Блюз ночного дождя

И опять Дима не оправдал ее ожиданий – он вовсе не начал рассыпаться в комплиментах своей замечательной школе, а просто пожал плечами:

– Да так.

– Зачем же ты сюда пошел? – удивилась Аля.

– Предки запихнули, – пояснил Дима. – А я мелкий был, мне и пофиг. Зато сейчас…

Он замолчал, и Аля уточнила:

– Что сейчас?

– Сейчас не знаю, что я тут забыл. Куда я после этой байды поступать буду?

– А разве ты не останешься работать здесь преподавателем? – припомнила она их первую встречу со щербинцами.

Дима так выразительно передернул плечами, что все стало понятно без слов.

– Ну я не знаю… В театральное училище можно, – задумалась Аля. – Или там в музыкальное… Ты ведь поешь?

– Пою, – скривился Дима. – И играю.

– На чем?

– На нервах.

Аля хмыкнула, но невозмутимо продолжала:

– А рисуешь? Тогда в художественное…

– Хорош глумиться, – перебил ее Дима, и она прикусила язык.

Как-то она чересчур вольно разговаривает с незнакомым парнем! Аля украдкой оглядела собеседника. В отличие от Кати, тот не мог похвастаться выдающейся внешностью: самое обыкновенное мальчишеское лицо, не глупое, не противное, но и ничем не примечательное. Может, это и к лучшему? Мужчине, как известно, достаточно быть чуть красивее обезьяны. К тому же парень явно не дурак, и с чувством юмора порядок.

– Я нахожу Таню очень симпатичной девушкой, – вдруг услышала она вкрадчивый голос Антона и словно вынырнула из глубины, захлебнувшись воздухом.

– Знал бы ты, сколько времени она на это тратит, – язвительно отозвалась Катя.

Вот Антон дает, поразилась про себя Аля. Продолжает свои манипуляторские штучки, сталкивая людей лбами! Утешало и одновременно огорчало одно: значит, он со всеми так. Она – просто одна из его игрушек…

– Дашь свой телефон? – громко обратилась Аля к Диме. – Если соберусь на прослушивание в театральный, я тебе позвоню.

Разговор за столом прекратился, а Дима с готовностью полез за трубкой:

– Лучше скажи свой, а я потом тебя наберу.

– А почему мы не танцуем? – не осталась в долгу Катя и вскочила со стула. – Сейчас музыку организуем…

Аля не удивилась, что «организовала» Катя медляк и немедленно – каламбур! – пригласила Антона. Девушка явно без комплексов и белого танца ждать не собирается!

Не выдержав этого душераздирающего зрелища, Аля поднялась и направилась к выходу. Несмотря на поздний вечер, было светло и совсем тепло, как летом. Впрочем, о чем она, уже и так лето – начало июня. Вот бы отмотать время на пару месяцев назад! Как бы она была умна, как правильно вела бы себя с Антоном… Ведь он потерял к ней интерес сразу, как только заметил, что она доверчиво поддалась на его ухаживания. Видимо, надо было ломаться и кривляться. Но почему нельзя просто, по-честному? Разве не такой должна быть настоящая любовь?

Видимо, не такой. Ценится то, что трудно достается. Она досталась ему безо всяких усилий. Но как же «мы в ответе за тех, кого приручили»? Похоже, Антон не читал «Маленького принца»…

– Гуляешь? – вывернул из-за угла Васька.

– Хорошо бы нам на электричку опоздать, – вместо ответа меланхолично отозвалась Аля.

– Опять? – весело возмутился он. – Не рассталась с этой идеей?

Аля покачала головой.

– Да запросто, – пожал он плечами и вошел внутрь.

Аля вытащила телефон, написала маме эсэмэску, что в щербинской школе дискотека на всю ночь в честь начала каникул, и с чувством выполненного долга вернулась в зал.

