#мечта

***

Тем временем Оливия бежала в школу танцев «Dance free», где должна была провести утреннее занятие. Адам, как и раньше, пытался проспать кастинг и ей пришлось долго выманивать его завтраком и кофе, чтобы в конце концов отступить от природной мягкости своего характера и заставить его проснуться от крика. Теперь она опаздывала, но желанная дверь была почти рядом.

– Прости, Юль, пробки. Все собрались? – ее любимая администраторша сменилась малознакомым парнем с выдающимся профилем. – А вы кто?

– Новый сотрудник, Михаил, – его армянский акцент заставлял сомневаться в искренности ответа, но Оливия итак задержала своих клиентов. – Ждем только вас, – он ехидно подмигнул, отчего его заросшие брови стали еще шире.

После первой изнурительной тренировки, она была без сил. Впереди было еще три занятия. Несмотря на всеобщее порицание, она любила своих громоздких бабушек. Они скептически отнеслись к ней при первом появлении, но, увидев ее пластику, смягчились. Лауреат многочисленных конкурсов, Оливия не смогла занять звездный пьедестал, зато ей хлопали двенадцать человек каждые два часа.

– Ты хорошо двигаешься, – псевдо-Михаил принес ей кофе. Ан никогда бы не выказала своего раздражения, это было не в ее характере. Но это не значит, что она не сопоставила его со своим белокурым принцем. Он проиграл по всем возможным пунктам. – Будешь пирог? С яблоком. Сестра испекла и с собой положила в первый рабочий день. На удачу.

– Я не ем мучное, для танцовщицы это недопустимая роскошь, – брюнетка была милой, и он ей поверил, хотя еще вчера она уминала хлебные палочки. Ей хотелось быстрее закрыть этот разговор, но время тянулось бесконечно долго, а тишина звенела в ушах. – Миша значит. А где Юля?

– Уволилась одним днем, – он неряшливо надкусил пирог, из которого посыпались яблоки на его белую рубашку. – Ой, испачкался, – брюнет стряхнул остатки сладкой начинки и перевел взгляд на скучающую девушку. – Мы с тобой поладим, не переживай. Я всегда рад прикрыть тебя.

– Я обычно не опаздываю, сегодня просто вышло так, – Ан видела, как отчаянно он пытается найти новую тему и ее сердце охватила жалость. Но любой мужчина, кроме Адама, вызывал у нее стойкое желание отодвинуться подальше, вот такая она была преданная. Телефонный звонок от самого важного человека. Она извинилась и отошла в раздевалку, чтобы спокойно поговорить.

– Оли, забери мой костюм из химчистки! У меня завтра собеседование с важным модельером, кажется, меня возьмут, – она впервые слышала в его голосе такую радость, поэтому не задумываясь согласилась. – И еще, как только подпишу контракт, сделаю предложение Нелли, мне пора остепениться, а она будет отличной женой, – Оливия оглохла. Столько лет она лелеяла надежду, что они будут вместе, что он заметит ее горящие глаза и как-то само собой все образуется. Нелли ни разу не слушала его истерик из-за срыва очередного предложения, не знала, какая у него чудесная мама и хорошенькая младшая сестра с такими же светлыми кудряшками. Она не возила ему супы, когда он сломал ногу, не делала ему обтирание. Она не убирала его заброшенную квартиру, не смотрела его дурацкие комедии. Она никогда не будет делать для него то, что делала Оливия. Но она все равно будет его женой.

– Мне пора, – впервые она позволила себе повесить трубку, хотя он все еще не договорил. Какая невыносимая жестокость сказать ей об этом вот так, между делом. В раздевалку вошла Антонина Семеновна, женщина с большим жизненным опытом и отсутствием чувства ритма.

– Ты чего тут расселась? Все хорошо? – привыкшая видеть Оливию тихой и улыбчивой, тетушка не на шутку обеспокоилась ее бледным лицом и испуганными глазами, из которых вот-вот хлынут слезы. – Ну что ты? – она больше не могла держать себя в руках, уткнувшись в объемную грудь, она позволила себе разрыдаться от обиды. Антонина Семеновна успокаивающе гладила ее по спине и нашептывала теплые слова, пока Оливия не подняла зареванное лицо. На входе стояли ее любимые бабули и сочувственно покачивали головой. Евдокия Аркадьевна затолкнула в двери растерянного Мишу.

– Ну-ка зови ее на свидание! – у нее был громкий и властный голос человека, проработавшего всю жизнь на ткацкой фабрике мастером. Хочешь не хочешь, а перекрикивать станки привыкаешь. Профессиональная травма, как и вечная дисциплина военных. – А ты давай соглашайся! Чего на меня глазюки выпучила? Идите гуляйте, музыку слушайте…

– Они теперь кофе пьют, мне внучка рассказывала, – София Артуровна знала о молодежи больше всех, так как ее внучка была активным блоггером.

– Ну значит кофе пейте. Все ушли, нет вас, мы сами разберемся. Зина, иди в магазин за конфетами и зефиром, попьем чаю, Лида, включай магнитофон, – Евдокия Аркадьевна умела уговаривать, эти двое не решились с ней спорить и застенчиво покинули зал. На улице светило солнце и пахло скошенной травой. Миша мялся, он был не уверен, что его хотят видеть в качестве спутника.

– Ты не против пойти в Шоколадницу? Я бы с радостью съела что-нибудь с ветчиной и запила это сладким манговым фраппе, – Оливия расплылась в блаженной улыбке.