Мортарион: Бледный Король

Такова была его миссия. Он дойдёт до конца. Уничтожение будет полным.

Примарх сразу же наметил контуры своей стратегии. Об осаде не могло быть и речи. Орден следовало вывести из строя одним-единственным обезглавливающим ударом. Гвардии Смерти предстояло пробиться через оборону системы Галаспар с поистине зверской скоростью. Для этого потребуется нечто большее, чем обычная мощь его флота. Потребуется грубая, расходуемая сила. Чистая масса.

Он вспомнил об астероидах, собранных среди плотных планетарных поясов и оснащённых грубыми двигателями, чтобы двигаться во главе флота. Поразмыслил о брандерах, взятых со свалок для выполнения последнего задания. И наконец, подумал о «Четвёртом всаднике», который при правильной модернизации может быть превращён в штурмовой барк.

Подготовка потребует времени. Но каждый месяц, потраченный на флотские приготовления, окупится сторицей благодаря жесточайшей скорости самой кампании.

Магистр осады Гвардии Смерти встретил капитанов Первой и Седьмой великих рот, когда те выходили из погрузочного отсека «Четвёртого всадника».

— Первый капитан, боевой капитан, — приветствовал маршал Артур Корриус своих собратьев, Антавуса Барразина и Веллиана Терсуса. Голова маршала была обрита наголо, как и у соотечественников-терранцев Барразина с Терсусом, однако кожа отличалась такой же мертвенной бледностью, как и у всех легионеров с Барбаруса. — Работа выполнена на славу. Думаю, всё пройдёт по плану.

— Согласен, — отозвался Барразин. — Итак, ты покажешь нам кое-какие модификации штурмового барка?

Корриус кивнул и повёл собратьев по пустынному коридору. Тот был широким и высоким, спускаясь по хребту корабля. Подобно всем остальным уголкам «Четвёртого всадника», он обходился без украшений. Его функция заключалась в том, чтобы доставлять легионеров по местам, быстро и в большом количестве, где они должны были действовать как посланники смерти.

— Я имел честь находиться на корабле во время большей части работ, — ответил Корриус, — и наблюдать, как идеи лорда Мортариона обретают форму. — Он повернул налево на первом крупном перекрёстке и повёл капитанов в один из орудийных отсеков. Техножрецы и сотни их адептов усердно трудились над внутренними стенками зала.

Леса поднялись на целых восемнадцать метров, повторяя форму внутреннего изгиба стен и формируя полуарку потолка. Командиры обеих рот осмотрели орудия и ознакомились с новыми конфигурациями корабля.

— Усиление щитов, — отметил Терсус.

— Небольшое, — сказал Барразин.

— Верно, — согласился Корриус. — И не только щитов. Произведена доработка всех несущих конструкций. Много работы делается и с тормозными двигателями.

— Хм, я вижу закономерность, — заметил Барразин.

— Какого рода? — спросил Терсус.

— Для начала скажи-ка мне вот что. Каково твоё мнение о флотских манёврах, которые мы только что завершили?

— Они показались мне необычными, — объяснил Терсус. — Не похожими ни на что из того, в чём я участвовал прежде, как Гвардеец Смерти или Сумеречный Рейдер.

Терсус не мог полностью скрыть нотки нежности и чувство утраты в голосе, используя прежнее имя XIV легиона. Барразин уловил его ностальгию, но не отреагировал на неё.

— Они были необычными, это факт, — согласился он. — Стало быть, для этого есть чёткая цель. Такая же наверняка скрывается и за подготовкой «Четвёртого всадника».

— Что за цель? — поинтересовался Корриус.

— Лорд Мортарион задумал кампанию.

— И где же? О мобилизации пока ещё никто не слышал.

— Она должна произойти в ближайшее время, — ответил Барразин. — Ни один из сынов Императора не станет прозябать в бездействии.

— Но всё-таки, куда мы направляемся?

