Двое непутевых. Русальная неделя

Глава 10

Кощей не соврал — он выдал нам стопку учебников, едва утром мы вернулись к нему с карточками. А кроме этого напоил нас чаем с булочками — чтобы успеть забрать все до начала занятий, нам пришлось пропустить завтрак.

— Заходите в гости, можно даже ночью, — улыбнулся библиотекарь на прощанье, а после мы отправились получать знания.

Следующий месяц пронесся незаметно. Днем я ходила на лекции, и в целом учеба в Академии Сказочных Созданий едва ли чем отличалась от обучения в моем родном университете. Разве что предметы тут были поинтереснее.

Например, на сказочной ботанике нам показывали всяческие растения с волшебными (и не очень) свойствами, на истории сказочного измерения — рассказывали про создание волшебного мира и переселение сюда всех магических созданий. А еще совсем скоро должна была начаться первая русалья практика по магии, но ее я ждала со страхом.

Мало того, что там мне, скорее всего, придется лезть в воду, так еще и все станут надо мной смеяться — ни контролировать хвост, ни возвращать обратно свои ноги я так и не научилась. И магией пользоваться тоже у меня не получалось — пару раз я сидела над бокалом воды, пытаясь заставить подняться наверх хотя бы каплю, но вместо этого вышло только до колик рассмешить Мишу.

— Не, ну ты бы свое лицо видела, — сказал волк в ответ на мой укоризненный взгляд. — Будто ежика выродить собиралась. Или нет, целого тюленя…

После такой характеристики желание пробовать повторно у меня начисто отпало, и оставалось лишь утешать себя тем, что возможно я никса, и мне просто нужен открытый живой источник.

Соседки по комнате тоже оказались, пусть и своеобразные, но совсем неплохие. Даже Соня, которая умела говорить одни лишь гадости, на деле всегда помогала Злате с ее жмапиком, а мне — с уроками по теории магии воды. Ее и просить не требовалось — она сама глядела на наши растерянные лица, закатывала глаза, обзывалась, а потом подходила и все делала.

Хотя, может как люди они были и хорошие, но как соседки все же оставляли желать лучшего. Каждое утро у меня начиналось со скрипучего рычания Жорика, который просил покушать. За рычанием следовало влажное чавканье, бодрящее не хуже будильника. Иногда чавканье перемежалось сюсюканьем Златы, иногда — скрежетом металла, который жмапику подсовывала Соня, а потом вздохами дриады.

Еще у нас в комнате постоянно пахло лаком для ногтей — русалка никак не могла определиться, какой цвет предпочитает: черный, или темно-синий. На мое замечание, что они абсолютно одинаковые, меня назвали «не только ущербной, но еще и слепой». А раз в три дня та же Соня любила натирать до блеска свои шипы на кожаных куртках, и на смену запаху лака приходил аромат солидола.

Впрочем, жаловаться мне было грех — я и сама часто по привычке разбрасывала вещи где ни попадя (но подальше от Жорика, который мог их сожрать). Еще подолгу сидела с книгами после отбоя, мешая остальным спать огоньком от светляка, и иногда храпела (но это со слов Сони). В общем, можно сказать, что мы с соседками прекрасно гармонировали, дополняя друг друга.

После занятий я, вместе с Мишей, шла отрабатывать наказание (проклятая щука) и торчала там до самого вечера. Впрочем, это было не так уж и плохо — мы с волком много болтали, смеялись и подкалывали друг друга.

Конечно, с куда большим удовольствием, я бы взялась за изучение книг, взятых в библиотеке. Но говорить об этом под пристальным взглядом обозленного домового, щеголявшего выстриженной бородой, не хотелось. Не, ну мало ли… он, может, и не особо похож на таинственного врага, однако вполне способен этому самому врагу обо всем докладывать…

В итоге выходило, что на самое важное времени у меня как раз-таки катастрофически не хватало, хотя Миша исправно приносил мне переведенные куски текста. Даже удивительно, как только успевал? Или волки просто не спят?

