Книга обид Карак-Азум/Громриловые кружки

Глава 7 Кукловод

"Меровеш, герцог Музильона, был гордым воином, отчаянно желавшим восстановить престиж и честь своего владения, которые оно имело в правление Ландуина. Сбитый с истинного пути своими развращёнными советниками, но преисполненный благородными намерениями, Меровеш увлёкся вещами, неподвластными ему и не контролируемыми им.

Когда Красная оспа поразила Бретоннию, Меровеш и его рыцари, что было странно, оказались незатронутыми. Когда появившиеся тысячи отвратительных крысоподобных существ начали убивать и калечить, Меровеш увидел, что его время прославиться пришло. Отправившись на юг со своими рыцарями, закованными в чёрную броню, он убил тысячи этих тварей Хаоса и прорвал осаду Брионна. Маршрут, взятый его армией, в точности отражал путь, пройденный до него Соратниками Грааля Жиля, ибо он тогда направился на восток, пересекая Каркассон. Его сны были заполнены кровью, смертью и ужасом — в своем заблуждении он в самом деле полагал, что был возрождённым Ландуином, и что он единственный, кто может спасти Бретоннию.

Меровеш пригласил герцогов в свой замок на большой пир, устроенный в честь победы. Многие видели в нём избавителя, поскольку он спас Брионн и Кенель. Однако пир привёл в ужас благородных герцогов. За обедом прислуживали неуклюжие слуги, и герцоги были потрясены, увидев насаженных на кол и пронзённых преступников, выставленных в зале. Меровеш вообще не мог понять их смятения, и уже осушив немало кубков прекрасного борделосского вина, пьяно утверждал, что его гостеприимство было обесчещено. Король отверг обвинение Меровеша и возразил ему. В гневе, Меровеш обвинил короля в зависти и интригах против Музильона. Король по всем правилам бросил вызов Меровешу, хотя другие герцоги просили позволить им покарать бесчестного рыцаря. В последовавшем бою Меровеш дрался подобно демону и вырвал горло короля голыми руками. Меровеш поднял свой кубок и заполнил его кровью короля, а потом пил из него. Другие герцоги спешно покинули Музильон, чтобы собрать свои армии, преследуемые скрюченными тварями и уродливыми крестьянами.

В последующие месяцы Меровеш был публично осуждён Феей-Чародейкой и недавно коронованным королём. Лоонуа начал массированное вторжение в Музильон, и многие рыцари Музильона с радостью подняли оружие против своего сеньора, не желая быть связанными со своим развращённым герцогом, и поклялись в вассальной верности Лоонуа. Столкнувшись с мощью всей Бретоннии, Меровеш в конце концов был убит, хотя много храбрых воинов пало от его клинка. Справедливый гнев бретоннцев против деяний герцога показал жителям Музильона, как запятнана их собственная честь, и они устрашились.

— Омерзительные деяния кукловодов Нагаша

Бретония

Когда он отнял ладони от кристалла, сияние медленно угасло.

Сиваш намеревался заняться незаконченными делами, но игнорировать требования некроманта выйти на связь, он не отважился.

— Говори, Сиваш!

Вампир поморщился отчасти от злобы, а отчасти от обычного отвращения. Он никогда не испытывал особого восторга по отношению к некромантам и, если бы не слишком высокие ставки в начатой игре, не опустился бы до общения с этой мразью. Но Сиваш был уверен: иногда ради блага своей "нежизни" и своего рода вампирам приходится совершать неприятные поступки, перешагивать через собственные желания или предпочтения. Если для достижения великой цели некоторые вампиры сумели пойти на союз с людьми против богов Хаоса, то и он, Сиваш, сможет объединить усилия с Дораном. Временное соглашение с некромантом не из великих составляло лишь небольшую часть далеко идущих замыслов вампира. Он просто использовал Дорана, играя на его тщеславии, изображал раболепие, а сам заставлял некроманта действовать в своих интересах.

— Все идёт по плану. Орки готовы обрушиться на гномов и уничтожить их.

— Хорошо. Я получу ни с чем не сравнимое удовольствие, зная, что мертвые гномы присоединятся к моей армии, вместе с этими дикарями.

— Я тоже, — совершенно искренне согласился Сиваш, однако его представление об этом слегка отличалось от грез некроманта.

