Блюз ночного дождя

– Мы вместе его убьем, – успокоила Аля. – Потом. А сейчас закрой глаза.

Антон послушно зажмурился, кивнул в знак того, что уловил состояние, и в очередной раз шагнул в класс.

Звонок – на этот раз в дверь – давал Иосиф Петрович, и, услышав его, Аля наконец вошла, первым делом машинально бросив взгляд за окно, на воронье гнездо.

– Привет, – обрадованно поспешил к ней Антон и наклонился, чтобы поцеловать, но она машинально отшатнулась, совсем как тогда в лифте.

Только в лифте зрителей не было, успела подумать она, услышав смех в «зале».

Антон тем временем помог ей снять куртку, усадил на стул и сам уселся рядом.

– Так что ты хотела мне сказать, только не по телефону?

– Знаешь, Антон… – проговорила она, – у меня будет ребенок.

Со зрительской половины донесся изумленный вздох, а Антон успел спросить:

– Мой? – перед тем, как Иосиф Петрович крикнул:

– Стоп!

Все, провал, успело промелькнуть в голове. Аля закрыла глаза, но, вспомнив, что она на «сцене», тут же открыла их снова, боясь смотреть в сторону зрителей.

– Вам рано играть такой этюд, – отрезал препод. – Вы совершенно не «взяли» отношения, эти «взрослые» проблемы для вас чистой воды абстракция, вы не можете применить их к себе.

– Почему? – звонко возмутилась Надя. – А я, например, поверила, как Аля это сказала!

– Мало ли, что вы поверили, – даже не посмотрев в ее сторону, отозвался препод. – Вот Антон до прихода Али вполне достойно смотрелся…

– А я недостойна с тобой в одном этюде играть, – с горечью прошептала она и услышала, как Надя, сидевшая с краю, тихо говорит Ваське:

– Нет, они правда хорошо вместе смотрятся!

– Если уж вы хотите играть любовь, – продолжал Иосиф Петрович, – то начните с чего-нибудь попроще, возьмите близкую вам жизненную ситуацию. Чтобы настроиться, представьте: вы едете в автобусе и только познакомились. Антон, решите про себя, что вам нравится в Але.

– Внешне? – поинтересовался Антон.

Зрители радостно засмеялись, а Аля остро пожалела, что затеяла этот провокационный этюд. Надо же было так подставиться!

– Внешне и внутренне, – невозмутимо кивнул Петрович. – И вы, Александра. Не просто Антон, а что именно. И не надо поворачиваться! – прикрикнул он, заметив, как она машинально обернулась к Антону.

Избегая смотреть друг на друга, они несколько секунд сидели молча.

– Решили?

Ничего она, конечно, не решила – было совершенно невозможно продуктивно соображать в такой обстановке, – но кивнула. Антон тоже.

– Хорошо, тогда другая сцена. Вы едете в электричке – выходные провели у Антона на даче и теперь возвращаетесь. Аля устала, ей хочется спать, она замерзла.

Из зрительской половины донеслись невнятные возгласы, но Але уже было все равно, потому что Антон обнял ее за плечи и привлек к себе.

– Аля может туфли снять…

– Я не снимаю туфли в электричках, – резко отозвалась она.

Смешки становились все громче, пока на класс не прикрикнул Иосиф Петрович. Воспользовавшись тем, что они на минуту перестали быть объектом всеобщего внимания, Антон поудобнее устроил Алю у себя на плече.

– Антон, прости, я не виновата, – прошептала она, а он тихо протянул:

– Не-е-ет, виновата! – и вдруг начал ее укачивать.

– Антон, я же не ребенок! – слабо возмутилась она.

– Нет, ребенок!

– Не разговаривать! – прикрикнул препод, и они затаились, как два перепуганных птенца в вороньем гнезде.

Стало совсем тихо. Антон повернулся, Аля распахнула глаза, и в этот момент он коснулся ее губ своими.

