Последний дар жреца

— Да ладно, ты знаешь Фолкнера? — удивился Пэкстон. — Ты мне не говорила!

— Мы не виделись уже года три… — ответила Алисия. — Я понятия не имела, что он захочет с нами заговорить! Наверное, это только из-за предстоящего боя…

— Прости меня, — проговорил Сэм. — Я… Я повел себя ужасно глупо. Надо было прийти к тебе и всё объяснить. Но у меня в голове тогда такая каша была! Я виноват… А ты… ты изменилась!

«Ты ужасно красивая, — добавил он про себя, — и наверняка по мне видно, что я по-прежнему в тебя влюблен».

— Надеюсь, это комплимент, — рассмеялась Алисия. — Ты тоже подрос.

Пэкстону надоело слушать их разговор:

— Ладно, Фолкнер, давай! Сейчас на татами разберемся, окей? Лучше пойди пока разогрейся с малышом Моретом, тебе это пригодится.

— Да-да, не буду вам мешать…

Он попятился прочь от трибуны, понимая, что выглядит ужасно глупо. Алисия не отрывала от него взгляда, а Пэкстон провожал презрительной ухмылкой, как бы говоря: «Вали, недомерок, ты до этого еще не дорос! Алисия — моя!»

О том, чтобы сдаться в предстоящем бою, больше не могло быть и речи…

19
«ХАН СОКУ-МАКЕ!»

Поединки финального этапа соревнований проходили на центральном татами. Четвертьфинал младшей категории завершился, и настало время группы 14–16 лет. Сэм, охваченный глухой яростью, немного потренировался с Питом. Время от времени он бросал взгляд на Алисию, но она сидела отвернувшись в другую сторону. Ну ничего, в конце концов она обязательно на него посмотрит.

— Сэмюе-е-е-ел Фолкне-е-ер!

Под шум аплодисментов он вышел на ковер и поклонился сопернику.

— Хаджиме!

Начало схватки было непростым. Сэмюел и Джерри устроили настоящий рукопашный бой, стараясь поймать друг друга за рукав или отворот дзюдоги. Сэм был не намерен сдаваться: шесть веков назад он помог прапрапра…бабушке Алисии Тоддс избавиться от шультгейса, и теперь он не позволит, чтобы над ним насмехались в присутствии прапрапра…внучки Изер! Пэкстон уже несколько раз пытался сбить его с ног, пользуясь собственным весом, но Сэм держался. Он полагался на заносчивость противника и его чрезмерную самоуверенность — Джерри ни на секунду не сомневался в том, что он сильнее! Проблема была в том, что он был выше Сэма сантиметров на пять-шесть, и надо было стараться не подпустить его к себе. Сэм изобразил одну или две атаки — не столько потому, что надеялся заработать на этом очки, сколько из опасения, что иначе его оштрафуют за отсутствие боевого духа. В ходе третьей минуты, когда Сэм уже чувствовал, что подступает усталость, Джерри ослабил защиту: уверенный в своем превосходстве, он выпустил отворот кимоно Сэма, схватил его за воротник и дернул назад, надеясь, что противник потеряет равновесие. Сэм не раздумывая, как молния, завел плечо под руку Пэкстона, одновременно пригнул колени и рванул вперед. Тело Джерри нарисовало в воздухе красивую кривую и рухнуло на ковер. Шарах!

— Иппон! — крикнул арбитр.

Трибуны взорвались дружным воплем. Сэм победил! Он выпрямился, не вполне веря в произошедшее… Бабушка посылала ему воздушные поцелуи, а у Рудольфа вид был такой, как будто он сам проиграл. Двойная победа! На северной трибуне Алисия Тоддс поднялась со своего места. Вот теперь — да, она на него смотрела!

Мастер Яку поздравил его одним из первых:

— Что я тебе говорил, Сэм? Не бойся себе доверять! У тебя есть всё для того, чтобы идти к цели!

Сэм с благодарностью принял похвалу и не стал признаваться учителю в том, что планирует сдаться в полуфинале.

