Первая волна

Глава 9

На следующий день в городском суде было не протолкнуться. Слушалось дело о нападении на женщину. По местным законам потерпевший представлял себя сам, а за обвиняемого мог говорить «Голос со стороны»- да по сути дела тот же адвокат. Вершил суд городской судья. Я присутствовал как высшее лицо, способное решить всё самостоятельно. Но выслушав вчера женщину, я хотел кое-что объяснить всем присутствующим. Особенно после того, как ко мне пришел глава Руты, и стал объяснять, что обвиняемые дети уважаемых людей. Я покивал ему и отпустил.

Ровно в полдень, чтобы лучи солнца высветили все тёмные места дела, судья бросил со своего места.

— Мати-ра, ну ка расскажи нам, зачем ты побеспокоила важных и занятых людей!

Зал засмеялся, а Мати вздрогнула и ссутулилась.

— Подождите! — встал я, — Мати, ты горожанка?

Весь зал напрягся и затих.

— Да, Владетель! Моя мать и её мать всегда жили в этом городе!

— Мати, ты платишь налоги?

— Да, аккуратно и вовремя.

— Ты нарушаешь закон?

— О нет, мой Повелитель, я впервые в суде!

— То есть, ты потомственная горожанка, платящая налоги и не нарушающая законы, пришла в суд за справедливостью.

— О да!

— Тогда я хочу услышать от судьи, почему он так пренебрежительно отнёсся к человеку, ищущему справедливость по законам Дома Летучей Рыбы! Да ещё в присутствии Владетеля, который эти законы поклялся охранять!

Судья вскочил с места, и поклонившись, сказал то, что я уже слышал от главы Руты, Аки и всех кто пытался мне советовать, как решить дело.

— Так ведь она же проститутка!

Зал начал смеяться, а Мати закрыла лицо руками.

— Ах так, — сказал я и повернулся к главе Руты.

— Это запрещено в Руте?

— Нет, Владетель, — вскочил тот.

— Может по спискам новых законов эти люди не имеют права на справедливый суд?

— Нет, — закусил губу начавший понимать, что сейчас будет глава Руты.

— То есть этот судья, сейчас не соблюдает наши законы в моём присутствии? А не кажется ли тебе, что это оскорбление Владетеля, нарушение списка законов, подрыв устоев и попытка принизить авторитет моей власти?

— О нет, Великий Глава Дома, он всего лишь очень ошибся, но он исправится!

— Подумай о том, все ли судьи твоего города так хороши, как ты о них думаешь, а я сделаю свои выводы, — успокаиваясь произнёс я и сел в своё кресло.

— Уважаемая Мати-ра, расскажи всем, что заставило тебя обратится в суд города?

А дядя то профессионал. Даже голос не дрожит. Уважаю!

— Два дня назад я шла на рынок за покупками. Три молодых человека, что сидят в этом зале, напали на меня, затащили в заброшенный сарай и надругались надо мной. При этом они порвали мою новую накидку, изваляли в грязи и избили. А когда уходили, забрали мои деньги, сказав что я себе ещё заработаю. Я пришла в суд за справедливостью. Я воспитываю дочь, мне нужны мои деньги, деньги на новую одежду и я хочу, чтобы те, кто со мной это сделал, были наказаны по справедливости!

— Есть кто-то, кто может подтвердить твои слова?

— Есть, — раздался крик от входа.

В зал вошёл Бак и с ним ещё два человека. Они прошли в центр зала и поклонились сначала мне, а потом судьям. Бак ещё мне аккуратно подмигнул, мол всё в порядке, он сделал то, о чём я его просил.

— Кто вы и что хотите сказать? — вопросил судья.

— Я стражник этого города, — нерешительно начал один из двоих свидетелей, — я был там, не сначала, но всё видел.

— Почему же ты не вмешался, — повысил голос судья, — ты же должен охранять закон!

Вот гад, моментально стал главным защитником закона!

— Мне приказал не вмешиваться мой десятник.

— Почему?

— Он узнал этих юношей. Сын главы таможни, сын известного купца и сын владельца постоялого двора, где десятник обычно обедает.

