Красное стекло

* * *

— У тебя прекрасный меч.

— Да. — Маерк вытащил его. — Очевидно, он тоже так думал.

Шум разрезаемого воздуха. Красные брызги. Сладкая ужасная вонь свиного дерьма.

Ландра прикрыла глаза: Я не смотрю, не смотрю. Смотрю. Не смотрю. Смотрю. Нос вдыхает ужасный запах смерти.

Рядом появляется Аколл и пинает мертвое тело.

— Глупый ублюдок. Умереть из-за меча.

— Да... но сначала я пролил его пинту. А теперь в моих руках смотри что... настоящий рубин в рукояти. Должно быть ценный.

— Да? Посмотрим...

Пауза. Аколл внимательно изучает меч. Поворачивает и крутит его в руках.

— Это не рубин.

— Как?!

— Это чертово стекло.

— Что?

— Чертово стекло. Очень жаль. Под кровью это просто стекло. Извини.

— О, черт и еще раз черт. — Треск металла, когда Маерк в ярости опускает меч. Хлюпанье крови. — У меня все штаны в пиве из-за чертова стекла?

— Да, брось. Это все еще прекрасный меч, — говорит Аколл. — Ты действительно собираешься просто выбросить его? Ты убил бедолагу за это. И пролил его пинту. И что мы будем с ним делать?

Аколл и Маерк посмотрели друг на друга потом на изуродованное тело. Затем не сговариваясь повернули головы к Ландре, которая стояла позади и старалась не слушать, но чувствуя... что-то. Новое для себя чувство. Только что она видела, как кто-то получил мечом в брюхо без всякой причины. Он упал, истекая кровью, она была яркой, текла из его носа, кишок и рта.

Ландра только что видела, как кто-то умирает. Бедолага был зарублен, прямо здесь, на расстоянии вытянутой руки. Да? Я не смотрю. Стараюсь не смотреть. Смотрю. Вдыхаю этот запах. Смотрю.

— Какого черта ты так смотришь? — спросил Аколл.

Маерк перевел взгляд на труп потом на Ландру.

— Я?!

Забавное горячее чувство расползлось по груди, в животе, в пальцах ног, отразилось на ее лице.

— Бросьте его за гальюном, — посоветовал Аколл.

— Тащи его за ноги, Ландра, девочка. — приказал Маерк, — Теперь у тебя будет новая практика в таскании трупов.

Ландра вздрогнула. Но послушно помогла перенести тело. Вдвоем они бросили его в большую кучу конского навоза, которую кто-то вывалил там ранее. Тут же налетели большие жирные черные мухи. Начали жужжать над мертвецом. Они облепили его быстрее, чем вы могли бы поверить, заползая в нос, в рот, в отверстие в животе, и звенели от радости.

Ландра уловила рвотные позывы. Попыталась сдержать тошноту. Не удалось.

— Чертово стекло! — Маерк бросил меч поверх тела изуродованного трупа. — Только подумать.

Красное стекло. Мерцание. Оно словно подмигивает. Яркое и блестящее, как кровь. Ландра протянула руку. Красивая рукоять. Ее лицо снова стало горячим и красным.

— Хочешь этот меч?

Маерк протянул его Ландре.

— Я...

— Хочешь — бери, девочка. Он твой! Для меня это бесполезная вещь, если это просто стекло. Немного неловко, у меня пиво на штанах, так что похоже, будто я описался, из-за куска красного стекла.

Ландра взяла меч. Провела по нему рукой.

— Я...

Кровь. На ее руках. Чья-то кровь. Пахло странно. Запах словно из мясной лавки. Ее мама готовит стейк из говядины. Ее брат, когда играл порезал ей колено. Запах тот же, крови, пота и страха. Теперь кровь была на ее руках, а человек был мертв, и его кровь была повсюду, и она держала меч, которым его убили.

— Это... это прекрасно, — сказала она.

— Это чертово стекло, — произнес Маерк и сплюнул.

— Оно убило человека, — сказала Ландра с дрожью в голосе.

— Вряд ли это что-то особенное, — улыбнулся Маерк.

