Борьба за трон

– Совершенно верно, – подтвердил сыщик.

– Так вот, Петр, – продолжал Мадден, – ты меня знаешь: раз я что-нибудь говорю, то на это можно положиться.

– Верно, верно! – крикнули несколько человек.

– Я придумал вот что: вы, мистер Картер, отдадите револьверы и ножи и этим докажете искренность ваших намерений, а я поручусь вам за то, что вы от Петра узнаете все, что вам требуется, когда вы снимете с него и с его друзей наручники! Согласны, господа?

Присутствующие выразили согласие.

– Теперь, мистер Картер, за вами слово, – обратился Мадден к сыщику.

Сыщик поднял свой сюртук и бросил его преступникам со словами:

– Здесь найдете ваше оружие. Я не знаю, кому что принадлежит.

Преступники немедленно схватили сюртук и в несколько секунд разобрали ножи и револьверы. Тем временем Ник Картер снял наручники с Петра и его товарищей.

– Ну, а теперь, Петр, сдержи свое слово! – воскликнул Мадден.

– Постойте! – произнес Ник Картер, протягивая хозяину банковый билет в пятьдесят долларов, – вот тебе деньги на угощение. Я с Петром и его товарищами сяду туда в угол, там мы с ними и споемся.

– Как угодно, мистер Картер, – отозвался Мадден, – будьте, как дома.

Четырехглазый Петр и два его товарища нехотя последовали за Ником Картером к тому столу, где они сидели уже раньше.

Сыщик начал их убеждать, так что они в конце концов растаяли и Петр заговорил:

– Я знаю только следующее, мистер Картер: вам, вероятно, известно, что я иногда выезжаю ночью, так как это приносит сравнительно большие выгоды. Так вот, проезжая вчера вечером по 58-й улице, я был остановлен каким-то господином, который обратился ко мне с вопросом, хочу ли я заработать сто долларов.

– Бросьте все эти ненужные подробности, – прервал его Ник Картер, – рассказывайте только самую сущность! Прежде всего я хочу знать, угрожает ли той молодой даме какая-нибудь опасность?

– Ровно никакой! Она в полной безопасности! Был отдан ясный приказ: ни под каким видом не причинять ей вреда!

– А как обстоит дело с моим помощником Диком?

– Вот за его жизнь я теперь не дам уже ломаного гроша, – ответил Петр, пожимая плечами.

– Почему?

– Когда он будет находиться в открытом море...

– Что такое?

– Ну да, в открытом море. Когда к нам в кареты усадили даму и вашего помощника, нам приказали ехать на пристань. Там вся компания перешла на корабль. Беседовали они на испанском языке, который я довольно хорошо понимаю, так как сидел в свое время в испанской тюрьме.

– Ближе к делу, – торопил Ник Картер. – Что вы слышали?

– Вот об этом я и начал говорить, – флегматично продолжал Петр, – говорили они, что на наружном рейде стоит какой-то пароход, собственная яхта какого-то короля, все время находящаяся под парами и готовая к отплытию. Молодая дама, как будто какая-то принцесса, которая бежала из дома.

– Вот как? Ну, а дальше что?

– Да вот почти и все. Убитый, говорят, какой-то полковник или что-то в этом роде. Они воображали, что убили его. Мне все это дело сильно не нравилось: я не люблю такие истории. Потом они говорили, что пойманный вместе с дамой мужчина, стало быть, ваш помощник, будет брошен в воду с куском железа на шее, как только они выйдут в открытое море.

– Это все, что вы можете мне рассказать? – спросил Ник Картер.

– Все. Больше ничего не знаю.

– Пленники были целы и невредимы, когда их доставили на яхту?

– Кажется, да. Зато двое из нападавших сильно пострадали от кулаков вашего помощника. Чертовски тяжелая рука у него. Если бы ему не накинули петлю сзади, то он, чего доброго, разделался бы со всей компанией.

– Не расслышали ли вы каких-нибудь имен людей, которые привели в исполнение это покушение?

– Нет. Впрочем, позвольте, я припоминаю что-то: когда они заговорили о том, что ваш помощник будет брошен за борт, то один из них сказал, что так как, мол, дело окончилось весьма удачно, то было бы лучше выдать принцессу и пленника генералу.

– Стало быть, есть основание надеяться, что моему помощнику повезло.

– Надеяться-то можно, – ответил Петр, пожимая плечами, – но, по-моему, надежда эта очень и очень слабая.

Ник Картер узнал все, что ему нужно было.

Он встал и ушел.

На пристани днем и ночью дежурят таможенные чиновники.

Ник Картер прямо из трактира отправился на пристань и там заговорил с одним из них, назвав свое имя. Тот охотно ответил на все его вопросы, причем выяснилось, что Петр сказал правду.

Яхта прибыла рано утром того же дня; на берег сошел один из офицеров, чтобы закончить все формальности; вместе с тем он заявил кому следует, что яхта останется на рейде только одни сутки.

Сыщику пока не удалось узнать ничего больше и ему оставалось только вернуться домой.

Он приехал около трех часов утра.

Старый генерал не ложился в кровать, а, оставаясь у постели своего сына, уснул в кресле.

Когда Ник Картер вошел в комнату, генерал сразу проснулся. Сыщик приветствовал его и шепотом, чтобы не беспокоить больного, рассказал все, что ему удалось узнать.

– Нам остается только одно, – закончил он, – не отступать от нашего первоначального плана и выехать завтра утром в Коразон.

– Совершенно верно, – согласился генерал.

