Мой (не)бывший муж

Глава 27

Влада

Утром меня ошарашила череда непрерывающихся звонков от Насти. Я проснулась из-за вибрации телефона, решила отложить разговоров до лучших времен, потому что у меня жутко гудела голова. Но подруга звонила и звонила.

В итоге Настя что-то сбивчиво протараторила мне в трубку, я сказала ей свой новый адрес и принялась ждать внезапную гостью. Она появилась на пороге через полчаса с абсолютно дикими глазами и пакетом из аптеки.

— Что это? Ты заболела? — забираю у Насти вещи, чтобы она могла спокойно раздеться.

— Да лучше бы заболела! Лучше бы у меня нашли что-нибудь венерическое, чем это, — нервно отвечает и постоянно жестикулирует.

Я заглядываю в пакет и обнаруживаю несколько коробочек с тестами на беременность. Смотрю на подругу и не знаю, что говорить.

— Да, я залетела. Можешь меня поздравить! — у нее срывается голос из-за истерики.

— Ты уже точно знаешь?

— Четыре положительных теста дома, задержка, которой у меня никогда не бывает. Как ты думаешь?

— А это зачем тогда? — взмахиваю пакетом в воздухе.

— Убедиться. Я обзвонила все клиники, никто меня не может принять сегодня. Ближайшая запись — завтрашний вечер. Это слишком долго!

Настя выхватывает свои покупки и спрашивает, где у меня здесь ванная. Она настолько в шоке, что даже не кидается на меня с расспросами о квартире и почему я опять оказалась в новом жилище.

Я жду ее на кухне, завариваю какой-то тропический чай с кусочками фруктов. Десять минут проходят в звенящем напряжении, я только периодически слышу какой-то шум из ванной комнаты.

— Все положительные, — Настя появляется на кухне.

— Сядь и успокойся, пожалуйста, — тихо прошу ее.

— Какой там успокоиться? У меня уже было два аборта, ты понимаешь это? — ошарашивает меня своим признанием. — Врач сказал, что после следующего вероятность забеременеть и нормально выносить ребенка будет нулевой. И что мне делать сейчас? — она со злостью зашвыривает все тесты в мусорное ведро.

— Ты не хочешь этого ребенка? Может быть, тебе все-таки оставить его… — заикаюсь о сохранении беременности и тут же получаю жалящий взгляд прищуренных глаз в ответ.

— Ты шутишь? Куда мне сейчас дети? Ни хаты, ни денег. Господи, я как подумаю о всех этих пеленках… — ее передергивает. — Слушай, а этот Егор вообще как? Богатенький же, да? Как думаешь, с него получится нормально стрясти?

— Так ты от Егора?.. — не скрываю своего удивления. Задумываюсь о том, что при таком образе жизни Егор может баловаться не только алкоголем…

— Ну а от кого еще? Он настолько напился в тот раз, что не смог вовремя вытащить. А в таблетках у меня сейчас перерыв, гинеколог посоветовал сделать… У тебя есть что-то покрепче? — Настя скептически принюхивается к чаю.

— Ты же беременна, тебе нельзя сейчас…

— Да не собираюсь я его оставлять, понятно?! Может, врач тогда имел в виду обычный аборт, а если сделать медикаментозное прерывание в хорошей клинике… — она начинает размышлять вслух. — Так что, как думаешь, Егор подкинет мне денег?

— Я не думаю, что тебе стоит рассчитывать на него…

— Почему?

— А ты сама не понимаешь? Я предупреждала тебя о том, что не стоит связываться с этим человеком, но ты меня не послушала. В лучшем случае он просто проигнорирует тебя, в худшем — наговорит гадостей. Тебе это надо?

Егор и ответственность — понятия в корне противоположные. Он не отвечает за свои поступки, не думает о будущем и просто прожигает свою жизнь, нарываясь постоянно на серьезные последствия. Вряд ли он вообще вспомнит мою подругу. Из разговора с Настей я поняла, что у них после той ночи ничего больше не было.