— Поздравляю! — улыбнулся оборотень, когда мы вместе намывали кастрюли, а я уже потеряла счет дням. — Сегодня все!

— Что все? — откликнулась не сразу, пытаясь оттереть особо упорный кусок пригоревшего мяса.

— Последний раз тут маемся! А после наше наказание закончится!

Новость об окончании наказания меня искренне обрадовала и дальнейшее мытье кастрюль пошло куда бодрее.

— Мы все! — радостно выдал Миша, когда время вышло.

— И слава Древним, — хмыкнул домовой. — Проваливайте, чтоб я больше вас тут не видел.

— С удовольствием, — фыркнула я и оставив тряпки, мы с оборотнем пошли в сторону спален.

— Как твои успехи в поисках? — спросил волк, бесшумно ступая по академическим коридорам.

— Пока никак, — развела руками я. — Из-за наказания у меня совсем не оставалось времени. Даже не представляю, как ты сам смог это перевести.

— Ну, я же оборотень, а оборотни сильные, выносливые создания, — улыбнулся волк.

Покраснел он, или мне показалось? Наверно показалось — с чего бы ему краснеть?

Миша проводил меня до самой спальни, пожелал спокойной ночи, неловко потоптался на пороге и развернувшись, ушел.

Пожав плечами, я отправилась спать.

Всю следующую неделю, каждый вечер мы с волком проводили, разбирая его перевод. Для встреч выбрали, как это ни удивительно, библиотеку — там можно было спокойно заниматься своими делами так, чтобы никто не мешал.

Кощей, напугавший меня в ту злополучную ночь, оказался вполне себе милым старичком. Он не прогонял нас, лишь цыкал, когда мы начинали смеяться слишком громко, а еще поил ароматным, безумно вкусным чаем.

По началу я опасалась, что он станет пытаться выяснить, чем это мы занимаемся, но деда Кош нас не беспокоил. Он мирно сидел за своей стойкой регистрации, разгадывая бесконечные кроссворды, и только иногда спрашивал у нас подсказок насчет того, или иного слова.

А еще задумчиво хмыкал, но помощь свою не навязывал.

— Это слово «русалка», или «бегемот»? — щурясь, спросила я в один из вечеров, разглядывая Мишины каракули.

Почерк у волка был совершенно отвратительным.

— Ну, если ты считаешь свой вид бегемотами… — задумчиво протянул оборотень и тут же айкнул, получив тычок под ребра. — Что? Ты сама так сказала. А я писал «русалка». Вот же закорючка.

Он склонился ко мне ближе, ткнув пальцем в незаметный крючок.

— Тебе срочно нужны курсы каллиграфии. А мне нужен переводчик с твоего непонятного языка, на котором ты пишешь, — я вскинула голову.

Лицо оборотня было в десяти сантиметров от моего, желтые зрачки поблескивали в свете магических огоньков.

— Мира… — тихо выдохнул он, прикрыв глаза и склонившись еще ближе.

— У тебя ресница упала. Левый, или правый?

— Что? — волк чуть отстранился.

— Говорю, левый, или правый? Ресница. Ау…

— А… левый, — он чуть тряхнул головой и снова покраснел.

На давление бы ему провериться, а то у него кровь слишком часто к щекам приливать стала.

— Не угадал, правый, — протянув руку, я сняла мелкий волосок и сдула его.

— Читай уже дальше, — пробурчал волк, отворачиваясь.

И чего это он какой-то странный?

Впрочем, «дальше» особых результатов не принесло — я так ничего и не узнала. Нет, то есть, узнала для себя очень много нового, но о русалках с разноцветными хвостами, или том, кто мог бы быть моим врагом, в переводе Миши не было ни единого слова.

Печально, с учетом того, что это была последняя книга. Значит, придется выдумывать что-то еще.

