Сделай и живи спокойно

Глава 21

«... любая проблема является двигателем развития...» (Гегель "Законы развития мироздания").

«Всё проблемы из-за женщин» (Адам)

Сначала, мне не понравилось, что не дали поговорить с Машей Бартолье, когда я встретил её в коридоре. Причём сделали это нарочито грубо. Увидев, что я остановился возле девушки, меня окрикнули, применяя совсем уж непечатные выражения и запретили останавливаться. Хотелось ответить. Да так, чтобы рифма была и смысл был соответствующий, но - не дали. Потом, чуть ли не пинками загнали в кабинет и усадили, на единственный, свободный стул. Хрям с вами! Потерплю. Но, зачем так-то? Вот и испортилось настроение.

Двое сидят за столом и один слева, на стуле, отдельно. Все трое молчат и смотрят. Ну, этим меня не удивить. Они бы, ещё в доброго и злого полицейского поиграли, ага. Фиг вам! Не дождётесь!

— Ну, раз гражданин Тихий, не хочет сам признаться, - произнёс один из тех, что сидели за столом, - приступаем к официальному допросу.

Чё? Правда? Да, ладно?! Наконец-то! Проснулись, мать - перемать и всё такое! Что самое удивительное, так это то, что этими словами они меня отвлекли. Я только-только нащупал, какую-то умную и одновременно здравую мысль. А тут такое!

Дальше, как и всегда, началось. Имя, фамилия, отчество, год рождения, год смерти, дата вступления в партию, ну и так далее и тому подобное. Ничего нового. Зато, когда закончилась официальная часть, то начался натуральный допрос. С применением различных методов убеждения: от запугивания до поощрения. Слава Джордано Бруно, силовые способы ко мне не применяли. А-то многое и всякое разное слышал про это время. Через какое-то время я заметил, что протокол не ведётся, какие бы ответы не давал. Вообще! Неужели история повторяется? И опять - это просто профилактика правонарушений? Да и вопросы были из разряда "сам себе придумай статью и срок". То есть, они не знали к чему докопаться и в чём меня обвинить. Просто напросто отрабатывали вызов. А это значит, что, как мы и договаривались, все свидетели рассказали правду. Кроме одной, маленькой детали, которую совместно решили не выставлять на общее обозрение. Ха! Молодцы! Значит и я их не буду подводить. Татьяна Исипова может быть спокойна, про её племянника никто не узнает. Да и вообще, я никого не запомнил. А впрочем, драки тоже не было. Так, потолкались немного. А когда я споткнулся, всё куда-то убежали. Как-то так.

Улучив минутку. А точнее пару секундочек. Когда в интенсивном допросе возникла небольшая пауза. Я прямо и со всем своим уважением, поинтересовался:

— Товарищи! А что собственно случилось?

Более дурацкого вопроса, я просто не успел придумать. Но, надо же как-то менять наш формат общения. Вот и брякнул, что первое пришло в голову.

Никто мне, конечно, ничего не объяснил. Скорее наоборот. Ссылаясь на показания, каких-то там свидетелей, меня обвинили в организации драки. И, по словам всех присутствующих, мне очень повезло, что это происходило в обеденный перерыв. Иначе - это была бы, совсем другая статья. В общем, всё вернулось, к тому, с чего и начиналось. Заколебали короче. Я им одно, а они мне другое.

Вырваться, от этих монстров следственных действий, мне удалось минут через сорок. И то, благодаря нашему бригадиру Шкато. Который ворвался в прорабку и начал при всех, меня отчитывать. Типа, я специально скрываюсь вместо того, чтобы как все работать. Его, сначала, хотели выгнать. Даже пригрозили арестом и следствием. Потом, всё-таки решили посадить рядом со мной, раз уж он сам пришёл. Но, не тут-то было! Старого коммуниста тюрьмой и допросами не испугать! Не знаю откуда, он взял необходимые слова и чем, смог убедить милиционеров. Но, в конечном результате, всё поменялось кардинально. Меня стали склонять к тому, чтобы я написал заявление, о нападении. То есть, они хотели, чтобы я стал потерпевшим. Тьфу, блин. Слово какое-то, не очень хорошее. Отбрехались от такой, сомнительной чести вдвоём. Причём, милиция, в лице трёх представителей, настаивала на возбуждении дела. Иначе, зачем их вызвали - в конце-то концов?