Там было темно, горело лишь несколько свечей, расставленных на рояле. Девчонки оживленно болтали, в глубине зала скучал друг Миша, а одинокая пара переминалась с ноги на ногу в танце. Долговязую фигуру Антона она узнала сразу, а девушка – это наверняка Катя, кому еще с ним танцевать. Аля прошла в зал, уселась на стул и от нечего делать стала разглядывать болтающих девчонок. Стоп, но вот она, Катя! С кем же он тогда танцует?

С Таней, присмотревшись, поняла Аля. Недаром во время чаепития он прилюдно объявил, какой девушкой ее находит. А она-то не поняла, почему Катя так резко отреагировала на его слова!

Их класс казался Але дружным и сплоченным, она и мысли не допускала, что девчонки банально завидуют и ревнуют. Как и она сама… Некстати вспомнился вечер перед двадцать третьим февраля. Они так же сидели в пустом классе, а потом танцевали. С этого и началась странная любовь… Она честно пыталась, но никак не могла уложить в голове: зачем Антон все это затеял? Что ему было от нее нужно?

Поток мрачных мыслей нарушил Васька: он пригласил танцевать Катю, немножко потоптался с ней, что-то сказал Антону, и они поменялись партнершами. Суть этого демарша Аля не уловила. Чего Васька добивается? Выходит, никакой он ей не друг? Конечно, о какой дружбе может идти речь, если он парень. Все равно он по другую сторону баррикад!

Аля подняла глаза: перед ней стоял Дима. Он вопросительно посмотрел на нее и протянул руку, но она отрицательно покачала головой. Он тоже оттуда, из вражеского лагеря.

Глава 11
«Я вас догоню»

Дискотека закончилась в двенадцатом часу, и щербинцы – те, кто еще не разошелся по домам, – отправились провожать их на станцию.

– Я вас догоню, – вдруг сказал Антон и свернул в переулок с Катей.

Аля меланхолично посмотрела им вслед. Антону совершенно наплевать на нее вместе с ее чувствами… Ничего. Все обойдется. Надо как-то держаться.

Вдалеке показался переезд через пути, когда послышался шум приближающегося поезда.

– Это последняя электричка! – не своим голосом завопил Мишка. – Давайте ей помашем!

Аля вздрогнула и подозрительно покосилась на Ваську: он что, поделился с этим чудиком их грандиозным планом? С него станется – парни такие ненадежные.

Это была не электричка. Мимо станции со страшным грохотом пронесся товарный поезд, и снова стало тихо.

– Ребят, вы что, совсем опоздать не боитесь? – с тревогой поинтересовалась Таня.

– А что нам, панкам! – весело откликнулся Мишка.

Электричка подошла, когда ребята поднимались на мост. Они стояли на площадке лестницы, махали руками и кричали:

– Пока, электричка!

– Счастливо доехать!

– Привет!

– Чокнутые, – пробормотала Таня себе под нос.

Аля услышала, но не обиделась – а кто они, в самом деле, если не чокнутые?

Когда они спустились на платформу, девчонки пошли посмотреть расписание, а Аля, Вася и Мишка остановились под раскидистыми ветками тополя, словно это их вообще не касалось. Девчонки вернулись с изменившимися лицами, и Таня трагически сообщила:

– Ребят, это последняя была.

– Ура! – закричал Васька.

Мишка просто издал радостный вопль, а Аля захлопала в ладоши.

Девчонки посмотрели на них как на помешанных:

– Дураки, чему вы радуетесь?

В начале первого ночи они пошли провожать девчонок – торопиться теперь было некуда.

– Как же вы? – все спрашивала Таня, явно обеспокоенная их судьбой гораздо больше них самих.

– Да ничего, прорвемся, – грубовато успокаивал ее Мишка. – Не могли же мы без Антохи уехать?

Повисло напряженное молчание – это тему явно никому обсуждать не хотелось.

