Анафема: свобода воли. Том 3

— Просто подождём. Нас уже заметили, — спокойно ответил я, сложив руки на груди.

Ждать пришлось долго. Минут тридцать.

Я так и остался стоять перед машиной, ни разу не сменив позу. Зато Кесси успела вся измаяться, не зная, чем себя занять. В итоге, когда ворота поползли вбок, открываясь, она уже вовсю смотрела обучающие видео по кулинарии, сидя в салоне Красного-на-Чёрном.

Не знаю, чему она столь усердно училась, но пока мне не довелось попробовать ни единого её кухонного шедевра. Да Кесси, собственно, и не предлагала пока. Секретничала…

Наверное, результат был не очень.

Из ворот выехало четверо девок, одетых в защитное снаряжение вроде наколенников, налокотников и прочих щитков, обутые в массивного вида ролики! Двигаясь стремительно, они закружили вокруг нас, явно ускоряясь и маневрируя за счёт мощных электродвигателей самих роликов.

Непривычное средство передвижения было явно создано для пересечённой городской местности. И наверняка было пригодно как для скольжения, так и для скоротечного рукопашного боя.

Тонкие бойцовские перчатки на руках женщин, защищавшие их костяшки, намекали на этот факт абсолютно прямолинейно. Хотя и коленом в защите получить будет ничего приятного… особенно на приличной скорости.

— Кто вы, и чего вам надо⁈ — остановилась одна из таек, пока остальные три продолжали кружить вокруг, нервируя Кесси. Говорила она на ломанном английском с ужасным акцентом.

— Я Владимир Колбин. Я ищу Ваан, Анчару и Йонг. Они меня знают, — заговорив на чистейшем тайском, я моментально сбил спесь с наглых девиц. Переглядываясь, они постепенно остановились, перестав мельтешить вокруг нас.

— Откуда ты знаешь наш язык? — прозвучал новый вопрос откуда-то сбоку. Кто конкретно спрашивал, меня не волновало.

— Выучил.

— Ты слишком хорошо говоришь на нём, чужак. Кто тебя послал?

— Что за тупые вопросы? Захотел и выучил. И никто меня не посылал — я сам кого хочешь послать могу! Передайте Ваан, что её ждёт Вова.

— Жди… — достав из нагрудного кармана переговорное устройство архаичного вида, тайка быстро переговорила. Дождалась ответа, и после короткого спора почему-то недовольно цыкнула.

— Езжай вслед за нами, никуда не сворачивая, — бросив короткий приказ, она развернулась. Ворота снова открылись, и две девушки начали медленно набирать скорость, двигаясь по тонувшей в зелени дороге.

Прыгнув за руль, я тотчас тронулся следом, а две других девицы на электророликах замкнули нашу колонну, приглядывая за нами сзади.

— Не нравится мне всё это… О чём вы говорили?

— У тебя что, нейронка тайский язык не переводит?

— Только письменность, — скривилась Кесси, — Более функциональный пакет перевода приличных денег стоит.

— Так купи — деньги у тебя есть.

— Бабушка советовала этого не делать, — вздохнула девица, — Все разговоры попадают на сервер другой карпы перед переводом, а значит, будут доступны ей для прослушивания. Чтобы этого избежать, нужен свой сервер с лингвистической нейросетью. А это очень немалые деньги…

— Мудрая женщина.

— Да уж… Ой, как красиво! Смотри!

Справа от нас проплывала небольшая теплица, утопавшая в сотнях различных цветов. За прозрачными экранами было так всё пёстро, что даже в глазах рябило.

Логично, что в местном климате такое богатство можно было вырастить только в контролируемой среде. Да к тому же экология в городе оставляла желать лучшего. Даже здесь, где росло огромное число кустарников и деревьев, чувствовался привкус бетонной пыли, запах трансформаторного масла и разогретого асфальта.

И даже верхушки деревьев были кое-где мёртвыми, явно поражённые в прошлом кислотными дождями.

Наконец мы выехали на относительно открытое место, где дорога закладывала петлю. Припарковались, и вскоре очутились перед встречающей нас пятёркой женщин с поджарыми мускулистыми фигурами.

