Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Год, ничуть не колеблясь, заказывал по пятьдесят, а то и по сто экземпляров одной и той же книги, если полагал, что продажи будут хорошими. Подобными оборотами могли похвастаться очень немногие из числа провинциальных книготорговцев, – и его предприятие продолжало расширяться на всем протяжении 1770‐х годов. Согласно одному из тогдашних источников, его годовой оборот доходил до 600 000 ливров147. Предприятие было семейное: фирма «Год, отец и сын» в 1773 году была реорганизована в «Год, отец, сын и А. Год», а в 1774‐м в «Год, отец, сын и Ко». Продолжая придерживаться в деловой переписке анонимного nous, «мы», Год-отец (Мишель) сообщал между делом некоторые детали личного характера. В письме от 18 октября 1774 года он упомянул о недавней женитьбе своего сына Жака, а в письме от 22 августа 1781 года сослался на «Сана, нашего шурина» – то есть на Николя-Этьена Сана, крупнейшего тулузского книготорговца, с которым он кооперировался при заказе книг. В других письмах встречаются упоминания о покупке нового дома и обустройстве нового склада. От этих писем веет атмосферой преуспеяния, хотя после 1775 года и начинаются постоянные жалобы на общее состояние экономики.

Год и сам печатал книги, в основном серьезные труды, и только легальные, вроде La Science parfaite des notaires148, Dictionnaire de physique149 или Histoire de l’ Eglise gallicane150. Кроме того, он вел масштабную оптовую торговлю, пользуясь близким соседством с Бокером, где проходила ярмарка, на которую съезжались издатели и книготорговцы со всей Франции, а также из множества других европейских стран. Следовательно, подобно авиньонским и швейцарским предпринимателям, совмещавшим издательский и книготорговый бизнес, он обменивал значительную часть выпущенных им книг на равные по стоимости партии книг других издательств, в числе которых были и швейцарские издательские дома. Таким образом, увеличивая разнообразие книжного ассортимента в своем магазине, он еще и выстраивал сеть деловых альянсов. Делая заказы, он отдавал предпочтение своим союзникам – помимо STN в их число входили Барден из Женевы, Эбаш из Лозанны, Грассе из Лозанны и Типографическое общество Берна. Как правило, он оплачивал половину стоимости заказа посредством обмена, а вторую половину векселями, которые неукоснительно погашал в нужный срок. Поскольку швейцарские издательства также активно обменивались между собой, Год имел возможность получить практически любую книгу от того издателя, от которого хотел, а также передавать заказы поставщикам, предлагавшим наилучшие условия, не рискуя потерять доступ к основному корпусу имевшейся в наличии литературы. Иногда он даже позволял себе роскошь заказать одну и ту же книгу у нескольких швейцарских домов, чтобы снизить риск в случае конфискации и проволочек с доставкой груза.

STN научилось отдавать должное деловой хватке Года вскоре после того, как вступило с ним в переговоры о продажах и способах доставки. Не желая рисковать грузом, он настаивал на том, чтобы нелегальную литературу (в основном протестантские книги) переправляли по медленному и дорогому маршруту на Турин и Ниццу. Отправив таким образом несколько партий книг, STN предложило в дальнейшем доставлять ему грузы через Лион, сперва проведя их через границу по «страховой» стоимости в 16 процентов от общей суммы заказа. Год сбил цену до 12 процентов. Потом страховая система столкнулась с трудностями, и STN в очередной раз принялось подыскивать надежного агента по доставке, который смог бы проводить книги через досмотр в лионской палате синдиков. В июне 1773 года «Общество» сообщило, что проблема решена, и Год, который только что заказал двадцать пять Библий и пятьдесят Псалмов, удвоил заказ. Но, к несчастью, груз застрял на швейцарско-французской границе, и в конце концов его пришлось везти через Турин. Год пожаловался на задержку, повторяя, что не желает допускать какие бы то ни было риски, и предупредил STN, что французские власти считают протестантскую литературу абсолютно неприемлемой и относятся к ней так же свирепо, как к самым аморальным, бунтарским и антирелигиозным книгам. Если издательство хочет вести с ним дела, твердо заявил он, то оно должно смириться с мыслью о необходимости проводить грузы через Лион за свой счет.

