Ну уж нет, Грейнджер!

— Это случайность…

— Да, но все же!

Драко вытирал нос, но не прекращал слушать неуклюжие попытки Гермионы сохранить дружбу с Гарри. Он знал, что она рассчитывала хотя бы на его понимание. И пусть вся в слезах, но она не станет умолять простить ее. Перед Поттером она не виновата ни в чем, но этот придурок в упор не видит, что делает с ней и насколько ей важна именно его поддержка.

— Знаешь, Поттер, — тихо сказал Малфой, — ты, оказывается, не такой уж отличный друг, каким виделся мне раньше. — Эти слова привлекли внимание Гарри, и он удивленно округлил глаза, но молчал, ожидая продолжения. Малфой говорил размеренно, чтобы до героя-недоумка дошло каждое слово. — По твоему мнению, которое ты не преминул высказать, Гермиона совершила ошибку. И ты не можешь простить ей то, как плохо она обошлась с твоим распрекрасным другом. Но заметь.. Возможно, ты забыл, что она тоже твой друг, — я бы сказал, самый преданный из всех, кто встречался на твоем пути. Все эти годы она была верна тебе. Не предавала, не осуждала, поддерживала, утирала тебе сопли, шла за тобой в самое пекло, чтобы спасти твою жалкую шкуру. И спасала, черт тебя дери, каждый раз спасала! Рядом с тобой всегда была она! Не рыжий оборванец, который имеет привычку сначала творить всякую хрень, а потом уже думать. Ты был бы мертв без Гермионы, Поттер, и ты это знаешь! Так что подумай своей шрамированной головой еще чуть-чуть, а потом уже говори, насколько она провинилась именно перед тобой. Не перед Уизли, а перед тобой, — после этих слов он развернулся и ушел смывать кровь с лица, оставив Гарри и Гермиону наедине.

Поттер сидел и смотрел на Грейнджер, которая не стесняясь рыдала, пряча лицо в ладонях. «А ведь Малфой прав. Она всегда была со мной. Даже когда все отворачивались, она была рядом. Когда Рон уходил, она оставалась. Всегда! Абсолютно всегда». Перед глазами разом пролетели картинки прошлого. И самыми важными из них были те, где, кроме Гермионы, с ним не было никого. Вот она помогает спасти его крестного. Через год она — единственный человек, который верит ему на Турнире Трех Волшебников. И, наконец, палатка в лесу… Рон их бросает, а Гермиона выбирает его.

Гарри затопило такое чувство вины за то, что Гермиона вместо поздравлений получила от него обвинения чуть ли не в предательстве. Хотя перед ним она ни в чем не виновата. Поэтому он встал и подошел к ней, присел на корточки и отвел ее руки от заплаканного лица.

— Прости меня, прости, — Поттер обнял ее, а она тесно прижалась к его груди, захлебываясь слезами. — Малфой прав, я не имею права осуждать тебя и твои решения. Если ты считаешь, что так будет лучше, значит — так будет лучше. В конце концов, Гермиона Грейнджер никогда не ошибается!

— Спасибо, Гарри, — ее тело содрогалось, и вся она дрожала. Руки намертво вцепились в его рубашку. — Только не отворачивайся от меня.

— Не посмею, Гермиона. Иначе Малфой со мной разберется! — пошутил Поттер, и она тоже позволила себе улыбнуться.

Малфой, который полминуты назад вышел из ванной комнаты, наблюдал за развернувшейся картиной с легкой улыбкой. Поймав на себе взгляд Поттера, он кивнул и получил в ответ такой же еле заметный кивок с его стороны.