— Ты подтверждаешь слова Мати-ра?

— Да.

Вперёд шагнул второй свидетель.

— Я купец этого города. Я видел, как они затащили Мати-ра в сарай и хотел ей помочь, но сын купца узнал меня, а сын главы таможни сказал, что его отец перестанет пропускать мои корабли.

— Сядьте на эту лавку! — сказал судья и повернувшись ко мне с поклоном спросил, — Вы что то хотите сказать, о Владетель?

Он что спиной понял? Надо будет с ним побеседовать! А пока я неспешно встал. Вскочил и глава Руты. Тоже сообразительный!

— Значит и стража твоя не исполняет закон, а глава таможни так занят на работе, что ему некогда воспитывать сына? И его боятся больше чем закона? Кстати, почему купец так быстро поверил, что он может нарушить закон? Похоже в этом городе всё много хуже, чем ты мне рассказывал! И в совет я тебя рано взял, ты и с городом не справляешься! Сядь! Потом поговорим. Пусть продолжается суд!

— Да будет так, как сказал Владетель! Пора послушать Голос со стороны!

В центр зала неспешно вышел местный адвокат в вышитой серебром накидке. Какая походка, какие манеры! Не то что я.

— О, великий Глава Дома, граждане Руты! Я уверен, мы сейчас не просто разбираем это небольшое происшествие, но и решаем судьбу трёх молодых людей, которые, ни в чём не виноваты. Все мы были молоды, все радовались жизни! А что всё время хочется в молодости, как не внимание женщины? И вот, когда они шли по своим делам, они увидели проститутку и предложили ей деньги за удовольствие! Но она шла на рынок и отказала им. Ах это юношеское нетерпение! Они просто не могли ждать! Поэтому и проводили Мати-ра в первое же закрытое помещение, где по обоюдному согласию она выполнила то, что делает каждый день! Возможно, в порыве страсти что-то из её одежды и было порвано, но не по злобе или ненависти, а просто в экстазе любовных забав! И вовсе не стоило беспокоить Владетеля по столь ничтожному поводу! Достаточно было напомнить молодым господам, и они со смехом заплатили бы втрое от потерянного! И уж совсем неправильно говорить о насилии! Всем известно, что такие женщины очень любят мужчин, отчего и выбирают такое занятие для заработка! Так что Мати-ра просто получила удовольствие, хотя и не получила денег. Пусть она вслух назовёт сумму, которую ей остались по забывчивости должны три этих юноши, и закончим с этим маленьким недоразумением!

Зал зааплодировал. Я чуть было не присоединился. Приятно смотреть на работу профессионала такого уровня. Но надо как то ответить.

— Есть ли вопросы к Голосу со стороны, — глядя на меня спросил судья.

— Скажи, уважаемый Голос, — начал я, — а что ты любишь? Я хочу проверить твои слова.

— Я люблю розовое вино из дальних стран, но оно так дорого стоит, что пить его доводится крайне редко!

Зал засмеялся.

— На этот раз оно ничего не будет тебе стоить! Я сам куплю для тебя три больших кувшина такого вина. А потом трое моих охранников отведут тебя в тот самый сарай, изобьют, порвут твою накидку, изваляют в грязи, которой так много в таких сараях, и начнут насильно заливать тебе в горло розовое вино, до рвоты, до страха в нём захлебнуться! А затем отберут у тебя деньги и приведут сюда, а ты расскажешь, какое удовольствие получил от всего этого! И если ты будешь доволен произошедшим, я поверю твоим словам! Эй, начальник охраны!

— Не надо!!! Я всё понял! Даже то что любишь нельзя получать насильно!

— То есть насилие было? — быстро спросил судья.

— Да.

— Ущерб имуществу?

— Да.

— Грабеж, о котором ты не упомянул в своей великолепной речи? Ведь они же отобрали кошелёк у Мати-ра?

— Да.

— Вот за это они и будут наказаны. Так же доставить в суд десятника стражи, что не остановил преступление! А теперь к делу. За порчу имущества виновные заплатят втрое. Мати-ра! Во сколько ты оцениваешь свои потери? — В один золотой.

