаю… не знаю, что он Тошку к тебе возит? — У неё голос неожиданно сорвался. — Хорошо вы устроились. Только я мешаю, да? Целая семья у вас…
— Соня, замолчи! — Марина обернулась и теперь смотрела на неё изумлённо. — Ты что говоришь-то? Да, я видела вашего сына, но… Лёша один раз — один, слышишь? — привозил его в парк, мы с детьми гуляли, и всё. А то, что ты говоришь… это ужасно.
— И в этом ужасе, к твоему сведению, живу я! Я стою в стороне и наблюдаю за всем происходящим! Или ты думаешь, легко жить человеком, который упорно не желает расставаться с прошлым?
— С этим я ничего поделать не могу.
— Правда? Не можешь или не хочешь?
— И не хочу, — подтвердила Марина. — Потому что, как ты правильно сказала, это твой муж. И если ты не найдёшь правильных слов…
— Вот только не нужно меня учить! — довольно резко оборвала её Соня. — Я к тебе не за советом пришла!
— А зачем? Потребовать то, что я не могу выполнить? Ты сюда пришла, разве ты застала здесь Алексея? Нет. Ты видишь здесь его вещи? Нет. И я не тяну его к себе, зря ты так думаешь.
— Тогда выгони его, — выпалила Соня. — Вот придёт он и выгони!
Марина с удивлением на неё воззрилась.
— Выгнать? Если его выгнать, он вообще не уйдёт. Это же Лёшка.
Соня презрительно скривилась.
— Господи, о чём я думала, когда шла сюда? Надо быть полной дурой, чтобы поверить тебе.
— Я тебе ещё ничего не обещала.
— Тебе не стыдно?
Марина улыбнулась, правда, улыбка получилась так себе, губы дрожали, и Соня это наверняка заметила.
— А мне стыдиться нечего, моя совесть чиста.
— А ещё меня актрисой называет. Слова-то какие — совесть чиста! Мужа из семьи увести, по-твоему, нормально?
— Уходи из моего дома. Ты скандалить пришла, а не говорить, а мне это не нужно.
— Я пришла не скандалить, я пришла сказать тебе, что ничего у тебя не выйдет. Думаешь, я не понимаю ничего? Ты специально его к себе привязываешь, — почти прошипела Соня. — Даже ребёнок этот… Ты же специально!
— Замолчи немедленно! — Они встретились взглядами и застыли друг перед другом. — Теперь я тебе говорю — ребёнка моего не трогай!
— Не затыкай мне рот, я всё равно всё тебе скажу. Ты никто ему, всего лишь бывшая жена, и ребёнок твой… Она не имеет отношения к нашей семье, она не Асадова, понятно? И ты не его жена! Это ты ей эту фамилию дала, но это ничего не значит.
— А ты Асадова? Фамилия тоже ничего не значит, Соня, зря ты так за неё держишься.
— Да неужели? Ты что-то не поторопилась её сменить после развода!
— О боже… — Марина устало махнула на неё рукой. — Уходи. Уходи, и думай, что хочешь. Мне всё равно.
Соня выскочила из кухни, а Марина даже следом за ней не пошла. Стояла, привалившись к стене и ждала, когда хлопнет дверь. Но так и не дождалась. Соня вернулась, уже одетая, посмотрела на неё и сказала:
— Ему я нужна, я. Я это знаю, я живу с ним. И если бы ты перестала его держать… если бы тебя не было, он бы давно это понял. А он всё виноватиться перед тобой, как же — ты же несчастная, у тебя такое горе в жизни!.. А ты и рада, ты ведь даже о нём никогда не думала. Тебе плохо — он к тебе бежит, ты успокоилась — вон пошёл. А он не ест, не спит, всё думает — как там моя бедная Мариночка? А я как же? Я тоже его люблю, я, как могу, стараюсь… Чёрт возьми, да я же лучше тебя! Я красивее, я моложе, я ему сына родила, а ты нет. А он всё равно к тебе бежит! Но он не любит тебя, слышишь? Ему со мной хорошо, и если бы тебя не было… Ему просто жалко тебя! Жалеет, жалеет, и остановиться никак не может! А ты и этому рада, да? — Соня резким движением закинула шарф за плечо, а на Марину взглянула с ненавистью. — Как не стыдно только… У него сын есть, а ты ему чужого ребёнка подсовываешь! — У неё тоже голос задрожал, даже слёзы потекли, но Марина этого не видела. Стояла, уставившись в одну точку, напряжённая до предела, и видеть ничего не могла, перед глазами стояла пелена.
