Ну уж нет, Грейнджер!

План по заполучению Малфоя!

Гермиона провела две недели, по уши окунувшись в работу, потому что за время пока она занималась самобичеванием, малфоебичеванием, разборками с друзьями, обедами с родственниками и раскладыванием по полочкам своих чувств из-за неожиданно проснувшейся тяги к будущему папочке своего ребенка, она совсем запустила рабочие дела. Еще семь дней она уже не находила себе места от того, что так сильно ждет его возвращения. Грейнджер смирилась с тем, что ей жутко хочется Малфоя.

В доме по вечерам стало пусто без него, чего-то не хватало. Гермиона привыкла к бесконечной заботе, к пререканиям, которые вытекали из этой самой заботы, и к развалившемуся на ее любимом старом диване Малфою. Она скучала по совместным просмотрам кино. Те два по-семейному спокойных вечера спустя почти три недели стали как-то особенно дороги.

Сейчас, признавшись самой себе, что ей не хватает Драко, она готова была попробовать с ним что-то построить. Ну, хотя бы секс для начала. В конце концов, у них будет общий ребенок. И вроде как, по словам Малфоя, он не имел ничего против Гермионы в своей постели. А ее гормональные сбои прямо-таки требовали мужского присутствия, желательно Малфоя. Желательно в ней…

— Гермиона, ешь быстрее! Где ты витаешь вообще? — громкий возглас Падмы и пощелкивание пальцев перед лицом отвлекли Грейнджер от недетских фантазий, после чего она сбивчиво пробормотала:

— А?! Ничего… я просто задумалась.

Падма только сузила глаза и улыбнулась, глядя на розовеющие щеки Гермионы.

— И что же за мысли тебя беспокоят, раз ты медленно, но верно, превращаешься в спелый помидорчик, а?

Гермиона покраснела еще больше. Она не знала, говорить Падме или нет о причине ее тревог, но подумав, что та может еще и помочь, решила ей все рассказать. Она поведала ей милейшую историю о том, как они два раза засыпали вместе. Какими испуганными глазами они смотрели друг на друга утром после второй совместной ночи, когда спросонья сообразили, что обнимаются. Поделилась тем, что армия гормонов в яростной схватке все-таки одержала победу над ее мозгом. И теперь они правят бал. Они оказались очень привередливыми и похотливыми, так что ей срочно нужен мужик, чтобы наконец удовлетворить все их желания.

— И ты думаешь именно о Малфое, верно? — смеясь, спросила Патил.

— Да. Именно о нем я и думаю. Постоянно, — Гермиона насупилась и ненадолго замолчала, но потом плотину снова прорвало:— Я вообще себя не понимаю! Рон меня ненавидит, Гарри хоть и не проклинает, но при Роне даже попыток подойти не делает, никто из моих друзей, кроме тебя, не поддерживают меня с этой беременностью, — но заметив скептический взгляд Падмы, исправилась: — Ну ладно, остальные пока не знают о ней. Но! У меня куча проблем на работе, а меня, самую исполнительную во всем Министерстве, даже недоделанный отчет не волнует. У меня в голове сплошной Малфой! Как будто кто-то повесил там огромный мигающий транспарант с его фамилией!

— Тебе просто нужно его трахнуть, — пожала плечами Падма. — И все наладится.

— Я знаю! — буквально прорычала в ответ Гермиона. — Но, видишь ли, его нет! Уже двадцать один день, как его нет!

— Тише-тише, милочка! Будет твой Малфой уже сегодня. Ты чего так разбушевалась? — Падма откровенно веселилась. — Я первый раз вижу от тебя такое бурное представление. Успокойся! А то сейчас все разгадают твой секрет: «Гермиона Грейнджер хочет под одеялко к Драко Малфою»

— Отстань! Думаю, не одна я здесь хочу к нему под одеялко.

— Тут не поспоришь. Он чертовски сексуальный тип.

— Эй!

— Успокойся! Не нужен мне твой Малфой, меня вполне устраивает его друг.

— Тео?! — Гермиона удивленно похлопала ресничками. — Когда это вы успели?

— Когда провожали вас к твоим родителям, — Патил немного засмущалась, когда тема перешла к ее личной жизни.

— Ого! Почему не говорила?

— Не знаю, как-то не до того было. Сначала ты в обмороки падаешь, потом муштруешь весь отдел, теперь вот вообще окунулась в свои фантазии.

— Да, ты права. И у вас все серьезно? — поинтересовалась Грейнджер.

— Мне с ним комфортно, но наши отношения мы не обсуждали. Зато говорили о тебе и его блондинистом друге. И я поняла, что он на первый шаг не осмелится, — Падма с укором посмотрела на Гермиону. — Ты его так запугала своим нежеланием его видеть, что он вряд ли рискнет к тебе приближаться без особой надобности. Ты вполне убедила его, что он — самое раздражающее существо на планете.

Гермиона нахмурилась.

— Неужели он так считает?

— Несомненно. Именно эти слова он и сказал Тео.

— Они меня обсуждали? — удивилась Гермиона.

Падма закатила глаза и скептически ответила:

— Ну, конечно. С кем еще, кроме Тео, ему обсуждать ситуацию, кому плакать в жилетку, когда его обижает злая Грейнджер?

— Я что, правда так ужасно себя вела? — с надеждой на отрицательный ответ, спросила Грейнджер.

— С ним — просто отвратительно! — Падма решила направить Гермиону на путь истинный, пристыдить и подтолкнуть к решительным действиям. — Я просто поражаюсь, как он еще тебя терпит, успокаивает, защищает, заботится.