— Тебе выплатят три! По одному золотому каждая семья. За грабёж с не сильным избиением один год строительства дорог или штраф в двадцать пять золотых монет!

— Семьи виновных заплатят штраф, — прорезался Голос.

— Десятая часть полагается Мати-ра, — уточнил судья, — деньги должны быть заплачены до захода солнца! И остался последний вопрос, насилие. В списках законов сказано, что за него положено, но Мати-ра обратилась к Владетелю, и он сам определит наказание.

— И наказание будет жестоким, — начал я.

Зал замер.

— И жестоким оно будет для того, что бы каждый, кто считает, что закон не для него, понял — однажды закон придет за ним. И ворочаясь ночью без сна, чтобы он помнил — наказание будет жестоким. Начальник тюрьмы здесь?

— Я здесь, Глава Дома!

— Скажи, в твоих подвалах есть преступники, которые любят мужчин?

— Да, Глава Дома, но мы держим их порознь!

— Собери их вместе, и пообещай, если они заставят понять этих любителей насилия, что чувствует жертва на их собственной шкуре, они получат только половину наказания!

— Будет исполнено! Но там есть один преступник, которому должны отрубить голову!

— Отрубишь ему полголовы!

Зал содрогнулся. За молодцами уже пришла стража, когда главный из них подбежал ко мне и упал на колени.

— О глава Дома, молю, выслушай меня! Я всего лишь не нашёл себя в этой жизни. Всё о чем я мечтаю, это о работе поближе к женщинам, и чтобы должность моя была престижной! Ты же, в своей великой мудрости, наверняка можешь найти такую, а я клянусь быть твоим верным слугой! Клянусь Океаном!

Эта была наглость. Бак положил руки на свои мечи. Напряглась и охрана. Но я остановил всех движением руки.

— Мне как раз нужен, такой как ты! Стража, проводите его во дворец и выделите ему лучшую комнату!

Двое его друзей кинулись ко мне и тоже упали на колени.

— О, Глава Дома! Мы хотим работать вместе с нашим другом, клянёмся тебе в верности Океаном!

— Хорошо, вы поклялись все трое! Охрана! Отведите их во дворец. И скажите, чтобы их подготовили для новой работы немедленно!

Ребят повели, Мати-ра, держала полученные деньги так, как будто хотела их бросить, зал зашумел, засмеялись отцы моих новых слуг, и тут судья с лёгким подозрением в голосе спросил:

— О, Глава Дома! Мне надо в списки суда записать название той службы, которой ты так милостиво спас этих молодых людей от наказания!

— Охотно. Я ведь недавно женился, а моей жене скучно одной. Она требует, что бы я собрал гарем. А для него мне как раз были нужны главный евнух и два его помощника!

В замершем зале особенно отчётливо прозвучал крик Мати-ра:

— Живи вечно, Рапи Справедливый, и храни тебя Океан!

На следующее утро передо мной предстал судья. Я сидел в своей любимой беседке в саду.

— Меня зовут Ирта-ра, Владетель.

— Скажи, это глава Руты говорил с тобой перед судом?

— Да, Владетель. Ни с кем другим я бы просто не стал говорить.

— Поэтому он и начал тебя защищать. Возможно он не так и плох. Садись рядом, поговорим.

Судья деликатно присел на край скамьи.

— Скажи, Ирта, что я неправильно вчера делал?

— Вы не должны были это делать сами, о…

— Называй меня Рапи-ра.

— Это честь для меня!

— Значит не сам, а кто?

— Ваш доверенный судья, ваше слово в доме закона!

— А теперь скажи, зачем я позвал тебя?

— Я уже произнёс эти слова, Рапи-ра.

И верно. Я сам об этом думал вчера, для этого и позвал Ирта. Но до чего же он умён! И, кстати, откуда я знаю его имя? Так он же писал ту часть новых свитков закона, что касалась уголовных преступлений! Я ещё подумал, хоть здесь ничего не надо исправлять и поставил свою печать. Поэтому и лично с ним не беседовал.