Тайны наследства Единой Империи

Когда Генри и его помощник опустили коробку с термитной шашкой на поверхность гифтонового яйца, тщательно отмеряя количество метров стравленного троса, чтобы не пропустить момент, если коробка застрянет в стволе скважины, не опустившись на скорлупу яйца. Когда они закончили спуск, они стали монтировать какое то устройство рядом со скважиной.

В это время во двор въехала бетономешалка. Отец Даши сбежал с холма с стал показывать дорогу. Развернувшись и сдавая назад, бетономешалка подъехала к устью скважины. Из нее выпрыгнул бетонщик. Он подошел к Генри и мастеру. Они о чем-то поговорили, и бетонщик взяв рукав бетономешалки, вставил его в устье скважины, после чего, стал осторожно сливать бетон в скважину.

— Он положил шашку в стальную коробку, чтобы бетон ее не раздавил, — сказал Начальник Службы Безопасности.

Через час вся скважина была залита бетоном.

— И что это было? — спросил Начальник Службы Безопасности.

— Думаю, наш мальчик, мой приемный сын, Прим-Мастер Генри Валент нашел способ защитить это месторождение гифтония от любых, несогласованных с ним, посягательств, — довольно констатировал Магистр.

ПЛАНЕТА ТАРТАР

Закончив работу на холме, и расплатившись с бетонщиком, Генри и Матвей Петрович спустились к дому. Из него вышла Яна и позвала мужчин обедать. Они немало удивились, как она все успевает. И обед приготовила, и в доме убрала, и за Раечкой присмотрела. Та, поев, мирно сопела в кроватке. Она была на удивление очень спокойным ребенком. А Яна, когда узнала, что Генри по прежнему любит ее, и дал клятву на ней жениться, летала по дому как на крыльях, и счастливая улыбка не сходила с ее лица. Только при Матвее Петровиче, она ее не показывала, щадя его чувства. Она очень страдала из-за смерти Даши, но ее собственное женское счастье рвалось наружу.

После обеда, Генри помог Яне помыть посуду, во время чего, Яна, невзначай, прижималась к нему то бочком то бедром. Генри только вздыхал.

В три часа дня все уселись перед телевизором. Яна взяла на руки Раечку, и предложила Генри подержать девочку тоже. Генри взял осторожно живой сверток на руки и стал ее баюкать. Он улыбнулся ей, а она ему. На них, со слезами на глазах, смотрела счастливая Яна. Она боялась, что Генри не захочет ее признавать, и была рада, что ошиблась.

На экране появился Финансовый Директор. Он взял в руки лист бумаги, и стал зачитывать текст. Он объявил о том, что Администрацией Предприятия было принято следующее решение. Будет создан Независимый Фонд помощи семьям погибших горняков. В него сразу будет внесено сто миллионов империалов. Семья горняка, потерявшая кормильца, и имеющая несовершеннолетних детей, будет получать каждый месяц пенсию на каждого ребенка. Фонд решено было назвать именем Раи Валент и Дарьи Вайс.

При этих словах, Яна и Матвей Петрович посмотрели на Генри, тот только улыбнулся. Он вспомнил, как ему пришлось долго склонять Финансового Директора к этому решению в тот вечер. Тот сдался только после того, как Генри, взяв его за ухо надрезал его своим ножом.

Тем временем, Финансовый Директор сообщил, что управлять Фондом будет Попечительский Совет, работающий на постоянной основе. Он стал причислять его состав, среди прочих он назвал Матвея Петровича Вайса, и Яну Торвард, а также Горную Гильдию, как корпоративного участника. Так же он сообщил, что фонд уже получил первое частное пожертвование от Прим-Мастера Горной Гильдии Генри Валента в размере одного миллиона империалов, и призвал остальных меценатов тоже не скупится на благое дело. После чего объявил первое собрание Попечительского совета через пять дней в 10 часов утра.

— И что это значит? — хором спросили Матвей Петрович и Яна Генри.

— А что неясного? — удивился он, — вы оба получаете хорошо оплачиваемые должности, и будет заниматься общественно полезным делом. Я подумал, что лучше памяти о девочках не придумать. Я поставлю перед входом в Фонд их бронзовые статуи в полный рост. Пусть память о них останется навсегда.

Матвея Петрович подошел к Генри, обнял и сказал, — Спасибо, зять. Думаю, Даша, была бы не против.

Но у Яны было другое мнение. Ее любящее сердце чувствовало тревогу. Она уложила уснувшую Раечку в кроватку, подошла к Генри положила руки ему на плечи и спросила, глядя в глаза,

— Генри, ты так позаботился о нашем будущем, потому , что тебя может не оказаться рядом с нами? Говори все как есть!

— Тебя не обманешь, — улыбнулся Генри, обняв ее, — ты права, через три дня я вылетаю в Столицу в Академию, а потом отправляюсь на Шорос.

— Шорос? — удивился Матвей Петрович, — что ты забыл на этой помойке? Там приличному человеку делать нечего. Это планета хуже нашего Тартара! У нас хоть видимость законов и власти есть, а там сплошная анархия. Прибежище всякого сброда, от убийц до похитителей детей! Там даже филиала Горной Гильдии нет!