Гермиона даже не подозревала, насколько все серьезно. Оказывается, она та еще сучка. Конечно, чрезмерная опека по-прежнему раздражала. Но сейчас все виделось по-другому. Когда Малфой выпал из ее жизни на три недели, и единственное, что она от него получала — это вечерний пятиминутный разговор по каминной сети, где ее спрашивали о самочувствии и желали хороших снов, она поняла, насколько эта забота была приятна. Теперь ей было стыдно. Жутко стыдно.

Акт самобичевания неожиданно прервали. Возле их столика остановился весьма привлекательный мужчина лет тридцати и со смущенной улыбкой поинтересовался, можно ли ему присесть рядом.

— Конечно, мистер Саммерс! — ответила Гермиона коллеге из отдела регулирования магических популяций и убрала свою сумочку с соседнего стула.

— Ну что ж так официально! Можно просто Фил, — смотрел он исключительно на мисс Грейнджер. Можно сказать, взгляда не сводил.

— Ну, ладно, Фил.

— Гермиона... Если честно, я не просто так подсел, — он говорил неуверенно, то и дело запинаясь. Набравшись смелости, он все-таки выпалил: — Я очень хотел пригласить вас на ужин.

Гермиона подняла на него округлившиеся глаза:

— Вы приглашаете меня на свидание?

* * *

Драко вернулся домой. Наконец-то. За эти три недели Германия ему успела надоесть. А еще он скучал по матери, Тео, своему кабинету и своей квартире, скучал по Англии, ее туманам и переменчивой погоде. А особенно он скучал по переменчивой Грейнджер. Он даже не понял, как так вышло, что она вылезла на первый план. Конечно, всегда можно оправдаться тем, что она носит его ребенка, и именно поэтому он постоянно о ней вспоминает, но… Он думал о ней... Часто... Как о женщине. Во время командировки он частенько порывался связаться с ней, но останавливал себя, помня о том, что собирался дать ей возможность отдохнуть от него.

Сейчас он отсчитывал последние минуты, чтобы отправиться к Гермионе. Она скоро должна вернуться с работы. Ему снова хотелось оказаться в ее квартире и спорить о том, что было бы лучше ей одеться теплее или съесть что-то полезное. Она бы сопротивлялась и отнекивалась, но в конечном итоге все равно сдалась бы. А еще он снова хотел заснуть вместе с ней и не чувствовать себя таким одиноким.

В Германии он в полной мере ощутил, насколько ему хочется семьи. Он с нетерпением ждал рождения малыша, с удовольствием проводил вечера с Грейнджер. Он не был уверен, что Гермиона — это именно его женщина, но почему-то сейчас он хотел быть именно с ней. В поездке, за неимением других развлечений, он много думал о будущем, точнее сказать, об их будущем. Слова Уизли о том, что его ребенок будет бастардом, прочно засели в его голове. Этого он допустить не мог. Его сын или дочь будет расти в полноценной семье. Осталось только Грейнджер уведомить.

Драко не представлял, что нужно будет сделать, чтоб она согласилась. Но она за него выйдет! Чего бы это ему ни стоило. Но на данный момент пугать такими перспективами он ее не станет. С этими мыслями он шагнул в камин.

— Привет, Грейнджер, — больше он ничего не сказал, потому что не увидел ее на привычном месте. Он всегда находил ее на немного потертом диване то с книгой в руках, то с пультом, то с этой маггловской ручкой, которой она делала пометки в каких-то бумагах.

Сегодня в гостиной было пусто. Он прошел по коридору, услышал звуки в ее комнате и отправился на шум. Когда он открыл дверь, то увидел Гермиону перед зеркалом. Она красила глаза тушью и мычала под нос какую-то популярную мелодию. Она определенно куда-то собиралась. Красивая прическа, макияж, подготовленное платье на кровати — все это говорило о том, что она не планирует проводить сегодняшний вечер здесь. Но в ступор ввело его не осознание этого факта, а то, что одета она была в очень короткий, немного просвечивающий халатик.

Он просканировал ее фигурку взглядом и еще раз убедился, что у его ребенка будет чертовски привлекательная мамочка. Она приблизилась лицом к зеркалу, а попу наоборот немного отставила из-за мешающего туалетного столика. Отчего ее поза порождала в голове Малфоя картинки взрослого содержания. Он постарался не увлекаться и тряхнул головой, избавляясь от похотливых мыслишек.

— Кхм, Грейнджер! Куда-то собираешься?

Она резко повернулась и ойкнула:

— Ты напугал меня! Как всегда.

— Извини. У тебя встреча?

— Ага. Я не ждала тебя сегодня.

Почему-то не особо теплое приветствие, дурацкий румянец и неловкость во взгляде Гермионы ему не понравились.

— Встреча не деловая?

— Не деловая, — кивнула она в ответ.

— Не на свидание ли ты собираешься? — он начал закипать от собственной догадки, но когда увидел утвердительный кивок, то что-то внутри уже было готово выпрыгнуть и задушить Гермиону на месте. Наверняка ревность и натура собственника так рвались наружу. Кулаки сжались абсолютно рефлекторно, он сглотнул и с утробным рыком произнес: — Хрена с два ты выйдешь отсюда, Грейнджер!

В этот момент он еще не догадывался, что причина и странного приветствия, и дурацкого румянца, и даже взгляда, который она постоянно отводит, совсем не в свидании с другим мужчиной, а в том, что она просто не хотела ему врать. «Но чего же не сделаешь, чтобы осуществить план по заполучению Малфоя!»