На это, у нас с бригадиром, был универсальный ответ: "Кто вызвал, тот пусть и отвечает!" и никак иначе. Короче, после недолгого совещания, нас отпустили. Потому что, как там в поговорке "Нету тела — нету дела", а у нас ещё лучше: нету заявления - идите на ху... художественную выставку! Мы его писать не будем!

И всё-таки один положительный момент в этом был! Я наконец-то немного разобрался в том, что это за МГБ такое? Когда мне стали предъявлять срыв сроков стройки. Тогда я, ни к селу ни к городу, за каким-то фигом произнёс: — «Если меня обвиняют, в чём-то политическом, то пусть этим делом занимается НКВД, а не РКМ». За что, вместо ответа, получил лёгкий подзатыльник от нашего бригадира. И конкретное, его же обещание милиционерам, разобраться со мной своими силами. А если надо, то и привлечь, к этому, несомненно полезному делу, всех комсомольцев нашей строительной организации. Потом, уже в коридоре, этот уважаемый человек, мне попенял:

— Что ж ты меня позоришь? Совсем, что ли обалдел? Нету НКВД и РКМ давно. Теперь это всё МГБ.

Пришлось как-то выкручиваться и говорить:

— Не забыл! А просто хотел напомнить в чём разница.

— Ага, блин! - с какой-то тоской в голосе, тихо произнёс Шкато, - ты напомнил, а они запомнили кто это сказал. Вот, что мне теперь с тобой делать?

Пришлось, в стиле товарища Александра Родионовича Бородача, отвечать, опустив очи долу и грассируя, на французский манер:

— Понять и простить!

— Ну, вот и пиз.., - Шкато резко прервался и почесав затылок, продолжил, - то есть быстро беги, к своей наставнице. И давайте там, заканчивайте уже с первыми рядами. Пока свободные люди есть, надо вам леса поставить. Иначе сами будете их ваять. Там ребята помогли немного. Кирпича натаскали и растворчика с цементом принесли. Все условия вам создали. Так что работайте и не на что не отвлекайтесь.

Пожав руку этого человека, я помчался к Маше. Мыслебурление и мыслеброжение только так можно назвать то, что происходило в моей голове. Послеобеденный сотряс, Катерина в больнице, серые глаза красивой девушки Риты, МГБ вместо НКВД, дедовское задание, завтрак в общежитии и столярная мастерская - это ещё не все мысли, что прямо искрили в моей голове. Надо что-то решать, чтобы эта фигня в голове прекратилась. А-то рванёт, не дай бог. Чём я потом думать буду?

Вроде недалеко идти. А так и не смог добраться. Некстати на меня накатил отходняк. Совершенно неожиданно почувствовал сильнейшую слабость. Ещё эта боль в голове, что стучала в виски и затылок, а рикошетом отражалась прямо в лоб. Пришлось тормознуть и проблеваться в тенёчке. Значит - точно сотрясение и вдобавок упадок сил. Ничего. Пару минут отдохну и всё будет в порядке. Мне бы аспиринчику шипучего. Враз полегчало бы.

— Что с тобой паря? - чей-то голос отвлёк меня, от борьбы с тошнотой.

— Нормально всё, - в своей привычной манере, как можно бодрее ответил я, - перегрелся на солнышке.

— Что ж ты так?! - произнёс стропаль, один из тех, кто работают внизу. Я наконец-то разобрался, кто со мной говорит, - надо в головном уборе ходить. Особенно в такую жару.

Вот ведь! Точно! Кепка! А я всё думал, чего мне не хватает? Начинаю вспоминать, где и когда, в последний раз, я её видел. Не вспоминается. Перед тем, как на меня напали, кепка точно была. Я её ещё поправил, когда соображал как поступить, увидев злобных чебурашек. А вот потом - не помню. Не до этого было.