После ухода Сони не сразу пришла в себя. Но затем опомнилась и кинулась в ванную. Умылась холодной водой, хотя на самом деле очень хотелось сунуть под холодную воду голову, чтобы немного остудиться и забить рвущиеся наружу рыдания. Было такое ощущение, что у неё температура резко поднялась и непонятно — то ли стыдно, то ли тошно, то ли злость душит. Перед зеркалом замерла надолго, вглядывалась в своё лицо, потом навалилась на раковину и глаза закрыла.
— Не буду, не буду, — зашептала она, — не буду… из-за неё… Не буду.
В дверь осторожно поскреблись.
— Мама, мам, ты чего?
Ещё разок плеснула в лицо холодной водой, утёрлась полотенцем и открыла дверь.
— Что такое, солнышко? Испугалась?
— А ты зачем здесь заперлась? Ты плачешь?
Марина присела перед девочкой на корточки, даже улыбнулась, а когда Юля спросила, почему она плачет, слёзы снова потекли. Марина в ребёнка вцепилась, поцеловала, а потом слёзы вытерла.
— Не буду больше.
Юля разглядывала её пристально и серьёзно, а потом спросила:
— У тебя не получились плюшки?
Марина кивнула и снова обняла её, чтобы Юля её слёз не видела.
— Не получились.
— Ну ничего, мы варенье с хлебом поедим, это тоже вкусно. Ты только не плачь, мам.
Ребёнка удалось успокоить быстрее, чем успокоиться самой. Они с Юлей поужинали, попили чая с вишнёвым вареньем, посмотрели сказку, а потом Марина уложила её спать. Долго сидела у детской кровати, девочка уже давно спала, а Марина всё сидела в темноте и думала, думала… О чём-то липком и неприятном. О ненависти и беспомощности.
О том, чтобы просто лечь спать и речи идти не могло. Долго ходила по квартире, от стены к стене, у окошка стояла, и всё вспоминала этот разговор, а точнее Сонины слова, обида душила, хоть Марина и понимала, что права на неё, по сути, не имеет. Но всё, что Соня сказала, казалось таким… таким несправедливым, горьким, незаслуженным.
Или всё-таки заслуженными?
Господи, где спрятаться-то от всех этих мыслей?
Снова подошла к окну, прислонилась лбом к холодному стеклу и выдохнула:
— Жалеет… — И тут же головой покачала, наблюдая за своим отражением в стекле. — Неправда.
Телефон зажужжал на журнальном столике, Марина посмотрела на него, потом на часы. Для простого звонка было уже слишком поздно. Обида вновь накатила, задушила, Марина даже засомневалась, стоит ли к телефону подходить, но потом всё же ответила.
— Зачем ты звонишь? — глухо поинтересовалась она.
— Открой мне дверь, — попросил Алексей.
Марина выключила телефон. Замерла, прижав мобильник к груди, но спустя минуту всё же отправилась в прихожую.
— Я не стал в дверь звонить, — сказал Асадов, входя в квартиру. — Юлька спит?
— Спит, — отозвалась Марина и ушла в комнату, даже не взглянув на него толком. Когда Алексей появился в гостиной, она собирала со стола Юлины карандаши. А Асадов вошёл и остановился в нерешительности, поглядывая на неё.
— Как ты? — спросил он тихо.
— Всё хорошо. — Она на него не посмотрела, убрала карандаши в коробку и занялась детскими книжками, складывая их в ровную стопку на краю стола.