— Без понятия. Но модификации и тренировочный режим слишком уж специфичны, чтобы не подразумевалась конкретная задача.

Наверху, словно тепловая молния, разом вспыхнуло множество плазменных резаков.

Терсус нахмурился.

— Я пытаюсь представить себе, что это может быть за задача.

— Выглядишь обеспокоенным, — заметил Корриус.

— Не обеспокоенным, — пожал плечами Терсус, — озадаченным. Вы заметили, что в строю, который мы заняли, не было и намёка на оборонительную позицию?

— Не совсем так, — возразил Барразин.

— Ты прав. Насколько я могу судить, если она и имела место, то объектом защиты становился «Четвёртый всадник», которому и предстояло выполнить некую приоритетную задачу.

— Ударь достаточно сильно, и тебе не потребуется защита.

— Как часто такое бывает в бою? — спросил Терсус.

Стоявший в нескольких метрах легионер Первой великой роты развернулся и отдал честь ударом кулака в грудь.

— Простите, господа, — начал он.

Барразин повернулся к нему.

— Хотели бы что-то добавить, легионер Тифон?

— Не хотелось бы казаться непочтительным, первый капитан, но…

— Я понял. Знаю, что ты хочешь сказать. Можешь говорить свободно.

— Капитаны, маршал, опять же, не хочу казаться непочтительным, однако вы все — терранцы, — заметил Тифон. — Если бы вы жили на Барбарусе, то понимали бы, что такие сражения и правда случаются. Ежедневно. И попытки защититься никогда не срабатывают. Единственный способ выжить — нанести удар первым. — Он помолчал, а затем поправился. — То есть, мы могли выжить, когда лорд Мортарион стал сражаться вместе с нами и показал нам, что мы способны побеждать. Если ты собирался расстаться с жизнью до его пришествия, то лучше всего было сделать это в наступлении, мечтая о том, что сумеешь утянуть за собой и врага. — Он скривился от мрачных воспоминаний. — Хотя, по правде сказать, я не уверен, что мы вообще умели мечтать, пока лорд Мортарион не появился среди нас.

— Подразумеваешь, что он подарил вам мечту, — сказал Барразин.

— Так и есть. Мечту об убийстве врага. И он научил нас атаковать, так что защита и правда не имела значения. Кому нужна защита, когда враг мёртв. Смекаете?

— Да, — подал голос Терсус. — Четырнадцатый легион всегда был воинством фаталистов, но я допускаю, что у вас, барбаранцев, связь с фатализмом куда теснее.

— У нас не было выбора, — пояснил Тифон.

— Обещаю тебе, — сказал Барразин, созерцая работу и представляя себе, насколько грозным оружием становится «Четвёртый всадник», — что на сей раз выбора не будет у неприятеля.

В коммуникационном зале «Косы жнеца» Мортарион поднялся к гололитовой пластине системы литокаста. В зале царил сумрак, если не считать слабого свечения, исходящего от рабочих мест техноадептов-операторов. Мортарион кивнул, и литокаст пробудился к жизни. Свет вспыхнул, замерцал и окружил Мортариона изображением зала собраний. Лишь лёгкое мерцание выдавало иллюзию. Массивная золотая аквила на чёрной стене раскинула крылья над столом, вокруг которого собрались лорды-милитанты. Каждый из них, где бы он ни находился в действительности, также активировал механизм литокаста, и система с идеальной точностью воссоздала их всех собравшимися внутри зала, который и сам по себе был илллюзией. Симуляция реальности казалась более чем правдоподобной и подходящей для целей собрания, а присутствие Мортариона — вполне достаточным, чтобы вызвать благоговение у лордов-милитантов. Как только примарх явил себя, они тут же поприветствовали его поклоном. Примарх занял место во главе стола, наблюдая, как стоявший на дальнем конце лорд Тревент из Имперской Армии резюмировал ситуацию в звёздном скоплении Галаспар. Рядом с ним на симуляции пикт-экрана отображалась карта карманной империи.