Мысли, о головном уборе, немного отвлекли, что позволило встать в полный рост. Хоть голова по-прежнему болела, но приступов тошноты не было. Стропаль внимательно наблюдал за мной. Видя что мне полегчало, он протянул армейскую фляжку. Не кочевряжась, я взял и сделал пару глотков. А что? Нормальный квас. Домашний. Кислый, аж глаза прищурились.

— Ух! - только и смог сказать я.

— А то! - довольно осклабился стропальщик, - смотрю тебе полегчало, тогда беги куда шёл, тут может быть опасно; кран работает как никак.

Меня долго уговаривать не надо. Пошёл, всем своим видом показывая нормальное самочувствие. На самом деле, было тяжело. А может вернуться и попросить у прораба, какую-нибудь таблетку? Должна же быть у него аптечка, в конце концов. Или он вообще, ни ухом ни рылом, в технике безопасности на стройке и оказании первой медицинской помощи? Тогда я полон сочувствия к директору "Калужстроя".

Размышляя, на эту тему, потихонечку добрёл до нужного подъезда. Поднялся наверх. Маша, как почувствовала, встречала меня, выглядывая из-за дверного проёма. А окончательно убедившись, что это я, расцвела своей неповторимой улыбкой. Эх! Как же она похожа на Макогонову. Но, не будем о этом.

Первое, что сделала Бартолье - затащила меня в коридор. Потом попыталась, пользуясь своим ростом, меня отшлёпать; пока никто не видит. Ага! Фиг там! Меня тут же скрутило в рвотных спазмах. Только метать уже нечем было. Так что, я исполнил, только, звуковую часть арии "рыголетто". Маша зашлась в "охах" и "ахах", а я продолжал сольную партию. На шум и непонятные звуки подтянулись девушки-штукатуры. Меня тут же, всеобщим решением, уложили на пол. Водрузили на голову мокрую тряпку. Стали впятером создавать сквозняк, размахивая всем, что попало под руки. Опять, из-за меня, мы ничего не успеем сделать. Но, как же я ошибался!

Это другое время. Это другие люди. Понятия - взаимовыручка и общее дело, ещё не потеряли своей актуальности. Две, из четырёх девушек, вернулись к своей работе, а остальные стали помогать Маше. Мне оставалось только наблюдать за их работой.

Кто там сказал, что: «Бесконечно можно смотреть на три вещи: горящий огонь, бегущую воду и на то, как работает другой человек»? Я бы немного изменил, а точнее, добавил к этим словам. Можно не только смотреть, но и получить кучу полезной и не очень информации, если работают три девушки. Такой объем, на меня свалился, что головная боль убежала до той поры, пока я всё не обдумаю.

Кто с кем снюхался - это можно пропустить. Кто залетел и когда свадьба, тоже нафиг. А вот слухи и настроение в коллективе, после всех происшествий, с моим участием - это именно то, что нужно. Знаю, что подслушивать нехорошо. А что мне остаётся делать? Они сами, по моему, с удовольствием обсуждают все новости, зная, что я их слушаю.

Большинство, а это в основном женщины (война недавно закончилась, мужчин мало на стройке), на моей стороне. Даже больше, меня считают если не героем, то очень смелым парнем; настоящим комсомольцем и перспективным женихом. Что не мешает, им же, склонять меня всякими нехорошими словами. Особенно за то, что всё решаю сам - не с кем не посоветовавшись. А получается так, что страдает весь коллектив. Мне прямо-таки плохо стало, от таких слов. Хотя, куда уж хуже. Перед глазами замаячила перспектива взятия на поруки. Была такая мера, или скорее метод, воздействия на непонятливого индивидуума. Вилор, в моей голове, тут же стал рвать все воображаемые волосы, по всему телу, а прораб, только сплюнул, тоже мысленно, при этом пообещав самому себе прислушиваться к мнению старших и не влезать больше никуда и никогда. Как ни странно, но, из-за этих мысленных разборок, кровообращение в мозгу усилилось и мне неожиданно полегчало. Насколько, что я смог принять сидячее положение, безо всяких последствий.