На протяжении четырех последующих лет, вплоть до приезда Фаварже, STN совершенствовала свой лионский маршрут, а Год продолжал заказывать у издательства книги, невзирая на то, что с отдельными партиями время от времени случались неприятности. После того как в 1778 году STN выстроило отношения с Жаком Револем как своим лионским агентом, пропускная способность маршрута должна была увеличиться – по крайней мере, так казалось всем заинтересованным сторонам. Так что, входя в магазин Года, Фаварже рассчитывал, что здесь ему удастся заключить солидную сделку. Год хотел получить книги Мольера, Алексиса Пирона и Клода-Жозефа Дора, которых у STN было вполне достаточно. Сам он только что переиздал «Словарь Французской академии», спрос на который со временем не падал, напечатав его у Пьера Бома, одного из двух нимских типографов. Он предложил покрыть половину стоимости заказа своими «Словарями», а вторую – обычным путем. Но Год, так же как и Гарриган, обменивал книги, исходя из тех цен, которые устанавливал на каждое конкретное издание, а не из листажа, как предпочитало STN. Когда Фаварже подсчитал соотношение цен на те книги, которые менял, стало ясно, что STN при такой схеме оплаты недополучит прибыль. Со своей стороны, Год заявил, что большинство необходимых ему изданий он сможет получить через другие швейцарские дома, с которыми состоял в хороших отношениях и часто менялся книгами. Не будет обмена, не будет и сделки – с таким аргументом Фаварже пришлось столкнуться во время переговоров с Годом. Найти какой бы то ни было выход из этой патовой ситуации он не смог, а потому покинул магазин Года в тот августовский день, ни о чем не договорившись. Переписка между STN и Годом продолжалась еще пять лет, но нёвшательское издательство так и не смогло вернуть его в число постоянных клиентов. Год получал все нужные ему книги, включая издания самого STN, от других швейцарских поставщиков, и задолго до того, как от него перестали приходить большие заказы, STN стало заключать бóльшую часть своих сделок в Ниме с Бюше, вторым из здешних крупных книготорговцев.

Если как следует присмотреться к заказам Года (а с ними, равно как и с заказами других книготорговцев, с которыми встречался Фаварже, можно во всех подробностях ознакомиться на сайте, сопровождающем эту книгу), станет ясно, что основу его делового предприятия составляли протестантские книги. Четыре главных книги в списке изданий, которые он чаще всего заказывал, – Псалмы, Библия, «История Ветхого и Нового Завета» (Histoire du Vieux et du Nouveau Testament) Клода де Ланга и «Истинный причащающийся» (Le Vrai Communiant) Даниэля де Сюпервиля. Кроме того, Год заказывал в большом количестве богослужебные книги и трактат Кондорсе о религиозной терпимости, Réflexions d’ un Catholique sur les lois de France relatives aux Protestants151. Литература Просвещения неизменно дополняла религиозные книги, излюбленные Годом, который с самого начала своих отношений с STN вместе с женевской Библией запрашивал труды Руссо и «Философскую историю» Рейналя. Его заказы включали в себя отдельные произведения Вольтера наряду с тремя экземплярами сорокавосьмитомного собрания сочинений последнего, «Картины Парижа» Мерсье, «Опасные связи» (Les Liaisons dangereuses) и множество других книг, самых разных. Год никогда не заказывал атеистической литературы или нелегальных политических трактатов, да и пасквиль, направленный против королевского двора, встречается в его списках только однажды: «Подлинные воспоминания госпожи графини Дюбарри» (Mémoires authentiques de Mme la comtesse du Barry). Насколько представляется возможным отследить хоть какую-то логику в той пестрой смеси из самых разных книг, которые он заказывал, она выдает предпочтение, оказывавшееся им протестантской литературе и авторам умеренного, вольтерьянского крыла в Просвещении152.

С точки зрения STN, Бюше очень походил на Года. Дела он вел на широкую ногу, как в оптовом, так и в розничном секторе торговли; заказывал книги у многих поставщиков, особенно в Авиньоне и в Швейцарии; разнообразил ассортимент посредством обменных операций и занимался той же самой литературой – прежде всего книгами для протестантов. Сотрудничество с ним, как казалось, давало доступ к привлекательному рынку сбыта. Однако в отношении Бюше STN проявило излишнюю доверчивость и после пятилетнего сотрудничества обнаружило, что его предприятие – это дом, построенный на песке. Оно потерпело крах в 1778 году, и дальнейшие судорожные попытки отсрочить процедуру банкротства показывают уязвимость книготорговца, с виду вполне успешного, но переоценившего собственные силы.

