Право на счастье

Мерлин, ничего не меняется. Это даже смешно.

— Дафна! — возмущенно воскликнула Астория. — Не надо так себя вести. Простите, мисс Уизли.

— Не стоит так разговаривать, мисс Гринграсс, — тут же ощетинилась и процедила Гермиона, прожигая ту взглядом.

— Подумаешь, ошиблась, — Дафна в притворном ужасе расширила глаза, потом отмахнулась.

— Она целитель, разве ты не видишь? — Астория указала на форму Джинни и неверяще уставилась на сестру. — Поверить не могу, что ты до сих пор так общаешься с людьми…

— Я провожу, все в порядке, — сказала Джинни, понимая, что проводить Асторию до кабинета и спокойно ускользнуть будет быстрее, чем отделаться от проницательной Гермионы, которая уже настороженно вглядывалась в ее лицо, уловив изменение в поведении.

Астория расплылась в благодарностях, но Джинни ее не слушала, быстро кивнув Гермионе на прощание и направившись назад к Хиггинс. Она слышала шаги позади, и как Астория тихо отчитывает сестру и просит хотя бы с Хиггинс не вести себя так, а та только презрительно хмыкает в ответ. У Джинни стучало в висках, и сердце тяжело билось о грудную клетку.

Хуже всего: она не чувствовала сейчас ненависти к Астории за то, что та беременна, за то, что спала с Малфоем. Ее Малфоем. Джинни едва не засмеялась, от этого собственнического порыва.

Она разозлилась на него. Он обещал и не сдержал обещание. Не то чтобы она поверила ему, когда он принял ее условия, она никогда не говорила с ним об этом, но увидеть сейчас подтверждение... да у нее словно земля ушла из-под ног.

Джинни уже чувствовала, что летит в пропасть.

— Мы на месте, — спокойно проговорила она, останавливаясь возле кабинета. Ее взгляд невольно опустился на небольшой аккуратный животик, и сердце сжалось, а к глазам подступили слезы. Она посмотрела на Асторию и негромко сказала: — Удачи, миссис Малфой.

Джинни отвернулась и быстро зашагала в ординаторскую.

Чертов Малфой. Вот почему между ними все так изменилось. Теперь все пазлы сложились. Почти полгода назад она нашла его в лондонской квартире напившимся. Джинни допытывалась, что случилось, пыталась узнать, как ему помочь, но он велел ей заткнуться и просто притянул к себе, крепко обняв. Так они и просидели пока не уснули оба. С того вечера Джинни чувствовала, как незримо что-то меняется, но не могла понять причину. Все оставалось по-прежнему и в то же время было по-другому, с привкусом горького отчаяния, надрывностью, ненасытностью ночами. Их гармоничные отношения свелись к той стадии, как когда начинались. Снова подкрался страх потери и безумная страсть.

Джинни влетела в ординаторскую, на ходу скидывая с себя форму. Она получит выговор за то, что ушла с работы, но на данный момент ей было плевать. Переодевшись, она быстро спустилась на первый этаж и через несколько минут уже трансгрессировала в квартиру Драко.

— Малфой! — заорала она, проверяя комнату за комнатой.

Он вышел из кабинета, хмурясь, и она резко остановилась, встречаясь с ним тяжелым взглядом. Сжимая палочку в кулаке, она с трудом сдерживалась, чтобы не проклясть его. Джинни стояла, тяжело дыша, и, не отрываясь, смотрела в серые радужки.

— Когда ты собирался мне сказать? — яростно выкрикнула она, и глаза ее засверкали, словно сама магия заискрилась в них.

Малфой тяжело вздохнул и прислонился плечом к косяку, не отводя от нее внимательного и пронизывающего взгляда.

— Я не собирался тебе говорить…

Да, снова эта обескураживающая честность. Джинни медленно двинулась к нему, чувствуя, как ярость сменяется заполняющими душу пониманием и бессилием, отдаваясь физической болью за грудной клеткой.

— Но почему? — выдохнула она. — Я бы все равно узнала. Через три месяца все газеты бы трубили о юном наследнике рода Малфой.

— Тогда у нас было бы еще целых три месяца.

Джинни молчала, в неверии качая головой. Вот почему их отношения пронизывали боль и горечь. Драко точно знал, когда они расстанутся. Он знал, что она не станет встречаться с ним, когда у него будет ребенок. Он знал, что и сам не станет этого делать…

Осознание мешало дышать.

Мерлин, у него будет ребенок!

— Это должно закончится, Драко, — тихо прошептала Джинни, запрокидывая голову и глядя в потолок, чтобы быстро проморгать подступившие слезы.

— Я знаю, — так же тихо сказал он, и Джинни поняла, что Драко уже со всем давно смирился.

Так нечестно Малой, ты проживал свою боль рядом со мной… А я снова буду одна.

Джинни все еще качала головой, хотелось смеяться и плакать одновременно. Только позавчера она была уверена, что у нее есть Драко. А сейчас она понимает, что пора все закончить. И он признает это.

— Джинни…

Он дернулся, словно хотел сделать шаг к ней навстречу. Но передумал и лишь вздохнул, глядя на нее, такую потерянную и все еще ошеломленную. Теперь он не имел права утешать ее, когда сам причинил ей эту боль.

— Прощай, Драко, — тихо прошептала она, пока еще могла говорить и попятилась.

— Прощай, Рыжая…