* * *

Время шло, а план никак не желал вырисовываться. И если честно, мне хотелось уже оставить все это, и просто жить студенческой жизнью — все равно в поисках родителей не было ни то, чтобы успехов, а даже каких-то подвижек!

Однако упрямство и любознательность не давали бросить дело незаконченным. Эх, знать бы еще, что именно искать и где.

Или хотя бы иметь точный список тех, кому можно доверять. Ведь будь у меня возможность расспросить обо всем у преподавателей, или на крайний случай, у Сони, дело бы пошло куда быстрее.

Впрочем, нет, у Сони точно спрашивать не стоит — она бы надо мной принялась издеваться и путного ничего бы не ответила.

— Добросельцева, вы меня слушаете? — отвлек меня от размышлений голос Березовой.

Что-то в последнее время я слишком часто витаю в облаках. Но с другой стороны, у меня для этого есть все основания — о своем прошлом пытаюсь узнать.

— Простите, профессор Березова, я задумалась, — призналась честно.

— Интересно, о чем? Впрочем, явно не о теме лекции. Соберитесь, Добросельцева и будьте внимательны.

Кивнув, я действительно постаралась сосредоточиться, и даже стала записывать материал, а не рисовать на полях цветочки.

— Еще одно значимое противостояние между сказочниками было около ста лет назад, — продолжила Березова. — В этот раз сторонами конфликта стали оборотни из клана волков и русалки. Причиной являлась борьба за Чистое озеро, находящееся на границе волчьих территорий. Русалки почитают озеро и часто проводят там массовые праздники, в то время, как оборотни не любят незваных гостей на своих землях. Сама вражда началась гораздо раньше, длившись почти полвека, но пик наступил именно в тысяча девятьсот тридцатом году, и тогда вмешались Древние, разрешив спор, однако неприязнь между волками и русалками сохранилась.

Чего?

Странно, во всех текстах, которые мне дал Миша, ни слова не было о вражде. Хотя история русалок с момента переселения, и даже обычай проводить праздники на Чистом озере там присутствовали.

Хм… но Березова бы явно не стала давать непроверенную информацию. Наверно, мне стоит слушать ее почаще…

И все же, почему в переводе Миши ничего подобного не упоминалось? Или, может, конфликт был не настолько масштабный?

— Соня! — подлетела я к соседке по комнате, едва дождавшись окончания лекции.

— Чего тебе, убогая? — меланхолично отозвалась та, разглядывая свой маникюр.

Один поэт сказал — «быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей», но Соня уделяла этому слишком много внимания.

— Скажи, а русалки правда не любят волков?

— Ага. Почему еще бы я называла твоего дружка псом?

— Потому что ты вредная по жизни и зовешь меня убогой?

— Хм… — Соня призадумалась. — Ну да, и это тоже. Но волки много нервов нам поистрепали. К тому же от них воняет псиной.

— Спасибо, — озадаченно покачала головой я.

Так. И что получается?

То ли Миша специально утаил эту информацию, то ли в тех книгах ее просто не было. И если второй вариант означает лишь то, что сказочные учебники составляют небрежные люди, то первый…

Из первого выходит, что оборотень хотел меня обмануть. Только зачем? Неужели он как-то связан с моими врагами?

И как теперь узнать правду?

Впрочем, ответ на последний вопрос в голову пришел почти сразу — нужно сходить к Кощею и попросить перевести его. Тогда все станет ясно.

В библиотеку я и направилась вместо ужина, надеясь, что все же виноваты составители учебников.

— Мира! — на полпути меня догнала Праша. — Ты разве не идешь ужинать?

— Нет, у меня дела, — я отмахнулась от кикиморы.

— Понятно, — загрустила та. — А что насчет девичника? Ты так и не надумала?

— Чего?

— Девичника. Мы же разговаривали с тобой на той неделе, но ты сказала, что занята и подойдешь позже… ой, наверно это некрасиво с моей стороны так навязываться… — и неловко улыбнувшись, кикимора собралась уходить.