— Следуй за нами!

В итоге, взяв в кольцо, эта пятёрка повела нас вглубь обжитой территории.

— Гляди, там какой-то домик! — дёрнула меня Кесси за рукав.

— Это не домик, а буддийский храм.

— Красивый!..

Вскоре мы миновали его и углубились в жилые постройки, крытые черепицей. Между ними по центру улицы располагались навесы, под которыми росли различные растения, карликовые деревья и многолетние цветы, а в нескольких особых местах стояли даже домики для духов, со столами, уставленными подношениями, палочками благовоний и прочими атрибутами традиционной культуры. Под ногами же бетон и асфальт сменила мелкая глянцевая плитка, выложенная в красивые мозаики.

От этих видов мне даже на душе потеплело — настолько я соскучился по своей пятой родине.

Вскоре нас завели в один из длинных домов, где обоим пришлось разуться.

— С вами желает побеседовать одна из старейшин. Следуйте за служанкой.

Передав нас на руки полноватой женщине лет пятидесяти, одетой в пёстрый «чут тай», воинственного вида тайки остались у входа в дом. Та поклонилась, поприветствовав нас, и молча повела внутрь помещений, где огромное число цветов и украшений соседствовали с давно знакомыми мне оккультными артефактами.

Были здесь как амулеты «такрут» (ตะกรุด), хранящиеся в герметичных металлических сосудах, так и «пха пратият» (ผ้าประเจียด) — платки с вышитыми на них магическими узорами и мантрами.

Также на пьедесталах, располагавшихся как в комнатах, мимо которых мы проходили, так и прямо в коридорах, стояли куклы-защитники. Вязаные в основном.

Или, как их называли тайцы «хун пхайон» (หุ่นพยนต์). В таких кукол должны были вселяться духи-защитники посредством особого ритуала, и защищать своего хозяина от оружия или повреждений в драке.

— Прямо оккультный музей, ёлки-палки… — пробормотал я на русском, удивляясь такому разнообразию магических поделок.

Но особенно меня зацепил последний экспонат, попавшийся на глаза по дороге. Под стеклянным куполом, на особом месте. Украшенный дорогой тканью, цветами и золотыми украшениями, лежал «золотой ребёнок»!

Ещё одна оккультная поделка древних практиков магии…

Дух ребёнка-выкидыша, чья мумия сперва подготавливалась, после чего покрывалась янтрами на спине и груди, а после лакировалась золотом…

Как по мне жуткая штука. Да и не делали их в моё время уже… насколько я знал.

А сам этот дух применялся для очень разных целей, от насылания болезней и доведения до смерти недругов, до привлечения противоположного пола.

Мерзкая магия.

— Ой, какая странная куколка! — заметила золотого ребёнка и Кесси. И даже порывалась подойти поближе.

— Это не кукла, — одёрнул я девушку, заставив шагнуть вслед за сопровождающей. Мы как раз добрались до нужного нам помещения.

— Не кукла? А что? — влетели её брови вверх.

— Потом расскажу. Тихо!

Нас уже ждали внутри, так что тему продолжать моя секретарша не стала. Кроме двух служанок, стоявших у стены, за столом уже сидела пожилая женщина, одетая в золотую ткань, и Ваан собственной персоной, уже полностью оправившаяся от нанесённых мною травм.

Во всяком случае, ноги под себя она поджимала без каких-либо проблем.

— Ваан, ты уверена, что это он? — холодные глаза старухи просветили меня словно рентгеном, и ей явно не понравилось то, что она видит. Говорила она на южном тайском диалекте, сильно отличавшимся от центрального диалекта быстрым произношением, сокращениями и иным распределением тональностей. Но так как я знал оба диалекта в совершенстве, как два родных языка, понял её без труда.

— Я могу сам говорить за себя, — перешёл я на южный диалект, отчего глаза всех женщин вокруг округлились. Даже служанки в удивлении подняли на меня взгляд, — Саватди́:!

