Любимая ученица демона

16. От забора и до заката

Ассоль

— Ой-йо-о-о… — выдохнул Михаэль в пугающей тишине.

— Кхе-кхе! — прокашлялся Кэри.

Мне показалось, что он давится от смеха, однако я боялась поднять на него взгляд. Демон не страшный, однако никакой уверенности в том, что сдержусь и не нахамлю ему, у меня нет. Тут бы с домовым разобраться!

— А что, похож? — отмер, наконец, дядя Петя.

— Н-ну… да-а-а… — неуверенно протянула я. — И без подписи видно, что это вы.

Ох, Ассоль, где ж тебя врать учили?

Дядя Петя просиял и, повернувшись к Михаэлю, довольно произнес:

— Понял, бестолочь? Говорил я вам, не надо подписывать!

Э-э-э?!

— Петрович, правда, ты? — оживился Кэри.

— Дык! — Домовой пригладил бороду и подбоченился. — Собственной персоной.

— И как так получилось? — Кэри взял с полки бутылочку, открутил колпачок и понюхал содержимое. — Вроде тут средство для мытья окон.

— Так это самое… Стали у меня средства для уборки пропадать, так я ребятушек попросил полку зачаровать. А они мне предложили метку поставить, что это мое. Это самое… А я придумал картинку налепить. С портретом.

— Логично, — согласился Кэри. — Попросил бы меня, я бы руну против воров поставил. Клеймо на лоб, которое могу вывести только я.

— Это каждому уборщику по клейму? — возмутился дядя Петя. — Это самое… Я коридоры неубранными для кого держу? Потому и полку зачаровать нельзя! В общем, это самое… Ребятушки портрет сотворили… этим самым… Мих!

— Фотоаппаратом, — подсказал феникс.

— Ага. Это самое… А он мне не понравился. Дед какой-то получился!

Теперь уже и я едва сдерживала смех. В нашем мире домовые не жили, оно и понятно, почему. Ангелы, в совершенстве владеющие высшей магией, устроили свой быт так, что необходимости в помощниках нет. На остальных уровнях домовые не редкость, они даже на нулевом могут селиться, при условии, что местные жители их не видят.

— Так вот… — продолжал дядя Петя. — Обработали портрет этим… как его… это самое… фотожо… фото…

— Фотошопом. — Михаэль незаметно закатил глаза. — Это программа такая, компьютерная.

Сказано это было, кажется, для меня, но я все равно ничего не поняла. Ладно, с местной техникой я еще разберусь. Это ж сколько интересного впереди!

— И стал ты красавец. — Кэри повертел в руках бутылочку и вернул ее на полку. — А подписали для верности, чтобы уж точно не перепутать.

— Ага. — Дядя Петя опять пригладил бороду. — Ребятушки сказали, мол, шибко красив, не узнает никто. Так вот же, ласточка моя, узнала!

Я невольно поежилась. Птенчик, ласточка… Из-за моей проблемы обычные слова звучали, как издевательство.

— Замечательно. — Кэри повернулся к Михаэлю. — Теперь, когда мы выяснили тайну портрета, может, расскажешь мне, что тут у вас происходит?

— Ничего не происходит, — огрызнулся Михаэль. — Закончили уборку, собирались доложить.

— Как это ничего? — возмутился дядя Петя. — Это самое… А ущерб?!

Феникс бросил на меня взгляд и набрал в легкие воздуха, чтобы ответить.

— Занавеску я испортила, — поспешно произнесла я. — И горшок разбила. Простите, пожалуйста.

— Ущерб возмещать надо. — Дядя Петя сурово сдвинул брови. — И магия! Магией пользовались на втором этаже!

— Было? — поинтересовался Кэри. — Соль, отвечай!

Я взглянула на Михаэля. Магией пользовался он, и сказать правду несложно. Почему я должна его выгораживать? Он едва заметно кивнул, мол, говори, как есть. Ага, сейчас! Он не сделает из меня доносчика в первый же день в академии.

— Было, — согласилась я. — Это случайно… С непривычки. Простите.

Михаэль сделал круглые глаза, но промолчал. Значит, сам правду не скажет? Да и черт с ним!

— Я удивился бы, будь иначе. — Кэри усмехнулся. — Соль, ты с браслетом разобралась?

— Да, мастер.

— Советую перед сном внимательно изучить расписание на утро. Здесь не принято опаздывать. Наказание тебе назначит комендант общежития, о выполнении можешь не докладывать. Увидимся завтра. — Он посмотрел на домового. — К Михаэлю претензий нет?

