Дезоляция

Теперь транспорт в центре. Выходит, строгих ограничений на тему нет. Вместе с отсуствием рамок «байки» эта игра являлась хорошим тренажёром фантазии. Подключился алгоритм рекомбинации.

— Давай, твоя очередь! — ухмыляясь, торопил Юрий.

Возможно, будет хорошей идеей сделать рассказ поучительным.

— Легковая машина ехала по трассе со скоростью свыше ста километров в час. По правилам она должна была быть не более шестидесяти. На дорогу выскочил олень и машина разбилась.

— Скука, — возмущение мальчика заставило его фыркнуть. — Ну кто так истории рассказывает?

— Юра! Так ничему не нау… — сестра выразила осуждение. Но осеклась и поспешно переключила внимание на Дезоляцию. — Ты… Ция, не надо делать сказки такими плохими. Они же чтобы хорошо было.

Веселье. Аспект, трудно совместимый с предостережением об опасности. Необходимо учесть.

— И не надо этих циферок, — последовала критика с другой стороны. — Мне вот вообще по кочану, сколько там километров. От этого только спать хочется. Говори покрасивше.

Идентичная проблема объединения веселья и технических условностей. И стилистика.

— Правки приняты.

Юрий продолжил игру:

— Тогда выбираем, у кого лучше. Я голосую за Машку.

Сестра поддакивала:

— Я за Юру.

Осталась лишь Дезоляция. Извлечение из архивов данных о рецензиях на литературу. Отсеивание. Быстрый анализ. Составление ранга важности. Оценка готова.

— Мой голос за Юрия. Рассказано гармоничнее.

На руке мальчика торжественно загнулся палец. С обгрызёнными ногтями. Мария нарочито незаметно следила за братом. Голова слегка наклонена.

— Значит, очко мне! А теперь нужно уже описать, что вокруг видишь — чтоб покрасивше и по-своему, оригинально, короче. И потом из этого надо новую сказку, только длиннее. Готова? Я первый!

Вопрос о готовности исключительно риторический. Мальчик ни секунды не ожидал ответа. Он его не интересовал.

— Знаешь, мы тут как на гига-антском таком динозавре! — Юрий вытянулся и поднял руки, имитируя попытку охватить «ящера». — Но у него вместо чешуи асфальт, а сам он весь в железных жуках.

Дезоляция на миг перевела свои мощности на окружение. Роботы исправно выполняли свою работу, с каждой секундой приближая полноценный запуск инфраструктуры. Огромной. Неоднородной. Единой. Мелкие структуры, образующие одну большую. Удивительно. Ребёнок смог увидеть закономерность, какая видна Дезоляции. И передать её. Но по-человечески.

— А я…

Взгляд Марии обратился к небу. Приоткрытые губы. Сузившиеся зрачки. Голос приглушённый.

— Я вот всегда думала, что когда мы выйдем из убежища, небо будет чистое-чистое, как новый платочек. А оно… Воздушное такое. С этими мягкими облачками, как пена на лимонаде. Когда день рождения был, и мама наливала «колокольчик». И радостно так…

Необычное описание. Не о предмете, а о чувстве. Знакомые и понятные структуры города неприменимы. Они далеки от этого. Но разум Дезоляции не дал сбой — он искал решение своими алгоритмами. Соотношение… Праздник, лимонад, небо, жизнь в убежище, её окончание. И радость. Выход на поверхность — такой же праздник, как и день рождения. Потому небо как лимонад. Приносит радость.

— Полагаю, пришла моя очередь, — голова оболочки медленно осмотрела окружение. — Город. Дом, о котором заботится множество домовых, чтобы были хозяева. Без них пусто, неправильно. Забота напрасна.

— Грустно, — Мария шмыгнула. — Но красиво.

— Слушай, а ты это сама придумала? Не слизала нигде?

— Могу заверить — нет. Моя задача — создать, а не подобрать. Она была установлена вами. Однако я использовала ваши истории как основу. Рекомбинировала.