Доран фон Нульн оказался весьма полезным союзником, поскольку они оба страстно желали избавить мир от гномов и захватить власть в землях баронов. Но как только война закончится и люди сгинут, придет пора и самому Дорану покинуть этот мир.

— Чем скорее исполнится наш замысел, тем лучше! Прощай, вампир!

Он забрался в ветхую хижину гнома, единственную уцелевшую после налёта орков. Жалкое зрелище… Матрас не толще краюхи хлеба, вместо замка это подобие жилища, одно прикосновение к которому вызывало отвращение у благородного аристократа. Поэтому Сиваш старался не заходить туда, до тех пор, пока солнце не взойдет и солнечный свет не становился совсем уж невыносимым. Крупная крыса юркнула в прогрызенную в стене дыру, заслышав шум его шагов.

Сиваш вздохнул бы, если бы смог, покоряясь безысходности. Помимо общение с нижайшим его больше всего мучил тон, сопровождавший появление некроманта. Ведь нет ничего хуже прислуживать некроманту, тому, кто должен служить вампиру, вести его армии, а иногда и стать едой. Ведь именно вампиры чаще всего обучали темным знаниям этих безумцев, ввергая их в ещё большее безумие скверны Нагаша — если конечно не убивали, высасывая желанную всеми вампирами кровь. Однако, этот некромант владел знаниями запретных фолиантов имел достаточно сил для своих темных заклятий, а Сиваш… Сиваш лишился слишком многого. Но ради власти и силы, ради возможности отвоевать Музильон, ради мести, стоило потерпеть.

Меровеш был крайне кровавым властителем и безумцем как принято в Музильоне(Земле отчаяния), разрушающемся портовом городе, окружённом зловонным болотами, равнинами и трясинами реки Грисмери. Земля, которую избегает вся Бретония. Долгое время никто не подозревал, какое проклятие постигло доблестного графа. Все это время Сиваш был рядом и видел как его дядя сходил с ума охваченный странным недугом…

Вампир не знает старости. Со временем его могущество только возрастает: он становится всё сильнее и быстрее, пока не начинает разрывать человека пополам и обгонять ветер. Сверхъестественные способности тоже усиливаются, хотя их направленность может различаться. Одни учатся повелевать животными, такими как волки и нетопыри, и даже принимать их облик, другие преуспевают на поприще некромантии, а третьи обретают гипнотический талант, одним взглядом подчиняя смертных своей воле.

После того как Кровавый поцелуй коснулся и Сиваша, а его тело навсегда перестало дышать, он обрёл способность повелевать умами, развращать казалось бы даже самые здравые головы. И если бы не безумная кровожадность Меровеша, со временем они правили бы всей Бретонией, а возможно и большим…

С древнейших времен вампиры были проклятием всего живого. Не был исключением и нечестивый род фон Карштайнов, правивший мрачной Сильванией. Не оставляя попыток подчинить себе людей, лорды этого рода снова и снова собирали огромные армии нежити. Честолюбивые некроманты, бесчисленные зомби, безмолвные скелеты, зловонные упыри и свирепые варгульфы — это лишь немногие из кошмарных тварей, которых способен призвать и подчинить высший вампир.

Но теперь он должен направлять этого верзилу, безмозглого орка дикаря остатками своих гипнотических сил. Пусть так или иначе ему это удавалось, но чтобы вбить в тупую башку этого Орги хоть какое-то решение, требовалось время и множество терпения. Но постепенно, даже эта тварь научилась элементарной магии и теперь темная энергия "Вааагх" и знания Нагаша ведут целую орду Зеленокожих мясников. Пусть изначально они пляшут под дудку некроманта, но вскоре, при должном положении дел, неумолимая орда орков и мертвых двинется в земли Музильона. Во главе истинного повелителя мертвых и будущего короля Бретонии.

И к тому же:

«Порой удар в спину — не подлость, а необходимая мера»…

Довольный и отчасти гордый собою Сиваш выглянул из хижины, дабы взглянуть на сумеречное небо. Да, закат сегодня на славу. Это отличный повод насытиться вдоволь.

А сейчас, настало время решить ряд дел и восполнить увядающую силу. Питаться кровью орка, значит добровольно напиться яда, поэтому выбирать особо не приходилось. Сиваш открыл двери коморки и оттуда раздался писк, который на самом деле был криком ужаса связанных женщин гномов…