Антология традиционной вьетнамской мысли

Ли Конг Уан (император Тхай-то, 974-1028)

1. Тхиенши (тхиенский наставник)[99] Динь Кхонг из монастыря Тхиентюнг, что в округе Зитьбанг области Тхиендык, был уроженцем округи Кофап[100] [...] Уже на склоне лет наставник выслушал проповедь монаха Нам Зыонга после собрания в монастыре Лонгтуен и проник в суть тхиена. И тогда сердце его обратилось к учению Будды.

В эру правления под девизом Чжэнь-юань (785-804) дома Тан наставник основал монастырь Куиньлам в своей родной округе. В самом начале, копая траншею для закладки фундамента, [рабочие] нашли одну курильницу для благовоний и десять штук каменных гонгов. Динь Кхонг послал людей к реке вымыть находки. Один гонг ушел под воду и лег на дно[101]. Наставник истолковал это так: "Иероглифы "десять" и "штука" складываются в иероглиф "древний". Иероглифы "уйти" и "вода" составляются в иероглиф "дхарма". "Земля-дно" — это те самые земли, на которых мы живем". Вслед за [этим событием] округа была переименована и стала называться Кофап — Древняя Дхарма. А раньше она называлась Зиенуан. А еще наставник сложил такие гимны:

"Десять штук", "под воду ушел, на землю (лег)" —
названием Древняя Дхарма прославится округа.
Сядет Курица [на место] Феникса, пройдет месяц [102]
и процветут три драгоценности [...]

Перед погружением в нирвану наставник Динь Кхонг сказал ученику Тхонг Тхиену следующее: "Моей постоянной заботой было возвышение и укрепление этих земель. Однако со прахом я предвижу, что непременно явится сюда какой-то незаурядный человек и разрушит [геомантические] источники нашей земли (и в самом деле в конце правления дома Тан явился Гао Пянь и разрушил весьма основательно)[103]. Но если ты после моей кончины будешь хорошо хранить эту дхарму и передашь ее человеку по фамилии Динь, то мои надежды исполнятся [...] Это был третий год, бин-цзы, правления год девизом Юань-хэ дома Тан (808).

Тхонг Тхиен построил ступу к западу от монастыря Лукто и записал [на се стенах] слова того завещания {10а, с. 47а-48а}.

Чыонглао Ла Куи из монастыря Шонглам, что в округе Фунинь области Тхиендык, был уроженцем Антяна. Он происходил из семейства Динь. С ранних лет чыонглао путешествовал по стране и повсюду искал мастеров тхиена. Так прошло много лет [...] Он уже решил отступиться от своего намерения, но напоследок выслушал одну только проповедь наставника Тхонг Тхиена из монастыря Тхиентюнг и [...] и стал прислуживать ему [как учителю].

Перед погружением в нирвану Тхонг Тхиен поучал его так: "Прежде мой наставник господин Динь [Кхонг] завещал мне: "Ты передай мою дхарму человеку [по фамилии] Динь". Так вот, я вручаю ее тебе, поскольку сейчас пришло время мне уйти".

После получения дхармы наставник Ла Куи отправился по стране с проповедью учения. Затем он выбрал место для основания монастыря. Всякий раз, как он что-либо изрекал, слова его становились фу-шам[104].

В монастыре Лукто он отлил золотого кумира шестого патриарха [Хуэйнэна]. Затем, опасаясь, что кумира украдут грабители, закопал его на территории монастыря, а ученикам своим завещал: "Будет [на престоле] мудрый выонг, [кумир] найдется, будет темный дурной властитель — скроется".

Перед переходом в нирвану сказал ученику Тхиен Онгу так: "Прежде, когда Гао Пянь построил город на [реке] Толить, он узнал, что на землях наших Кофап выделяется кхи, [благоприятствующая рождению] правителя[105]. И тогда он перекопал русло речки Дием и озера Футян и еще [много чего] всего в 19 местах, чтобы разрушить ее. К настоящему времени я уже уговорил Кхук Лама засыпать все, как было. А еще я посадил в монастыре Миньтяу хлопковое дерево, чтобы подавить [на время силы] местности, поскольку знаю, что в будущих поколениях непременно явится удачливый правитель, который позаботится о том, чтобы вырастить посаженные мною [семена] истинной дхармы. После моей кончины ты должен хорошо [проследить] за строительными работами и повсюду возвести ступы, дабы скрыть среди них дхарму (?). Да так, чтобы никто из посторонних не знал".

