Крыса из нержавеющей стали (сборник)

Анжелина побледнела, и я тут же раскаялся в своих словах и взял ее за руку.

– Я совсем не то хотел сказать. Мы же не о прошлом говорим.

– Это понятно, просто вдруг вспомнилось кое-что не совсем приятное. Давай не будет говорить об убийствах. Что еще можно предпринять?

– Много чего, я думаю. Надо только правильно поставить вопрос. Наверняка существует способ развалить клиандскую империю.

Анжелина поднесла к губам бокал. На ее лбу обозначилась морщинка, когда она задумчиво нахмурила брови.

– А если организовать восстания на захваченных планетах? – произнесла она. – Если клиандцы займутся усмирением уже захваченных планет, то захват новых станет просто невозможен.

– Это уже ближе к истине, но не совсем верно. Движения сопротивления проблемы не решат, это видно на примере Бурады. Ты же слышала, что рассказывала Тазе, – сопротивление стихает в результате ответных действий клиандцев. Если убивают одного из них, они расстреливают двадцать обитателей Бурады. Местные жители в течение многих поколений жили в мире, они не способны вести партизанскую войну. Я сомневаюсь, что клиандцы применяли бы столь жестокие меры, если бы их не принуждали к тому люди в сером, а именно они и отдают приказы. Солдаты просто выполняют их, в этом и сила клиандской армии. Мы не сможем остановить клиандцев, поднимая в тылу восстания. А вот насчет захваченных планет ты права. Экономика Клианды построена на войне. Империя существует, пока она расширяется, в противном случае она просто умрет. Только своими силами Клианда не сможет построить и содержать военный космический флот, тут она напрямую зависит от захваченных планет. Эти планеты полностью подчинены Клианде и поставляют все необходимое для ведения войны. В результате нашествие все ширится, и ничто не может его остановить.

– Ах, если бы это нашествие было похоже на какую-нибудь форму жизни, что-нибудь вроде гадкой зеленой поросли! Тогда можно было бы оборвать побеги, вырвать ее с корнем. – Анжелина разломила булочку, чтобы проиллюстрировать свою мысль, а потом укусила ее. И собралась было заговорить опять, но я поднял руку.

– Постой. Не говори ничего. Я думаю. Что-то крутится в голове – сейчас, сейчас…

Я забегал по комнате, прикидывая и так и этак; что-то взвешивал, что-то сравнивал, что-то прибавлял, а кое-что, наоборот, выбрасывал и зачеркивал – будто решал сложную математическую задачу. Наконец все стало на свои места, все стало ясно и понятно. Я схватил стакан, рухнул в кресло и громко объявил:

– Я гений!

– Знаю. Поэтому я за тебя и вышла. Внешне ты не очень привлекателен.

– Ты скоро пожалеешь о своих словах, женщина. А сейчас выпьем за мой план и за победу!

Мы чокнулись и выпили.

– А что за план? – спросила Анжелина.

– Этого я пока рассказать не могу. И не потому, что ты будешь смеяться, а потому, что еще не проработаны все детали и он не закончен. Но первая часть операции ясна и должна начаться немедленно, если не раньше. Как ты думаешь, серые уже объявили, что Край похищен?

– Сомневаюсь. Переговоры клиандцев прослушиваются постоянно, но ничего подобного мы не слышали. Это не та новость, о которой они будут трубить на весь мир.

– Я тоже так думаю. Прибавь к этому исключительный эгоизм и свойственное им глубокое равнодушие друг к другу. Я собираюсь сыграть на том, что никто не знает о похищении Края.

– Каким образом?

– Доставай принадлежности и инструменты для пластического грима. Я намерен посетить военную базу в облике Края. У меня там дело.

Анжелина стала было протестовать, но я поднял палец, и она умолкла. Совсем как я, когда она отправлялась в Октагон. Возражать было бессмысленно, и она это понимала.

Поэтому молча отправилась за инструментами.