Инженер и Княгиня

* * *

Сразу из Москвы выехать не получилось, но после полуночи всё-таки тронулись. Зато люди, и я в том числе, смогли пробежаться по магазинам и прикупить подарки. Хоть и в Ленинграде всё есть, но мне надо было сейчас. Заодно и Сергею обещанную тысячу передал. Он сообщил мне, что девушки всё обсуждали меня и жалели. Они весь праздничный концерт по телевизору посмотрели. Но мне было уже не до них. И вряд ли увидимся?

Утром я сошёл в Чудово и на такси отправился в как бы свои родные, хотя, Вячеслава, Кириши. Он и сам там был в последний раз ещё летом позапрошлого семьдесят первого года. А зимой вообще не ездил. В Ленинграде было намного интересней, к тому же, и Инга не отпускала. То есть, не она сама, а парень, тайно страдая по ней, хотел как-то обратить на себя её драгоценное внимание. Своего, можно сказать, он как бы добился, но, честно говоря, мою нынешнюю семейную жизнь хорошей назвать было нельзя. Я пока просто не знал, что там происходило в Ленинграде, так как решил никуда не звонить. Уйдёт Инга сама, хрен с ней, не уйдёт, то уже мне придётся сделать выбор, может, и окончательный. А то я стал уставать от её нежданных встреч с прежними хахалями. У меня точно сил не хватит, чтобы отбиться от них! Так ведь и новые, более опасные, появятся. Жаль, что я не успел, не додумался ещё ранее отодвинуть её от всех музыкальных дел. Загордится ведь, свяжется с разными «деятелями искусства» и запросто даст мне отставку. А я, лишившись детей, буду сильно страдать! А так, слегка засветилась, почувствовала вкус к славе, ну а дальше, как говорится, всё своими стараниями. Что да как, раз уйдёт от меня, это уже её дело. Я ей больше не помощник! Хоть пока так и не влез в это «творческое» болото, но многое знал из будущих времён. Нет, мне такой «гадюшник» не нужен!

После чистого и сверкающего роскошью Ленинграда Кириши мне не совсем понравился. К сожалению, простой провинциальный городок, к тому же, промышленный и только строящийся. Я не знал точно, сколько сейчас людей обитало в городе, но много, скорее, и не менее тридцати тысяч. И их численность только росла. Всё-таки уже работал нефтеперерабатывающий завод, так и в прошлом году было начато строительство биохимического завода. И дороги не очень хорошие, и город не благоустроен, так и многое только строилась. И люди все новые! Ещё десять лет назад почти никто здесь не жил. Хотя, и родители Вячеслава вернулись в Кириши лет двадцать назад, после смерти товарища Сталина. Парень, вообще-то, и родился в Ленинграде, где его отец, уже майор, служил командиром учебного танкового батальона. После его увольнения в запас, честно говоря, по болезни, семья переехала в Кириши. Мать с отцом устроились учителями в посёлковую школу, где и проработали до самой смерти.

До восьмого класса Вячеслав проучился в деревенской школе. А потом началось большое строительство, наехало много людей из самых разных мест, и его одноклассниками стали совсем другие мальчики и девочки, точнее, уже юноши и девушки. Кстати, и Петя Глухов тоже был из приезжих. Его семья приехала из Старой Ладоги.

В общем, по мосту через Волхов, проспекты Ленина и Героев таксист быстро довёз меня до, теперь уже моей, Восточной улицы. Место, вообще-то, довольно привлекательное. Далее на восток, за объездным проспектом Победы, находились леса. С жильём в Кириши было плохо, но родители Вячеслава лет десять назад здесь, на юго-восточной окраине, сумели построить свой собственный дом. Уже оттуда парень ушёл в армию и туда же и вернулся. Но как раз после его возвращения в июле, и всего лишь в сорок два года, умер отец, а через три года, когда он уже учился в Ленинграде, тихо угасла и его мать. Хотя, тоже летом, в августе, и лишь ненамного пережив мужа и его возраст. Теперь они лежали на простом, заросшем деревьями, кладбище в паре километров к востоку от Кириши. Там были похоронены и оба деда Вячеслава Никита Николаевич Репнин и Николай Сергеевич Переверзев, и его бабушки Наташа Васильевна и Мария Кирилловна, кстати, тоже урождённые дворянки Гончарова и Бестужева. Теперь я, получается, точно чистейшей «бывший»…

Да, место хорошее. Как мне вспомнилось, на юге простирались поля и чуть западнее, на юге-западе, лежало довольно приличное Киришское озеро. Там же рядом протекал Волхов. Но, честно говоря, вдоль Восточной улицы простиралась простая деревня. А она сама была грязной и разбитой. Хотя, потерплю, ведь только на несколько дней заехал. Авось, когда-нибудь тут и асфальт положат?

Жаль, конечно, но в СССР порой не совсем обращали внимание на экологию. А тут в Кириши были созданы нефтехимия и биохимия со всевозможными вредными выбросами. Хорошо, что оба завода находились к северу от города, и ветра больше дули с запада на восток. Так что тут, на самой окраине, жить было можно. И, конечно, все блага цивилизации — и хорошие, и плохие, остались в центре и промышленной зоне.

А так, вполне приятный и крепкий одноэтажный деревянный дом, ещё сравнительно новый, и он мне понравился. Ещё имелось и множество хозяйственных построек. А ещё небольшие сад и огород. Родители парня всё сами и построили, и, честно говоря, и так сильно ослабленные недавней войной и послевоенными тяжёлыми годами, надорвались. Хоть я теперь не совсем Вячеслав, но всё равно как бы их сын, и мне надо не уронить их и свою честь.

Дом, сад и огород вместе занимали лишь десять соток. Пока, раз весна только началась, всё было голо. И холодновато. Хотя, не всё так было запущено. Мелкий ремонт, конечно, требовался, но дом выглядел терпимо. И в саду, и на огороде тоже было чисто. С согласия Вячеслава, за домом приглядывала семья тёти Вячеслава Софьи, двоюродной сестры его матери. Они же здесь выращивали, что надо, и забирали себе. И я ничего против этого не имел. Но вот отдавать дом в чужие руки мне сразу же расхотелось. Учитывая, что у меня напряжённые семейные отношения с Ингой, так и полный облом со своей квартирой в Ленинграде как раз из-за этого дома, то сохранить его требовалось хотя бы для того, чтобы куда мне можно было вернуться. А ещё как бы и родительский дом! Хотя, точно родной! Чувства Вячеслава и его память прекрасно сохранились, и у меня на глазах непроизвольно навернулись слёзы.

Прямо как в песне! Деревенька моя, деревенька дальняя… И меня, оказывается, уже встречали…