Лёшка опустил голову, задумавшись.
— Что она тебе наговорила?
— Интересно… Она что же, похвасталась перед тобой?
— Нет.
— Тогда что?
— Марин, если хочешь, накричи на меня, но в себя опять не прячь.
— Я ничего не прячу! — громким шёпотом проговорила она. — И нечего строить из себя… знатока моей души! Зачем ты пришёл?
— Потому что я за тебя беспокоился.
— Не стоит.
Марина на него не смотрела, очень старательно избегала его взгляда, что-то делала, лишь бы не останавливаться. Пыталась успокоиться, но лишь для того, чтобы Асадова выгнать. Она не хотела его видеть, сегодня уж точно. До его прихода настолько замучила себя мыслями о его жалости, что, казалось, сейчас посмотрит на него и, не дай бог, эту самую жалость в глазах его увидит, и тогда с ума сойдёт. Тогда уж точно ничего не вернёшь, не изменишь, не исправишь…
— Уходи… Ты знаешь, который час? В такое время по гостям не ходят.
— Ну что ты говоришь?
— Ничего. Я звала тебя? Нет. Вот и уходи… — Остановилась наконец, прижала к горящим щекам холодные ладони и призналась: — Я сама виновата.
— Да ни в чём ты не виновата, — в раздражении начал он, но Марина его перебила:
— Нет, виновата. Виновата. Я знала, что нельзя тебя близко подпускать, что тебе не место тут, но настоять не смогла!
Он подошёл и хотел положить руки ей на плечи, но Марина отступила в сторону.
— Не трогай меня!
Асадов скрипнул зубами от злости.
— Да что же это? — Но тут же сдался. — Хорошо. Тогда сядь, тебя трясёт всю. Давай я тебе чай сделаю?
— Не нужен мне чай. Я хочу, чтобы ты ушёл. Зачем ты вообще приехал?!
Алексей вздохнул и почти силой усадил её на диван. Марина с трудом сдерживала слёзы, отталкивала его руки, выгоняла, а он лишь сел рядом, но трогать её не стал, даже ради того, чтобы попытаться успокоить. Не хочет и не хочет.
Когда Марина немного пришла в себя, сама спросила:
— Как ты узнал? Она тебе рассказала?
— Она тоже расстроена.
— Ах, она расстроена! Она расстроена, а ты ко мне прибежал, да? — Марина с такой злостью это сказала, что Алексей удивлённо посмотрел.
— Что такого она тебе сказала?
Марина слёзы вытерла и поднялась.
— Чтобы она не сказала, она права. Я не хочу, чтобы ты приходил сюда… Нужно всё это заканчивать, жить так нельзя. Мы столько раз с тобой говорили, Лёш, и всегда приходили к одному и тому же выводу.
— Это ты приходила, не я. Не путай!
Она только руками развела.
— А что ты предлагаешь?
Он устало потёр лицо.
— Я примерно представляю, что именно она тебе сказала… Но, Марин, ты же взрослый человек, а она… Она молодая, она действует импульсивно, и говорит порой жестокие вещи.
— Дело не в этом! Дело в том, что она твоя жена, у вас ребёнок, и ты там должен быть.
— А я там.
— Неправда, ты рвёшься, ты постоянно находишь повод, чтобы приехать. И в этом она права, и ей обидно.
Алексей обернулся, чтобы на Марину посмотреть.
— Может, ты прекратишь рассказывать мне о моей жизни? Ты опять решила, как правильно, да? Всё сама! Всегда сама!
— Я не рассказываю!
— Нет, рассказываешь! И надеешься, что я поступлю именно так, потому что тебе так проще. Ведь так правильно!
Марина отмахнулась от него.
— Зря ты воспринимаешь всё в штыки. Мы два года практически не общались — и ничего. — Голос дрогнул, но Марина быстро с собой справилась. — Жили ведь. А потом что случилось? Я попросила тебя о помощи, а ты что-то себе напридумывал.