Дело Ильназа Галявиева

Петербургская городская психиатрическая больница № 6 решила иначе: Галявиев хроническими психическими расстройствами не страдает. У него отмечаются шизоидные расстройства личности, но он в полной мере осознает общественную опасность своих действий, правильно понимает характер и значение судопроизводства и свое процессуальное положение. В период совершения инкриминируемых преступлений никакими расстройствами также не страдал.

Нуриахметов обратил внимание суда, что первая экспертиза была проведена через месяц после преступления и заняла полтора месяца: с 16 июня по 5 августа.

Вторая экспертиза произведена за один день, 12 октября 2021 года, спустя уже более 5 месяцев после событий.

Поэтому, по мнению защиты, психическое состояние Галявиева во время совершения преступления больше соответствовало его состоянию во время проведения первой психиатрической экспертизы, а ко времени проведения второй экспертизы его состояние могло измениться.

Адвокат также обратил внимание на неравный статус лечебных учреждений: городская больница против национального исследовательского центра.

Поскольку результаты двух экспертиз противоречат друг другу, Нуриахметов попросил назначить Галявиеву третью судебно-психиатрическую экспертизу в московской центральной клинической психиатрической больнице имени Усольцева.

Подсудимый ходатайство своего защитника поддержал.

— Каких-либо причин ставить под сомнение компетенции экспертов или не доверять сделанным им выводам как основанию для проведения дополнительной экспертизы не имеется, в связи с чем просим в удовлетворении ходатайства защитника отказать, — заявила прокурор Подольская.

Миннуллин спросил мнение родителей погибших детей.

— Мы отказываемся от проведения экспертизы, — сказала Волкова.

— Я тоже отказываюсь. Если будет еще повторная экспертиза, то у меня приступ будет, — сказала Галимзянова.

Выслушав мнение сторон, председательствующий на месте постановил ходатайство о назначении повторной судебно-психиатрической экспертизы оставить без удовлетворения. Противоречивость экспертиз сама по себе не является безусловным основанием для назначения еще одной повторной экспертизы в отношении подсудимого, объяснил Миннуллин. «Суд не усматривает оснований для проведения повторной стационарной судебно-психиатрической экспертизы».

Ходатайств о представлении других доказательств у Нуриахметова не было. Защита Галявиева заняла ровно одно судебное заседание.

Протокол первого допроса 11 мая 2021

На следующий день показания должен был давать сам Галявиев.

— Ильназ Ринатович, вы желаете давать показания? — обратился к нему Нуриахметов.

— Нет.

— То есть, вы отказываетесь от дачи показаний?

— Да.

Адвокат картинно развел руками, выражая собственное бессилие.

— Ваша честь, подзащитный отказывается от дачи показаний, — обратился он к судье, упомянув статью 11 Конституции РФ, согласно которой никто не обязан свидетельствовать против самого себя.

— Понятно. Это право подсудимого: давать показания или отказываться от дачи показаний, — согласился судья, но напомнил, что Галявиев имеет право в любой момент судебного следствия передумать и дать показания.

В связи с отказом подсудимого от дачи показаний прокуратура ходатайствовала об оглашении его показаний, данных в ходе предварительного следствия.

В день трагедии, 11 мая 2021 года, Ильназа допросила та самая следователь Королева, о которой ранее говорил на допросе его отец. Перед началом этого допроса подозреваемый заявил, что чувствует себя хорошо и дает показания добровольно, "без какого-либо давления со стороны следователей или сотрудников правоохранительных органов".

Галявиев в этих показаниях неправильно описывает обстоятельства и последовательность преступлений.

"Далее прямо по коридору находился кабинет, расположенный также на первом этаже, слева от лестницы. Скорее, это был учебный класс. Дверь в этот кабинет была закрыта. Находился ли кто-то в данном кабинете, я не видел, но я предположил, что там, возможно, кто-то есть.

Я положил находящуюся в рюкзаке бомбу, которую нес в руках, возле двери кабинета на пол. Далее коробком провел по спичке, чтобы активировать детонатор. Спичка загорелась, и я побежал по лестнице на второй этаж и, зайдя в туалет, оставил под раковиной сумку с патронами, которая находилась у меня за плечами, и побежал на третий этаж с ружьем в руках. По пути в данный туалет, я зарядил ружье патронами".

Здесь Галявиев говорит, что дверь кабинета 107 была закрыта. На самом деле дверь кабинета 107, возле которой было положено взрывное устройство, была раскрыта настежь. Ее оставила открытой Венера Айзатова, которая вышла из этого кабинета на шум. Ее сразу застрелил Галявиев, она отлетела (буквально) назад, обратно к кабинету, ее тело лежало между дверью кабинета 107 и дверью, ведущей на лестницу. Ильназ простоял возле ее тела и возле распахнутой двери очень долго, все это хорошо видно на видеозаписи, показанной в суде. Из раскрытой двери кабинета в коридор бил свет, Галявиев не мог не видеть, что она раскрыта.

Ракурс камеры, которая это сняла, вполне позволял показать и момент установки взрывного устройства, и тем подтвердить вину подсудимого, но его почему-то не показали.

Из оглашения последующих допросов стало еще очевиднее, что Галявиев плохо представляет, как была взорвана бомба.

В этом первом допросе есть еще противоречия.

"Я не помню точно, убивал ли я кого-то на втором этаже, но на третьем этаже я точно убил не менее 7 человек, точно не помню, выстрелив в них из своего ружья в голову и в живот. Я всегда целился только в голову. Среди убитых на третьем этаже гимназии были школьники и один учитель, женщина. Когда я поднялся на третий этаж, я сразу же поднялся в первый попавшийся кабинет, где проходил какой-то урок, преподавателем была женщина".