— Это самое… Если не он горшок разбил, то нету. На первом этаже все чисто.

— Отлично. Мих, свободен.

Они ушли практически одновременно. Я с сожалением поняла, что до последнего надеялась на порядочность феникса. Да, я напортачила, но магию не использовала. Он мог бы признаться, если б захотел. Впрочем, о чем это я? Феникс и порядочность? Это фантастика!

Домовой привел меня на задворки академии. На берегу реки он разбил огород: ровные грядки тянулись вдаль, и, казалось, им нет конца.

— Лук прополоть надо, — сообщил он. — Эту вот грядку, от забора. Приступай.

— Прополоть — это как? — спросила я, ощущая себя несмышленым ребенком.

— Это самое… Ты сорняков никогда не видела, что ли? Ну смотри…

Дядя Петя поманил меня пальцем, заставляя наклониться.

— Это лук. Все остальное — сорняки. Их надо вырывать с корнем. Вот так. — Он потянул за стебель, ухватив его у самого корня. — Поняла?

— Поняла.

— И поспеши, закат уж скоро. Если не успеешь, то утречком доделывать будешь.

Увы, я осталась без ужина. Перспектива остаться и без завтрака заставила меня шевелиться. Я полола сорняки, не разгибая спины. Хорошо, что земля была влажной, корни вылетали со свистом. В пылу прополки я не заметила крапиву и схватилась за жгучий стебель. Потом напоролась на растение с колючками и поцарапалась.

Не знаю, как, но до заката я успела дойти до конца грядки. Ладони горели, спина ныла, под ногти набилась грязь, от пота промокла одежда.

— И ладушки, — обрадовался дядя Петя, принимая мою работу. — В расчете.

До общежития добиралась долго. На ужин безнадежно опоздала, больше спешить было некуда, да и ног я под собой не чуяла. Стемнело как-то быстро. Или я не заметила сумерек? Только небо озарил закат, и вот оно уже усыпано звездами. Чтобы не заблудиться, я сверялась с картой, а дорожки, к счастью, освещались: уложенные вдоль них камни тускло мерцали, не позволяя потерять направление.

Мне никто не встретился, но часто я слышала голоса и даже смех. Откуда-то из-за кустов тянуло вкусным дымком. Я сглатывала слюну и ползла дальше.

Почти у самого общежития меня окликнули по имени. Я не узнала голос, но вскоре на свет вышел Нил.

— Соль, мы тебя ждем, — сказал он.

— Меня? — переспросила я. — Зачем?

— Вроде как познакомиться надо. Ты так не думаешь? — усмехнулся он. — Пойдем, я провожу.

Дайте мне добраться до кровати и умереть спокойно!

— Нил, прости… — Я чувствовала себя неловко, однако сил на посиделки совсем не осталось. — Давайте перенесем на завтра? У меня был ужасный день… Я тоже хочу познакомиться со всеми… как полагается. Но сейчас не могу. Честное слово, не могу.

— Да как хочешь. — Нил повел плечом. — Скажу, что ты не придешь. Барри с удовольствием съест твою порцию сосисок.

При слове «сосиски» в животе заурчало.

— Я не видел тебя на ужине, — заметил Нил. — Уверена, что не хочешь присоединиться?

В комнате меня ждали вещи, сваленные на кровати. Хотелось принять душ и надеть чистую одежду. Голод мучил, но я и раньше могла не есть сутками.

— Хочу, но не могу, — повторила я. — Спасибо за приглашение, Нил.

— Завтра легче не будет, — заметил он. — Ты не в райские кущи попала.

Я вздрогнула. Седьмой уровень называли раем: считалось, что у нас самый лучший из миров, где царят изобилие, благополучие и уют. Знает ли Нил, кто я? Намек это или просто оборот речи?

— Да уж поняла, — ответила я осторожно. — Но я постараюсь.

— Нил, куда ты пропал?

На дорожку выскочила Вел.

— О, Соль! Так чего вы тут? Пойдемте!

Если все по одному будут вываливаться из кустов, то мне ночи не хватит на объяснения. Проще уж дойти, куда зовут…

— Мне пора, — вздохнула я. — Спасибо, ребят, все завтра.

— Эй, ты куда? — удивилась Вел. — Соль…

— Да погоди ты! — Нил поймал ее за руку. — Приятных снов, Соль.

Я благодарно ему улыбнулась и пошла к общежитию.