— Какими силами мы располагаем в данном регионе? — спросила лорд Ависса Брайтин. Как только она заговорила, дисплей рядом с Тревентом изменился, демонстрируя мерцающие секторальные метки, полыхавшие пламенем войны.

— Недостаточными, если речь идёт о начале атаки на Галаспар, — сказал Тревент, указывая на дисплей. — 22-й и 11-й Экспедиционные флоты Крестового похода скованы борьбой против орочьей империи Вульги Кара. Битва не из простых. Одержат победу, но лёгкой её не назовёшь.

«Имеешь в виду, что флоты увязли в борьбе с империей зеленокожих, и беспокоишься насчёт исхода», — подумал Мортарион.

— А что Белые Шрамы? — спросил лорд Парантиэль.

— Пятый легион преследует систрум фра’алов вместе с боевой группой «Горгон-Пять», — пояснил Тревент. — Снимать их с задания и направлять куда-то ещё стало бы катастрофическим риском для победы, ради которой было пожертвовано многое.

— Однако с учётом нападения на имперское судно мы не можем позволить Галаспару оставаться безнаказанным, — вставил Парантиэль.

— Согласна, — кивнула Брайтин. — И это даже без учёта стратегической позиции Галаспара. Это уже потенциальное препятствие для сбора сил в регионе Васалия. Если Орден начнёт экспансию, у нас появится новая уязвимая точка.

— Похоже, что Орден не располагает технологией варп-перемещений, по крайней мере, на данный момент, — отметил Тревент. — Впрочем, со стратегическим положением самого Галаспара не поспоришь. Галаспар нельзя игнорировать, но в настоящее время мы не располагаем возможностью собрать силы, необходимые для длительной осады и последующего прорыва обороны Ордена. Похоже, что блокада — наш единственный вариант.

— Блокада, — повторил Мортарион.

Лорды-милитанты развернулись, устремив взоры к примарху, чего до сих пор избегали. Даже его иллюзорный образ вызывал у них дискомфорт.

— Верно, — отметил Тревент. — По крайней мере, нам удастся сдержать Галаспар.

— «Сдержать», — повторил Мортарион, его голос сочился холодным презрением. — Ну, и когда же Империум разберётся с Орденом?

— Когда удастся выделить достаточные силы, — произнёс Тревент.

Мортарион ответил молчанием и ужасающей неподвижностью.

Тревент ощутимо поёжился.

— Борьба обещает стать долгой. К сожалению, такова реальность ситуации.

— Долгая борьба, — отозвался Мортарион, словно повторение слов лорда-милитанта было для него единственной возможностью поверить в их реальность. — Чудесный эвфемизм для обозначения задержки, пока народ Галаспара страдает под гнётом тирании.

— Они живут так веками, — вмешалась Брайтин. — Подождут немного ещё, ничего страшного.

— Немного ещё, — отметил Мортарион, — подразумеваешь, ещё несколько лет.

Тревент начал успокаивающе поднимать руку, но передумал и отреагировал так, словно Мортарион и в самом деле находился с ним в одной комнате.

— Подобное не входит в наши намерения.

— Но вы всё-таки выбрали ожидание.

Тревент поморщился.

— Сложности Великого крестового похода имеют прерогативу над решениями, которые мы принимаем на уровне конкретных систем или звёздных скоплений.

Мортарион ничего не ответил.

— Вы желали присутствовать на совете, лорд Мортарион. — Тревент явно пытался произвести впечатление, будто обладает большей властью, чем чувствовал в настоящий момент. — Вам есть что предложить?

— Да, — отчеканил Мортарион. — Не тратить годы на ожидание. Заняться этим непотребством, известным как Орден, безо всякого промедления.

— Мы бы все хотели этого, — заметил Парантиэль.