Окончив речь, наставник умер. Лет ему было 85. Говорят, что шел тогда год бин-шэнь, третей год правления под девизом Цин-тай дома Тан (936).

В момент, когда наставник Ла Куи сажал хлопковое дерево, он приговаривал такую гатху:

На Великой горе вздымается глава дракона
Хвост дракона прячется в Тгомине.
Восемнадцать детей вырастут [106].
Хлопковое дерево явит образ дракона [107].
В [день] кролика, [год] курицы, луну крысы [108],
Явится восход солнца ясного {10а, с. 48а-49а}.

2. Император-властитель Тхай-то (Великий Предок) носил фамилию Ли, запретное имя — Конг Уан и был уроженцем области Кофап в Бакзянге. Его матушка, урожденная Фам, прогуливаясь как-то [в окрестностях] монастыря Тиеушон, сошлась с духом в человеческом [облике] и зачала [...] Она родила императора в двенадцатый день второй луны пятого года правления под девизом Тхай-бинь дома Динь, что по циклическому исчислению приходится на год зяп-туат (974) [...]

Некогда в павильоне Камтуен монастыря Ынгтхиентам — Сердце созвучное Небу, что в области Кофап, собака родила щенка. Был он белый, а на спине — черные [пятна] шерсти, узор которых составлялся в иероглифы "Сын Неба". Гадатель по этому поводу изрек: "Очевидно, это знак того, что в год собаки (туат) родится человек, который станет Сыном Неба", И вот сейчас [Ли Конг Уан] родился в год зяп-туат (974), а впоследствии [действительно] стал Сыном Неба. Примета исполнилась.

Что касается раннего детства императора, то по достижении им трехлетнего возраста матушка его, неся младенца на руках, явилась в дом [некоего] Ли Кхань Вана, который стал воспитывать его как своего сына {5, с. 207}.

Историк Нго Тхи Ши сказал: "Рассмотрим то, что в летописи сообщается [о рождении Ли Конг Уана]. [Там сказано], что императрица из рода Фам, гуляя в окрестностях монастыря Тиеушон, сошлась с духом в человеческом облике. После чего зачала и родила императора. По достижении трехлетнего возраста он был усыновлен Ли Кхань Ваном, который впоследствии дал ему фамилию Ли. А в надписи монастыря Тиеушон говорится, что понесла императрица от семени белой обезьяны, и что родился император в этом самом монастыре и еще, что монах Ван Хань принял его и воспитал. В неофициальной же биографии [рассказывается совсем по-другому:] "Мать императора до двадцати лет бедствовала без мужа. Ей удалось найти приют в монастыре Тхиентам, где престарелый шрамана поручил ей готовить пищу. Каждую ночь она вставала, чтобы готовить похлебку. Как-то раз она задремала [возле очага], и огонь погас. Шрамана [в темноте] случайно наткнулся на нее. В испуге вскочив, она почувствовала в сердце некое движение и зачала. [Узнав об этом], старый шрамана прогнал ее. Так ей пришлось уйти в другой монастырь. Через положенный срок она родила императора, [поскольку рождение] сопровождалось грозными приметами почитаемого в трех мирах [Будды], монахи пребывали в страхе. Матери с ребенком вновь пришлось скитаться и кормиться подаянием. Когда она пришла в дом тхиенши (наставника тхиена) Ли Кхань Вана, то он, перед тем видевший необычный сон, попросил разрешения усыновить ребенка". Итак, неизвестно, где сообщается правда об отце императора Ли [Тхай-то] {6, бан ки, гл. I, с. 44а-45б}.

Уже в детстве проявились в нем ум и проницательность, а во внешности проглядывала приятная необычность. В отрочестве император [Ли Конг Уан] был отвезен на обучение в монастырь Лукто. Там его встретил монах Ван Хань, который подивившись ему, изрек: "Это не обычный человек. Когда войдет в возраст, непременно сможет отсечь закоренелое [зло] и прекратить излишние [хлопоты]. Он станет мудрым владетелем Поднебесной!"

Когда император [Ли Конг Уан] повзрослел, он не посвятил себя добыванию средств к существованию и полезной деятельности, но обратился исключительно к чтению исторических и канонических сочинений и тем пробудил в себе великие стремления {5, с. 207}.

3. В правление под девизом Ынг-тхиен (995-1005) [Ли Конг Уан] оставил семью и стал служить [будущему императору] Ле Чунг-тонгу. Когда после кончины Дай-ханя погиб и Чунг-тонг, [Ли Конг Уан] горько рыдал, обнимая его труп. Нгоа-чиеу оценил его верность и назначил помощником воеводы армии четырех [столичных] предместий, а потом и командиром императорской гвардии главного дворца.

