Книга обид Карак-Азум/Громриловые кружки

Армия тьмы подступила на расстояние полета стрелы. Самые крепкие, свежие мертвецы, подкатили тяжёлые катапульты и пушки, другие же, волокли таран и лестницы.

Они готовились к штурму.

— Хвали день в конце, сержант, — наконец ответил Фридрих и другие часовые обернулись на барона прислушиваясь к его словам. Он передал Форду один из мушкетов и сам принялся заряжать другой, — Не думай о том, что будет. Есть только здесь и сейчас. У этих мертвецов, как равно и у тех кто их ведёт, нет ничего кроме жажды или пустоты. Но у тебя мой друг, есть жизнь. В действии с полным осознанием того, что это действие может стать для тебя последней битвой на земле, есть особое всепоглощающее счастье. У тебя всегда есть надежда, а у них ее нет!

Сержант выпрямился и постарался напустить на себя смелый и самоуверенный вид. Постепенно и дрожь его утихла, наблюдая как другие войны направляют жерла пушек на врага, заряжают мушкеты, готовят мечи. Сотни, нет, тысячи мертвецов против четырех сотен живых воинов, за стенами крепости… победой тут и не пахнет. И всё-таки, зачем сдаваться если можно достойно умереть, как положено воинам Зигмара. Сражаться потому, что ты сам так решил.

— Смотрите, сэр! Там, впереди.

Один из отрядов мертвых расступился, пропуская двоих неизвестных. Они направились к стене и Фридрих различил лысого некроманта в плаще и идущего рядом с ним облаченного в доспехи скелета. В руке мертвеца был длинный меч Цвейхандер. Нет, Вайн не верил, что этот молодой ублюдок мог собрать такую рать и не ошибся.

— Приветствую тебя, Фридрих фон Вайн, — сказал некромант ухмыляясь. — Я принес благую весть!

— Чего тебе надобно? Зачем твой хозяин прислал тебя, слизняк?

Лысый пропустил насмешку мимо ушей. Он обернулся и указал рукой назад, на конного, в самом конце огромного войска.

— Мой… наставник, великий Доран. Вскоре, он станет новым хозяином всего Порубежья и властителем всех живущих и мертвых. Его великая воля и милосердие предлагают вам сдаться и выбрать путь живых слуг. Ведь это лучше рабов, в виде мертвых. Не так ли, барон?

Адепт ухмыляясь указал на стоящего рядом мертвеца. Фридрих положил мушкет на плечо.

— С чего ты взял, безхребетная тварь, будто люди замка Розенрот добровольно сдадутся на вашу милость? Живыми или после смерти мы не желаем быть рабами твоего хозяина и никогда не сдадимся. Если же он хочет говорить, почему сам не вышел на встречу?

Некромант откинул голову назад и захохотал.

— Ох, — выдохнул он и утёр с глаз выступившие слёзы. — Ты коварен, барон. Не уж то ты думал, будто мой наставник не знает о лучшем стрелке Порубежья? Хочешь решить все так просто, барон? Нет, у тебя нет шансов! Твои стены пробьют осадные машины, а после в дело пойдут трупы твоих же солдат! Посмотри на стоящего рядом со мной мертвеца. Ты разве не узнал его доспехи? Да они слегка потеряли свой прежний вид, но как не узнать того, кто воздвиг эту крепость и стал твоим кумиром, как не узнать августейшего барона Фрайда! Склонись, Вайн, иначе, это — станет твоей судьбой.

Скелет склонился, а после, по велению некроманта рухнул на колени. Пусть его тело давно прогнило и даже кости держались лишь по воле черной магии, казалось он смотрел пустыми глазницами на свой замок с муками и тоской, пошатываясь, раззинув челюсть. Люди со стен с ужасом наблюдали за оскверненным телом барона и страх воцарился в их сердцах. Но лишь на мгновение.

— Хорошо, что ты привел этого почтенного воина, раб, — ответил Фридрих, — если душа этого человека знает о том, что происходит, он возрадуется, ибо то, что его замок не склонился ни перед тобой, ни перед твоим хозяином, достойно даже в поражении! Вот мой ответ, некромант!