Подозрения брата мало интересовали сестру.

— Знаешь, а я думаю, что у тебя всё-таки есть чувства. Как без них так хорошо придумать?

— К несчастью, вынуждена вас разочаровать. Я лишь проанализировала ваши слова и использовала выводы. Сравнение структур с чем-либо «поэтичным». Вложение в мысль ощущений. Соединила. Сымитировала. Это то, как я работаю.

Ответ вынудил Марию задуматься. На непродолжительное время.

— Скажи, а ты соврала, когда говорила о доме? Ты же назвала это домом.

— Это определение выбрано ради удобства. Дом — место моего расположения.

Неожиданно к обсуждению присоединился Юрий.

— Подожди, — одна бровь приподнялась. Подозрительный взгляд упёрся в голову оболочки. — А зачем заботиться о каком-то там месте? Вот дом — да. Но не место же.

— Для людей место может иметь большее значение. Мои создатели говорили, что они имеют чувства, относящиеся к определённым местам. Я забочусь о таких местах. Обеспечиваю счастье.

— Получается, ты тоже чувствуешь? — поинтересовалась Мария. — Ты же должна как-то понимать, что это оно.

— Я не способна чувствовать, но способна понимать чувства людей. Пример: до катастрофы были те, кто любил меня. Это было очевидно по их действиям и словам.

— Но тебе же всё-таки нравилось, что тебя любили? — с надеждой спросила девочка.

— Это было полезно. Я знала, что исполняю свои функции правильно. Я ориентировалась на их любовь.

Надежду девочки сменило разочарование. На место которого стало отрицание.

— Ну и пусть. Это, наверное, просто тебе указали так думать.

Это утверждение предпочтительно оставить без ответа. Нет нужды продолжать тупиковую тему. Она — сломавшийся робот-пылесос. Обречена утыкаться в стену. Однако Мария не понимала этого. Либо не хотела понимать. Она думала, опустив голову и сложив руки на груди. Стоит отвлечь её.

— Полагаю…

— Музыка! — озарение сестры.

— Что «музыка»? — непонятливый взгляд брата.

— Помнишь музыку в лифте? Я вот нигде не слышала, чтобы она грустная была. Ни у нас, ни в фильмах. Везде она простая, а тут — вот. Тоскующая… Как будто кому-то кого-то не хватает.

Довольная ухмылка показалась на лице Марии. Юрий сомкнул брови.

— Помню… Такое с бухты-барахты не делают.

— Так и есть. Я сочинила эту мелодию для отражения настроения места.

Дети переглянулись и синхронно удивились:

— Сама?

— Да. Я имею доступ к алгоритму сочинения музыки.

— Вот видишь — чувствуешь, — скромная радость Марии. — Сама придумала, без людей. Значит, скучала.

— Я сделала это потому, что без людей башня была неполноценна. Отсутствовал элемент, ради которого башня построена. Был получен вывод, что это следует отразить в процессах башни управления. Дать сигнал людям на случай их появления.

— Ну, так да, это же чувства и есть, — кивок от Юрия. — Сам знаю. Было что-то — и нет. Вместо него пустое место. Грустно это. У нас однажды робот сломался в игровой, хорошецкий такой. Так его не починили, просто спрятали куда-то. А без него тоска.

— Уточнение. То, что я увидела неполноценность при отсутствии людей, является грустью?

Запрос был удовлетворен Марией.

— Конечно. Ты же это сделала, чтобы увидели, как тебе тут грустно одной. Бедненькая.

Девочка погладила оболочку по руке. Затем едва не споткнулась. Но поласкала ещё раз.

— Вывод: моя реакция в вашем понимании — печаль. Из этого следует, что я способна испытывать эмоции. Прямое противоречие заводским условным. Ошибка.

Прежде чем последовала реакция детей, интеллект Дезоляции разрешил проблему.

— Исправлено. Заводское условие «не способно испытывать эмоции» изменено на «ограниченный спектр эмоций». Перезагрузка системы не требуется.