Следующие полчаса он вполглаза следил за тремя другими поединками. Для него соревнования закончились… Рональд Джоли выиграл четвертьфинал в группе В после жестокой схватки в партере, а Монк (и это никого не удивило) прошел в полуфинал, победив обладателя черного пояса из Фонтаны. Но всё это было совершенно неважно… Бои в возрастной категории 11–13 лет Сэма тоже нисколько не интересовали, и он с легким сердцем приготовился вступить в бой полуфинала — и проиграть его! Вот только за две минуты до боя Джонатан Робин, секретарь клуба, вдруг подошел к Сэму и хлопнул по спине.

— Фолкнер! У меня хорошая новость! Ты идешь прямиком в финал!

Сэмюел вздрогнул.

— Что?

— Рональд Джоли получил травму — похоже, плечо вывихнул. И выбыл из соревнований.

— Что?

— Фолкнер, ты что, глухой? Ты в финале!

Тут ведущий и в самом деле объявил в микрофон об отмене боя и сразу же назвал оставшихся участников полуфинала — Монка и долговязого блондина, того самого, которого Монк задирал перед началом соревнований. Сэм был уничтожен. Со своей скамейки он видел, как Монк и долговязый набросились друг на друга с яростью диких зверей и принялись толкаться, издавая хриплые крики. Сэм такого боя просто не вынесет! В какой-то момент верзила попытался взвалить на себя Монка, заорал под его весом, и было отчетливо слышно, как хрустнули его ребра. Ну или, может, не ребра, а какие-то другие кости или хрящи, кто знает… Атака не принесла результатов, и противники продолжили бой уже в партере, вцепившись друг в друга с удвоенной яростью. Арбитру даже пришлось вмешаться, чтобы они друг друга не искалечили!

Сэмюел зажмурился. «Я дерусь с Монком в финале, — снова и снова звучало у него в голове. — На глазах у Алисии… Я дерусь с Монком в финале, на глазах у Алисии…» Когда он снова посмотрел на татами, Монк лежал на спине, удерживая противника у себя между ногами и так сильно сдавливая ему шею руками, что тот стал почти фиолетовым. Верзила несколько раз ударил по земле, признавая поражение. Раздался новый гул восхищенных криков. Сэмюелу оставалось жить всего несколько минут.

Последняя четверть часа перед финалом прошла просто ужасно. Все подбадривали Сэма и давали советы, а его тем временем накрыл приступ тошноты. Точно такой же, как бывает, когда воспользуешься Камнем… Камень — вот что было ему сейчас просто необходимо! Ненадолго махнуть в Японию, почему бы и нет, неважно даже, в какую эпоху. Но как бы сильно ни напрягал он воображение и ни думал о монете и солнце, ничего не происходило. Он умрет здесь, в спортзале Сент-Мэри, на глазах у изумленной публики!

Он снял тапки и ни живой ни мертвый взошел на татами. В белом кимоно и на расстоянии одного метра Монк выглядел еще огромнее. Прямо йети, снежный человек. Йети, который плотоядно облизывается. Да-да, Монк именно это и делал. Сейчас он сожрет Сэма, прямо так, заживо.

Сэмюел постарался сосредоточиться на том, как решил вести бой: пусть он проиграет, но с высоко поднятой головой. Алисия — здесь, в зале, об этом нельзя забывать… Однако чем больше он сосредотачивался, тем гуще становилась пелена перед глазами. Подсознание определенно отказывалось это видеть…

— Хаджиме! — гаркнул арбитр.

Вперед! Нужно поставить собственный рекорд, продержаться больше 43 секунд!

Монк бросился на Сэма, которому в последний момент удалось удержаться на ногах. Противник, однако, ухитрился поймать его за рукав и попытался заставить развернуться. Сэм выгнулся дугой, чтобы не поддаться. Монк был гораздо тяжелее и определенно гораздо мощнее. К тому же от него воняло потом и ногами… Интересно, десять секунд прошло? Йети спокойно выставил вперед ногу, проверяя устойчивость Сэма справа. Прямо как на тренировке. Похоже, он вообще не спешил побеждать. Сначала хотел измотать противника, поиграться с ним… Старая песня про кошку и мышку. Тут Монк попытался сделать бросок через бедро, и Сэм едва успел увернуться. Правда, при этом он вывихнул кисть, но сдержался и не подал виду, что ему больно. Казалось, силуэт Монка, огромный и нелепый, вцепившийся в дзюдоги Сэма, — это какая-то фантазия, плод больного воображения, и только вонь, которая распространялась вокруг него, была вполне реальна.