Он резко снял мушкет с плеча и снёс чернокнижнику макушку, одним точным выстрелом. Последний ещё стоял, с выпученными глазами, пока его лицо и плащ заливали потоки крови, а после рухнул на землю.

Доран тут же вознёс свой посох. Глаза его засияли темной энергией Нагаша, а после несколько изумрудных лучей разбились об стену забрызгав группу солдат. Они извивались, крича, а плоть их почернела и увядала, полностью отслаиваясь, чтобы показать отбеленную белую кость под ней.

— Всем приготовится! — прокричал Фридрих. — Заряжай, целься, огонь!

Раздался залп, загрохотали пушки сметая первую волну врагов. Шипящая волна устремилась к стенам, под ответный огонь катапульт и орудий.

Началось…

— Бросили, бросили и всё тут! — причитал Бьёри, расхаживая взад вперёд по темнице. — Я не могу поверить!

Бьёри так погрузился в свои невзгоды, что сначала не обратил внимания на то как начался штурм. Неужели для этого он порвал со всем, к чему привык? Чтобы закончить жизнь в плену, среди вялых, безвольных созданий, которые вот-вот разорвут людей на части? Бьёри задумался о том, что было хуже: охотиться среди скал, для выживания своей деревни и спать в тёплой и сухой постели и слушать ворчание старого Хаакама пока их не отыщут и не вырежут гроби или быть запертым здесь по парно с гномами, безоружными и голодными, на завтрак этим гнусным тварям?

Ответ не заставил себя ждать: и то и другое было невыносимо! Стараясь не привлекать к себе внимания, Бьёри осмотрелся, потихоньку выискивая возможность для побега, но заметил, что и те немногие, кто нёс дозор в темнице, поднялись наверх и тоже поспешили на крики, скорее всего присоединившись к битве. Это должно быть достаточно просто. Всего-то несколько стальных прутьев, которые, почему-то, ни грамма не поддавались! Гном яростно заворчал.

— Сядь! — гаркнул другой дави. — Будь ты гномом в конце концов!

Стены содрогнулись, ещё раз осыпав бороды гномов слоем пыли. Он вновь подорвался с нары и вылупился на щель заменяющую окно, стараясь хоть что-то разглядеть.

— Слышите? Кажется штурм начался! О великие предки! Мертвые разобьют их, а после возьмутся за нас. Право слово, такой себе гномий курятник! — В его голосе ясно прозвучало презрение к самому себе, гримаса отвращения исказила и его лицо.

— Бьёри..

— Нет, я не боюсь мертвых! — грозно пробурчал он дёргая решетку на окне. — Я не вижу зерна! Отборной курице, отборное зерно, позовите стражу в конце концов! Чёртовы рейнджеры!

— Бьёри! Обернись ты, гобла тебя дери!

— А?..

За открытой дверью темницы стоял бывалый дави с арбалетом в руках, а за ним толпились остальные гномы во главе с Торвальдом Бургасом.

— Но как! Как?! — схватился Бьёри за бороду и захохотал, не веря своим глазам.

— Несколько рунных камней и навыки скалолаза всегда делали свою работу, Бьёри! — ответил Хирд. — Доверяй камню и железу — камень и железо всегда были лучшими друзьями гномов!

— Погоди-ка! А где же Фирд?

— Здесь! — послышался совсем рядом разъяренный голос Фирда и Бьёри тут же получил затрещину. — Ещё раз услышу, что-то в нашу сторону, и клянусь твоей бородой, она станет малость короче!

— Как думаешь, — спросил Торвальд, пока Бьёри удивлённо потирал затылок. — Долго ещё он будет невидимым?

Фирд наивно пожал плечами.

— Такого ранее не случалось.

Послышался топот и гномы полетели в стороны от разъярённых толчков, а после невидимый рейнджер направился к винтовой лестнице, наружу.