Ей показалось, что зрительская половина взорвалась, но это всего лишь Иосиф Петрович снова крикнул:

– Стоп! – И тут очень кстати раздался звонок.

Препода пулей смыло из класса, а они остались сидеть у доски, оглушенные, ошарашенные, потерянные. Их окружили одноклассники.

– Вы что такие загруженные? – весело поинтересовалась Надя.

– Загрузили, вот и загруженные, – еле слышно ответила Аля.

– Антон!

– Да? – отозвался он таким тоном, что никто не рискнул его о чем-то спрашивать.

Это был последний урок, и они толпой вывалились на улицу.

– Антон, да не грузись ты, – не отставала Надя. – Вы, правда, классно сыграли!

Он не ответил, и Надя дурашливо продолжала:

– Ну хочешь, мы тебе купим пирожок?

– Да, да! – подхватили все.

– А мне кто купит пирожок? – обиделась Аля.

– Тебе мы купим торт!

– Нет, мы им купим пеленки, – влез Васька.

Школьный двор сотряс жизнерадостный хохот.

– Вася, я тебе зубы выбью, – наконец отмер Антон, но Васька ответил на это издевательским смехом:

– Я же говорил, что ваш этюд станет самым крутым в нашем колледже!

Он говорил несколько другое, но уточнять не имело смысла.

Домой Аля не шла, а летела – неуверенно, как вороний птенец, только ставший на крыло. Антон поцеловал ее при всех, прямо на сцене! Это что-то значит! Не может не значить. Это не просто этюд, а самая настоящая судьба, как она и предполагала. Теперь все обязательно изменится и будет хорошо.

Глава 10
Поцелуй с продолжением

Аля с грустью думала, что больше им в Щербинке делать нечего и других приглашений не последует, но Иосиф Петрович развеял ее опасения:

– Учебный год заканчивается, и ученики школы искусств подготовили концерт для зачета по специальности. Вам есть на что посмотреть! К тому же концерт снимается на камеру для фильма о школе, и ребята будут стараться вдвойне.

Услышав про фильм, Аля оглянулась на Антона, ожидая, что Петрович непременно поставит его в пример, но препод промолчал. Сам он тоже никак не отреагировал на это заявление, даже не подняв голову от экрана телефона, на котором что-то увлеченно строчил стилусом.

Конец учебного года! Конечно, Аля была в курсе, что уже начало июня и до каникул рукой подать, но старалась об этом не думать – как будто если не думать, то они сразу перейдут в одиннадцатый класс и не будет разлуки с Антоном на два с лишним месяца…

После явного успеха этюда Антона и Али, посетивших Щербинку и набравшихся бесценного опыта, туда собрались поехать почти все. Тем более у них самих в киноколледже никакого отчетного концерта и прочих издевательств над учениками не намечалось – ребят оставили в покое до следующего года, справедливо решив, что они сполна развлекутся, сдавая ЕГЭ, – и насладиться зрелищем, как другие сдают зачет, было особенно приятно. Как известно, можно бесконечно смотреть на три вещи: воду, огонь и как работает другой человек.

Собираться-то народ собирался, но в середине зала метро «Царицыно» Аля обнаружила прежний состав участников. Впрочем, нет, это ей только издалека показалось: никого из девчонок не было вообще, а рядом с Антоном болтался невзрачный парнишка.

– Миша, – представил его Антон. – Мой друг.

Аля неприятно удивилась. Какой еще друг, зачем? Но, видимо, именно из-за друга Антон поехал сегодня с ними, и это немного примирило Алю с его присутствием.

Когда они уже сидели в электричке, Аля вдруг задумалась. Антон мотается в эту дурацкую Щербинку из-за съемок фильма. Еще, наверное, из-за девчонок, но об этом лучше не думать. Она – из-за Антона. А вот что, интересно, там забыл Васька? Неужели так страдает от несчастной любви к Лиле, что ему просто некуда себя деть?