В первый раз Бюше в 1773 году порекомендовал «Обществу» Гийон-старший, контрабандист-страховщик, который приехал на ярмарку в Бокере, чтобы подобрать себе подходящую клиентуру среди книготорговцев. Рекомендация из подобного источника говорила не в пользу Бюше, по крайней мере с точки зрения его надежности как партнера, но вскоре он начал присылать заказы на протестантскую литературу, и STN ухватилось за возможность немного увеличить продажи. Прояви издательство должную осмотрительность перед тем, как отправлять груз, оно бы успело выяснить, что Бюше десять лет назад было запрещено торговать за то, что он ввозил нелегальную литературу. Тогда власти конфисковали у него партию книг общей стоимостью в 600 ливров153. Каким-то образом он сумел вернуться к прежнему роду занятий в качестве полноправного члена местной книготорговой гильдии, и в начале 1770‐х его предприятие вроде бы пошло в гору. Когда в августе 1778 года Фаварже приехал в Ним, он выяснил, что Бюше владеет домом стоимостью в 20 000 ливров, что он недавно овдовел и женился снова, причем с большой выгодой для себя.

В отличие от Года, Бюше при переговорах с STN особо не торговался относительно тех условий, на которых издательство будет поставлять ему свой товар. Первые поступившие от него заказы включали в себя в основном протестантскую литературу, дополненную несколькими томами Вольтера и Мольера, и обещали хорошую прибыль. Товар доходил до него без особых сложностей вплоть до января 1775 года, когда очередную партию книг арестовали неподалеку от Авиньона. Бюше обвинил в этой неудаче STN на том основании, что издательство отправило груз недостаточно надежному, некомпетентному агенту по доставке, а не его человеку в Лионе по имени Габриэль Реньо. Впрочем, сделав вид, что сам он только принимал участие в доставке груза, будучи его заказчиком, Бюше убедил власти отправить книги обратно в Нёвшатель – все, кроме нескольких строго запрещенных изданий вроде «Анекдотов о госпоже графине Дюбарри».

Интерес, который Бюше питал к запрещенной литературе, проявился вскоре после этого инцидента, когда он попросил STN сделать допечатку уже вышедших в издательстве «Анекдотов о госпоже графине Дюбарри» и предложил авансом выкупить пятьсот экземпляров этой книги. На эту наживку STN не клюнуло. Оно редко бралось печатать сочинения, имевшие столь дурную репутацию, предпочитая получать их по обмену у тех издателей, которых вопросы репутации не волновали, – у маргинальных женевских предпринимателей вроде Жана-Самюэля Кайе, Габриэля Грассе и Жака-Бенжамена Терона. Таким образом оно имело возможность получать в любом количестве нелегальную литературу, которая с середины 1774 года и до весны 1778‐го составляла в заказах Бюше весьма большую долю. Так, 5 сентября 1776 года он заказал тринадцать экземпляров атеистического «Разоблаченного христианства» (Christianisme dévoilé)154 и двадцать шесть экземпляров Нового Завета. Помимо постоянно входивших в его заказы протестантских книг, там встречаются самые разные книги Вольтера, много подписок на «Энциклопедию» в формате in quatro, а также кое-какие политические памфлеты вроде «Мемуаров Людовика XV» или «Мемуаров аббата Террэ» (Mémoires de l’ abbé Terray). Изменение состава его заказов к 1778 году показывает, что он стал больше рисковать и начал испытывать трудности с уплатой по счетам. В декабре 1777 года STN отказалось принять один из его векселей, выписанный на Буассерана, подпольного дельца из Роана, который недавно пустился в бега, чтобы избежать долговой тюрьмы. А подбивая счета в мае того же 1777-го, обнаружило, что Бюше дважды зачислил себе доход по одной и той же сделке. Конечно, ошибки подобного рода время от времени случались в бухгалтерских книгах, но только не в книгах солидных книготорговцев подобных «Год, отец, сын и компания».