Офицеры

— Интересно как! Хорошо, я завтра же поставлю этот вопрос перед товарищем Руденко и согласую выделение дополнительных штатных единиц для медиков-гипнотизеров. Может быть он задействует товарища Семичастного, наверняка его конторе понадобятся эти приборы. Пока он будет выбивать валюту для закупок полиграфов, я у министра здравоохранения согласую выделение этих ваших гипнотизеров для ССБ и прозондирую возможность изготовления этих приборов в Главном управлении медицинской промышленности. Молодец, Станкевич! Спасибо за предложения, отдыхайте. У нас есть еще где-то час.

Брежнев и его окружение покинули банкет и горячительные напитки стали разливать без оглядки. Минут через сорок народ начал собираться и направляться на выход.

На следующий день Кежоян с огромным трудом пробил таки в свою службу две дополнительные штатные единицы гипнотизеров, указав в обосновании необходимость медиков для дополнительного контроля здоровья своих сотрудников. Руденко такая формулировка устроила.

Насколько я знал, пик увлечения экстрасенсорикой в Советском государстве пришелся на самый конец существования страны, однако этой одержимости всем необычайным предшествовал другой заметный всплеск, случившийся в конце шестидесятых годов, в следующем году на экраны страны выйдет документальный фильм «Семь шагов за горизонт». Он будет снят режиссером Феликсом Соболевым и он всецело сконцентрирован именно на личностях, которые обладали некими сверхъестественными, экстрасенсорными способностями. Для своего времени это была громкая сенсация. Советским гражданам продемонстрируют водителя, который водит автомобиль с завязанными глазами, акты телекинеза и телепатии, людей с феноменальными возможностями в устном счете, а также сеансы гипнотического воздействия. Правда ряд техник и приемов из числа тех, что были продемонстрированы в фильме, впоследствии оказались разоблачены деятельными скептиками (опытным путем установлено, что водитель с завязанными глазами просто подглядывал через не самую плотную ткань).

В фильме покажут гипнотизера, врача-психотерапевта Владимира Леонидовича Райкова. Он полагал, что мастер гипнотического воздействия может на подсознательном уровне обратиться к человеку и высвободить те его уникальные способности, которые заперты под гнетом общественного мнения или негативом личностных установок. На своих сеансах он вводил пациентов в сомнамбулическое состояние и вселял в них уверенность в том, что на самом деле они — признанные мировые гении в какой-то определенной области искусства. Например, он мог убедить введенного в гипнотическое состояние человека в том, что он на самом деле не кто иной, как художник Рембрандт. Далее пациент, убежденный гипнотизером в своей исключительной гениальности, брал в руки кисть и превращал холст в произведение искусства. Либо же доктор мог убедить испытуемого в том, что он великий музыкант и тогда пациент, будучи даже далеким от музыки человеком, рождал шедевры. Само собой, эта методика подходила не всем участникам сеансов. В первую очередь — у испытуемых должен быть определенный уровень культурного развития: сложно вести себя как Сальвадор Дали, не зная при этом, кто такой этот самый Сальвадор Дали. Помимо того — эти люди должны подпадать в категорию «гипнабельных», т.е. восприимчивых для гипнотического воздействия.

Вот именно этого человека вкупе с Вольфом Мессингом я и посоветовал уговорить с нами поработать своего шефа, придя утром на свое новое рабочее место, нам выделили целый этаж с отдельным входом в отдельном здании в квартале от Генпрокуратуры. Причем с Мессингом поговорить вызвался я сам, на что Кежоян отреагировал с юмором — Может быть тебе лучше в отдел кадров пойти, будешь в нашу Службу сманивать знаменитостей Советского Союза? Хорошо, попробуй, только я очень сомневаюсь, что Вольф Григорьевич, достаточно много зарабатывающий на своих концертах, согласится придти к нам по сути для него на копеечную зарплату.

Как раз в Москве Мессинг давал свои концерты. Выступление Мессинга состоялось в двух частях и длилось полтора часа с антрактом в пятнадцать минут. Моя прокурорская форма и удостоверение в раскрытом виде, и вот я перед великой загадкой науки. Сухощавый, стройный мужчина шестидесяти восьми лет ростом примерно метр семьдесят сантиметров. Первое, что бросалось в глаза, — это его густые побитые сединой волосы длиной до десяти сантиметров, торчащие вверх, как густое множество тонких антенн, образуя конусом расходящийся сноп с почти горизонтальным основанием вверху. Однако это не отталкивало от него, а придавало его внешности некую таинственность. Тонкие черты лица, стремительно меняющий своё направление взгляд невольно притягивал к нему внимание.

Нахмурившись при виде моей формы Мессинг вдруг потянулся к моему лицу рукой, на его лице появилось удивление — Не может быть! Вы молодой человек точно из этого времени?