В Алиной голове мелькнула безумная мысль: может, им объединиться на почве неразделенной любви? Будут друг друга утешать, подбадривать, давать советы. Васька уже делает для нее что-то в этом роде и, как Аля с удивлением поняла, стал ей почти другом. А потом у них, будто в комедии, завяжется роман… О, нет, только не это. Сюжеты комедий пусть остаются в комедиях!

Отчетный концерт не представлял из себя ничего нового – со всеми номерами Аля успела ознакомиться в прошлый раз. Даже этюд с поцелуем был сыгран точно так же и не произвел никакого шокирующего впечатления. Только после него случилось кое-что новенькое: отыграв этюд, Катя с Димой сошли со сцены, но недалеко – остановились у стены и продолжили целоваться. На них косились и одноклассники, и Алины спутники, все хихикали и перешептывались, пока наконец папа Карло не навел порядок: подойдя к сладкой парочке, он что-то строго сказал им. Аля думала, они смутятся и куда-нибудь скроются, но те лишь отстранились друг от друга и остались там же, у стеночки.

Антон вертелся под сценой с камерой, и Аля угрюмо сверлила взглядом его спину. Несмотря на этюд и блистательный поцелуй на сцене, в их отношениях ровным счетом ничего не изменилось, он вел себя с ней так, словно ничего этого и не было. А ничего и не было – с горечью поняла Аля. Обычный этюд. Послушал, как Петрович щербинцев нахваливает, и решил выпендриться, повторить успех. А что, поцелуй – беспроигрышный вариант! Она опять просто подвернулась ему под руку, и он использовал ее в своих целях. Как он может так жестоко с ней поступать? Видит же, что она давно уже не в себе и безумно влюблена в него, причем он сам хладнокровно этого добился. Или он так не считает? Конечно, будь у нее побольше опыта, она, может, и сообразила бы, что к чему. Почему же ей так не повезло влюбиться? И почему она все прекрасно понимает, но сделать ничего не может? Как там у Грибоедова: «Ум с сердцем не в ладу?» Или он это по другому поводу написал…

Задумавшись, Аля не заметила, как концерт закончился, и их пригласили на чаепитие – на этот раз прием пищи с приобщением к прекрасному решили не совмещать. На нее вдруг напало безразличие ко всему, Аля даже не стала стараться сесть рядом с Антоном, и ее соседом оказался Дима, тот самый парень, блистательно целовавшийся с Катей. Они почему-то тоже не пожелали воссоединиться за столом, Катя вообще сидела напротив, и Аля наконец смогла без помех разглядеть соперницу. Соперницу?..

Она бы не назвала Катю красавицей, но в ее внешности было что-то болезненно-притягательное – высокие скулы, высокомерно прищуренные глаза, короткие вьющиеся волосы, небрежно уложенные в прическу. Да, самокритично подумала Аля, не стоит и стараться. С этой девчонкой ей не тягаться.

Катя, наверное, почувствовала оценивающий ее взгляд и подняла глаза. Аля отвернулась и, скрывая неловкость, обратилась к Диме:

– Классно в этюде сыграл.

Она думала, тот степенно кивнет – наверняка уже наслушался всевозможных похвал! – но он вдруг смутился:

– Да ладно, ничего особенного… Ты не подумай, у нас с Катькой ничего нет…

Аля изумилась – она ничего подобного и не думала, но с чего бы в таком случае им самозабвенно целоваться в углу?

– Это она меня подбила, – почему-то продолжал объясняться Дима. – Давай, говорит, приколемся…

Аля кивнула:

– Хорошо прикололись. Достоверно очень.

Дима смутился еще больше, и Але стало стыдно. Откуда у нее взялся такой циничный тон? Скоро она с этим Антоном совсем связь с реальностью потеряет… Чтобы сгладить неловкость, она задала первый пришедший в голову вопрос:

– А как тебе здесь вообще? – и, заметив непонимающий взгляд собеседника, уточнила: – Нравится учиться?