– Есть основание полагать, – продолжал сыщик, – что мы прибудем туда раньше яхты короля, которая делает не больше двенадцати узлов в час. Мы приедем в Паланку, а оттуда отправимся дальше по железной дороге, тогда мы будем в Коразоне днем раньше. Ваш сын пока должен остаться здесь.

– К сожалению. Но я знаю, что он в хороших руках, – согласился старый генерал.

С первым уходящим в Паланку пароходом Ник Картер, его помощник Патси и старый генерал выехали туда.

Следуя совету сыщика, генерал переоделся и загримировался так, что никто на родине не мог бы узнать его.

В пути ничего особенного не произошло.

На границе путники, против ожидания, не встретили никаких особых затруднений. У них даже не потребовали паспортов. Благодаря этому они прибыли в главный город Уарапу раньше, чем ожидали.

Поезд прибыл туда рано вечером.

На улицах царило необычайное оживление. На всех углах и перекрестках герольды возвещали о том, что в гавань прибыла королевская яхта и что ее королевское высочество принцесса Нердиния вернулась на родину.

Ник Картер с генералом взяли карету и поехали медленно, чтобы разобрать слова, выкрикиваемые глашатаем.

Столь странный способ оповещения немало поразил их и генерал сказал, покачивая головой.

– Не знаю, чем и объяснить это.

– Больше всего меня поражает, – заметил Ник Картер, – что народ как будто ликует. Ведь принцесса бежала и ее вернули силой, а, тем не менее, встречают с такой радостью. Вот этого я совершенно не понимаю.

– Да, придется вооружиться терпением, а завтра...

– Завтра? Нет, я должен выяснить это сегодня же, – решительно заявил сыщик, – не забывайте, что мой помощник находится в опасности. Я должен знать что с ним и где он?

Карета остановилась перед подъездом гостиницы.

– Погодите одну минуточку, – шепнул генерал Нику Картеру, – вон идет пехотный капитан, которому я безусловно доверяю. Он скажет мне, в чем дело, если я назову себя.

Но генерал едва проговорил это, как вдруг толпа расступилась.

Отряд пехоты, с офицером во главе, занял улицу.

– Приветствую вас в Коразоне, генерал Калабрия! – произнес офицер, – хотя вы почему-то сочли нужным переодеться и загримироваться! Приветствую также ваших спутников, американского сыщика и его помощника! Будьте любезны, господа, занять места в карете! Вам уже отведены помещения!

– Хотите ли вы сказать этим, что мы арестованы? – спросил генерал, отступая на шаг.

– Совершенно верно! Вы арестованы в качестве изменников. Ваш арест будет длится недолго, так как завтра утром на рассвете вы все будете расстреляны!

С первого момента своего прибытия Нику Картеру было не по себе. Его пресловутое шестое чувство предвещало что-то недоброе.

Опасения его подтверждались странным настроением народа и еще более странными вестями о возвращении принцессы.

Он не понимал, каким образом заговорщики узнали о том, что генерал Калабрия обратился к нему в Нью-Йорк за содействием.

Очевидно, известие о том, что Ник Картер со своим помощником и генералом выехали в Уарапу, могло быть передано в Коразон по подводному кабелю. А раз это было так, то заговорщикам оставалось только спокойно ждать их прибытия и своевременно встретить их.

Обвинение его в заговоре против короля грозило самыми тяжкими последствиями. То обстоятельство, что он гражданин другого государства, не могло его спасти, так как он был схвачен в самом Коразоне. В лучшем случае, можно было ожидать обмена дипломатическими нотами, но после расстрела это не могло ему помочь.

Ник Картер теперь понял, в чем было дело.

Заговорщики, конечно, сразу узнали, что принцесса Нердиния бежала в Нью-Йорк. Само собою разумеется, за нею вслед были посланы шпионы, которые ее не беспокоили, пока все приготовления к похищению ее не были закончены.

Похищение это не могло предотвратить даже прибытие в Нью-Йорк генерала Калабрия; напротив, оно только ускорило развязку.

Затем заговорщики отправили в Нью-Йорк королевскую яхту, силой завладели принцессой и установили надзор за теми лицами, которые встали на ее защиту.

О каждом шаге генерала, Нердинии и сыщиков было известно в Уарапе, равно как и о их намерении выехать в Коразон. Это могло быть только на руку заговорщикам.

Один офицер сел в карету вместе с арестованными, а другой ехал рядом с каретой верхом на коне.

Когда карета тронулась в путь, Ник Картер шепнул своему помощнику:

– Они знают, кто мы такие и для чего прибыли сюда; они посадят нас в тюрьму с тем, чтобы завтра расстрелять. Когда железные двери закроются за нами, то не будет больше надежды на спасение.

– Так кажется и мне, – сухо ответил Патси. – Мы опять попали в хорошую переделку. Но что же делать?

– Ты видишь офицера, который едет рядом с каретой?

– Вижу.

– Конь у него неплохой. У тебя есть нож?

– Есть.

– Открой его, возьми в руку и будь наготове. Когда я дам тебе сигнал, ты перереж ему подпругу и сбрось офицера с седла, а сам садись на коня и удирай.

Патси помолчал немного, а потом ответил:

– Дело не легкое, но это единственный выход.

– Обо мне не беспокойся, – продолжал Ник Картер, – думай только о том, как бы спастись самому.

Карета проезжала по запруженной толпой улице и с трудом подвигалась вперед.

Патси не пришлось исполнить приказания Ника Картера.

Когда капитан как-то случайно посмотрел в сторону, Ник Картер внезапно мощной рукой схватил его и вышвырнул на мостовую в дверцу открытой кареты. Затем он схватил сидевшего тут же пехотинца и швырнул его на старого генерала, которому крикнул, чтоб он задержал его во что бы то ни стало.