— Я ведь говорил тебе! Этот старик был безумцем! О Грунгни Великий, верни мне моё тело…

В тот самый миг, мертвецы штурмовали стены под частые удары снарядов и камней. Земля содрогнулась, когда ещё один внушительная глыба врезалась в толстенные стены замка. Огромный кусок скалы разлетелся на сотни губительных осколков, сметая ползущих на стены мертвецов. Неважно сколько этих тварей рассыпется, важен только результат. Они срывались со стен под непрерывным огнем и ударами защитников, а после вновь восставали с помощью темных сил, напирая с новой воющей силой.

Барон фон Вайн прострелил ещё одному адепту грудь своим высокоточным мушкетом отыскав его среди мертвецов. А после, с трудом, отбился от поднявшегося по лестнице зомби, который навалившись на него всем телом пытался порвать глотку когтистыми пальцами. Рядом он видел парня, которому не повезло: несколько мертвецов потрошили внутренности ещё живого воина.

Мёртвые достигли укреплённых ворот, и к звукам сражения добавился ужасающий, ритмичный стук тарана.

Стены содрогались под обстрелом.

Долго они не выдержат.

Вайн покачнулся, когда ещё одна глыба разбилась об стену. Жрец Зигмара, занятый исцелением раненных, пал замертво, даже не успев заметить угрозу. Почувствовав, что кто-то находится у него за спиной, барон едва успел развернуться, чтобы выставить меч навстречу напавшему на него высокому, прогнившему и невероятно быстрому мертвецу, владевшему огромным мечом — Цвейхандером. Вайн рыкнул, когда могучий меч порезал его руку, и по ней потекла кровь. Он парировал удар вовремя, остановив дальнейшее погружение вражеского клинка в свою плоть и со всей силы оттолкнув его. Труп пошатнулся, но Цвейхандер вновь взвился. Отвратительный серый череп стража могил не выдавал никаких эмоций.

Барон рассмеялся и усмехнулся.

— Большая честь встретиться с вами в битве, барон Фрайд.

Страж могил молчал в ответ; его безмолвие было зловещим.

— Во имя Зигмара! — прогрохотал человек.

Мечи схлестнулись. Страж был умел и могуч, но Барона переполняла его семейная гордость. Он вспомнил о том, как лихо его предки сражались с Владом фон Карнштайном, одним из величайших властителем мертвых, когда либо живших во вселенной; Страж могил резко оборвал сражение и застыл, когда меч вкололся в его мертвое тело. Второй удар, третий, и мертвец пал на камень, разрубленный на части.

— Конец, — выдохнул Вайн. — Знайте, Фрайд, я до последнего сражался за ваш замок…

Все вокруг бросались на устрашающих врагов, стреляя и сталкивая не-жизнь со стен замка. Сержант, сражался в тылу, храбро отбиваясь от свежих мертвецов. Ведь те кто погиб в сражении с врагом, также восставали и набрасывались на тех кто мгновение назад сражался с ними плечом к плечу. Даже внутри замка уже были погибшие, которые пытались прорваться к женщинам и детям, но и тут сержант ещё давал им отпор, с отрядом храбрых ополченцев.

Люди безуспешно пытались сдержать гниющую орду, но это был неравный бой. Они были в меньшинстве и окружены. Доран мог позволить себе большие потери, а люди — нет. Резня была ужасной, но воины стояли на смерть, тут же добивая тела своих павших товарищей. Которые вновь и вновь поднимались силами некроманта.

Несколько башен были все еще целы и на данный момент вели стрельбу по уродливым тварям. Но Зигмар, там было так много этих проклятых мертвецов, каждое из них сеяло непередаваемый ужас. Воздух был наполнен криками и утробным воем. Барон почувствовал панику и отчаяние, которые пытались овладеть им, и безжалостно подавил эти опасные чувства. Они сейчас ему не помогут; даже гнев не поможет ему сейчас.

В этой безумной пляске смерти никто и не заметил, как отряд гномов, под предводительством Торвальда Молотобойца уже прокрался к расположенным неподалеку повозкам и стал быстро вооружаться оружием и доспехами предков. Эти громриловые латы были нечто большим чем просто доспех, их ковали в стародавние времена, а руны вырезали мастера не знающие себе равных в этом деле. Наследство предков обладало великой силой.