Распрощавшись с девчонками и еще раз заверив их, что они не пропадут, Аля, Вася и Мишка снова поднялись на мост. Аля словно посмотрела на себя со стороны – что она делает ночью на пустой станции, притом в такой странной компании? Было пока не холодно, но все равно неуютно – время от времени налетал ветер, колыхал ветки, и от этого свет редких фонарей мелькал и прерывался, вызывая безотчетную тревогу.

Мишка озабоченно похлопал себя по карманам:

– Черт, знал бы, что останемся, побольше бы печенья прихватил!

Значит, Васька ему все-таки ничего не рассказывал, это просто совпадение? Ну правильно, у дураков мысли одинаковые. А Мишка, конечно, хорош – натаскал со стола печенья! Скажи мне, кто твой друг…

– Что ж ты так? – лениво откликнулся Вася.

– Да понимаешь, скромность вдруг напала, – с досадой ответил Мишка. – Неудобно как-то стало… Держите, – он выдал им по печенинке.

Аля хотела отказаться от сомнительного дара, но не решилась. Как говорится, дают – бери.

– Пойдемте вниз, – предложила она. – Что мы тут забыли?

– Нет, – посмотрел через перила Мишка. – Там менты.

Аля тоже посмотрела в указанном направлении – по платформе и правда прогуливались два милиционера.

– Вась, а у тебя есть с собой паспорт? – вдруг спросила она.

– Есть.

– Миш, а у тебя?

– Да.

– А у меня нет…

– Он у тебя вообще-то есть? – усмехнулся Мишка.

– Четырнадцать мне уже исполнилось, если ты об этом, – обиделась Аля.

Милиционеры поднялись на мост, подозрительно оглядели их, но ничего не сказали и прошли мимо. Аля облегченно вздохнула и немного огорчилась:

– Ну вот, не захотели они у нас документы проверять. Даже обидно…

Следом за ними на мост вскарабкалась маленькая облезлая собачка с висящими ушами и жалобно заскулила.

– Миш, дай ей печенья из моей доли, – сказал Вася.

Собака мигом проглотила печенье, дружелюбно помахала хвостом и улеглась неподалеку, положив голову на лапы.

– Ну вот где он?

Когда Мишка наконец задал этот вопрос вслух, стало немного легче, хотя продолжение все равно не порадовало:

– Может, у Кати ночевать остался?

– Нет, девчонки говорили, у нее папа строгий, – возразил Васька. – Да и не мог он, ведь знает же, что мы без него не уедем.

Мишка выдал им по конфете, видимо, тоже прихваченной со стола, и вытащил мобильник. И как им раньше не пришла в голову простая мысль позвонить? Впрочем, парни, может быть, не хотели мешать, а Алю никакая сила не заставила бы позвонить ему сейчас.

– Не отвечает, – с досадой сказал Мишка. – Пойду тогда посмотрю.

Было непонятно, где он собрался смотреть, но никто его не остановил. Аля облокотилась на перила, посмотрела вниз, на рельсы, и вдруг подумала о том, что будет, если спрыгнуть вниз. Залезть на перила и прыгнуть. Тогда станет неважно, где и с кем Антон…

Внизу проносился поезд. Мост задрожал у них под ногами, собака испуганно вскочила. Аля смотрела на пролетающие под ними крыши вагонов и вертела в пальцах фантик.

– Вась, ты умеешь делать галочки? – спросила она, когда шум поезда стих.

Вася, облокотившийся на перила в паре шагов от нее, повернул голову:

– Какие?

– Которые летают.

Вспомнилась школа – не колледж, а еще старая – и порхающие по классу бумажные самолетики.

– Нет.

– Вася, ну почему все так?

– Как?

Аля смутилась:

– Да я не про электричку, фиг с ней…

Васька подошел ближе:

– Алечка, ты за дурака меня держишь? Я с тобой про электричку, что ли, говорю?

Повисла пауза.

– Ну так что ты хотела сказать?

– Только тех, кто любит труд, октябрятами зовут, – пробормотала она.

– Что? – не расслышал он.

– Я говорю, только тех, кто любит труд…

Васька отвернулся и снова облокотился на перила: