Препод

Глава 16

В этот раз я читал студентам лекцию на тему мультистихийных заклинаний, это когда одновременно, например, происходит воздействие огня и молнии, — цель поджаривает и бьёт током. Весьма сложная тема, надо сказать и, как всегда, в учебнике давались только готовые сочетания, но я отрыл кое-какие теоретические основы расчёта подобных взаимодействий и сейчас рассказывал увлёчённо слушающим меня юношам и девушкам как всё-таки непросто верно сопрягать две стихии. А ведь была ещё и задачка о трёх стихиях в одном заклинании. Но её, на сколько я понял, так и не смогли решить, лишь подобрали опытным путём буквально пару работающих сочетаний.

Студенты застыв болванчиками, широко раскрыв глаза и рот, смотрели на доску, где я как раз заканчивал последнюю формулу.

Оглядев её и предыдущие двадцать, заполнявшие всё свободное пространство, ещё раз полюбовался утончённостью и элегантностью расчётов и обернувшись к аудитории, с некоторой толикой гордости, спросил:

— Ну как, красота же? Что молчите?

— Бля… — послышался чей-то протяжный стон, но увидев мой нахмуренный взгляд, студент тут же поправился, — …стяще, блястяще, господин профессор!

— Извините, господин профессор, — подняла руку староста.

— Да, Силлана? — я отряхнул ладони от мела, сел за преподавательский стол, внимательно глядя на девушку.

— А вот эти расчёты, они нам зачем? Их и в учебнике нет, — с некоторой опаской уточнила она.

— Так, — произнёс я, пару секунд молча разглядывая то бледнеющую, то краснеющую старосту, — и многие думают также как мисс Полдарк? Не бойтесь, можете просто поднять руку, голосом мне сообщать не обязательно.

Сначала неуверенно поднялась одна рука, за ней вторая, а потом, осмелев, руки подняли больше половины всей группы. Причём, меньшая половина не подняла скорее из страха передо мной, чем от несогласия с большинством.

— Все, значит, — резюмировал я, — что ж, рано или поздно, подобным вопросом задаётся каждый, не вы первые, не вы последние. Но тогда надо, сначала, ответить на самый первый и главный вопрос, а зачем вообще нужно образование? Что оно вообще даёт?

Я задумчиво посмотрел на группу и, не дожидаясь ответа, заговорил сам:

— Кто-то скажет, что образование даёт статус, и будет прав, потому что без Академии, никто и никогда не признает вас полноправным магом. Кто то, — что это возможности, потому что диплом Академии открывает много дверей. Кто-то упомянет про связи, ведь тут можно завести полезные знакомства на будущее. Кто-то, даже, вспомнит про знания, — я сощурился продолжая улыбаться, — что Академия даёт и их. И всё это так, и всё это верно, но…

Я поднял вверх палец, привлекая внимание:

— Всё-таки, есть одно “но”. Для всего этого, в принципе, не нужна Академия. Вы могли бы просто выучить перечень заклинаний дома, показать их, к примеру, какой-то комиссии и получить статус мага и, заодно, какую-нибудь подтверждающую бумажку, что вы теперь всё знаете и умеете, с которой можно найти достойную работу. Тогда для чего нужна Академия?

Студенты стали молча переглядываться, но даже робких предположений я не услышал. Что, в общем-то, меня не удивило. Вопрос был, скорее риторический.

— А нужна Академия, — наставительно произнёс я, — чтобы научить вас думать. Умение думать, вот, что должно отличать вас от остальных. Не способность запулить огненным шаром за полкилометра, а развитое мышление. Думать, анализировать, делать правильные выводы, понимать, что лежит в основе того или иного магического действия.

— В чём смысл жизни мага? — спросил я неожиданно.

И вновь не дождался ответа.

— В самосовершенствовании, — ответил им сам. — Магия одновременно и инструмент и область познания. Чем глубже вы будете её понимать, тем совершенней она будет в ваших руках. И, конечно, чем больше вы будете её узнавать, тем больше для вас будет ещё непознанного.

Встав из за стола, я вновь взял в руки мел и на свободном кусочке доски нарисовал круг. Ткнул пальцем в центр:

— Это, что вы знаете, а линия окружности, граница непознанного. Но, к примеру, вы получили какой-то объём новых знаний. Что тогда произойдёт? Естественно круг увеличился, — я стёр первый круг и изобразил круг побольше. — Но что тогда станет с границей непознанного?

Я обвёл мелом окружность ещё раз, резюмировал:

— Она тоже вырастет. Вот так-то, мальчики и девочки. Поэтому совершенствоваться можно бесконечно, хватило бы времени. А этому вашему перечню заклинаний в учебнике, и медведя обучить можно, был бы одарённым.

Когда я замолчал, аудиторию накрыла полнейшая тишина. Силлана сидела погрузившись сама в себя и даже на лице Ботлера, в последнее время, ведущего себя предельно странно, казалось появилось задумчивое выражение.

В этот момент проснулась громкая связь, и голосом магистра прозвучало:

— Профессор Локарис, просьба подойти к ректору Академии.

— О как, — поднял я голову, — вызывают. Ладно, вы пока посидите, подумайте, а я схожу узнаю, что от меня понадобилось.

До кабинета ректора я добрался быстро, а когда зашел, то увидел не только сидевшую за столом Нодерляйн, но и стоявшую подле её левого плеча проректоршу по внеучебной.

— Дамы, — кивком обозначил я приветствие, — рад вас видеть. Вы сегодня отменно восхитительны. Впрочем, как и всегда.

Правда, мой игривый тон они не приняли, продолжая хмуро на меня пялиться и я понял, что случилось что-то не слишком приятное.

— Присаживайтесь, профессор, — официальным тоном произнесла ректор, указав на стул напротив.

— Присяду, чего бы не присесть, — пожал плечами я.

Покосился на Мымру, но понтийка была совершенно непроницаема, ни словом ни жестом не пытаясь даже намекнуть, с чего весь сыр бор. Жаль, а я-то думал, что после ритуала очищения и близкого знакомства с их понтийским богом, между нами установилась какая-то неформальная связь. Видимо ошибался.

— До нас дошла информация, — сухо произнесла ректор, сцепив ладони в замок, — что вас видели в “Весёлом студиоузе”. Где явились зачинщиком грандиозной драки, а потом, распугав других студентов, унесли, возможно против её воли, студентку, как какой-то дикарь, закинув её на плечо.

— Так и было, — кивнул я.

— Вы даже не отрицаете, — с едва сдерживаемой злостью произнесла Нодерляйн, посмотрела на проректоршу, — ты гляди Рагырда, он даже не отрицает.

Но та начальницу не поддержала, помолчала, разглядывая меня, а затем произнесла задумчиво:

— Вообще-то, понтийский ритуал похищения невесты так и происходит. Сначала жених доказывает свою физическую силу в доброй драке, затем показывает силу духа, в словесном поединке с другими кандидатами, а потом силой невесту забирает, подтверждая своё главенство в семье.

Сильвия непонимающе нахмурилась, а потом, с нотками сомнения в голосе, уточнила:

— Вольдемар, вы что, похищали невесту?

— Ну вообще-то, — произнёс я, — это было другое. Я просто вытаскивал из кабака свою студентку, которой там делать пока нечего.

— А ты это нашему богу объясни, — хмыкнула зеленокожая, — благословит на брак и всё на другой уже не женишься.

— Во-первых, это ещё почему? А во-вторых, я ни на этой, ни на какой другой, пока жениться не собираюсь.

— Во-первых, — потому, а во-вторых… — тут понтийка задумалась, — обычно женятся сразу как получат благословение, я не слышала, чтобы кто-то с этим тянул. Но, в целом, да, нигде не указано в какой срок должна произойти свадьба.

