Зелёные листы из красной книги
- Автор: Вячеслав Пальман
- Жанр: Биология / Природа и животные / Военная проза / Советская проза
- Дата выхода: 1982
Читать книгу "Зелёные листы из красной книги"
4
Двадцать первый год пришел с жестокими морозами, с завалами снега, со слухами о голоде и неустройстве, с выстрелами из-за угла в станицах, из-за дерева в лесу.
Советская власть держала экзамен: выдержит или сломится под тяжестью войны и неустройства? Суровая действительность окружала каждый Совет и ревком.
У нас на Кубани война шла с врагом тайным и коварным — с бело-зелеными, числа которых никто не знал. Из Армавира, Пятигорска, Лабинска в горы ходили карательные отряды ЧОНа[13] и Красной Армии. Бело-зеленые умело уклонялись от прямых столкновений, прятались по хуторам и укромным лесным приютам, появлялись там, где их не ожидали. У них было общее командование, но обнаружить этот тайный штаб никак не удавалось.
В таких сложных условиях нам предстояло создавать охрану, не спускать глаз со своих зверей.
Всю зиму нечего было, и думать о походах в горы. Кордоны пустовали. Что на Кише, Умпыре, в Гузерипле?.. Браконьерство зимой поутихло, а тревога росла. Вдруг в район зубровых зимовок опять пришли банды?
Возможности для контроля у нас не было. А тут еще и само постановление о заповеднике вскоре подверглось нападкам сперва со стороны лесного отдела в Краснодаре, где работали новые люди, а потом и со стороны адыгейских общин, которые боялись за свои высокогорные пастбища. Правда, недовольство пока выражалось в устных заявлениях, но к весне оно могло сказаться иначе: погонят станичные стада на заповедные пастбища. И снова ящур.
Христиан Георгиевич показал мне ведомость на заработную плату: три охранника и мы с ним, два администратора. В охранники мы зачислили Телеусова, Кожевникова и старшего Никотина.
В феврале Данута получила весточку из Майкопа. Туда прибыли Саша и Катя, оба на должность начальников отделов в ревкоме — народного просвещения и здравоохранения. Заповедник входил в зону их действия: при отделе народного просвещения находился комитет по охране памятников природы, садов и парков. Кухаревичи собирались приехать к нам.
Друзья появились в начале марта. Широкие сани, добрые, массивные кони промчались по улице. Их сопровождали пять конвоиров в седлах. Мы с отцом встретили поезд у ворот. После двухлетнего перерыва я увидел Сашу.
Трудно было узнать в этом бледном и худом человеке с извиняющейся улыбкой на лице прежнего решительного, даже отчаянного бунтаря, а потом командира. Он сильно сдал, обрел старческую осторожность движений. Часто посматривал на Катю, словно без ее советов уже не мог обходиться. Когда мы обнялись, я почувствовал, как слабы его руки.
К счастью, Катя сохранила прежнюю энергичность, ее действия отличались добрыми порывами, легкостью, жизнь просто кипела в ее небольшой, ладной фигурке.
Она затискала, заиграла Мишаньку, который застенчиво краснел и отбивался. Саша с тихой завистью смотрел на нашего сына.
— В каком он классе, Данута? — спросила Катя.
— В третьем уже. Учится хорошо, очень прилежный.
— А что тебе больше нравится — арифметика или русский язык?
— Когда мы идем в лес…
— Подумайте, а! Сын лесничего… Ты кем хочешь быть, хороший мой? Лесником, агрономом, доктором?
— Как папа…
— Ну вот. Слышал, Саша? Как папа. Династия… После двухчасового сидения за столом мы с Сашей уединились и еще раз оглядели друг друга.
— Постарел я? — спросил он.
— Да, — честно ответил я.
— А ты мало изменился. Даже после того страшного лета. Пожалуй, строже стал. Тень раздумий… Заботы?
— Повременим о заботах, Саша. Скажи, ты-то как?
— Победа, исполнение желаний. Если бы не сердце!.. Никогда я не думал об опасности с этой стороны. А так хочется работать! Еще усилие, год-другой — и страна заживет мирной жизнью. Мы начнем наращивать производство, богатства целиком пойдут на благо людей.
— Увы, рядом с нами все еще война.
— Знаю, дорогой. Большая опасность, хотя противник и обречен. Мы дважды обращались к бело-зеленым с предложением полной амнистии, если сложат оружие. Пришли десятки. Остались в лесах сотни и сотни. Это люди, которым уже нечего терять, вроде Улагая, Хвостикова и вашего Чебурнова. Они будут до конца против. Прежде всего, помешают твоему делу.
— Теперь это и твое дело тоже. Виновато улыбнувшись, признался:
— Я ведь сам напросился в Майкоп. Тянет лесной Кавказ. Отказался от места в Москве. Привык к лесам. Добрые воспоминания, друзья…
Мы вспомнили студенческие годы. Войну на побережье, Сурена. Оказывается, он сейчас в Армавире, командует отрядами ЧОНа. Просил узнать о Семене Чебурнове.
— Его здесь нет, — сказал я. — Семья живет. А брат Иван недавно исчез. Видно, боится людей.
— Арестован. Его допрашивают.
На другой день мы вчетвером походили по станице, выбрали пустующий дом под фельдшерский пункт, Катя пообещала прислать в Псебай медика. Сидели на уроке Дануты, провели собрание родителей.
Вскоре они уехали в сторону Лабинска. Несколько дней в нашем доме только и говорили о друзьях, которые жили и работали бок о бок с нами.
Запись шестая
Встречи в Майкопе. Час грозных событий. Нападение. Последнее письмо матери. Признание раненого. У балагана в альпике. Засада на высокогорье. Отмщение. Смелый поступок Шапошникова. Зубров все меньше…