* * *

Солдаты армии Амрата атаковали города. Их войска словно чума распространялась по миру, как чертово пятно, накрывая все новые и новые территории. Красивое убийство. Кровавое убийство. Тысячи смертей и реки крови плыли по улицам разрушенных городов. Города с золотыми и серебряными башнями, цветущие фруктовые деревья, поля, богатые золотой кукурузой. Храмы, дворцы, сады. Дома для богатых. Дома для бедных. Армия Амрата бросилась на жителей с ножами наперевес. Разрывала, разносила в клочья, сжигала, уничтожала. Все живое. Они подошли к стенам города, и стены сломались под их натиском. Они взяли людей, которые там жили, и разорвали их, растоптали, словно вскапывали землю. Поля были черны от пепла. Деревья были выкорчеваны. Все, что живет, превратилось в прах.

— Ты когда-нибудь видела, как гангрена овладевает человеком? — спросил Аколл Ландру, когда они впервые встретились. — Прогрызает себе путь по ноге человека? Пробирается вверх, бежит по коже, похоже на мороз что цепляется по металлу, извивается вверх, как змея. Ты когда-нибудь видела такое? Вот что мы такое, Ландра. Мы разлагаем этот мир, девочка. И это величайшая вещь. Это наша слава, увековеченная в веках. О нас потом будут слагать легенды.

— Такой шанс выпадает раз в жизни, Ландра, — сказал Аколл, подошедший со спины. Один раз в жизни, мать твою. Люди живут и умирают, ожидая этого всю свою жизнь. Люди, готовые отдать за это правую руку. Люди, которые отдали за это свою правую руку, приходят к этому. Место за столом на бойне, где можно все. Сегодня мы здесь, а завтра в другом городе, творим историю.

— Мы дадим тебе право выбора. Либо ты с нами, либо мне придется тебя убить?

* * *

Маерк и Аколл были старыми друзьями. Они были там с самого начала вместе. С того самого дня, когда армия Амрата только начинала маршировать, с самых счастливых дней их жизни. Они убили больше людей, чем могли вспомнить. Сожгли столько городов, что все они слились в один.

— Через некоторое время все это стало повторяться, — сказал Маерк Ландре. — Как дурное дежа вю. Штурмуй город. Предай его огню и мечу. Маршируй дальше. Самая приятная вещь, какую только можно себе представить. Радость от собственного величия и горькая победа от черного дыма. Но в то же время все это повторяется из города в город.

Ландра была новенькой. Присоединилась к ним после падения Баха. Армия ворвалась в Бах и убивала всех подряд, как им приказывали, каждый раз, в каждом месте, от этого болели руки, когда убиваешь столько людей подряд, говорил Маерк, по десять, двенадцать часов в смену, очереди людей, ожидающих, когда их зарежут, все стонут, парни с точильными камнями крутятся вокруг, чтобы заточить твой меч для тебя, наконец, останавливаются, чтобы перекусить и пописать, а потом снова за дело, нет отдыха для злых деяний, а? И дальше, и дальше, и не на что смотреть, кроме кровавого тумана перед глазами.

Ландра родилась в Бахе, выросла там, работала в таверне, никогда не покидала это проклятое место. Армия Амрата ворвалась в город, разбив стены быстрее, чем вы, черт возьми, могли бы себе представить. Они шли от дома к дому и убивали все живое, вплоть до тараканов. Армия рассыпалась по улицам, обнажив мечи.

Ландра... не хотел умирать. Очевидно. Дети из соседнего дома, мальчики Флет, все трое, убежали с криками "смерть захватчику!". Ландра смотрела, как они уходят. Ландра нашла груду обломков и мертвых людей и спряталась под ней. Она очень хотела остаться в живых. Просто остаться в живых, Ландра, девочка. Один захватчик пронесся мимо обломков, под которыми пряталась Ландра, мальчики Флет пронеслись за ним, и, к удивлению Ландры, мальчики Флет сумели его завалить. Убили его. Мерзкие жуткие мальчишки, которые пытались заглянуть ей под платье, эти плаксивые глупые дети Флета. Так что смесь шока и глубоко внутри скрытого удовлетворения, в котором никогда не признаешься, когда целая толпа захватчиков подошла и увидела, что делают мальчики Флет, они зарубили их. Убили их. А потом ушли. И Ландра осталась лежать в своей куче трупов, глядя на трех мертвых детей и мертвого солдата захватчика. Оставайся в живых. Просто остаться в живых. Дрожь от осознания того, что они найдут ее. Ужас перед смертью. Она посмотрела на мертвых детей и мертвого солдата. Мертвый солдат, маленький худой парень, что объясняло, как мальчикам Флета удалось его убить. Мертвый солдат был одет в блестящую серебряную броню, покрывавшую все тело, со шлемом, закрывавшим большую часть лица...