Поприветствовал я старейшую и сделал простой «вай» (приветствие) как равный равному. Сложил ладони на уровне груди, пальцами вверх и параллельно телу. Большими пальцами рук коснулся груди, а голову наклонил так, чтобы кончиком носа коснуться средних пальцев сложенных вместе ладоней.

— Саватди́:, — отзеркалила мне приветствие старуха, также поклонившись как равному. Теперь её взгляд был совсем иным, более заинтересованным и внимательным, — Присаживайтесь, будьте нашими гостями, — перешла старуха на английский, пригласив меня и Кесси к столу.

Разместившись на подушках, разложенных на полу вокруг стола, мы ненадолго замерли в ожидании. И пока я изучал Ваан и одну из старейших анклава, новые служанки начали расставлять традиционные тайские блюда.

Я уже подозревал, что разговор будет занятным.

Глава 4

Ели мы в соответствии со всеми традициями моей родины. Неторопливо, пользуясь ложкой или руками, одновременно разговаривая на отвлечённые темы.

— Делай как я, — шепнул я Кесси в самом начале, чтобы девушка не наделала ошибок по незнанию.

Первой, как обычно, приступила к еде самая старшая за столом — старейшая этого анклава. И уже после приступили к еде все остальные. Рис ели руками, как принято. Остальное ложкой, изредка помогая вилкой. Палочки не использовали вовсе, ибо лапши на этот раз на столе не присутствовало. Ну и конечно, Кесси не сразу поняла, что действовать за столом можно только правой рукой, несколько раз пытаясь что-то взять левой, считавшейся в тайской культуре грязной.

Научил, объяснил.

Во время еды мы неспешно вели обязательные светские беседы, заодно знакомясь друг с другом. Говорили, естественно, на английском языке, чтобы все понимали. В основном, конечно, беседовали я и старшая хозяйка стола, а Ваан и Кесси просто слушали, иногда отвечая на прямые вопросы, или дополняли ответы, касавшиеся и их тоже. Служанки и вовсе покинули нас почти сразу, тактично прикрыв за собой двери.

Старейшую звали Пачари, что означало «бриллиант». Приехала она в Лазбург десять лет назад из южного Таиланда, дабы перенять руководство анклавом у своей предшественницы. Было таких старейших женщин, родом из далёкой страны всего пять. Где каждая отвечала за свою часть быта и культуры анклава.

Пачари, к примеру, ведала бытовыми вопросами, связанными с проживанием, питанием и инфраструктурой.

Очень, стоило отметить, ответственный пост! И власти в её руках было не меньше первой старейшей, что отвечала за внешние связи и переговоры с властями Лазбурга, а также связью с родиной, откуда зачастую анклав получал различную помощь.

Когда же с едой было почти покончено, и все мы перешли к напиткам, разговор наконец-то свернул в деловое русло.

— Нечасто к нам захаживают люди вашей половой принадлежности. Ещё реже бывают такие, что не отвернулись от своей природы. А уж таких, чтобы и язык наш знали и в манерах ориентировались, и вовсе никогда не было!.. Вы словно вымерший вид, внезапно появившийся посреди улицы. Мамонт, или амурский тигр к примеру.

— Почту за комплимент, госпожа Пачари, — скромно улыбнулся я, попивая ягодный кисель, — приятно знать, что есть ещё женщины, помнящие какими должны быть мужчины на самом деле.

— Ум, ответственность и сила, — вот основные добродетели мужчин по моему скромному мнению. Жаль только об этом давно забыли даже у нас на родине… отчего мужчину, соответствующего этим «устаревшим», — выделила она голосом кавычки, — критериям днём с огнём не сыщешь! Ну да ладно, не будем о грустном. Ваан поведала мне о вашем фееричном знакомстве, и признаться, я впечатлена. Поставить на место трёх наших воспитанниц в рукопашном бою дело почти уникальное. Стоило об этом узнать нашей Велламо, и жизнь наших девушек тут же стала куда тяжелее! — рассмеялась женщина, — Поражение группы Ваан она восприняла как своё личное! Отчего теперь со всех три шкуры на тренировках спускает, вымещая на девочках раздражение.