— Значит, — вклинилась Нодерляйн, — вы просто студентку забирали?

— Конечно, — кивнул я.

— Но кое-кто видел, как вы заносили её к себе домой!

Я усмехнулся, если этим ректор пыталась подловить меня, то у неё ничего не вышло.

— Естественно, мы живём в одной квартире.

Выражение лица Сильвии из торжествующего стало задумчивым.

— То есть, вы спокойно сейчас говорите о том, что сожительствуете со своей собственной студенткой?

— Она не моя собственная, она своя собственная, но да, сожительствую. Вернее мы оба арендуем квартиру у миссис Шонс.

— И зачем?

— А так дешевле, — пожал плечами я, — аренда пополам, как-никак. Вы же не забыли про мою рассрочку на три года и что три четвёртых зарплаты забирает себе Академия?

— Но вы же понимаете, что со стороны это смотрится предосудительно, профессор и живёт со студенткой.

— Кому смотрится? — переспросил я, приподняв бровь.

— Ну, — замялась женщина, — всем.

— Зависть плохое чувство.

— Вольдемар! — воскликнула ректор возмущённо, — прекращайте эти свои шуточки, вопрос серьёзный. И касается вообще вашей работы в Академии.

— Даже так… — протянул я.

Судя по виду Нодерляйн говорила вполне искренне, не похоже, что она это ввернула для красного словца. Значит действительно, есть чего опасаться.

— Именно так, — ответила женщина, толкнула ко мне свёрнутый в трубочку пергамент со сломанной печатью, — вот, полюбуйтесь, что мне вчера от придворного магистра прилетело.

— Сильвия, — Мымра предупреждающе коснулась плеча начальницы, — может не стоит ему это читать?

— Нет, пускай ознакомится, какие там про него разговоры ходят.

Нодерляйн откинулась в кресле и с неприступным видом скрестила руки на груди. А я развернул пергамент и углубился в чтение.

Короче говоря, если опустить всякие витиеватые словеса и вычурные фразочки, выходило, что на меня кто-то накапал, да не абы куда, а королю Тингланда, давнего союзника Империи. И в столицу прибыла посланник короля, какая-то графиня, одновременно с этим, адмирал тингландского флота.

Обвиняли меня в издевательствах над студентами, разрушении учебного процесса, личной предвзятости и персональной ненависти ко всей группе. Причиной указывали моё, якобы, желание, всю группу завалить и воспрепятствовать получению ими дипломов магов и, что меня особенно умилило, — реальных знаний.

Также столичный магистр писал, что по указу Имперской канцелярии, будет сформирована комиссия по изучению моей преподавательской деятельности, в которую войдут эта самая графиня тире адмирал, кто-то из Совета магов, канцелярский чин и несколько родителей других учеников уже здесь в Анкарне.

— Ну что, — ответил я, сворачивая письмо обратно и возвращая на стол, — прекрасная перспектива, вот как раз убедятся, что наоборот, учебный процесс у меня ведётся так как надо.

— Только не говори, — прошипела ректор, меняясь в лице, — что изменил программу обучения!

— Не изменил, а просто творчески расширил, — спокойно ответил я.

— Нет, это определённо невозможно, — взялась за голову женщина, начиная раскачиваться из стороны в сторону, — у нас тут комиссия из столицы, а он хвастается, что положил свой детородный орган на утвержённые учебники и программы. Говорила мне Дарина, что подозрительно как-то ты в архивы зарылся, а ты вон оно что, не только сам подставиться решил, но и меня за собой утянуть хочешь?

Я сильно сомневался, что благодаря одному мне, под ней кресло зашатается. Не та дамочка. Да и эти связи в столице, письмо то не просто так птичка на хвосте принесла. К тому же, вспоминая как она место ректора заняла, непростая дама была, ой непростая.