Оставайся живой, Ландра, девочка. Это заклинание крутилось в голове. Только живи! Все должно быть лучше, чем то, что только что случилось с детьми Флета.

Остаться в живых. Любой ценой. Только бы выжить!

Через некоторое время вышел приказ начать строить из убитых мертвецов Баха башни из трупов. И тогда солдаты естественно нашли перепуганную окровавленную Ландру. Но случилось чудо, они не убили ее, а заставили таскать трупы для смертельной башни. Ландра тряслась и скулила сквозь зубы. но упорно выполняла свою работу. И когда она тащила очередное тело, оно перевернулось, оказалось верхней половиной мальчика, о котором она мечтала все прошлое лето. Он соскользнул, его кишки вывалились ей на ноги. Ландра замерла. Ее вырвало. Она плакала. Затем села. Другой солдат увидел ее. Накричал за безделье. В качестве наказания поставил ее до конца дня копать яму в сортире. Куда она чуть не провалилась, утопив в кучке навоза лопату. К счастью или к сожалению, солдаты решили, что то, что она делает, было самым смешным из всего, что они слышали и видели за последнее время. А когда она еще и рассказала о мальчике, в которого была влюблена, парень, оказавшийся Маерком, так смеялся, что чуть не лопнул от смеха.

— Ты вступаешь в армию, — сказал ей парень, оказавшийся Аколлом. — Мы сделаем из тебя такого же солдата, как мы. У тебя есть мужество, девочка.

И вот она здесь. Ландра, солдат армии Амрата. Новенькая. Взята под крыло Маерком и Аколлом. Идет на войну.

Ты жива, — пыталась сказать себе Ландра. Ты жива. Ты могла бы быть мертва. Твоя мама мертва. Твой отец мертв. Твой брат мертв. Твой дом — дымящиеся руины. У тебя была дерьмовая работа в таверне, таверна дымится руинами, а ты помогаешь Маерку и Аколлу строить башню, вершиной которой является голова трактирщика. А есть варианты получше?

* * *

Оставив позади дымящийся и вонючий Бах, они на несколько дней остановились в городке на западе, чтобы восстановить силы. Прибыли в город, заняли все дома, заставили местных жителей работать, обслуживая их. Отряду Аколла — их отряду — ее отряду повезло с заготовками, они получили комнаты над пекарней с одеялами и кроватями. Каменные стены. Сухое, без вшей постельное белье, окно, пропускающее воздух. Снаружи цвело дерево, цветки которого были видны через створки, белые цветы, пахнущие медом, заставляли солнечный свет и тени танцевать по утрам, когда ветерок обдувал ветви дерева. Утром в ветвях пели птицы. Днем доносился запах пекущегося хлеба. Жилье было лучше, чем у Ландры дома, в Бахе, где она жила с мамой, папой и братом. Утром она растягивалась на кровати, слушала пение птиц, смотрела на свет, тени и белые танцующие цветы, завтракала свежим белым пшеничным хлебом и горячим мясом, ходила пить с Маерком и Аколлом, смотрела, как Маерк проливает чью-то пинту себе на штаны и в конце концов втыкает меч в кишки этого человека. Держала меч в руке. Смотрела, как тот умирает.

Красный камень. Подмигнул ей.

— Так у тебя теперь есть свой меч?! — сказал Аколл. — И неплохой. Думаю, тебе нужно будет научиться им пользоваться. Ведь ты солдат и все такое.

— Я... Но... Я...