Речь идет о классе 310. Далее он рассказывает, что выстрелил учителю в голову (после чего она, по мнению допрашиваемого, умерла), затем потратил все семь патронов на учеников под партами.

"После того, как у меня закончились патроны, я вышел из класса. В коридоре я начал снова заряжать свое ружье. В это время я также увидел на третьем этаже открытую дверь одного из классов. Там была всего одна учительница, которую я сразу же убил, когда вошел в класс, одним выстрелом ей в голову. Она упала на пол и моментально умерла на месте. Далее, насколько я помню, по-моему, из этого же класса, где я убил учительницу, я увидел через окно класса, как на футбольной уличной площадке, расположенной на территории гимназии, проходил урок физкультуры. Я через стекло окна произвел один-два выстрела, точно не помню, целясь в середину тела школьников. Однако я ни в кого из школьников не попал.

Далее я вышел в коридор. Все двери кабинетов в классы были закрыты. Я выстрелил в замок одного из классов, но не попал. Из класса доносились крики детей, я понял, что там находятся дети. Тогда я решил, что для меня будет проблематично зайти в этот закрытый класс, поэтому я вернулся в тот первый класс на третьем этаже, где убил учительницу с несколькими учениками. Зайдя в класс, я увидел, как ученики через окно третьего этажа прыгают на улицу. Я начал стрелять в них, находясь в классе. Я не смог попасть в того ученика, который первым попытался выпрыгнуть из окна, но попал в другого ученика, который был за ним в очереди, чтобы также выпрыгнуть из окна.

Далее я выстрелил в других учеников, сидящих за партами, и добил их, убил на месте, других я ранил, кого-то еще убил. В целом, находясь на третьем этаже здания гимназии, я убил не менее семи человек, но возможно и более, многих я ранил. Возможно, они умерли".

В этом отрывке Галявиев говорит, что убил Эльвиру Игнатьеву в кабинете третьего этажа, и с третьего же этажа стрелял по детям на спортплощадке. Согласно обвинению, это произошло на втором этаже, в кабинете 206. Галявиев на этом допросе не помнит, где была убита Игнатьева, и не помнит, убивал ли кого-либо на втором этаже.

Далее, согласно протоколу этого допроса, Ильназ вышел из кабинета, выбросил ружье и спустился на первый этаж, увидел на крыльце полицейского с оружием и сдался. Заканчивается этот допрос утверждением, что он бог и не раскаивается в содеянном.

Дополнительный допрос 18–19 мая 2021

На дополнительном допросе 18 мая Галявиев еще раз показал, что не знает обстоятельств, при которых была взорвана бомба. На допросе он рассказал о своем плане, как собирался действовать.

"Далее я должен был двигаться налево до класса, возле которого я по факту в ходе нападения оставил бомбу. По моему плану, я должен был зайти в класс, в котором находились ученики и учитель. Я должен был зайти и убить учителя, а бомбу поставить посередине класса, чтобы погибло как можно больше учащихся в классе. Уточняю, что по моим планам под угрозой убийства я должен был получить от учителя ключ от класса, после чего ее убить, после чего запустить детонатор бомбы, оставить ее посередине класса, закрыть класс, чтобы учащиеся в нем не могли скрыться от взрыва, а самому убежать, чтобы не пострадать".

Жестокий и хладнокровный план, учитывая, что в кабинете находились второклассники.

На продолжении допроса 19 мая Галявиев ответил на вопрос следователя, почему его план по взрыву кабинета 107 не удался.

"Далее я пошел закладывать бомбу в класс номер 107. Дверь в класс была закрыта, но стрелять в затворное устройство в двери я не стал, потому что не хотел. В классе было тихо, я не знал, были ли там школьники и учитель, не пытался это выяснить. Я поставил на пол прямо у двери указанного класса изготовленное мной и принесенное в рюкзаке серого цвета взрывное устройство".

Однако на записях камер было ясно видно, что дверь в кабинет 107 открыта и Галявиев это видит. Также есть показания учеников и учителей кабинета 107. Учитель Дина Гильмуллина подтвердила, что дверь кабинета 107 была раскрыта. Через открытую дверь она видела, как была застрелена Айзатова, ранее вышедшая из этого же кабинета. Гильмуллина не стала закрывать дверь, так как не хотела мелькать перед убийцей в открытом дверном проеме. Вместо этого она отвела детей назад, "чтобы он нас не увидел", и по пути открыла окна, чтобы ученики смогли выпрыгнуть.

Таким образом, Галявиев второй раз повторяет, что дверь в кабинет 107 была закрыта, хотя это не так. Более того, открытая дверь предоставляла ему идеальную возможность осуществить якобы имевшийся план: зайти в кабинет, взять ключи, убить учителя, поставить бомбу в середине класса и затем запереть детей в классе. Однако он не воспользовался этой возможностью, для чего-то выдумав, что дверь была закрыта.

Затем в ходе этого же допроса Ильназ рассказывает, что делал дальше. На этот раз он вспомнил, что убивал на втором этаже. В классе 206 он встретил молодую учительницу и выстрелил ей в голову один раз: "Хочу уточнить, что в молодую учительницу я произвел только один выстрел, я это точно помню".

Далее Галявиев из этого же кабинета дважды стреляет в окно в сторону бегущих по спортплощадке детей.