— Я не одна заделывала этого ребенка! Напугаю его алиментами, чтобы он сейчас дал мне денег. Ты не знаешь хотя бы, где он? У меня даже номера его нет…

— У меня тоже.

— Ты сможешь достать его? Или еще лучше организовать мне встречу с Егором? В конце концов, это не только моя проблема, я же не виновата, что ему в презервативе не нравится!

— Я попробую…

Выдыхаю. Придется звонить Марку, чтобы узнать, где сейчас находится его сводный брат… И еще он точно захочет узнать, зачем Егор мне понадобился.

Мы с бывшим мужем не общаемся уже вторые сутки, и все это время я не нахожу себе места.

Вздрагиваю от каждого шороха, иногда выглядываю в окно, ища глазами его машину на открытой парковке. Я до сих пор не верю, что он отпустил меня, а не стал давить или принуждать. Он сделал так, как хотела я.

Почему тогда сейчас мне так некомфортно?

— Я очень на тебя рассчитываю, Лад. Все ведь имеют право на ошибку, да?

— Да… — машинально отвечаю.

Зачем-то примеряю это к своей жизни. Если бы только Марк понял, что он ошибся в тот раз… Я не знаю, смогла ли бы простить его до конца, но он даже не попытался извиниться! Закрыл глаза на все, держал меня рядом, потому что ему так было удобно.

А как же я? Мои чувства… Они хоть что-нибудь значат для него?

— Насть… — я возвращаюсь к разговору с ней. — Подумай еще раз, взвесь все. Если тебя врач предупредил о возможных последствиях в будущем — это же не пустой звук. Ты не думала, что потом можешь пожалеть о своем решении? Сейчас ты не хочешь детей, а потом у тебя просто не будет такой возможности…

— Ой, не сгущай краски. Что там будет, в этом будущем? Я не хочу мучиться с ребенком в нищете из-за какой-то мнимой вероятности, что в будущем мне резко захочется детей.

Я обновляю чай в наших кружках. Это жизнь Насти и только ей решать, что с ней делать. Не буду лезть с советами, она ведь не просила их у меня. Если она уверена в своей правоте, то пусть так оно и будет.

Да и все равно она меня не послушает. Я предупреждала ее о Егоре, но они все-таки провели вместе ночь. Это еще не самое ужасное, что могло случиться с Настей.

Она еще какое-то время рассуждает о сумме, которую попросит у сводного брата Марка, я же просто тихо слушаю ее, ни разу не перебивая. Возможно, Насте нужно выговориться, а я хотя бы таким образом отвлекусь от своей реальности.

— В общем, с тебя хотя бы телефон, потому что он даже в инстаграме мне не отвечает. Позвони сразу, как только раздобудешь, — просит уверенно, будто у меня обязательно получится найти для нее заветные одиннадцать цифр.

Мы прощаемся, Настя ждет лифт на этаже, пока я торчу в дверном проеме, провожая ее. В дверях она сталкивается с курьером, бросает ему что-то не слишком приятное. Я краснею за нее.

— Девушка, погодите, пожалуйста, — парень окликает меня, когда я пытаюсь закрыть дверь. — Это сто тридцать седьмая квартира?

Я растерянно киваю, он передает мне узкую квадратную коробку белого цвета с золотыми буквами какого-то магазина на крышке.

Первая моя мысль — Марк что-то заказывал себе и забыл об этом.

Уже в гостиной, открыв крышку, я понимаю, что шикарное платье аметистового цвета моему бывшему мужу точно не по фигуре. С его разворотом плеч пришлось бы два таких вместе сшивать. И то не факт, что налезло бы.

Сверху лежит прямоугольная записка из плотной бумаги. Водитель будет ждать меня в семь, больше здесь ничего не написано.

Сначала я хочу позвонить Марку и спросить, что вообще это все значит. Уже выискиваю телефон в квартире и нахожу в списке контактов его имя…

Нет, не стоит.

Я блокирую телефон не из-за возможности разрушить всю романтику очередной ссорой — я хочу, чтобы Марк немного помучился. До семи еще уйма времени, он все это время не будет знать, отвечу ли я на его приглашение или нет.

Еще раз смотрю на платье. Пока оно в коробке, я могу разглядеть лишь лиф со спущенными плечами из невесомой полупрозрачной ткани.

Осторожно достаю его, отхожу на пару шагов, потому что оно оказывается длинным.

Какой девочке не нравится немного побыть принцессой? Особенно когда фея-крестная точно угадывает с размером.

Мне даже показалось, что я как-то незаметно для себя успела сбегать на примерку, потому здесь нет ни одного лишнего сантиметра. Недостающих тоже нет. Платье сидит идеально.

Вечером я специально опаздываю на десять минут. Выключаю везде свет, а сама торчу возле окна и наблюдаю за автомобилем с включенными фарами. Он такой один поблизости.

Накидываю пальто на плечи, собираю подол пальцами, чтобы не запутаться в нем, пока я буду спускаться к машине. Мужчина в идеальном черном костюме с бабочкой открывает для меня дверь и помогает забраться в теплый салон.

Я пытаюсь выведать у него, куда мы едем, но он лишь поправляет зеркало заднего вида и улыбается мне в него.

— Мне нужно довести вас в целости и сохранности, мисс. Я не уполномочен говорить заранее о месте назначения, это должно быть секретом.

Улыбаюсь, когда автомобиль останавливается в конечной точке. Я помню, как Марк впервые пригласил меня в ресторан. Именно в этот ресторан.

Я ужасно смущалась, два дня выбирала, в чем туда пойти, безостановочно оглядывалась по сторонам во время ужина. Мне постоянно казалось, что я не дотягиваю. А потом я заметила взгляд бывшего мужа. Он не сводил глаз с меня, другие люди для него будто перестали существовать.

Мне сразу стало легче.

Входя в ресторан, я морально готова к тому, что привлеку внимание. Все же на мне не просто вечернее платье для обычного ужина — так одеваются на мероприятия мирового масштаба.

Но внутри оказывается пусто. Столики сдвинуты, свет приглушен до минимума. Немного яркости добавляют свечи, которые здесь повсюду.

Это правда все для меня? Для меня одной?..

Марк появляется откуда-то из тени. Я вздрагиваю, натолкнувшись взглядом на его массивную фигуру, усмехаюсь, когда замечаю расстегнутую сверху рубашку и отсутствие галстука или бабочки. Он не любит, когда что-то мешает. А я не переставала любить его.

— Очень красивое платье, спасибо, — вырывается из меня на одном дыхании. Нервы отбивают чечетку внутри.

— Это ты красивая, котенок.

Марк заправляет выбившуюся прядь мне за ухо, пока я утыкаюсь носом в розы, точно повторяющие цвет моего платья.

— Что это все значит?

— Нам нужно поговорить, — сухо отвечает Марк.

— Ты решил так выманить меня из твоей квартиры? — я улыбаюсь уголками.

— Пусть так. Ты вроде бы не против, — Марк тоже улыбается, выдыхает, когда понимает, что я не собираюсь закатывать истерики.

Мне действительно нравится его сюрприз. И то, как он сейчас не меня смотрит.

Давно такого не было. Перед разводом мы часто ругались, цеплялись друг к другу по каким-то совершенно нелепым пустякам. Я упрекала Марка в том, что он постоянно задерживается, что он перестал уделять мне внимание. Звонила ему, дергая по пустякам, отвлекала от важного во время работы.

Он злился и спрашивал, зачем ему вообще торопиться домой, если он и здесь не может нормально отдохнуть без головной боли в виде истеричной меня. Я не знаю, что это было — кризис или после бабочек, которые к тому времени уже успели расслабиться и спокойно заснуть, мы заново привыкали друг к другу.

В жизни двух людей есть несколько этапов, я убеждена в этом, и мы оказались не готовы к новому из них.

— Хочешь что-то особенное или доверишься моему вкусу?

Марк отодвигает для меня стул, наклоняется, прекрасно понимая, как его горячий шепот влияет на меня.