По совместительству Джиневра

Гарри был в ярости, не удивлюсь, если, одержимый ревностью, он собирался подлить мне в чай Веритасерум. Мой муж не разговаривал со мной целую неделю, спал на диване в гостиной и хлестал в одиночку огневиски.

А уж реакцию моей мамы и вспоминать страшно. Мне в тот момент показалось, что ее кто-то околдовал.

— Вот почему в «Гарпиях» нет мужчин! — схватилась она за сердце и упала в кресло, обмахиваясь газетой.

Одному Мерлину известно, что я тогда пережила. Искусство совмещать терпение, любовь и готовность бороться за свое счастье мне очень сильно пригодилось. А еще как нельзя кстати пришлось активное участие Рона и Гермионы. В тот раз я сочла его благословением небес. Они сумели успокоить и Гарри, и маму.

Ледяное спокойствие Гвеног Джонс тоже сыграло на руку, несмотря на то что в команде «сенсацию» встретили неоднозначно: шептались за спиной, бросали косые взгляды. Прочитав статью, Гвен разразилась истерическим смехом, отправила всех к черту и посоветовала мне сделать то же самое.

Когда Гарри немного остыл, я напомнила ему прежнее «творчество» Риты Скитер о его любовных похождениях. Интрижка с богатенькой магглой из Франции, тайные страдания по лучшей подруге, героине Второй магической войны, горячий секс с секретаршей на аврорском столе… Мы помирились.

Погрузившись в тревожные воспоминания, я не заметила, как оказалась в кухне и уже успела съесть два больших куска сырного пирога и полбанки клубничного джема. Гнетущая тошнота отступила, и на меня напал зверский аппетит, из-за которого я так и не написала ни строчки. Я призвала из гостиной перо и пергамент и продолжила диктовать статью, заедая волнение остатками джема.

— Меня зовут Джинни Поттер, — уверенно произнесла я, — и я научу вас, как забеременеть на старте спортивной карьеры. Для этого вам потребуется много любви и столько же пофигизма. На самом деле достаточно встретить мужа с опасного задания и забыть про женское зелье.

Никуда не годится. Не хватало, чтобы все подумали, что квиддич для меня дороже семьи.

Хотя, если уж быть до конца откровенной... Конечно, я люблю Джеймса больше жизни, но, Мерлин свидетель, я его не планировала. Мне только исполнилось двадцать два года, мы с Гарри недавно поженились, и я пропадала на тренировках круглые сутки.

Первым человеком, который узнал о моей беременности, был вовсе не Гарри и даже не мама. Это была Гвеног Джонс. Наша команда выиграла несколько матчей между участниками лиги, девчонки грезили очередным кубком, и я не представляла, как сообщить им эту новость. Бледная, с трясущимися руками, я прилетела в Холихед и застыла как вкопанная в дверях капитанской. Гвен была в шоке. Она спрятала лицо в ладонях и устало протянула:

— Как я вас всех… люблю.

Я обещала любой ценой взять кубок, выложиться по полной, что и сделала, несмотря на опасения напарниц по команде. Я хотела играть до последнего, не вполне осознавая, что рискую ребенком, пока не попала в Мунго со сломанной рукой. И тогда уже вмешался Гарри и сказал: «Хватит!»

Когда Гвен нашла мне замену на время декретного отпуска, я полночи прорыдала в подушку, думая, что с квиддичем покончено навсегда. Смириться с этой мыслью было непросто. Но я видела счастливые глаза своего мужа, чувствовала, как во мне развивается новая жизнь, и уже через несколько дней забыла обо всем на свете. До тех пор, пока не вернулась в команду. Это случилось, когда Джиму исполнился год. Гвеног Джонс пришла поздравить малыша.

— Привет, парень, — с привычной иронией в голосе воскликнула она, — надеюсь, ты вырастешь славным малым и не станешь предателем, как твоя мать.

Заметив, как скисло мое лицо, Гвен обняла меня и сказала:

— Ты нужна мне, Джин. Нужна как никогда. Новенькая охотница летает, как… В общем… может, попробуешь совмещать?

И я попробовала. Опыт совмещения спортивной карьеры и материнства оказался удачным — конечно, не без помощи моей мамы, которая со всем рвением взялась за воспитание драгоценного внука. Этот опыт понадобился мне очень скоро, потому что буквально через год родился Альбус и все началось сначала. Правда, я была немного расстроена, что у меня снова мальчик, но ведь я сама появилась на свет, уступив дорогу шести братьям, поэтому быстро смирилась со своей участью. Небо помогало отвлечься от грустных мыслей, а частые тренировки — от бессонных ночей и детского плача.

А еще у меня был Гарри, мой бедный, неприкаянный Гарри. Первое время ему катастрофически не хватало моей заботы и ласки. Я до сих пор удивляюсь, как он не променял меня на какую-нибудь хорошенькую колдунью из Министерства магии. Наверное, потому, что я, какой бы уставшей ни была, почти никогда не отказывала ему в близости. В супружеской жизни, как в квиддиче: или ты отдаешься игре с полной страстью, или не играешь совсем.

Что там говорил Варнава Кафф? «Как можно больше Гарри Поттера»? Моему мужу, как и мне, приходится многое совмещать. Непрошеную славу, любовь к семье, адскую работу и неуемное желание спасать мир. Но читателям «Пророка» лучше не знать, что Гарри Поттер до сих пор кричит по ночам, прячется от призраков прошлого в моих объятиях и винит себя в смерти друзей.

«Герои войны у нас на особом счету…» Да уж, хорош герой, который разбрасывает повсюду грязную одежду, играет с карликовым пушистиком чаще, чем с детьми, и не в состоянии сделать мне дочь.

— Джинни, ты дома? — вырвал меня из размышлений голос Гарри. Он вернулся домой через камин и появился в кухне так быстро, что я даже не успела прийти в себя. На столе лежал исписанный наполовину пергамент, в воздухе плавно покачивалось самопишущее перо. Дополняли картину крошки от пирога, пустая банка из-под джема и я, измученная и взволнованная, словно после напряженного матча.

— О, да у тебя тут муки творчества! — присвистнул он, подойдя ближе, и поцеловал меня в губы. — Как ты себя чувствуешь?

— Да вот… пытаюсь написать статью, но пока безуспешно. Тошноту победила. А дети где? Все в порядке?

— Остались в Норе. Они с легкостью променяли маму и папу на общество дяди Рона с новой коллекцией волшебных вредилок.

— Как дела? Ты голодный? — спохватилась я и принялась убирать со стола.

— Твоя мама тебя опередила, — лукаво улыбнулся Гарри, поймал меня за руку и заглянул в глаза. — Насколько я помню, в прошлый раз ты налегала на бифштексы и сандвичи. Сейчас тебя тянет на сладкое…

— Милый, ты о чем? — удивилась я и вдруг ни с того ни с сего начала лихорадочно вспоминать, когда у меня в последний раз были месячные.

Мерлин, неужели мне придется пропустить матч с «Торнадос»?!

— Как о чем? Кажется, наша дочь будет сладкоежкой, — рассмеялся Гарри и крепко прижал меня к себе. От нахлынувших чувств мне стало не хватать воздуха.

— Всем привет! — едва сдерживая смех, проговорила я, уткнувшись мужу в плечо. Наконец-то у моей будущей статьи появилось идеальное начало. — Меня зовут Джинни Поттер, и я снова беременна. Как вы уже поняли, я без ума от Гарри Поттера и своих детей. Ах да, чуть не забыла… Еще я неплохо играю в квиддич.