Я больше не хочу быть твоим младшим братом

Произнося эти слова, на сердце Ян Му в то же время было немного кисло, точно так же, как если бы он ел горький и вяжущий сахар, его горло было полно горького вкуса.

Его кулаки уже были спокойно сжаты на столе, но он всё же закончил произносить эти слова и надеялся, что Ши Дисюань уйдёт как можно скорее. Он знал, что для Ши Дисюаня мудрые животные, которые теперь сражались против людей, принесли ему большее облегчение.

Он давным-давно надеялся, что не будет иметь ничего общего с Ши Дисюанем. В его прошлой жизни у них было достаточно общего друг с другом. Больше нет необходимости иметь с этим что-то общее, не так ли? Это то, чего он всегда хотел, не так ли?

Он знал, что Ян Му скажет что-нибудь бесчувственное, но, когда он действительно сказал это, даже если Ши Дисюань был готов к этому давным-давно, он всё равно не мог сохранить свой внутренний покой. Он стиснул зубы и изо всех сил постарался успокоиться. Он спросил:

— Ты действительно не хочешь, чтобы я остался здесь?

Ян Му медленно кивнул:

— Да.

Ши Дисюань внезапно улыбнулся, но эта улыбка на холодном лице была полна горечи. Он услышал, как сам сказал спокойным голосом:

— Хорошо.

Когда Лао Лан переступил порог, то, что он увидел и услышал, было этой сценой. Он взглянул на Ши Дисюаня и Ян Му, которые выглядели очень холодными и спокойными, а затем вздохнул.

У сына есть своя идея. Он не планирует вмешиваться. Он пришёл сюда только для того, чтобы повидаться со своей внучкой.

Его не волновала странная атмосфера, царившая между ними, он тихо подошёл к кровати, глядя на спящее личико своей прелестной маленькой внучки, его лицо было полно доброты.

Ему очень хотелось обнять свою прелестную маленькую внучку, но он боялся потревожить её сон и не осмеливался сделать ни одного движения.

Он спросил:

— Какое имя вы дали ребёнку?

Старейшина Бай быстро ответил:

— Сяо Хён.

— … - через некоторое время ЛАо Лан открыл рот и сказал, — Хорошее имя. — затем он с добрым выражением посмотрел на спящее лицо своей внучки.

Он хотел поторопиться воспользоваться этим временем, чтобы насмотреться на ней. Он знает своего сына, может быть, его сын скоро уйдёт отсюда.

Ши Дисюань пристально посмотрел на Ян Му и прошептал ему:

— Береги себя. — затем он наклонился к старейшине Баю и Бай Хайсюаню и сказал, — Я скоро уйду. Я беспокоил вас уже долго время. — сказав это, он развернулся и ушёл, его спина была полна решимости. Когда он полностью исчез из поля зрения Ян Му, он даже не повернул головы назад.

Кулаки Ян Му сжались сильнее, его ногти даже оставили следы на ладони.

Ши Дисюань ушёл, как он и хотел, но он не был счастлив. В сердце Ши Дисюаня он действительно был не так важен, как собратья.

Он говорил, что хочет остаться, но когда Ши Дисюань ушел, даже не возразив, так просто и решительно, чувство гнева и раздражения наполнило сердцу Ян Му.

Он осознавал, что за это время ему немного понравился Ши Дисюань, возможно, давным-давно он уже испытывал своего рода чувство к Ши Дисюаню.

Появление этой мысли, возможно, было, когда он был ещё незаметным существом, когда Ши Дисюань повёл зверолюдей, чтобы победить человечество и переписать судьбу. Или когда Ши Дисюань, решительно разорвавший старейшину Яна на части в его прошлой жизни, проявил милосердие к своим подчиненным.

У него Стокгольмский синдром.

Хотя он не хотел признавать, что как честный человек, поначалу он, возможно, смутно восхищался Ши Дисюанем, но в какой-то момент это восхищение потихоньку угасло.

Он… был согнут.

Он сказал, что если он захочет разорвать отношения, он обязательно скажет это. Он не хотел впустую переживать трудности прошлого. Хотя он чувствовал, что некоторые недоразумения были улажены, обиды в его сердце всё ещё остались.

Старейшина Бай и Бай Хайсюань оба выглядели полными желания поговорить, но они понимали, что Ян Му не сможет оставаться в клане на долгое время. Причина, по которой Бай Хайсюань отчитал Ши Дисюаня перед Ян Му, естественно, заключалась в том, что он обнаружил, что Ян Му не был без привязанности к Ши Дисюаню.

Зачем так утруждать себя, Ян Му, вероятно, даже не знал, что, хотя на его лице не было никакого выражения, его глаза были полны подавленной печали.

Старейшины Бай и Бай Хайсюань вздохнули в своих сердцах. Они были действительно старыми и не понимали молодых людей этого поколения. Но они не будут вмешиваться в дела между ними двумя, в конце концов, это их собственная жизнь и их собственный выбор.

Даже если они явно нравятся друг другу, они могут не общаться друг с другом до самой старости старости, только потому, что они этого «хотят».

Посмотрев на свою внучку некоторое время, Лао Лан обнял Сяо Бай, попрощался с Ян Му, а затем ушёл.

После этого старейшины Бай и Бай Хайсюань также попрощались.

Ян Му сидел, Сяо Бай стоял.

Долгое время спустя Сяо Бай тихо прошептал:

— Они ушли.

— Да.

— Отец, ты для Ши Ди… для отца на самом деле очень важен. — Сяо Бай сменил имя и назвал его отцом. После этих дней он уже принял Ши Дисюаня в своё сердце. Кроме того, он также надеется, что его отец всегда сможет быть счастливым, а не грустным.

— … - Ян Му ничего не сказал.

— Отец, отец ведь и для тебя очень важен. — Сяо Бай не понимал, на чём настаивал его отец.

Ян Му уже подавил все странные эмоции в своем сердце. Он не ответил, сменил тему и сказал:

— Когда Сяо Хён проснётся, я думаю, она будет голодна. Иди и посмотри, есть ли в клане какая-нибудь еда, подходящая для детей.

Сяо Бай поджал губы, кивнул и отвернулся.

В комнате, полной людей, в мгновение ока остались только Ян Му и маленький ребёнок, лежащий на кровати.

В ближайшие дни его больше никто не побеспокоит. Так думал Ян Му.