Сэм заметил, что Монк всё чаще и чаще повторяет каждое движение по два раза. Как Лили, когда он впервые вернулся в подвал… Или как львенок Паулус, который бежал за скарабеем в телепередаче… Монк вытянул руку, намереваясь схватить Сэма за рукав, сделал обманное движение всем телом, чтобы притянуть противника к себе, а потом снова вытянул руку и снова повторил обманное движение… Эти повторы так закружили голову Сэму, что он не подготовился к главному рывку, который всё-таки опрокинул его на ковер. От иппона его спасло лишь то, что упал он не на спину, а на попу.

— Вадза-ари! — объявил арбитр.

Сэмюел свернулся клубочком, чтобы увернуться от огромных лап Монка, который пытался его перевернуть. Если бы он действительно этого хотел, ему бы ничего не стоило покончить с Сэмом в партере. Но у него явно были другие планы.

— Мате!

Арбитр велел соперникам разойтись и поправить кимоно. На трибунах не слышно было ни звука, все задержали дыхание, предчувствуя, что йети вот-вот прикончит свою жертву.

Монк, подпрыгивая и еле заметно улыбаясь, двинулся на Сэма. Потом резко отскочил назад и, снова подпрыгивая, стал приближаться, всё с той же отвратительной ухмылкой. Сэмюел сморгнул, но нет: эхо никуда не уходило. Как будто бы какой-то сбой в восприятии времени позволял ему видеть то, что сейчас произойдет, за одну или две секунды до самого события, — нечто вроде знаменитого ощущения дежавю. Другими словами… Сэм отодвинул ногу в то мгновение, когда Монк попытался ее схватить. Другими словами, Сэм предвидел действия противника за две секунды до того, как они происходили! Или вот, например, как вовремя пригнуться: Монк собрался было просунуть руку между ногами противника, подхватить его и перебросить через плечи, чтобы получить оглушительный иппон! Но Сэмюелу понадобилось всего лишь отодвинуться на несколько сантиметров, чтобы предупредить этот маневр и вывести Монка из равновесия. Йети выглядел изумленным, и по залу пробежал удивленный гул. Что происходит?

Монк подошел ближе и выставил вперед бедро, чтобы перекинуть через него Сэма. Но и на этот раз Сэм предугадал его намерение: он обогнул Монка и даже ухитрился сделать робкую подсечку. Йети был совершенно сбит с толку: уже второй его беспроигрышный план срывается! Причем абсолютно необъяснимо! Конечно, говорил себе Сэм, дзюдо в таких условиях — это не очень-то честно. Но что вообще было честного в их схватке с Монком?

Несколько бесконечных секунд йети силился провести верный захват и бросок, но его хрупкий соперник предупреждал каждое действие и иногда даже ухитрялся дать отпор. Бой превратился во что-то вроде танца, неожиданного бального номера Давида и Голиафа. Монк запаниковал… Ему надоело, что никак не удается закончить бой, и он решил применить один из своих любимых приемов, моротэ, при котором локоть заводится под мышку противнику и, развернувшись к нему спиной, ты выбрасываешь его вперед и швыряешь об землю. Вот только Сэм уже увидел начало этого движения, потому что Монк был так мил, что продемонстрировал всё то же самое за две секунды до захвата и броска… В тот момент, когда он подставил под плечо Сэму локоть и собрался развернуться, Сэмюел изо всех сил рванул в том самом направлении, которое запланировал соперник, и увлек его за собой в падении. Под действием собственного рывка и веса йети нарисовал нечто вроде кривоватой окружности и тяжело рухнул на ковер.