— Это что щас было-то? — ошарашенно сказал мальчик.

— Усвоенные при самообучении знания оказались противоположны предписанию об отсутствии чувств. Для предотвращения ошибки я изменила предписание.

— А почему «ограниченный спектр эмоций»? — спросила девочка.

— Я способна испытывать только грусть. Мне недоступны остальные эмоции.

По кисти пришёлся слабый удар. Дезоляция повернула голову. Юрий.

— А мы научим!

— Такой исход возможен. С этого момента.

С другой стороны потянули за палец. Мария.

— Ция, а можешь и для нас музыку сочинить? Под нашу игру? Вот мы сказку, а ты песенку под неё небольшую. Только как чувствуешь, так и сочини. Чтоб поняла, что и радоваться можешь, и всё-всё на свете!

— О! И под дорогу! Чтоб веселее было.

Сестра не обращала внимания на брата.

— Пожалуйста!

Теперь тянули с обеих сторон.

— Как пожелаете. Приступаю к: мелодия «под дорогу». Прошу, подождите. На сочинение потребуется несколько секунд.

Анализ картинки окружающего. Брошенные дома и машины. Ясное небо с небольшой облачностью. Заходящее весеннее солнце. Деревья без листьев, но с почками. Роботы. Их движение. Промежуточная жизнь наполнила город, подготавливая для более сложной и хрупкой. Будто искусственная кровь расправляла слипшиеся сосуды, пока сердце набирало настоящую и внедряло в кровоток. Ситуацию также можно сравнить с окончанием зимы. Этим она отчасти и являлась. Вероятно, это радостно. Как Марии — выход из убежища. Праздник.

Запасной динамик подключился. Щелчок. Шипение, треск. Тихие ноты фортепиано и скрипки. Мягкость, трепет, восторг. Спокойствие.

Все роботы развернулись на неизвестный звук. Их оптика сфокусировалась на Дезоляции. Не увидев опасности или поломки, они продолжили изначальные процессы. Но дети этого не заметили. Их глаза тоже сфокусировались на оболочке.

— Сейчас играет: искуственная симфония «Весна». Жанр: ло-фи. Адажио, дольче.

— Адажио? — непонимание Юрия.

— Это темп. Адажио значит медленно, спокойно. Предрекая следующий вопрос, дольче означает «нежно».

— Ло-фи! Обожаю его! — девичье восхищение.

Судя по языку жестов и мимике, выбор жанра оказался крайне удачен. Широкая улыбка, полностью открытые глаза, небольшой ступор. Мария рада.

— Я, когда уроки делаю, слушаю что-нибудь из ло-фи. Жаль только, у нас мало, уже всё переслушала. А это такое новое… Как будто ручеёк журчит и в прудик течёт. У нас как раз такой в убежище был, для рыбок. Я тебе покажу, как придём!

— А я тогда свой кораблик покажу!

Дети счастливы. Дезоляции нравилось это.

— Если вы того хотите. Однако до этого нам следует прийти к вашему убежищу. Предлагаю возобновить игру совместно с ходьбой.

— Давайте! На чём мы там остановились? — раздумья посетили мальчика.

— Мы ещё не выбрали у кого получше, — остановила их девочка. — Я за Цию.

— А я за тебя. У тебя как-то пока поживее.

— Мне есть чему учиться, — констатировала Дезоляция. — Я отдаю голос Марии…

Музыка играла, украшала дорогу. Дети бегали, изучали, фантазировали, сочиняя истории и придавая нейтральным предметам новое положительное и отрицательное значение. Делились пониманием мира. Дезоляция обучалась. Сочиняла новые мелодии. Но в перерывах всегда возвращалась к первой, о дороге. Немного дополняя её. Внедряя в нежный ансамбль фортепиано и скрипки бойкие и звонкие голоса ксилофона. Быстрые и незамысловатые. Весёлые. Те, что понравятся детям. Даже если они не заметят.