Когда скончался Нгоа-чиеу, [Ли Конг Уан] занял императорский престол, изменил девиз правления на [слова] "Угодный Небу" и объявил большую амнистию {5, с. 207}.

В округе Зиенуан области Кофап росло хлопковое дерево[109], в которое ударила молния. Местные жители тщательно изучив следы удара молнии, распознала такие письмена:

Корни дерева глубоки-далеки.
Крона дерева пышна-буйна.
А ударь хлебным серпом — падет дерево.
Восемнадцать семян прорастут.
Восточная опора уйдет в землю.
Удивительное дерево вновь произрастет.
Из палаты грома покажется солнце.
В палатах омута скроется звезда.
Пройдет шесть-семь лет
И в Поднебесной установится Великое Равновесие.

Монах Ван Хань[110] тайком растолковал этот текст так: Фраза "Корни дерева глубоки-далеки". "Корни" — это основа, а сказать "основа" — все равно, что сказать "император". Иероглиф "глубокий" звучит как иероглиф "нежилец". В этом месте "нежилец" и нужно поставить.

[Фраза] "Крона дерева пышна-буйна", "Крона" — это вершина, а сказать "вершина" — все равно, что сказать "подданный". Иероглиф "пышный" по звучанию близок иероглифу "здоровый", но вместо иероглифа "пышный" здесь нужно по смыслу поставить иероглиф "процветет".

Иероглифы "хлеб, "серп" и "дерево" являются составными элементами иероглифа Ле — императорской фамилии. Иероглифы "десять, восемь, семена" входят в состав иероглифа Ли.

[Фраза "Восточная опора уйдет в землю" "Восточная опора" — это род Чан[111]. "Уйдет в землю" значит: северяне придут грабить[112].

[Фраза] "Удивительное дерево вновь произрастет" означает, что род Ле возродится[113].

[Фраза] "Из палаты грома покажется солнце". "Палаты грома" — это "восток". Иероглиф "покажется" означает "явиться", а иероглиф "солнце" — "Сын Неба".

[Фраза] "В палатах омута скроется звезда". "Палаты омута" — это "запад". Иероглиф "скроется" означает "сгинет". Иероглиф "звезда" — это мужлан.

Итак, здесь сказано:

Государь нежилец. Подданный процветет.
Дом Ле падет, дом Ли воспрянет.
С востока явится Сын Неба.
На западе сгинет мужлане
Пройдет шесть-семь лет
И в Поднебесной установится Великое Равновесие.

После истолкования странных письмен Ван Хань доложил будущему императору [Ли Конг Уану] следующее:

"Я, ваш слуга, давеча был свидетелем необычного предзнаменования, в результате чего узнал, что дом Ле должен пасть, а дом Ли — возвыситься. Среди урожденных Ли нет ни одного, равного Вам, господин, по глубине любви и гуманной снисходительности, что весьма легко завоевывает сердца людей. Мне, вашему слуге, уже давно за семьдесят и я сожалею лишь о том, что своими глазами не увижу Вашего процветающего прядения".

Будущий император [Ли Конг Уан], испугавшись слов, которые могли получить опасную огласку, запрятал Ван Ханя в горах Тиеу {5, с. 202}.

Историк Нго Тхи Ши сказал: [...] Какой позор! Разве Небо хоть что-нибудь говорит?! Разве может быть так, чтобы в образовавшихся от удара молнии всего только сорока словах были заключены расцветы и падения, фамилии и родовые знаки всех [правящих домов] на тысячу и сотни лет [вперед]?! Похоже на то, что в данном случае ловкий гадатель Ван Хань воспользовался ударом молнии в хлопковое дерево и предъявил "громовые письмена" как [свидетельство] удивительного вмешательства духов. Как сообщают неофициальные исторические сочинения, Ван Хань, овладев тремя дисциплинами [буддийского учения], научился говорить такие слова, которые рассматривались [современниками] как предсказания [...] Но если всмотреться в то, что он растолковывал, то ничего удивительного там нет. Первые фразы прозрачны и ясны, разгадывать их [как загадку] нет необходимости. Начиная с фразы, где [есть слова] "палаты грома", и далее речь темна и туманна. Если и есть там какой-то другой глубокий смысл, то выявить его невозможно [...] {гл. 1, бан ки, с. 43б}.